ВМ. Глава 3. Сила обстоятельств. Параграфы 1-4

ГЛАВА 3. СИЛА ОБСТОЯТЕЛЬСТВ


3.1. Утром


– Ну, как тут у вас?

– Всё в порядке, Аврора, никаких проблем не возникло. Девушка попросила только одеяло и таблетку – жаловалась на головную боль.

Я подошла к решётке. Свернувшись клубочком, Виктория спала, закутанная в одеяло до самого носа, да так сладко, что стало жаль её будить. Но разговор был неизбежен.

Грохот отъезжающей решётки разбудил её. Вздрогнув, она приподняла голову и, щуря заспанные глаза, всматривалась в меня.

– Ну что, Вика, доброе утро.

Она молчала. Ну, не в истерике – и то хорошо.

– Как себя чувствуешь? Мне сказали, ты жаловалась на головную боль.

Девушка приподнялась на локте, потом села. Я присела рядом на край койки.

– Прости, что поместили тебя сюда, но это была вынужденная мера... после того, что ты увидела.

– Что это за дикие эксперименты? – спросила она.

Ну, вот и подала голос. Было бы хуже, если бы она онемела от пережитого стресса.

– Это не эксперименты, – ответила я. – Я вот пока не знаю, как с тобой быть, если честно.

– Убьёте меня? – усмехнулась она мрачно.

– Ну, зачем же... – Я вздохнула. – Для чего, кстати, ты туда полезла? Расследование ведёшь?

Опять замолчала, отвела взгляд. Просто партизанка на допросе.

– Вот до чего доводит чрезмерное любопытство, – улыбнулась я. – Однако, и ловкая же ты особа... Туда прошмыгнуть не так-то просто. Из тебя получился бы отличный шпион.

Мы умолкли. Она молчала напряжённо, выжидательно, я – устало. В самом деле, как быть? Не хотелось калечить её психику, а уж убивать... Не знаю, как другие, а у меня на неё рука не поднимется. Девушка неглупая и смелая, одни глазищи чего стоят. Для виду она бодрилась и дерзко поблёскивала ими – мол, знай наших! – но в душе ей было страшно... Холодный червячок, подтачивающий изнутри. Хотелось её обнять и как-то успокоить, но – как? Что ей сказать? Совсем ничего не приходило в голову. И что делать со всей этой ситуацией? Я до сих пор ничего не придумала.

В итоге я спросила:

– Ты голодна?

Она поворочалась под одеялом и буркнула:

– Ничего, как-нибудь потерплю...

– А вот это ни к чему. – Я встала, подошла к решётке и сделала знак одному из «волков». Когда он подошёл, я распорядилась: – Девушке нужна еда. Раздобудьте, и желательно, побыстрее.

– Есть, – отозвался «волк».

Так ничего и не решив, я оставила Викторию посидеть в камере ещё немного. Мне нужно было с кем-то посоветоваться.



3.2. Три выхода


И этим «кем-то» был, разумеется, Оскар. О том, чтобы советоваться с Юлей, я и думать не хотела.

Он прибыл в мой замок по первому зову – как всегда, одетый с безупречной элегантностью и вкусом, с дорогим кожаным портфелем. Я рассказала ему, как обстоят дела, и спросила:

– Ну, и как нам поступить? Сама я, признаться, что-то ничего не могу решить. Давай вместе подумаем?

– Да, ловкая девица, – усмехнулся Оскар. – Это ж надо – проскользнуть в хранилище! Придётся усиливать охрану. Значит, тебе её жалко, моя госпожа?

– Очень, – призналась я. И добавила тихо: – Она на мою дочь чем-то похожа...

– М-да, ситуация, – вздохнул Оскар, сочувственно дотронувшись до моей руки.

– О том, чтобы причинять ей какой-то вред, и речи быть не может, – твёрдо сказала я.

Оскар подумал. Похоже, мысли ему приходили в голову те же, что и мне.

