Спасибо, Таня...

   На циферблате моих часов стрелки тяготели ко времени дрема. Пятница охотно отпускала свой последний  будний час и тем давала повод для  настроения. Все свои полезные и бесполезные дела я успешно упаковал в недельный срок, а потому выходные дни  встречал с осознанием того, что в эти два дня меня никто не потревожит. Порядочному мужчине оставалось только ликовать от предвкушения домашнего очага. Но возращение домой не рождало во мне радости.
   С положением порядочного семьянина я покончил года три назад. Жена давно предпочла уединяться в наше ложе с любовным романом, а Димка, сын, как всегда, уродовал за компом свой зад и зарабатывал шейный остеохондроз. Его мои присутствия и отсутствия трогали меньше всего. Дочь не обещалась приехать с внуком.
   Вот такого рода размышлениями я убеждал себя в решении забраться на седьмой этаж девятиэтажного дома без лифта. Убеждать себя долго не пришлось.
Валерка,  которому я отдавал предпочтение в столь поздний час вместо дома, был моим давним приятелем и однокурсником. В отличие от меня, он – холостяк, не убежденный, правда, а временный. Но две эти причины давали мне право навещать его так, как позволяет брошенная женщина, иными словами, в любое время.
   В доме,  котором проживал приятель, не работал лифт. Всякий раз, преодолевая порог лестничного пролета, я давал себе зарок не появляться больше в этом кирпичном «скворечнике». Но жизнь холостяка укрепляло во мне  хорошее расположение духа гораздо сильнее, нежели лифтерная трагикомедия вызывала ярость. Проще говоря, причина пешего подъема на седьмой этаж не помешала моему желанию оказаться у квартиры товарища.
На этот раз дверь его жилища намекнула, что меня здесь не ждут: я звонил долго и, собравшись уйти, в голове набросал несколько эскизов мест обитания Валерки в поздний час. «Наверное, у Маринки», то есть у своей подружки, - успел вообразить я, как вдруг в замке послышалось ворчанье ключа вместе с мужским недовольством.
- Предупреждай хоть иногда, - буркнул приятель.
- С каких пор ко мне такие претензии? – малость огрызнулся я, потому как прежде Валерка принимал меня в своем доме беспрекословно. - Ты, случаем, не постель боронуешь?
- Бороную. И не один, - проскользнули его слова сквозь ухмылочку.
- О как! Ну, прости, что помешал. Не зна-а-л. Когда успел? Мы с тобой не виделись всего неделю. И помнится, бразды управления твоего беспорядочного образа жизни находились еще в руках Маринки, - удивлялся я еще за порогом.
- Обижаешь. Любовь - дело нехитрое. Долго ли умеючи, - оправдывался Валерка у распахнутой двери, и, по-видимому, ожидая, когда я войду.
- Кто бы говорил, ловелас, – подстрекнул я приятеля и сделал  попытку переступить порог. - Который год звание холостяка носишь? Ладно, зайду в другой раз. А то сорвется помолвка, останусь виноватым, - всерьез собрался я исчезнуть.
- Да хорош ломаться. Пришел, так расслабься, – не изменил Валерка нашей дружбе, сделав усилие убедить меня в том, что не помешаю. Польщенный такой преданностью, я расслабился и стал высвобождать свои конечности из кроссовок,  уверенный, что мои носки не подведут меня в плане «ароматов» ног и дыр. Я себе этого не позволял.
   Войдя в комнату, мое зрение обострилось без увеличительных линз. Вычеканенный передо мной женский портрет подействовал на меня как красная тряпка на селедку. «Вот это свет в оконце!» - споткнулась  в моей голове даже мысль. На велюровом мягком уголке в ярко красном наряде с ярко рыжей копной волос вальяжно восседала дама. Она демонстрировала распространенную человеческую позу «нога на ногу» и делала это так величаво и уверенно, точно была хозяйкой отдела мебели. На холмах ее груди мои очи невольно замедлили движение, заставляя взгляду по ним взбираться и сделать привал прямо на складке, уводящей в ущелье. Своей левой руке дама позволила раскинуться по спинке дивана, а правой - поглаживать себя по трикотажной ткани укороченной юбки, облегающей стройную ногу.
- Что, некому погладить? – подкрасил я картину пошловатеньким пигментом.– Могу помочь.
- У нас в городе появились новые услуги? Утюг для ног? - без обиды отреагировала рыжеволосая, и ее пурпурная улыбка растеклась по ровным белым зубам.
- Для дамских ног, мадам, - с легкой насмешкой в голосе поправил я ее.
Валерка стоял позади и, бросив в мой адрес замечание, чтобы не приставал, познакомил нас.
