Исскуство жить

                „Не делайте из еды фетиш!”      
                Остап Бендер

                Что такое еда? Вы скажете, наверное, что задаю странный вопрос. Конечно, это пища, то что мы едим. Это же всем известно. А все таки?
                Еда. Уж не больно ли приземленно это слово. Думаем мы об еде только когда проголодаемся. Да и тогда направляем пищу к желудку, реже к мозгу. Разница должна быть между „уметь есть” и „уметь питаться”. Вот пришла в голову еще одна чья-то умная мысль: „человек есть то, что он ест”.
                Женщина философствовала в уме, пока мила овощи.
                Она поставила котлеты в противень. Это был фамильный, так сказать фирменный рецепт, поэтому хозяйка приготовляла его быстро, легко и всегда очень вкусно. Нарезала лук, помидоры, зеленый перец и покрыла этими красивыми кружочками мясо, посолила и поставила в духовке. Через тридцать минут она могла бы совсем спокойно сказать со всей любезностью: приглашаю к столу. 
                Обедный концерт по телевизору привлек ее внимание. И  так как прозаическое дело, так сказать, материальное она закончила и оставалось только время от времени наблюдать, посвятилась духовному. Заслушалась.
                Лондонский королевский оркестр с захватом смешал ноты, выбросил их заманчиво вверх и потом приподнес композицию синхронизированно  всем  инструментам.
                Яно дирижировал и улыбался скрипачу, барабанщику, контрабасисту, всякому солисту, каждому, который успевал взобраться на музыкальную вершину, захватить ее и внести настроение со звуками своего инструмента. Нюансы переливали и звучали спокойно-нежно, стремительно-эуфорно и публика ставала на ноги  с аплодисментами.
                „Я так рад, что мы в этом мгновение вместе, и мы с вами сейчас одно целое! – говорил Яно своим слушателям, те, которые были в Акрополе. 
                Эти его слова, вне музыкальной программы, сильно согрели зрителей, в том числе и эту частицу публики, которая в одиночестве сидела в кухне, онемевшая от восторга. Она приподнято жила с этой музыкой, и как сопричастна была всему кралскому оркестру, а так же и с улыбкой дирижера.
                И как раз, точно в это красивое мгновение дверь кухненской комнаты распахнулась и мужской взгляд, уподобяющей голодного волка неожиданно разломал это очаровательное колдовства.
                „Когда будем обедать?” – прокричал он оркестру, а увидев и засмотревшиеся  в дирижера глаза, не дожидая ответа, в ревности хлопнул снова дверью.
                Этот звук в действительности был вне гармонической гаммы большого Лондонского оркестра. Яно снова взял микрофон чтоб сказать эппические слова о жизни, в котором мы только один раз и должны взять каждую долю, которую нам полагается. „Давайте жить вместе эти минуты!” – пригласил он  снова всех и посвятил свое новое музыкальное творение публике. Он забежал к синтезаторе, потом затанцевал, Яно от Акропола подал знак японке, которая играла на первой скрипке. Скрипка ее, как бы только это ждала, замерцала на честоте человеческой души. Потом мужской альт догнал ее, перехватил мотив и поднял его еще выше. И догонялись они, и увлекались занова с возростающим вдохновлением. Женское начало, потом мужское, и снова вместе, и снова.  Яно подарил им свою улыбку.
Последовали аплодисменты.
                Хэ, вздохнула женщина, которая сидела в кухне перед телевизором и опять разфилософствовалась. Если могли и наши слова так обгонятся как скрипка с альтом, если могли выслушиваться, обниматься, радоваться созвучием. Если могли бы и мы как этот Яно сказать своим друзьям: „Как очаровательно, что мы вместе, как хороша эта жизнь, только за то, что мы вместе!” 
                Дверь снова треснулась. Нет, это не было от барабанной дроби. Они только начинали дриблировать и весь оркестр повернулся смотреть превосходную игру мускулистого барабанщика.
                В очертаниях двери появилась фигура „голодного волка” и огромное пространство, насыщенное звуками симфонии собралось быстро, свернулось в маленьком-маленьком шарике и замерло.
                Женщина сервировала обед. Салат, фамильное блюдо… Все было изрядно, готово. Концерт продолжал. Как и жизнь между впрочем. Ну, дверь могла открываться и закрываться не так шумно. Однако и телевидение могло передавать концерт не в обедное время.

автор: Магдалена Манчева