– Есть три выхода. Первый – неприемлемый для тебя: повторная коррекция памяти. Второй – обращение. Третий... Ну, об этом я и говорить не хочу, ты сразу скажешь «нет».

– И правильно, нечего об этом и заикаться, – нахмурилась я.

– О том, чтобы просто отпустить её, и речи быть не может, это понятно, – сказал Оскар. – Она слишком много увидела. Значит, остаётся – сама понимаешь, что.

Я зарычала и откатилась в кресле, оттолкнувшись от края стола. Сделать девушку хищницей? Вряд ли она добровольно согласится. Значит, придётся обращать против воли? Да уж, выход тот ещё.

– Нет, это тоже не пойдёт, – покачала я головой, садясь на край стола. – Надо придумать что-нибудь другое.

Оскар приподнял брови.

– Другое? По-моему, больше ничего сделать нельзя.

– Надо думать.



3.3. Случайность


Меня немного отвлекли: у Эрнесто Роды возникли проблемы с законом, и нам с Оскаром пришлось срочно думать, как его выручить, потому что, как ни крути, а его взносы в казну Ордена были одними из самых значительных. Игорный бизнес – штука скользкая, не всегда легальная, и Оскару пришлось применить всё своё умение, задействовать все связи, чтобы избавить Эрнесто от неприятностей или свести их хотя бы к минимуму. Что касается меня, то я старалась вникать в проблемы всех собратьев.

На решение этой проблемы мы потратили день и, соответственно, на столько же отстали в решении другого вопроса – с Викторией. Нет, я ни на минуту не забывала о том, что она сидит в изоляторе под охраной «волков», и перебирала в голове разные варианты, но ничего достойного так и не смогла найти. Когда же я наконец освободилась, то первым делом помчалась туда.

Там меня ждали неприятные новости: Вику забрали. Об этом мне доложила изрядно потрёпанная в потасовке охрана. Угадайте, по чьему распоряжению?

Происшествие в пункте питания недолго оставалось тайной для Юли. Как мне доложили, забирать девушку прилетали не «волки», а группа из ведомства Каспара – управления собственной безопасности «Авроры».

– И вы отдали им её?! – вскричала я. – Вы хоть сказали им, что без моего распоряжения её нельзя трогать?

– Сказать-то сказали... Только нас не очень-то слушали. Вот, даже подраться пришлось, как видишь. Прости, Аврора, их было больше, – сказал Леонард, командир охранной группы.

Так сложилось, что служба Каспара и отряд «чёрных волков» были формированиями одного уровня, а потому, как водится, соперничали. В соревнованиях по боевым искусствам и стрельбе вперёд выходила поочерёдно то одна команда, то другая, причём с минимальным отрывом. На мой взгляд, и у Каспара, и у Алекса служили отличные ребята, вот только меж собой они никак не могли решить, кто лучше.

– Ладно. – Я потрепала обескураженного Леонарда по плечу. – Вы сделали всё, что смогли, спасибо вам. Дальше, видно, мне придётся самой решать проблему.

Я набрала номер Каспара.

– Привет, старина.

– Ну, здравствуй... Великая Госпожа, – отозвался голос моего старого друга. В его тоне мне послышалась невесёлая усмешка. Мне это почудилось, или ему пришлось не по нутру моё вступление в должность Великого Магистра?

– Кас, ну что за детский сад, – засмеялась я. – Какие бы ни были у меня титулы, я – это по-прежнему я, ты же знаешь.

– Кто его знает, – сказал он.

– Ладно, Кас, брось. Я вот по какому делу... Твои ребята забрали из изолятора одну девушку. Человека. Не мог бы ты сказать, куда?

На том конце линии повисла секундная пауза. Каспар думал: говорить или не говорить? Решил всё же сказать.

– Её поместили в центр к доку Гермионе, на коррекцию памяти.

У меня едва волосы не встали дыбом от возмущения.

– Что?! – заорала я. – На повторную?!

– Ну, насчёт этого я не в курсе.