Ольга оказалась приятной собеседницей. Вскоре мне стало известно, что новый дуэт образовался 8 Марта. Случай не отличался оригинальностью, но …
   Только один раз в году мужчины пытаются отвлечься от своих пристрастий и подумать по-настоящему о том, чего хочет женщина. Не все, правда, обладают телепатическими способностями, чтобы  угадать женские сакральные мысли. И  Валерка входил в их число. Поэтому подарок для Маринки он выбрал по руководству Интернета. Оставалось купить цветы и закрепить свой знак внимания шампанским. Но игристые вина Маринка не любила, - хоть об этом Валерка знал. А вот что же она предпочитала - он никогда не задумывался. Обычно при его появлении у любовницы  в ход шли более крепкие напитки. Но в такой день как Восьмое Марта ему наконец-то стало стыдно идти к ней с прозрачной жидкостью. Облюбовывая стеллаж со спиртными напитками в супермаркете, Валера  пытался восстановить в памяти вкусы своей подружки. Но на ум поступали слабые импульсы воспоминаний.
   На другом краю  прилавка ассортимент вино-водочной продукции познавался очень колоритной и сочной дамой. Женщина держала в руках бутылку красного вина и скрупулезно постигала содержание этикетки.
- Извините, милая леди, - нарушил Валерка контакт женщины с сосудом,  – позвольте поинтересоваться, на что милые создания обычно обращают  внимание при выборе напитков?
 Дама испепелила Валерку взглядом и, согласно женской логике, решила, что джентльмен   ищет повод для знакомства. Но такой способ сближения ее не пугал. Свой взгляд она мгновенно перенесла на белый матовый сосуд  из недешевого ансамбля, а тот, который теплился в ее руках, отправился на прилавок. Валерка от выбора дамой дорогого снадобья ничуть не смутился. Как он раньше не догадался? Маринка предпочитала именно сладкие напитки, - не отходил он в своих мыслях от намеченных планов.
- А джентльмен  благодарит девушек за добрые советы? Может, ему нужны еще услуги  дегустатора? – неожиданно сделала попытку дама к последующему развитию отношений. 
Валерка обезумел. Такого разворота событий он не планировал. У мужика стал мутиться рассудок. От соглашения, которое мгновенно вступало в силу, устоять Валерке едва хватало воли.
   Очень скоро милая особа отправилась к податливому мужчине на снятие пробы выбранного ими вместе ликера. Валерка даже позабыл поздравить Маринку с праздником. Партнер оказался слишком сговорчивым.
   И вот теперь эту новоявленную чету я обволакивал взглядом, зная подробности их встречи. Меня слегка мутило от их сладострастия друг к другу. Женщин, которые сами совращают мужчин, я мало уважал, но чего греха таить, иногда брал их на прокат. А вот Валерку, привыкшего к отношениям такого рода, забавляло быть предметом дилеммы у особ.
Наши посиделки велись за овальным журнальным столиком и обходились только чашкой чая. Есть я не хотел. А у моих собеседников романтический ужин на двоих  уже закончился. Так что чаепитие оказалось уместным. Темами для разговора мы воспользовались вытоптанными еще до нас. Но они не умаляли наш жизненный опыт. Ольга интриговала своей прямолинейностью и на все реагировала с чувством юмора. Ее беспринципная манера общения подтолкнула меня прозондировать почву о подружках. Покидать веселую компанию вовсе не хотелось. Но Ольга меня слегка осадила, огласив, что у нее нет подруг по вызову, а есть свободные. Пришлось все же оставить их, а знакомство с приверженцами свободы перенести на другой день. И он не заставил себя ждать.
   Знакомство состоялось через неделю и снова у Валерки. Ольга со своей подругой Татьяной появились раньше меня. Я пришел позже. Обожаю, когда все взгляды устремляются на меня.  Эгоистично? Да. Но такой уж я есть. И своим поздним визитом я насыщал свое самолюбие. А почему мне было себя не любить? Стройный умный мужчина в свои годы, которые граничили с полувеком, я чувствовал себя на все тридцать и выглядел настолько же. Мой возраст слегка выдавали легкие морщины на лбу да намечающиеся круги под глазами от частого недосыпания. Но разве такие недостатки могут ставиться бизнесмену в укор. Скорее наоборот, эти детали фейса лишь подчеркивали  наличие деловых качеств и ответственности умного мужчины.  За свою хорошо сохранившеюся  оболочку я был обязан прежде всего сельской местности, вскормившей меня здоровой натуральной пищей, да физическому труду, который с самого юношеского возраста следил за мной словно тренер, блюдя, чтобы его подопечный не  расслаблялся. В семье я был единственным мужчиной и работ на свежем воздухе  не боялся. Я просто без них не мог. В город не рвался за красивой жизнью. Уехал потому, как очень хотел учиться. Поступил в машиностроительный техникум. Потом Армия. После постигать городское устройство жизни заставило распределение. Протрубив год на консервном заводе механиком, почувствовал необходимость роста. Учеба  на заочном отделении института, рождение дочери и проживание на съемной квартире -   весь этот набор жизненно необходимых условий толкали меня  на участие в любых мероприятиях, которые приносили «дивиденды». Судьба улыбалась мне и осыпала возможностями зарабатывать. Может быть потому, что я был готов трубить день и ночь.  Помимо сего, я часто пособил знакомым, которые нуждались в моих услугах каменщика. Этой науке меня научил  стройбат. Но все, что я подбирал на выстланной для меня судьбою стезе, становилось лишь звеном в цепи моих желаний. Следуя за каждым из них, я изыскивал новые идеи и искал возможности для их осуществления.
