Последние каникулы. Эпилог

        Эпилог

    У облупленного фасада Городского драматического театра имени известного русского писателя и его же бюста не было ни души. Женя осторожно закрыла за собой входную дверь и после полумрака и прохлады театрального вестибюля вновь погрузилась в лето. Ласковое августовское солнце, словно извиняясь за неотвратимость завтрашнего первосентябрьского праздника, дарило Городу ускользающие мгновения счастья. Последний день лета был в самом разгаре. Женя подумала, что ей следует поторопиться. Летние каникулы, последние в ее школьной биографии, закончились, завтра в лицей и еще столько хлопот. Через десять минут заканчивается обеденный перерыв в книжном магазине под странным названием «Пергамент», нужно туда заглянуть и купить пару словарей и еще кое-что. До конца дня следует посетить кучу мест. Мобильник, установленный на тихий режим, заходится от вибрации в кармане джинсов. С утра звонят все и вся, чаще других Фролов. Ни с кем общаться и пересекаться не хочется. Завтра этого не избежать, а сегодня, сегодня еще каникулы, последние каникулы... Женя усмехнулась, ей представилось недоумевающее лицо театральной кассирши, спросившей ее пару минут назад:
- Передать этот пакет  главному режиссеру? Но вся труппа еще на каникулах!
Поднявшись по щербатым ступенькам к круглой театральной тумбе, Женя на мгновение закрыла глаза и представила, как в недалеком будущем здесь появится афиша, гласящая: «Премьера сезона! «Николас». Трагедия Этьена де Флер, неизвестного французского драматурга эпохи средневековья. Перевод на русский язык Е. Светловой».
Но, открыв глаза, девушка увидела только пожелтевший прошлогодний репертуарный лист. Осуществиться ли ее мечта? Кто знает? Будем надеяться. Каких только чудес не бывает на свете!
Через полчаса, выходя из магазина «Пергамент», девушка столкнулась с интересной парой. Мама и сын, явный без пяти минут первоклассник, приобрели первые в его жизни учебники.  Семилетний белобрысый мальчик с новеньким блестящим ранцем за плечами уже нетерпеливо листал цветной «Окружающий мир», едва не врезался в Женю и, несмотря на мамины замечания «Коля! Осторожней!», не обратил на это внимания, а, оторвавшись от книги, лишь восторженно воскликнул:
- Мама! Здесь написано, что две трети поверхности Земли – это океаны и моря, и только одна – суша!
 Уступив дорогу будущему географу, Женя улыбнулась. И ей вспомнился другой мальчик, чуть младше. Вчера, когда она выходила из квартиры Николаевых, младший представитель семейства Андрей догнал ее на лестничной площадке.
- А Дима приедет из Англии  в зимние каникулы? – в наивных детских глазах светились одновременно надежда и недоверие.
- Ну, конечно, я же сказала твоим родителям, - отвечала Женя.
- Они-то рады, - обиженно кивнул мальчик в сторону двери, - а я что-то не верю и буду скучать. А в этой Англии весело?
- Наверное, я там никогда не была.
- А почему он не может нам часто писать?
- Не знаю, - грустно пожала плечами Женя.
- Учителя в этой школе строгие?
- Наверное.
- А если Дима тебе напишет, ты ему от меня привет передашь?
- Обязательно, - как можно радостнее ответила Женя, помахала ребенку рукой, бодро сбежала по ступенькам, а про себя  подумала: «Вряд ли. Он не напишет…».
Все, хватит об этом думать! Сколько можно! Дмитрий далеко, слишком далеко. У него, кстати, тоже каникулы заканчиваются. Как он там? И встретятся ли они когда-нибудь? Все, баста! Не думать!
- Какая ты, Женька, стала задумчивая, - сказала вчера мама. – Никогда бы раньше не поверила, что археологическая экспедиция способна оказать на тебя такое сильное влияние! Может быть, археология и история – твое призвание?
Может быть. Одно ясно, это время ее слегка раздражает – автомобили (вот водитель иномарки зло сигналит – Женя едва не попала ему под колеса, когда перебегала дорогу между «Пергаментом» и храмовым сквером), домашний комп (пришлось его включить и просидеть за ним уйму времени, чтобы перевести и распечатать пьесу Этьена), мобильный  телефон (больше всего надоел!) - словом, все блага современной цивилизации. А сейчас мы мобилу отключим! Остановившись у  ограды собора и опустив  черный пакет с  книгами на асфальт, Женя извлекла из кармана джинсов телефон и с наслаждением нажала на кнопку с изображением красной трубки. Как он там? А как Мерсия, Анри, Ричард? Не думать!!!
