Не самостоятельный рассказ. открытая реальность. с

    Что это за место? Что за год? Как обычно спросил я у себя. Погода походила на застывший декабрь. Я проходил мимо поросшей травой и скрытой землей стены. Стоп, стоп... А кто я на этот раз? С...сэ...сэм...Сэмуэль - крутилось в подсознании. (Я оглядел себя) Высокий парень. Лет двадцати пяти, белая рубашка, брюки, кожа смуглая. Я присел и стал вглядываться в оледенелый камень. Волосы каштановые, каре, слегка завиваются. Ммм, а я ничего - вдруг пришло мне в голову. Взгляд глубокий и ровный, глаза большие и карие, аккуратные губы, острые скулы, лицо слегка квадратное. Пока я познавал "нового" себя, кто-то положил мне руку на плече.

- Привет. - зазвенел тонкий голосок. Я поднялся и выпрямившись, обернулся.

- "Вы напугали меня". - произнес я про себя. Напротив стояло нечто и улыбалось. Белое лицо, цилиндр, нарисованные розовые щечки и удлиненные тушью ресницы. Я накренился в сторону и заметил еще одного "человека". Во фраке, с непокрытой головой, хмурого и в белых перчатках. Меня ласково взяли за шиворот.

- С нами? - спросил «улыбающийся» «хмурого» и сам, отвечая на свой вопрос, вместе со вторым потащил меня по припорошенной инеем тропке...

- С нами, с нами... - хохотал и истерично дергался «цилиндр» - С нами, с нами.
 
Я сопротивлялся, дергал ногами, но тщетно. Пока меня тащили, я видел много разбитых, попачканных грязью черепов. Анатомически не правильно сросшихся скелетов, просто костей причудливой формы. Сначала мне было совершенно наплевать, что со мной собираются сделать и куда так заботливо тащат. Ноги мои, цеплялись за все костяные предметы, лежащие на земле. Я даже и на этот раз не знал кто я! Признаться такое случалось и раньше, я вдруг обнаруживал, что существую... (Хе, подходящая формулировка для описания происходящего). Всегда сначала не помнил кто я, всегда выяснял, что меня звали по-разному, в разных эпохах и реальностях. И всегда, когда только вроде адаптировался, бесследно исчезал. Куда? Зачем? Почему? Это уже другой ряд вопросов. Мне бы разобраться с тем, чтобы это перестало происходить. Итак, я Сэмуэль, меня куда-то любезно тащат и видимо нужно начать заботиться о том, чтобы выжить. Уж как-то хочется домой в Калининград. Пока я беззаботно рассуждал, похитители доволокли мое тело до узких железнодорожных путей. Местность сменилась серым небом и редкими-редкими деревьями. Не далеко от нас, на путях, стоял открытый трамвайный вагончик. Он был серый и пошарпанный, на дверцах можно было разобрать рисунки скелетов каких-то животных. Меня впихнули в середину вагона. Я аккуратно встал и примостился на сидение. Вагончик медленно начал трогаться с места. «Улыбчивый» по-прежнему улыбался, а «Хмурый» хмурился. Первый помахал мне ручкой и последнее, что я слышал, когда удалялся и поскрипывал трамвайный вагончик, так это все тот же тоненький, хихикающий голосок:

- Еще один рабочий-крепостной для ее святейшества госпожи Маргорэт.

- Ах вот как. - подумал я - Теперь значит, мы играем в крепостных. Я глубоко вздохнул и по удобнее устроившись, закрыл глаза. Вагончик право-слово убаюкивал и последнее, что мне удалось запомнить, так это передние сидения, легко-скользящего вагончика, над немой пропастью, окутанной особо въедливым туманом.

    Я не помню, как оказался при дворе. Не знаю, что это была за реальность, но век приблизительно 17-18, может и ошибаюсь. В общем, меня завели в слабо освещенное помещение с резкими не приятными запахами. Судя по всему, это была кухня. Головы я старался не поднимать, держался не уверенно, едва перебирая ногами.

- Садись паренек. - сказал полный мужчина в фартуке. Он поставил черный котел на не высокий круглый пень и сел рядом.

- Обогрейся, поешь, а там и работу тебе найдем. Рядом с нами сидело еще несколько мужчин и стариков. Все в лохмотьях. Глаза у всех голодные, но добрые. Я выпил кружку предложенной мне не понятной бражки, поковырял ложкой по стенкам котла.

- Да ты не робей, сынок. - поддерживали старики, - Ты молод и полон сил. Будешь работать, а значит, без еды никогда не останешься.

- А что за работа такая? - вырвалось у меня.

- А таки она всякая бывает. Лошадей у госпожи много, полей не обработанных, товар можешь грузить...Да и на кухне работа всегда найдется - молвил мужчина в грязном, жирном фартуке.

- А что за госпожа у вас такая?

- Это ты...не задавай таких смелых вопросов, поди кто и услышит, не дай Бог. Она молоденькая у нас, красивая, строгая, но в меру, храни ее Господь.