   Однажды судьба мне улыбнулась так, что подкинула участок земли за городом. Окунувшись с лихорадочной жаждой в возведение  своего намеченного домостроения, я узнал, на кого могу рассчитывать в жизни. К счастью друзей оказалось больше, чем завистников. Мои доброжелатели  позволили сохранить веру в дружбу и убедиться в истине, что жизнь, все же, прекрасна, если ты не лентяй.
   В это время я был уже женат на девчонке, избранной еще в школе - однокласснице. Я ее не любил. Мне как-то больше льстило, когда любят меня. Но изменять ей я не спешил. В наших отношениях меня устраивало то, что мое нутро не «вибрирует» от чувства ревности. Дело в том, что пристрастие к женщинам убивало меня с тех пор, как я познал с ними связь. По причине моего болезненного состояния  от чувства ревности я не мог относиться к противоположному полу без претензий. Муки, вызванные этим чувством, одолевали меня и лишали воли строить свою жизнь. Я начинал ее прожигать. А Ленусик, которая стала  женой, давала мне возможность находиться в гармонии с собой. Отвращения я к ней не испытывал. Умом и красотой ее бог не обидел. Свой супружеский долг она несла, как подобает верной жене. А вот чего не доставало ей, так это темперамента и женской ласки, к сожалению. Ее инфантильность так была ей впору, что сними она ее в виде шкуры и сожги, все равно бы выросла новая.  Но на тот период жизни меня  устраивало и эта ее черта.
   И только когда я добился  положения на трудовом поприще, когда построил дом, поставил на ноги детей, словом, когда обычные мужские цели были достигнуты, моя семейная жизнь потекла как песочные часы: быстро и монотонно. Жена от спокойной жизни и  устроенного быта увлеклась сериалами, стала зачитываться мелодрамами, посещать какие – то курсы по оздоровлению. Меня все это страшно начало раздражать. Ее отстранение от семейного очага привело к тому, что между нами наступили долгие полярные ночи. И развести в них огня я не стремился. И мою Лену, похоже, это устраивало. Вот тогда-то я и расстался со статусом  порядочного семьянина.
   На новом этапе жизни, который доставлял увеселения и затягивал в свои истоки как водоворот, я выяснил: неуемная страсть к слабому полу у меня не поубавилась даже после долголетней выдержки. А попадать в плен к своим болезненным ощущениям я не горел желанием. По этой причине меня устраивали связи с женщинами на короткий срок. Была еще одна причина для кратковременных увлечений. Среди дамочек, которые принимали участие в моих порочных связях, встретить без посягательств на мою свободу не довелось ни разу. Их беспристрастий хватало на пару встреч, а затем они начинали выставлять свои условия, преследовать и домогаться. Мое семейное положение они, будто пассажиры общего вагона, нахрапом отправляли на верхнюю полку и шли на все ради своей, как им казалось, любви. Но куда только девалась при таких обстоятельствах моя любовь? Она забивалась в таких местах моей души, из которых вызволить не удавалось ни уговорами, ни слезами, ни жалостью, ни наглостью. Где только и находила любовь эти потайные уголки? Может, обладала свойством растворяться, не знаю. Но такой горький опыт заставлял меня сокращать количество встреч с женщиной до минимума.
   И когда Ольга познакомила меня со своей подругой Татьяной, я даже не думал изменять ни своим убеждениям, ни установленным нормам по отношению к слабому полу.
Появился я в апартаментах своего приятеля в хорошем расположении духа. Выбритый, холенный, распространяющий аромат дорогого парфюма, прямо Роберт де Ниро собственной персоной. Мне казалось, именно таким я и должен был предстать перед новой пассией.   
А вот Татьяна меня чуть было не разочаровала. На уровне груди задержать свой взор было не на чем. Красоткой, по которой теряешь голову хотя бы в первый вечер, она тоже  не выглядела. Под челкой гладко спадающих до плеч темных волос отчетливо выделялись в месте глаз два черных пятнышка, но таких маленьких, словно на их изображении творец экономил карандаш.  Бледный цвет губ терялся на фоне ее бледного круглого лица, запечатлевшего на скулах коричневатую тень. Позже я узнал, что с губами у нее все в порядке. Она просто пользовалась спокойными тонами декоративной косметики, и в отличии от своей подруги Ольги, которая мгновенно останавливала взгляд мужчин, Татьяна, наоборот, тушила их разгоревшиеся блики. И если бы не ее нежность и темперамент, по которым я изголодался, и которые я  почувствовал даже на расстоянии, я бы, наверное, нашел причину сбежать от собравшейся компании.
   Вскоре я убедился, что поступил правильно, хотя мне не удалось сделать в первый вечер то, что обычно удавалось с другими женщинами. Решительные шаги я отменил добровольно.