- Дин-доооооон! – раздалось над ее головой. Сквозь листву деревьев за литой витиеватой оградой Женя увидела мерно раскачивающееся тело большого черного колокола в колокольне собора. – Дин – дон! Дин! Дин! – нежно переливаясь, пел колокол.
Служитель в черной рясе  и с бородкой ей в цвет тянул  его за язык, и Жене показалось, что все окружающее – дорога, окаймлявшая соборный сквер с четырех сторон,  мчащиеся в разные стороны машины, магазин «Пергамент», кафе «Баскин – Робинс», пиццерия «Еще кусочек», меховой салон «Империал», рекламные щиты на автобусной остановке  и подземный переход, из которого  то и дело выныривали люди, -  все на миг погрузилось в сказку…
Уже половина третьего, надо спешить. Но спешить не хотелось. Не зная зачем, Женя медленно зашагала вдоль соборной ограды, достигла главного парадного входа в храм и остановилась  у огромных ступеней, ведущих вверх к массивной колоннаде. Вспомнила! В День Города они были здесь с Димой. Тогда соборная площадка служила местом проведения Хорового собора. Как же давно это было! А небо над собором все такое же голубое, и все так же голуби, всполошенные колокольным звоном,  летают  вокруг золотой чаши собора. А небосвод кружит  и ликует, празднуя последний день лета. Вместе со стаей голубей, кажется, кружится в полете, как в вальсе,  она сама… Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три …
- Женя!
Что это? Ей кажется?
- Женя! – негромкий голос окликает ее.
Неужели? А вдруг? Девушка опускает голову и резко поворачивается. Высокий парень с голубыми глазами в потертом джинсовом костюме смущенно улыбается.
- Привет!
- Привет, - растерянно отвечает Женя, - а как ты… здесь?
- Да так, - Ингвальд неопределенно пожимает плечами.
- А…?
- Я один, - быстро отвечает он, догадавшись о смысле вопроса. 
- Присядем. У меня мало времени, - деловито сообщает Ингвальд, как будто это он, а не Женя принадлежит окружающему миру.
Мимо них проходят разные люди, центр Города живет своей обычной напряженной жизнью. Они прячутся от этой суеты за оградой собора, расположившись на одной из скамеек, скрытых от городской улицы зеленью старой лиственницы. Женя смущенно молчит, не смея задавать вопросы. Космический студент оглядывается по сторонам, затем, глубоко вздохнув, начинает.
- Знаешь, я подумал, будет несправедливо, если ты не узнаешь…
- Не узнаю чего? – напрягается Женя.
- Не узнаешь о том, что случилось в моем мире… после тебя.
- В последние дни я старалась все забыть, - девушка отводит глаза в сторону.
- И как? Удалось?
- Не очень.
Они неловко молчат минуту.
- А вот, кстати, тебе письмо от Дмитрия, - совсем некстати говорит Ингвальд, протягивая Жене самый обыкновенный, только неподписанный конверт.
- Как он?
- Нормально. В Обители он не новичок, а тоска по родине, как говорит Профессор, даже полезна… для вдохновения и остроты ума.
- А я могу ему что-нибудь передать? – спрашивает Женя.
- Нет, - быстро отвечает Ингвальд.
- И все же скажи Диме, что младший братишка передает ему привет. Жаль, я не введена в заблуждение так же, как его родители, - вздыхает девушка.
- Да, ты единственная посвящена в тайну…
Они вновь молчат какое-то время.
Затем Ингвальд, не скрывая восхищения, восклицает:
- И все-таки удивительно! Даже в этой одежде ты так похожа на принцессу Анну. Ее портрет работы неизвестного художника ХI века сохранился …в моем доме… Знаешь, твое появление в Шато-Флери в августе 1068 года историки спустя столетия посчитали мистификацией, выдумкой. Ричард, Мерсия, Робер никогда  официально не подтверждали  реальное существование девицы Джейн из Британии. Почему? Неизвестно. И только Анри де Буссардель, маршал, верховный главнокомандующий королевства Иль-де-Франс, в конце своей жизни - в 1141 году, уже после смерти Ричарда, тихо умирая в  родовом поместье, дарованном ему королем за воинские подвиги, вспомнил тебя…
- Анри стал маршалом? – живо заинтересовалась Женя.
