Критические заметки о марксизме-21

Социализм. Спасибо Борисову Эдуарду за аргументированный отклик

Вы подняли интересный вопрос – о моральной оценке общественно-политического строя, политических режимов, политических лидеров. Оценивать можно и религиозную веру, даже философские учения. Нас интересуют капитализм и социализм, а также режимы, которые возникают на  их «теле».

Пока нет такого учения – как построить капитализм. Есть лишь экономические концепции о преимуществах и недостатках рыночной экономики. Следует сказать, что капитализм никто и не строил, он строился сам, складывался стихийно в недрах феодализма.  Он рос и развивался естественным способом, как растет и развивается биологический организм. Ученые экономисты, конечно, в этот процесс вмешивались, давали советы политикам,  но это была пошаговая инженерия, а не рекомендация – скакнуть сразу в бесконфликтное и светлое будущее.  Капитализм – экономический принцип. А над ним – вся неэкономическая сфера, включая политику, семью, науку, веру, искусство. Над ним – вся политическая и духовная жизнь, в значительной степени – автономная, прочерчивающая свою линию в истории.

Я считаю, что качество общественной жизни не определяется способом производства материальных благ. Качество это определяется тем, какова духовная культура народа. В эпоху господства капиталистического принципа было совершено немало злых и добрых дел, но их причина лежит в сфере над экономикой, главным образом – в политике. Поэтому миллионы трупов, которые Борисов Эдуард приписывает капитализму, не имеют к нему прямого отношения. Были войны – их вели политики,  случались революции – их осуществляли политики. А капиталисты дрожали за свое богатство и ждали, когда все это кончится. Политика – продолжение экономики? Скорее, экономика – продолжение политики.

Совсем другое дело – социализм марксистского образца. Он придуман теоретиками – людьми обиженными, обозленными на весь свет, неудачниками. Такими, как Маркс, Ленин, Сталин. У каждого из них – своя обида. Марксу – сыну «гонимого народа» – нужна была формула устройства, по которой нет в мире «ни эллина, ни иудея».  И он нашел ее. У российских лидеров был свой счет с  царизмом. Маркс придумал жестокий вариант, его ученики его ужесточили. Марксов социализм – придумка умного, образованного и талантливого человека, она представляет собой теорию о строительстве тоталитарного государства на планете Земля. Свою личную цель, цель обозленного на весь свет человека, Маркс скрыл с помощью хитроумных рассуждений об изобилии, скачке из царства необходимости в царство свободы, о справедливом распределении общественных благ. И на это дело не пожалел бумаги. Его русские ученики, в основном обозленные неудачники, хорошо поняли замыслы учителя. И постарались… Капитализм никому не навязывался, а Марксов социализм был навязан России и ряду других государств силой. И политики, внедрявшие его, несут прямую ответственность за многочисленные преступления.

Маркс духовную сферу жестко привязал к экономике.  И царствовать «приказал» экономической необходимости, построив на этой необходимости свою теорию. Автономия духовной сферы была не просто принижена, она была уничтожена. Души – нет, осталось «брюхо», огромное общественное «брюхо». Государство диктатуры пролетариата вырастает из экономической необходимости: собственность обобществлена – ее надо охранять, защищать, ею надо управлять. И это – неизбежно тоталитарное государство со всеми его органами, лагерями, запретами. Капитализм сам по себе – ни зло, ни добро, все зависит от того, как его используют люди, а Марксов социализм – является злом уже в зародыше.

Одна из основных ошибок марксистов  заключается в том, что они воспринимают социализм как более высокую ступень общественного развития. В сравнении с капитализмом. В действительности, нет такой ступени. Вообще ступени есть, но Марксова  социализма нет. Дело в том, что реальная жизнь, реальная историческая необходимость не снимает частную собственность в пользу собственности общественной,  но усовершенствует их сочетание, взаимодействие. И новым этапом должен быть новый вариант этого сочетания, при котором сохраняется  предпринимательский азарт и справедливая оплата труда наемного работника,  свободная конкуренция и разумное регулирование ее со стороны государства. Как его назвать – этот этап? Пока не придумано слово, а слово «социализм» для этого слишком дискредитировано. Впрочем, сойдет и оно, но только без марксистского содержания. Здесь есть опять же нюанс: этот новый вариант общественного устройства не надо строить рывком, скачком, с помощью революций и переворотов, он станет  следствием пошаговой инженерии бизнеса и политики. Понадобится здесь когда-нибудь революция? Для открытого демократического общества эта революция бессмысленна, потому что в нем всякий прогресс решается путем реформ. Это доказано опытом современных цивилизованных государств.

Стоит внимания мысль Борисова Эдуарда о нарастании степени обобществления труда (жизнедеятельности)  которое-де  противоречит капиталистическому регулированию и требует общественного регулирования, то есть социализма. Можно согласиться с тем, что степень обобществления труда действительно  нарастает (возрастает). Однако степень индивидуализации труда также нарастает. У станка стоит один рабочий: станок усовершенствовался – индивидуальная ответственность рабочего возросла. За рулем автомобиля сидит один человек, и ответственность его возрастает по мере усложнения механизма. У компьютера я сижу один, – никто не должен мне мешать. Президент в стране один, – он отвечает один за всех. И накал ответственности здесь чрезвычайно высок. Никсон, американский президент, попался на незаконных действиях, – и его, умного и талантливого лидера, не пощадили.  Возрастание степени обобществления труда идет параллельно и в связи с возрастанием степени ответственности труда индивидуального. 

Сегодня у нас немало охотников, которые жаждут оправдать преступления советского режима. И чего они только ни придумывают!  Человек жесток по природе.  Все в мире суета и тлен; умрем сегодня, умрем завтра – какая разница? И в других странах революции сопровождались великими жертвами – историю призывают на помощь. Впервые в мире сделано такое великое дело – освобожден трудящийся человек. Последний вариант (Александра Дугина) – наиболее популярный. Оправдывает большевиков и Борисов Эдуард, хотя у него есть свои нюансы.

Всем плакальщикам по социализму, всем его адвокатам я ответил бы так: господа, масштаб не тот, во-первых, а во-вторых, все жертвы были напрасными, потому что мы сегодня восстанавливаем дом, который большевики сожгли, восстанавливаем по старым чертежам.  Сегодня генерал Деникин (уже в гробу) вернулся домой, а его идеи  о свободной России воплощаются в жизнь. Нигде, никогда в истории ни одна власть не уничтожала столько своих граждан, чтобы утвердиться и закрепиться. Чтобы спрятать концы. Ссылались и уничтожались целые слои, классы, народы. Уничтожались разным способом. Здесь количество перешло в качество, здесь речь идет о «живодерне» небывалых масштабов.

 «Да, Сталин – преступник, потому что в условиях гражданского мира, а не гражданской войны  уничтожал людей физически без суда и закона», – прочитал я у Борисова Эдуарда.  Трезвое суждение, можно сказать. А что написано дальше? «Но то – Сталин, то первая фаза социализма». Вот так: убивать людей без суда и закона в «первую фазу», оказывается, можно, разрешено, прощается. Но «первую фазу» можно продолжить, если ортодоксам (не приведи Бог!) удастся еще раз захватить власть. Потому что сегодня в России очень много противников марксистского варианта «счастья». Современные ортодоксальные марксисты в отношении жестокости потеряли всякое чувства меры: им не жалко ни одного человека, ни десятка, ни сотни… ни миллиона, ни десятков миллионов; они стали сверхчеловеками в самом худшем смысле этого слова. 4 июля 2010 г.

P.S. Статья написана для журнала "Альтернативы". Интернет.