Влиться в компанию мне легко удалось благодаря паре комплементов. А после «водной» части  разговор стал реками стекаться в одно устье. Татьяна вела себя свободно и просто. Много лепетала, и всегда только на темы, интересующие всех. Часто и умело переключала на общую волну Ольгу, которая то и дело засоряла беседу своими личными предметами разговора. Ум Татьяны оказался острым и логичным. Ее изящные движения, томный взгляд, слегка косивший в мою сторону, обаятельная улыбка, но главное сила, та сила, которой обладала не всякая женщина, а лишь которую называют сексуальной, хотя сама женщина ничего для этого не делает, - все эти наблюдения заставляли меня трепетать. Еще голос, который издавал членораздельную речь и действовал на меня как пение Сирен на путешественников. Огорчало только одно: Татьяна не подавала повода для сближения. Мысли о том, что не приглянулся ей, я не допускал. А для чего мне тогда устоявшееся за пол жизни  самолюбие? Поведение Татьяны, скорее, наводило на мысль, что она обладает сильным характером, а потому при взаимодействии с сильным полом выставляет прочный щит. Вот это и заставило меня добровольно отступиться от намеченного на вечер плана. «Цену набивает, -тешил я себя. - Ну, ничего. Посмотрим, насколько тебя хватит. Все вы такие в первый день». И тут я поймал себя за хвост противоречия. Ольга и Татьяна были тому доказательством. В одной из них, Ольге, угадывалась все та же пылкая натура, с которыми я предпочитал минимум встреч. В Татьяне я смог разглядеть тонкого и деликатного человека. Такой тип женщин меня увлекал, но не прельщал. Это очень чувственные натуры, а потому их всегда жалко бросать. Еще я понял, что Татьяна хорошо разбирается в людях. Она обладала чутьем сильного шахматного игрока, угадывая наперед все мои намерения.  На то, что я только решался: говорить или нет, она озвучивала альтернативу исхода, типа налево пойдешь, коня потеряешь, шаг вправо – расстрел, а прямо – мат заработаешь. Мне нравилась ее прозорливость. Если Ольга поражала своей искренностью и всегда хорошим настроением, но давила своей наивностью и конкретностью, то Татьяна ничем не давила, тем и поражала.
Раскодировка своего первого впечатления от встречи с новой особой, мне показалось не достаточной. И так как первый вечер мы использовали только для знакомства, то при расставании я решил назначить следующее свидание.
- Через три дня! – поступил от нее твердый и расчетливый ответ.
- С чем связан такой конкретный срок, можно узнать?
- Три заветных дня было у меня, - напела она строчки из репертуара Аллы Пугачевой. – Все просто, если за три дня желание увидеться не пропадет, звони.
Своими словами она будто облила меня холодной водой. Пришлось протрезветь, хотя пьяным я не был. Татьяна опередила ход событий. Препятствий для встречи с ее стороны не возникло. Но Татьяна дала мне время на обдумывание. Это должно быть благородно с ее стороны, но только не в моем случае. Во-первых, мой «грех отступления» никто не отменял. Во-вторых, установку - не больше двух раз, я не отключал. Но чтобы ту трусость, что берегла меня от женской зависимости, смогла предотвратить сама женщина, я не ожидал. Три дня на раздумье я еще никогда не получал. А для меня это было много. Чаще я предпочитал сегодня и завтра. Всё. А тут три дня. Это была непредвиденная ситуация. Что делать в данном случае, я не знал. И я отдался в руки судьбы. Три дня так три дня.
Думал я только текущую ночь, скорее даже не думал. На следующий день я уже звонил ей, но свидание назначать не торопился. Я, как просящий ласки ребенок, желал знать, не забыли ли меня. Пока я вел с Татьяной диалог, выведал, где она работает. Но чем она занимается, как живет, с кем живет, - мне выяснить не удалось. Она умело лавировала. Любопытство ума предлагало брать Татьяну штурмом.
   Свой приступ к таинственной женщине я начал через три дня с трехэтажного здания. По моим подсчетам минут через десять, по причине окончания рабочего дня, его должны начать покидать все сотрудники. Я не ошибся. Как студентка, сбежала по ступенькам бизнес-центра Татьяна, видимо,  не предполагая со мной встретиться.  Я подрезал ее ход своим новеньким внедорожником.  Ну, как мне было себя не любить! Такой щеголь! И все же этот щеголь осознавал, к своему сожалению, что его  душевный покой нарушился, что противоречило всем правилам.
- Игорь! – своим возгласом Татьяна скорее констатировала факт, нежели удивилась. 
- Нет, Бильмандо, - не сдержался я от сарказма. – Домой?
- Нет, в круиз, – ответила она тем же.
- Понятно. Нам по пути.
- На самом деле мне нужно попасть в книжный магазин. Подбросишь?
- За сказками о белом бычке?  - продолжал я общение на взятой прежде ноте.
- У племянника завтра День Рождения. Нужно купить подарок.
- Извини. Это я так, слегка волнуюсь.
- По поводу?
- Встречи с тобой.
- С чего бы?
- Присаживайся, расскажу, - спешил я усадить ее в машину, чтобы насладиться приятным  щебетаньем.
   Дверь распахнулась и ее широкие с серебристым покрытием каблучки черных лакированных туфель сверкнули в моей машине как елочная мишура. Я покрылся мурашками, но, сделав усилие над своей похотью, гордо вырулил авто на главную дорогу.