- Буссардель написал в своих воспоминаниях о тебе и сестре Патриции, все -  с первого дня вашей встречи на рыцарском турнире в Шато-Алансоне до расставания в доме Фальков. Подробно описал события на заброшенном кладбище. За десятилетия до этого он приложил много усилий, чтобы найти монахиню, но, разумеется, тщетно. Твое же исчезновение он связывал с могущественным волшебником, встретившемся вам  на пути. Мы, конечно, знаем, кто был этим «волшебником»... Престарелому маршалу никто не поверил. Решили, что ум прославленного полководца помутился после потери короля, которому он был предан с младых лет, и он впал в детство. Поэтому его дети и внуки,  потомки славного рода де Буссарделей, долгие годы скрывали  от света архив с его мемуарами  и поздними стихами… Было среди них, кстати, и одно посвящение тебе, Женя.
Ингвальд достал из кармана джинсовой куртки новый конверт и вручил его девушке.
- Рукописи де Буссарделя, последние столетия хранившиеся  в Королевском архиве, заинтересовали  меня год назад, я был, пожалуй, первым, кто воспринял рассказ о девице Джейн и ее похождениях всерьез. И признаюсь, первым, кому я рассказал об этом открытии, был Профессор.
Их с Незнакомцем интриги Женю нимало не заинтересовали, и она спросила о другом:
- Ричард стал королем?
- Да, его короновали через десять лет - в 1078 году, после того, как на Реймской королевской встрече  Филипп, его сводный брат,  в отчаянии поражения бросил корону франкских королей к алтарю главного городского собора.
- Как, Филипп сам отказался от власти? И Изабелла Бургундская не препятствовала этому?
- Королева Изабелла погибла за два года до этого, став жертвой интриг новой фаворитки Филиппа. Но еще при ее жизни  королевство Иль-де-Франс постигло Великое нашествие.
- Пришел Великий Ужас, монстры из глубин морских?
- Они не монстры, - грустно улыбнувшись, возразил Ингвальд и продолжил рассказ. – Их визиты на сушу преследовали  определенную цель, но, не ведая и не желая того, они опустошали побережье и значительную часть острова. Гибли люди… И только принц Ричард и его жена, хранительница звезды королевы Марии, сумели остановить нашествие. С помощью Звезды Ричард  установил контакт с дисектрами. И с этого момента наш мир навсегда изменил вектор своего развития.
- Ричард разгадал тайну Звезды, - догадалась Женя.
- Да,  так же, как и ты. Ричард, его жена, Анри де Буссардель, принц Робер и другие их соратники, имена которых тебе ничего не скажут, прошли путь от противостояния с «Великим Ужасом»  до… содружества с ним.  Власть Филиппа, не сумевшего защитить своих подданных, постепенно стала номинальной и не распространялась далее Шато-Флери. И только гонцы, разносившие по всему королевству вести от имени находившегося долгие годы в опале принца Ричарда, давали людям надежду. Ричард призывал соотечественников не оказывать сопротивления «Великому Ужасу», а… Впрочем, это долгая история. После коронации Ричарду пришлось приложить много усилий, не только для того, чтобы вернуть франкам благоденствие, но и для того, чтобы  изменить привычный уклад жизни в королевстве, приспособить его к новой реальности. Для средневековой эпохи это было своего рода революцией.
- А если бы происки Брайена увенчались успехом? – спросила Женя.
- Мой мир, скорее всего, погиб бы. В противостоянии с дисектрами у человечества почти не было шансов.
- Дисектры – кто они? Какие они?
Ингвальд ничего не ответил.
- Принц Робер стал первым ученым королевства, - продолжал он, – опубликовал несколько трактатов по истории, философии, открыл для своих современников произведения Этьена де Флер, а в конце жизни описал цивилизацию дисектров. Этот труд до сих пор имеет научную ценность. Жаль, я не могу тебя с ним познакомить.
- А что сталось с Мерсией Фальк и ее отцом?
- Жан Фальк и его сестра  погибли в начале нашествия. А Мерсия,  разве я не сказал… - Ингвальд улыбнулся. – Мою мать зовут Мерсией, в честь королевы Мерсии, супруги короля Ричарда I.
- Вот как! – воскликнула Женя.