– Ладно, Кас, спасибо...

И как это называется? Правильно, беспредел! Боюсь, наша следующая встреча с Юлей будет не слишком дружеской.

Я набрала дока, она не ответила. Подождав минуту, я повторила вызов – снова в никуда. Я стиснула зубы. Ладно, друзья-медики, ждите меня в гости собственной персоной. Только бы успеть! Только бы они ещё не погубили эту ясноглазую девочку...

Чёрной фурией я ворвалась в тихие белые коридоры. Расталкивая и чуть ли не сбивая с ног сотрудников, я прокладывала себе дорогу прямиком в кабинет дока. Кто-то, кажется, и впрямь не удержался на ногах, но у меня не было времени на принесение извинений.

В кабинете дока не оказалось. Наверно, с самого первого дня своего основания центр не переживал такого переполоха, какой подняла я в поисках Вики.

– Гермиону ко мне!! – зарычала я вне себя, стоя посреди светлого и чистого центрального холла.

От моего рыка дрогнули стёкла в окнах. Все в панике забегали, налетая друг на друга, и со стороны эта муравьиная беготня выглядела бы очень комично, если бы мне в тот момент было до смеха. Дока нашли, она уже шла ко мне с обеспокоенным лицом.

– Аврора, в чём дело?

– Где? – накинулась я на неё. – Где девушка?! Что вы с ней сделали?

Наверно, док была единственной, кто не впадал в ступор при виде моего гнева, да и вообще, при любых обстоятельствах. И она единственная, кто был в состоянии остудить мой пыл.

– Ты имеешь в виду Викторию Безенчук? – сказала она сдержанно, глядя на меня своими спокойными большими глазами. – Она здесь. Юля отдала распоряжение о коррекции памяти, но я не стала спешить с его исполнением.

– Ффу... – вырвалось у меня. Безумное облегчение... А ещё хотелось расцеловать изящные и искусные ручки дока. Какая же она всё-таки умница.

– С ней другая проблема, – тут же добавила док, и я опять встревожилась.

– Что такое?

– Отойдём в сторонку.

Все эти предисловия и приготовления меня только раздражали, но док настояла на том, чтобы продолжить разговор в более укромном месте. Пришлось последовать за ней, пока мы не оказались возле бокса с прозрачными стенами, в котором лежала Вика, окружённая аппаратурой и одетая в казённую больничную рубашку. К её рукам были прикреплены какие-то датчики, и она как будто спала.

– Что с ней? – спросила я нетерпеливо.

– Дело в том, что, по-видимому, её доставка оказалась не вполне благополучной... Один маленький порез ножом, совсем незначительный, но на лезвии была кровь хищника.

Я похолодела. Вот же растяпы! Идиоты, раздолбаи!

– И... что?

– Сама понимаешь, что, – невесело резюмировала док. – Этого пореза вполне достаточно для заражения. В соответствии с количеством попавшей в её организм вампирской крови, метаморфоза займёт больше времени. Если бы ей было введено, скажем, граммов пять, то всё завершилось бы за сорок восемь – пятьдесят пять часов, а здесь... Я прикинула, выходит не меньше десяти – двенадцати дней. Возможно, больше.

Значит, её мучения затянутся... Я смотрела на спящую Вику. У неё было во сне такое умиротворённое, усталое и милое лицо, что сердце сжималось от жалости... а потом разгоралось от возмущения и гнева. Ох, Юля, наломала же ты дров... Неужели человеческая жизнь для тебя значит так мало? Тогда чем ты лучше орденцев – тех, с которыми мы воевали за «гуманность» по отношению к людям?

– Заражение уже началось, хотя внешне это пока не заметно, – сказала док. – Остановить его, естественно, невозможно. Можно только немного облегчить её состояние на завершающей стадии обращения.

Вика крепко спала и ещё не знала, как круто изменилась её жизнь.

– Сделайте всё, что в ваших силах, – глухо проронила я.

– Разумеется.