Теперь я держался уверенно, даже слегка надменно, и мог  любоваться ее чуть приоткрытыми заостренными коленями. «Вот что могло бы выбить во мне  всю страсть к лицам женского пола! – подловил я себя на мысли, - круглые широкие надколенники. Они могли перечеркнуть  даже самые завораживающие голосовые связки. Терпеть не могу раздутые чашки по всей ноге». Мне вспомнилась одноклассница Люба. Прошло больше тридцати лет, а ее  худые и не то чтобы кривые, а скорее погнутые в разных местах ноги стояли у меня в глазах и наводили ужас. Их несуразный размер стоп в соотношении с толщиной самой конечности, эти развал-схождения в местах икр, коленей, и выше, вплоть до впадин на таз-площадке, этих жутко искривленных ног я боялся как аномального явления. На этом человеческом экземпляре  природа мало того, что отдыхала, она, по-моему, взяла за свой счет, поручив свою работу какому-то косоглазому ангелу. Так вот этот уникальный экземпляр надолго сохранился в моем воображении и не позволял моим глазам опускаться ниже того места, откуда у женщин росли ноги. Я потому и останавливал свой взгляд  на холмах, возвышающихся над уровнем грудной клетки, а ниже опускал взгляд только под «дулом у виска». Я так обрадовался, когда колени Татьяны склонились в мою сторону и устранили мой ужас. Да, знала бы моя пассажирка, о чем я думаю, наверняка бы, выскочила из автомобиля на скорости кошки, преследуемой живодером.
   После своих ужасающих воспоминаний я с удовольствием переключился на Татьяну. Она уже с вдохновением трепала какие-то веселые ситуации и делала это, впрочем, очень  мастерски, точно актриса сатирического театра. Что-то приукрашивала, что-то утрировала, но в итоге я получал колоссальное удовольствие от ее рассказов. Наконец-то мы подобрались к теме меня волнующей. Какими она представляет свои отношения с мужчиной? Сколько отводит нашему «нежному» полу место в жизни? И понял - немного. А нам то, нам, сильным и воинственным мира сего,  как хочется, чтобы женщины убивались из-за любви к нам, чтобы горели, ждали, желали, восхищались, врать нам позволяли. Ничто не может так возвысить мужчину в его собственных глазах, как личное вранье. Только гордость за то, что он  ловко смог выкрутиться и доказать свою невиновность, придает мужчине чувство уверенности и гордости. Вот где поле деятельности для вояк. Вот где задор, заряд и победа. Вот настоящая нескучная жизнь, полная интриг. И меня, голодного волка, которого выпустили из клетки в дремучий лес, раздирало на такие связи с неимоверной силой.
Но Татьяна не подавала признаков на пылкие взаимоотношения. Мой азарт стал гаснуть.
Я высадил ее у книжного магазина, как она и просила, и отчалил по курсу к Валеркиному дому.  Татьяна даже не намекнула на новую встречу. Заехать за ней завтра после работы я пообещал сам, но только из вежливости.
   И вот на следующий день моя самолюбивая натура уже не горела по свободолюбивой «госпоже». Моя натура велела мне исчезнуть из ее жизни хотя бы недели на две, так, проверить реакцию на отсутствие. Хоть какое-то средство от скуки.
Дня три я почти не вспоминал о Татьяне. Но что-то донимало мой покой. Наверное, я поступаю гадко, - получил я угрызения совести не понятно по какой причине. Наверное, бабенка места себе не находит, ждет звонка. Вряд ли есть женщины, которые не требуют от мужчин продолжения! Я в своей жизни таковых не встречал. Меня хмурило от «нравственных» мыслей. Я выдержал всего лишь неделю от установленного срока, и все-таки решил узнать, - как она и помнит ли меня? Однако я ощущал странное состояние внутри себя - будто надвигалась волна ярости. Мне хотелось разжечь эту правильную особу до припадка.
Я набрал номер ее телефона. Когда в трубке послышалось «Але», я заговорил с абонентом не как с женщиной, за которой ухаживают, а как с соседом, которого ненавидят всем фасадом своего недостроенного гаража.
- Привет высшему свету! – сфиглярничал я.
- Привет, Игорь, – заурчал голосок Татьяны с особой радостью, не обращая внимания на мой тон. - Как поживаешь? Жив? Здоров?
От ее сладкого голоса волна негодования сразу перешла в состояние покоя, и я чуть ли не помимо своей воли принялся лепить оправдания для нее.
- Да вот уезжал из города, - врал я, - потом машина сломалась, вот и не звонил. Ты не обиделась?
- Обиделась? – поразилась она. - Какие обиды? У тебя своя жизнь, у меня своя, - покорила она меня ответом, - если наши желания совпадают, значит, отыщутся и  возможности, а если нет возможностей, значит, так лучше для нас.
Я был сражен.
- Ты даже не скучала?
- Скучала, если хочешь знать, - такого ответа я не ожидал услышать. Наконец-то я испытал хоть каплю женского участия. От него в моей голове наклюнулась идея.
- Не желаешь поехать со мной в гости? 
- Можно, - просто ответила она, - если никому не помешаем. - И снова сразила меня тем, что не стала ломаться и ссылаться на долгие сборы.