- Да, ты удивлена? – усмехнулся Ингвальд. – Скромной крестьянской девушке удалось покорить сердце принца крови, известного ловеласа и гордеца. Это тоже длинная история. Мерсии суждено было стать хранительницей Звезды и как королеве Марии ее сиянием сохранить наш мир от гибели. Жан Фальк не дожил до коронации дочери, но замуж за «рыцаря из Бургундии» она вышла с его благословения. Ричард стал великим королем и  в  величии превзошел своего отца Карла. И  это во многом  заслуга дочери крестьянина Жана Фалька.
Женя слушала молча, задумавшись.
- Поучительная история, занимательная…
- Чья судьба тебя еще интересует? Наверное, графини Луизы де Приньян? После смерти мужа она вновь вышла замуж и блистала при дворе Ричарда I еще много лет. Впрочем, по мне так эта несостоявшаяся возлюбленная графа Андре Неверского -  просто заурядная придворная дама. Британец – хозяин Клуба поединщиков стал верным соратником Ричарда, а однажды ценой своей жизни уберег короля от смерти… Герцог Алансонский…
- Ингвальд, скажи мне, - перебила Женя, нимало не интересуясь судьбой этого персонажа франкской истории, - значит,  все сложилось удачно? Мерсия, Ричард, Анри, Робер –  все они были счастливы?
- Думаю, да, - космический студент пожал плечами, - ты имеешь в виду «простое человеческое счастье»? Их жизнь не была веселой и легкой. Даже после коронации Ричард был мишенью для врагов, его неоднократно пытались убить, несколько раз отлучали от церкви... В Королевском музее в Париже королю Ричарду I и его времени посвящено несколько отделений. Когда я был ребенком, я часами бродил по залам, хранящим реликвии ХI века.  В музее  хранится много экспонатов, знакомых тебе, Женя. Например, меч графа Андре Неверского, который принц Ричард взял на память после его смерти, а, оказавшись в Шато-Флери, передал племяннику. Медный крест Мерсии Фальк, который ты подарила моему прапрапра… деду. Несколько веков он передавался среди мужчин нашего рода, и теперь тоже хранится в музее. Рукопись пьесы «Николас», подаренная тебе Этьеном де Флер… Ее чудом сохранили в своих странствиях ваганты. Спустя много лет, когда король Ричард I издал указ об учреждении главного Королевского театра и пригласил в качестве основной труппы актеров господина Гийома во главе с ним самим, пирант Гийом передал рукопись его величеству. Здание Королевского театра, в котором поднимались на доски постаревшие, но все еще блистательные  Пьер, Бернар, Гоше сохранилось в Париже до сих пор.
- Значит, ваганты, как и актеры шекспировского «Глобуса», имели свой театр? – улыбнулась Женя.
- Да, и теперь мне известно, кто подкинул им эту идею, - улыбнулся в ответ Ингвальд.
Они вновь помолчали, на миг в их беседу ворвался шум Города, который в эти минуты был так далек их мыслям. Юноша  вдруг смущенно посмотрел на девушку и несмело заговорил:
- Спустя столетия мы научились понимать дисектров, не  прибегая к помощи дисектриума. И последние двести пятьдесят лет этот артефакт до сих пор неизвестного нам мира также хранился в Королевском музее. Во время  последнего визита домой я рассказал матери, что Буссардель описал в своих мемуарах реальные события и реальных героев. И тогда… мои соотечественники просили передать тебе это...
На ладони Ингвальда появилась миниатюрная сиреневая шкатулка. Женя онемела от удивления.
- Не ожидала? – заглянул в глаза девушки космический студент. – Вспомни, Звезду тебе подарили на восемнадцатилетие, которое в твоем мире только предстоит, подарили два принца королевской крови, значит, она принадлежит тебе по праву.
- Это правда мне? -  хотела спросить  Женя, подняла глаза, но рядом с ней на скамейке в лучах солнца, играющих сквозь листву в свою любимую игру –  «зайчики», уже никого не было.
Последний принц из королевского рода де Флер, студент Академии КS исчез так же внезапно, как и появился. Вместо него на перекладине скамейки лежала хорошо знакомая Жене шкатулка. Девушка прикоснулась к ее крышке, та легко подалась вперед, и на свет явилась сияющая на сиреневом бархате золотая звезда с  драгоценным камнем  посредине. 

                12 июня 2007 г. – август 2009 г.
               
                Город