3.4. Сверхъестественное


Ммм... Опять отвратительное пробуждение. Да что ж такое – голова тут как тут, снова трещит от боли.

Да, помахались ребята нехило. Тех, в серой форме, было больше, и чёрные проиграли. А призом была, естественно, ваша скромная рассказчица. Конечно, она не преминула встрять в махач: как же, это ведь её любимое занятие – находить неприятности на нижние девяносто сантиметров её симпатичной фигуры! Отделалась лёгкой царапиной... Тоже мне, НикитА выискалась. А болела я почему-то за чёрных... Почти родными они мне стали. Потому что – чего ждать от серых? Снова неизвестность.

Гм, и где я опять? Похоже на больницу. Ну, это уже лучше, чем камера. Тепло, койка удобная. Аппараты какие-то.

Прозрачная стенка отъехала, и вошла девушка, чем-то похожая на меня. Волосами особенно. Симпатичная девчонка, вот только в какой она здесь должности? А вдруг окажется, что она и есть главный палач?

– Доброе утро, – приветливо поздоровалась она. – Как мы себя чувствуем?

Ну нет, не могла она быть главным живодёром. Глаза хорошие и улыбка – загляденье. Была бы я парнем – влюбилась бы безоговорочно в это пленительное созданье.

– Да вроде ничего, только голова болит, – ответила я. – А вы, милая барышня... кто будете?

– Меня зовут Карина, – сказала она. – Я ваш врач.

Ну что ж, не так уж плохо. После серьёзных ребят в чёрном и ещё более серьёзных в сером такая врачиха – просто ангел небесный. Кстати, под её белым комбинезоном круглился животик, а на пальце блестело обручальное кольцо. Значит, она у нас семейная. Будущая мамочка. Вряд ли она будет жестокой... Хотя с чего я взяла, что беременные – менее жестокие? Ну, просто мне так кажется. Это же вроде бы естественно, правда?

– Я Виктория, – представилась я.

– Я знаю, как вас зовут, – улыбнулась она.

Даже не знаю, чем она так сразу меня к себе расположила. И почему-то мне было спокойно в её присутствии, она распространяла вокруг себя ауру доброжелательной мягкости и смотрелась очень мило со своим животиком. Я решилась спросить:

– А... в какой больнице я нахожусь, можно узнать?

– Это не больница, – ответила Карина. – Это медицинский центр Общества «Аврора».

«Аврора», конечно же. Кто бы сомневался...

– И что вы будете со мной делать? Ставить на мне опыты? – вроде как даже с иронией поинтересовалась я. При виде этой симпатичной молоденькой врачихи бояться совсем не хотелось. Ну, что мне сделает эта будущая мама?

– Мы постараемся вам помочь, – ответила она.

– Эээ... а зачем? – Кажется, вопрос прозвучал как-то нелепо. – В смысле... Разве я больна?

Карина присела на табурет возле койки.

– В вашем организме сейчас происходят изменения, – сказала она. – Мы будем наблюдать за вашим состоянием и по возможности сделаем так, чтобы изменения протекали легче.

А вот теперь можно кричать «мама».

Значит, всё-таки опыты...

Страх – холодный на ощупь. А ещё влажный и липкий. И застилает глаза.

– И какой же научной идее послужит моё бренное тело? – Надо же, ещё нахожу в себе силы острить. Юмор висельника – так, кажется, это называется?

– Никакой, – серьёзно ответила Карина. – Это не эксперименты, если вы об этом подумали.

– А что тогда? – Туман перед глазами потихоньку рассеивался. Впрочем, кажется, ещё рано радоваться. Может, я сейчас услышу что-нибудь похлеще...

– Меняется сама ваша природа, – ответила Карина. – Процесс может занять несколько дней. Теперь уже нет смысла скрывать от вас правду об «Авроре», потому что вы станете её частью.