Через полчаса мы уже сидели у Маринки,  я пил пиво, девчонки вино. Валерка обещался подойти позже. Я не сообщил Татьяне о его визите. Что она подумала, когда я привез ее в дом к женщине, а не мужчины, не знаю, но вопросов не задавала. О Маринкиных отношениях с Валеркой, конечно, не подозревала. Я же наблюдал за реакцией своей недавней знакомой как за развитием сюжета в психологическом триллере. Меня увлекал ее своеобразный подход к обстоятельствам.
   Маринка, тоже ничего не подозревая, нашла в Татьяне свободные уши и делилась с ней проблемами по работе. Таня слушала и ловко ворочала их в разные стороны как зразы на сковороде, пока у Маринки, в конце концов, не осталось жалобного масла для жарки.
Валерка явился в тот самый момент, когда девчонки смеялись над рассказанным мною анекдотом. Поразительно. Выражение лица у Татьяны при виде Валерки не перешло на позицию удивления. Я поспешил не довести ситуацию до накала, и представил их друг другу, будто в первый раз.
- Это Валера, а это Татьяна.
- Рад. Царь. Очень рад, - протянул он руку и жалостно заглянул в глаза Татьяне с просьбой: «Не выдавай меня ни Маринке, ни Ольге».
- А я Марфа Васильевна, - тону, каким она ответила, Валерка был признателен. Обменявшись любезностями при помощи диалога героев из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», Татьяна не затронула тему взаимоотношений Валерки с женщинами.
Оставшись наедине, я начал разговор сам:
- Надеюсь, о Валеркином непостоянстве ни Ольга, ни Маринка  ничего от тебя не узнают, - утвердительно произнес я, ожидая повиновения, к которому привык в семье. 
- Меня не спросят - не скажу, спросят – скажу. Иначе для чего это представление?
Ох, как она распалила меня таким ответом.
- С ума сошла? – повысил я голос. – Пусть сами разбираются. Не говори ничего. Это не наше дело.
   Развязки на свой выпад я ждал другой.
Таня на мое негодование смолчала. Но на лице вольной женщины проступила грубая каменная надпись: «Чего ты орешь?»
Через пару минут я услышал не просьбу, а вопросительное решение.
- Ты меня отвезешь домой или мне самой уйти? Я не обижусь, если эта наша встреча окажется последней.
   Я понял - мое поведение не принято. Надлежало либо поменять его, либо продолжать стоять на занятых позициях. И я решил продолжать.
Мы ушли, оставив парочку наедине. Но она не расстроились, лишь предложив вернуться в случае перемирия.
   Сидя в машине, я выжимал скорость как подросток. Татьяна сама заговорила об Ольге. Она осведомила меня, что якобы и та дама способна поступать подобно моему приятелю. Она уверяла, что вопросов по поводу Валеркиных авантюр не возникло бы. По мере того, как на меня снисходило успокоение, я допустил мысль, что Татьяна своими объяснениями склоняет меня вернуться. Но она добавила:
- Игорь, я не требую от мужчин поклонения женщине. Но тратить свои силы на бессмысленные ссоры тоже не хочу. Мне нужны объятия, а не пощечины. К сожалению, я хочу того, в чем не нуждаешься ты. Получается, что наши желания не совпадают.
Я смотрел ей в глаза, и видел два чистых и прямых взора, которые стояли между нами как два  надежных хранителя.
-  Что мне нужно делать? – просто спросил я, потому как ощущал бессилие перед ее  поползновениями и прозорливостью.
- Может тебе попробовать поменять вкусы к жизни?
- Не понял. Ты хочешь сказать, у меня нет вкуса, или что у меня дурной вкус? В таком случае минус тебе, ты принадлежишь к дурнушкам, на которых я западаю без отбора.
- Зачем ты сам себе врешь. Я же тебе не нравлюсь. Я тебя просто интригую, но ты пока сам не понимаешь чем.
От прямоты Татьяны я терял контроль и начинал злиться, что меня раскусили, но ее прозорливость  исходила из добрых побуждений, и я это чувствовал своей шкурой, как кот.
- Ну допустим, ты права, и что это дает?
- Ты свое мужское счастье заключил в материальный достаток и чувственное довольство. А такое счастье кратковременно.
- А тебе известно другое?
- Ты чем занимался всю свою сознательную жизнь?
- Да чем только не занимался… И что?
- Часть твоих планов воплощена в реальности, не так ли?
- Отчасти? Дом построил, детей на ноги поставил, дерево посадил...по-моему, все части собрал.
- Вот. Это счастье у тебя останется до конца твоих дней на Земле – оно долгосрочно. Но человек - деятель. Только в деле он счастлив.
- Почему же, кто-то лежа на диване счастлив, - возразил я, пока еще не догоняя,каким будет конец ее мысли.
-Сам-то в это веришь. От неумения строить свою жизнь он лежит на диване, и не счастлив. Такие всегда в обиде на жизнь.  Твоя жизнь стабильна, тебе не хватает нового дела. Но так как силы уже не те, что в молодости,  то ты перешел на задачи в два действия. Добиться женщину такому мужчине как ты – в наше время  много усилий прикладывать не нужно. Вот ты и забавляешься разнообразием женских тел, как в зоопарке экзотическими животными.
- Каждый раз новая пассия, не жизнь, а сказка,  - оборонялся я колкостями и удивлялся ее ходу мысли.
- Ты западаешь на броских женщин, как ворона на блестящее. 
- Жаль, что ты не из того теста!– понимая, что ее теряю, я стал наглеть и снизошел до нападок в ее адрес.
   Но Татьяна  среагировала на мое хамство смиренностью.
- Понимаю, ты ищешь женщин, которые радуют глаз. Спорим, ты Ольгу в своем уме и раздел, и поимел с первого взгляда.
- Было дело.
- Но ты же не дурак. Ты знаешь цену настоящим вещам.
- Еще как знаю. Сколько стоит мой «джип», знаешь? А во сколько оценивают мой дом?
- Знаю, даже, сколько долоров стоит на тебе рубашка, и в каком бутике ты ее купил. Но я знаю, также, из каких подразделов состоит себестоимость каждой вещи.
- Я помню, где и кем ты работаешь.
- Я о другом. Первая составляющая высоких цен, прежде всего, желание быть круче других: «Я могу позволить».
- А если я могу?
- Можешь? Или  не можешь себе позволить отказать?
- Не вижу разницы.
- Для чего существуют три уровня цен?
- Потому что общество делится на три класса: богатые, середняки и малоимущие. Ты что мне проверку на знания устроить собираешься?
- Не хочешь, не отвечай. Я думала тебе интересно.
- Интересно. И что дальше…
- А что для тебя важнее всего в жизни?
- М… да! А хрен его знает. Сказал бы семья, дети, но ведь это просто банальная фраза для всех мужиков. Мы, порой, не дорожим ими, но всегда подразумеваем их, когда речь идет о  высших ценностях.
- Похвально, что не врешь себе самому, - одобрила меня Татьяна, но никак учитель, а скорее по-дружески. На что я стал все больше и больше раскрываться  в общении с ней.
- Кстати, впервые в жизни. Почему-то с тобой мне захотелось признаться в этом.
- Спасибо, что внушаю доверие. А тебе о чем-нибудь говорит такое слово как "рост".
- Ну ты нашла с какого боку зайти. Сразу не могла сказать: "Игорь, расти дальше. Я предпочитаю из класса «богатых», - не дождался я результата развязки.
   Татьяна внешне  отреагировала на мой выпад  как всегда - нейтрально, но внутри я понял: она решила прервать свою логическую цепочку мыслей.
- Извини, Татьян, я не могу ходить кругами. Чего ты от меня хочешь? Чтобы я на тебе женился?
  И вместо обычных женских отмазок вроде: «Да зачем ты мне нужен. Да у меня таких как ты…», - она спокойно произнесла:
- Еще как хочу. Ну не в карты же мне с тобой на каждом свидании играть.
- Да щас! – тормознул я ее, – вы много чего хотите, у меня здоровья на всех вас не хватит.
- Я у тебя уже  чего-нибудь просила?
Я не сразу  понял, что Татьяна имела в виду.
- Да вроде нет.
- А чего ты меня причисляешь ко всем. «Они», а не «вы». Я пока в твой список не попала.  Нет здоровья – сиди дома, у камина,  читай детективы, смотри криминальные экшены, пей настойки из травок. Не переживай, твоя свобода вне опасности. А на счет здоровья ты прав: грехи всегда его сжигают.
- Слушай, невинная моя, я тебя, конечно, уважаю, но чего ты меня лечишь. Я сам кого хочешь залечу. Да, я  бизнесмен, среднего достатка, не могу порой отказать себе в удовольствии иметь женщину на стороне, причем такую, чтобы меня не преследовала. Детективы, кстати, не уважаю. Ты плохо еще знаешь мои вкусы. Вам не нравится такой экземпляр как я, -  не настаиваю.
- Не заводись. Я уже поняла: «В одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань».
- Пушкин. Ты забыла добавить автора цитаты.
- Вот ты и раскололся. Именно этого я и ждала. Ты же умный и чуткий человек. Жалко твоего пыла, который ты тратишь на достижение дешевых утех.
- Ничего себе дешевые. Да  женщины самая большая статья расходов в бюджете мужчин. Столько денег уходит на них, - послушно исправился я, сказав про «них».
- Не правда. Деньги нужны не женщинам, а тебе – показать, чего ты стоишь. А женщины всего лишь отражают твой статус. Чем выше их запросы, тем ты увереннее себя чувствуешь. Но ты прав, на всех тебя не хватит. Только я бы сказала надолго, а потому кратковременные связи обходятся дешевле, чем ты  и занимаешься.
Тут я задумался.
- Ерунда все это. Причина в другом. Я просто очень ревнив.
- Потому что самолюбив.
- У тебя, что, на все есть объяснения?
- Так и есть. В жизни всему можно найти объяснение, если искать.
- Может ты скажешь, как мне от ревности избавиться?
- Если хочешь, скажу.
- Хочу.
- Ладно. Нужно научиться контролировать свои чувства.
- Ну и совет. Сам знаю, что нужно, но не можно. Ты сама-то можешь?