Господи, что за бред? Частью «Авроры»... Она что – коллективный организм? В голове сразу начали всплывать сюжеты фантастических фильмов о существах, захвативших власть над планетой. И хранилище с людьми в ваннах тоже вроде как логично вписывалось в один из них... Так, так, Виктория Владимировна, спокойно. Не надо сходить с ума. Держим себя в руках. Дышим глубже: вдох... выдох.

– Постарайтесь воспринять это мужественно. Это не фантастика, это реальность. Костяк Общества «Аврора» составляют так называемые хищники, питающиеся человеческой кровью. Донорской. То хранилище, которое вы видели – один из пунктов питания, а те люди – доноры. Донорами становятся различные асоциальные личности, преступники. Вместо того чтобы убивать каждый раз новых жертв, хищники многократно используют их для производства крови. В случайный порез на вашей руке попала кровь хищника – с лезвия ножа, которым он был нанесён. Это очень незначительное количество, но тем не менее, заражение произошло. Ввиду малого количества крови начало метаморфозы будет затяжным, вплоть до основной стадии. Основная же стадия, как мы предполагаем, пройдёт в обычном темпе. Вы будете чувствовать недомогание, сначала лёгкое, потом неприятные ощущения усилятся. На основной и заключительной стадиях мы примем меры для облегчения вашего состояния. Поэтому вы и находитесь здесь.

Всё это она произносила сдержанно-деловым тоном, не лишённым мягкости и сочувствия... Ко мне? Да, похоже, ко мне.

– Стоп, стоп, стоп... Перестаньте выносить мне мозг... Какие ещё хищники? Какая метаморфоза?

Что-то мои мозги отказываются переваривать эту информацию. «Аврора» – вампирская организация? Я заразилась? То есть, стану... пить кровь?

– Девушка, в сами-то верите в то, что сейчас сказали? – А голосок-то дрожит... твою муттер!

Карина чуть приметно вздохнула – будто объясняла такие вещи по сто раз на дню, и её достало талдычить одно и то же.

– Приходится верить, потому что мой муж – хищник, – улыбнулась она. – Хотя сама я остаюсь человеком. Наш ребёнок, скорее всего, тоже родится хищником, и я принимаю специальный препарат, который поможет не пропустить особый заражающий компонент крови хищника – мы называем его фактором «икс» – через плацентарный барьер и предотвратить моё превращение. Препарат экспериментальный, исход пока неизвестен... Не исключено, что заражение произойдёт. Ну что ж... – Карина грустно улыбнулась. – Значит, судьба. Вещество, на основе которого создан препарат «Плацента», возможно, помогло бы предотвратить и ваше заражение, если бы было введено вам заранее и в достаточной концентрации циркулировало в вашем организме на момент контакта с кровью хищника. Тогда, может быть, ваш организм был бы готов к встрече с фактором «икс» и смог бы противостоять заражению. К сожалению, концентрацию «Плаценты» в крови нужно поддерживать постоянно, она быстро выводится, так что тут нельзя угадать и подстелить соломки на месте падения...

Если это бред, то весьма научно обоснованный бред. Тихо шурша извилинами, мой мыслительный орган распадался на молекулы. Порез под пластырем на моей руке еле ощутимо пульсировал: тук-тук. Тук-тук, можно войти? Я твоя смерть...

– Но я пока ничего такого... не чувствую. – Это мой голос? Вроде сигарет в рот никогда не брала, а хриплый, как у курильщицы с двадцатилетним стажем.

– Говорю же вам, начало будет затяжным. Симптомы проявятся не сразу.

Хранилище, люди в ваннах, вытекающая по трубкам кровь. Кровь, расфасовываемая по пакетам. Логично? Да. Стыкуется... Мозг завис, всё-таки не веря, а где-то под сердцем обречённо ёкал холодный комочек: похоже на правду...

Нет! Стоп! Не верить этому! Иначе – конец. Они меня облапошат, промоют мозги и...

– Я не верю. Вы вешаете мне лапшу на уши.

– Виктория, это уже не вопрос веры. Это свершившийся факт.