- Когда-то не могла. Училась. Больно, знаю. Но с болью нужно уметь жить, а не бежать от нее. И она постепенно отступит. Вот тут начинается первый шаг к свободе. Волевой показатель усиливается. Иммунитет выработается на вид, который возбуждает эту хворь.
- Классно сказано, женщины – и есть хворь.
- Ну, всех под одну гребенку. Если  женщины - хворь, то кто тебе счастье приносить будет. Одни женщины приносят страдания, другие радость. 
- А это уже открытие. Хотя, знаешь, и правда. Моя жена мне не приносила страданий. Раньше я бы сказал, что она не принесла мне и радости. Но сейчас… Постой, новая мысль в голове. Ну конечно, отсутствие страданий – есть радость. Тогда Ленка моя – радость жизни, а все другие фифочки – мои страдания? Но почему я не понимал этого раньше? Может потому, что мои отношения с женой всегда были предсказуемыми. Она была хорошим партнером в семейных отношениях, но только в плане исполнения.
- В этом твое второе счастье – столько лет ты живешь с хорошим партнером. А ты в своем совершенстве растешь на глазах, - добавила она фразу из другой оперы, но я уловил акцент  на слове «растешь». От этой темы мы отклонились. «Ну и ладно. Сам над этим подумаю», - решил я и добавил:
- Но я так изголодался по инициативным женщинам.
- Понятно, что имеем – пресыщает, чего не имеем – желаем.
- Да, но  когда я попал во власть страстных дам, чьи запросы мне были, как ты выразилась, не по вкусу, я понял,- они не есть желание, эти дамы - отсутствие нормального желания. Но колесо уже крутилось. Не имея другого вкуса, я позволил себе безвкусицу. И тут я встретил женщину со скромными внешними данными в сочетании со страстной натурой. Она оказалась способной оставаться хладнокровной к мужчинам. Меня сразил этот экземпляр.
- Понятно. Все-таки, я приглянулась тебе, но не как женщина, а как неопознанный объект. У тебя натура завоевателя. Ты никогда не пробовал сменить свою неуемную страсть к завоеваниям на содружество? Может пора пересмотреть свои позиции?
- Это интересно. Только как? Научишь?
- Этому не обучишь. Это приходит со временем. Просто попробуй учитывать желания партнеров и складывать их, а не заменять одно другим - это позиция разумного человека.
- Ты думаешь так просто измениться? – резко и прямо спросил я.
- Будет не просто. Но если не сорвешься – получишь настоящее наслаждение от жизни.
- Скажи, Татьяна, ты такая умная, знаешь, в чем истинное счастье, и одна. Почему? Может твоя идея о счастье  всего лишь блеф?
- Не каждый мужчина – источник счастья. Лучше быть одной, чем сойти с ума на старости лет. Ладно, Игорь, я рада  нашему знакомству. В твоем обществе мне было уютно. Тебе есть над чем подумать.
- Ты хочешь сказать, мы больше не встретимся?
- Мир тесен.  Но удовлетворять твои запросы безоговорочно – это не по мне. У меня есть свои условия. А ты условия партнеров не рассматриваешь. Ты действуешь только по своему договору.
- Так я же начну меняться.
- Вот тогда и поговорим. И потом, твоя Лена заслуживает лучшего… Ты можешь ей дать больше, чем мне.
   Навесив на меня свои талмуды и оставив одного в машине, я попытался обдумать сказанное уже сейчас. Но осмысление не приходило. Я дернул с места машину, не пожалев ни резины, ни тормозных колодок. Сердце билось громче настенных часов. Скоро мне пришла SMS: «Останешься один -  закрой глаза, почувствуй в ладошках тепло и нежность. Передай эти чувства своему сердцу. Пусть отогреется. Оно того заслуживает. Ты хороший».
«Вот чертовка!» - сорвалось у меня с губ. Я мигом набрал ее номер.
- Ты передумала? Мы встретимся? - накинулся я, окрыленный такой тирадой слов.
- Я даже по телефону слышу, как бьется твое мечущее сердце. Просто хочу, чтобы после меня у тебя осталась вера…
   На этом связь оборвалась, и у меня появилось такое ощущение, словно я выбрался из-под кровати, где всю свою сознательную жизнь прятался от ведьм, которые рыщут по свету и навлекают на мужчин муки ревности.
   Отношения с Таней переросли в теплую дружбу. Мы созванивались, я подвозил ее с работы, искренне подставлял ей мужское дружеское плечо, но на большие подвиги я так и не решился. Я не мог дать ей того, что она заслуживала по-праву – семейного счастья.
Благодаря нашей дружбе моя установка к женщинам разрушилась. Я научился распоряжаться своими чувствами. Но даже на свободной территории никому так и не удалось воспользоваться залежами моей души. Они принадлежали  Ленке, моей жене, с которой у нас началась новая эра семейной жизни.
   Спасибо, Таня, за формулу счастья. 
   Единственное, чего я так и не понял в этой истории, что же связывало двух совершенно разных женщин Татьяну и Ольгу? Нет, все-таки непостижимы женщины в своих странностях. Может, тем нас и пленят?