Это сказала не Карина, а невысокая хрупкая женщина с копной роскошных, блестящих каштановых волос, уложенных в причёску, как у древнегреческой богини. Войдя в палату, она сразу посмотрела на приборы, потом окинула меня взглядом... от которого прохладные мурашки поползли по телу. Не ледяные, а просто прохладные, остужающие, как ветерок в жаркий полдень. Лёгкое дыхание неотвратимости.

И холодный комочек под сердцем запульсировал ещё отчаяннее, ещё тоскливее, отзываясь на взгляд незнакомки.

– Доктор Гермиона Горацио, – представилась она. – Руководитель этого центра и одно из существ, в которых вы так упорно отказываетесь верить. Так, дайте-ка я вас осмотрю.

Её руки легко и прохладно касались меня, спокойный умный взгляд скользил по мне, а я не могла отвести от неё взгляд, как загипнотизированная. Вот эта изящная, миниатюрная женщина в белой спецодежде, с потрясающими волосами – хищник-кровопийца?

Она человек... Но какой-то необыкновенный. От неё веяло чем-то сверхъестественным, спокойной и сдержанной силой, мгновенно покоряющей и берущей под мягкую опеку.

Закончив осмотр, при котором она не использовала никаких приспособлений или аппаратов – исключительно свои руки и (наверно?) чувства, она сказала:

– Виктория, мне очень жаль, что с вами так получилось. Но, поверьте, после обращения жизнь не заканчивается. Вы перейдёте на другую диету, только и всего. Вот увидите, в своей новой сущности вы найдёте и много преимуществ.

Наверно, мой мозг окончательно распался и превратился в какое-то желе, которое от прикосновений доктора Гермионы вздрагивало и колебалось. Кажется, в её присутствии я и думать начинаю по-другому... Это она на меня так действует, или у меня просто крыша поехала?

– Всё это... бред, – вывалились из меня скомканные слова. Как будто они могли что-то изменить.

Встать, бежать... Не могу – под кожей засела тонкая иголочка и впрыскивала боль. Я дёрнулась, но где там – маленькие, но поразительно сильные руки доктора Гермионы придавили меня к подушке. Или у неё мускулы из железа, или я такая слабая...

– Пустите...

– Тихо, это только успокоительное.

Успокоительное успокаивало, а за прозрачной стенкой стояла Аврора. Высокий чёрный воротник-стойка, под ним – бриллиантовая звезда на красной шёлковой ленточке. Как старинный мундир. В глазах – укрощённые голубые молнии, готовые в любой момент вырваться из глубины зрачков. Кто сказал, что женщине лучше закрашивать седину? Ей очень шла её серебристая прядь. Очень... благородно.

А от сверхъестественного, которое исходило от неё, кажется, вибрировала прозрачная стенка палаты.

Как странно, что я раньше этого не видела. Это сверхъестественное. Или они его прячут?

ОНИ. Я поверила? В... хищников?

Да они, гады, ворвались в мой мозг, в мою душу и просто взорвали их изнутри.

А может, просто успокоительное – того?.. не совсем? В смысле, не успокоительное вовсе?..

Доктор с Кариной вышли к Авроре. И что теперь? Где моя жизнь? Может, она вся вытекла через пульсирующий порез под пластырем?

А сапоги у неё шикарные. Они прошагали через палату – ко мне. Ё-моё, да от её сверхъестественного просто крышу сносит. Или это из-за того, что она переоделась и нацепила эту бриллиантовую звезду? Кто она такая? Королева?

Сносит. Заносит. Уносит...

Успокаивает.

Её пальцы отлепили пластырь.

– Ну вот видишь, до чего довело тебя любопытство. – Вздох. – Ну, вот и нашёлся выход...

Любопытное успокоительное чертовски сверхъестественное это что-то явно неестественное.

– Карина, иди-ка ты домой. Тебе нужно отдыхать.




продолжение http://www.proza.ru/2010/07/09/2