- А что это за город или деревушка? Шуты у вас тут ряженые ходят в цилиндрах.

- Это наемники. - шепнул кто-то.

В кухню вошла нарядно одетая старушка в черном длинном платье с белыми вставками и грозно рявкнула:

- Хватит рассиживаться, грязь, ступайте и все беритесь за работу.

- И что за противная старуха! - сказал тот же кто-то.

- Даа, уютненько здесь у вас. - Добавил я. Первое время работал хорошо, никто не отягощал своим вниманием и не лез в душу. Я разгружал телеги, носил ящики в кухню, мыл полы. Работал в конюшне вместе с Мартином. Мартин был слугой при дворе. Выполнял разного рода работы. Несмотря на свой маленький рост, он был очень проворен и аккуратен. Он был карликом. Необыкновенно маленький человечек с не пропорционально-большой головой. С ним было спокойно. Мартин казался на редкость молчаливым и понятливым. По своему заботился обо мне. Доделывал работу, если я засыпал в процессе, настигнутый усталостью. Я рассказывал ему о своем городе, о машинах, о других традициях и обычаях, он дивился и вскидывал руки к небу. Однажды Марти меня спросил:

- Что ты здесь делаешь Сэмуэль? Тебе просто необходимо вернуться на родину. Это для меня, эти стены - родной дом. А ты? Взял бы скакуна и ночью в чисто поле. Ну чего молчишь?

- Нет Марти, куда я поеду. Это даже не мой век. Да я и не думаю, что задержусь здесь так уж надолго. Раньше по крайней мере никогда не задерживался...

    Иногда нам было позволено находиться во дворце. Мартин бывал там гораздо чаще. Ее величество юная Маргорэт советовалась с ним. Они могли пить чай и беседовать до полуночи, пока старуха в черном платье не приходила и не отправляла леди спать, а карлика на кухню. Старуха Магнолия, была бабушкой Маргорэт, очень старой и ужасно черствой. Я никакого интереса для нее не представлял, а вот Марти...Она всячески наказывала его, оставляла без еды, заваливала непосильной работой, заставляла строить различные конструкции. Вроде "орудий смерти", что показывают по «dickovery». Одним из таких сооружений было огромное «колесо». Так уж его называли. Старая Магнолия любила свое детище больше родной внучки. Она также любила давать Марти распоряжения по поводу и других орудий:  дыб, маятников, «черепо-дробилок», «пальце-прищемлялок» и прочих прочих ужасных приспособлений для наказаний, казни и забавы. Обычно провинившихся не кормили несколько суток и в полуобморочном состоянии подвешивали, привязывали, растягивали и мучили. Мартин не был горд своей ролью исполнителя-мучителя. Уж сердце  у него было слишком доброе. Но что тут поделаешь. Я наблюдал много случаев приведения колеса в живое движение, лишь потому, что однажды, когда я случайно задержался в конюшне и выходя, проходил мимо площади, увидел наконец ее...Госпожу Маргорэт. Она расписывалась во всяком документе, связанном с процессом "издевательства над человеком" и ставила печать. Нежное, голубое платье подчеркивало каждый изящный изгиб ее тела. Декольте, полуобнажало ее юную, сформировавшуюся грудь. Волосы цвета пшеницы, ложились на плечи, слегка развиваясь на ветру.

- Как юна и очаровательна. - Подумал я - Она, правда, хороша, как говорят. Мы встречались взглядами несколько раз, и тогда и впоследствии. Я знал, что моей ей никогда не стать, ибо с какой такой милости она посмотрит в сторону крестьянина. Поэтому я просто любовался ею. Так прошло какое-то время. Затем внезапно пустили слух, что в царской комнате, в которой мне довелось побывать лишь пару раз и то с Мартином, пропала одна из вещей. Впоследствии меня схватили трое мужчин, двое держали, один беспорядочно наносил удары. Когда я попытался приподняться и приоткрыть глаза, я едва смог различить впереди стоящую старую Магнолию и Маргорэт, закрывающую лицо руками. Во рту явственно ощущался привкус собственной крови. Все это время старушка трещала безумолку:

- Ты обвиняешься в краже драгоценного, дворцового имущества, грязь. Нет тебе прощения. Я лично прослежу, чтобы тебя повесили на мое самое любимое «колесо» лет так на...

- Бабушка, в документе указан срок - 4 дня.

-Сроком на 4 дня, без еды и воды. -  Она кажется закончила и я начал оглядываться по сторонам. Справа от меня стоял Марти в черном балахоне, с капюшоном и дырочками для глаз, чтобы обвиняемый не мог видеть его лица. Но я то знал кто это. Ему предстояло повесить и истязать собственного друга. Слева от меня собралась толпа зевак, позади все те же остолопы - охранники. Позже я узнал, что «колесо» располагалось не посредственно в центре одного из дворцовых залов. Когда я увидел это сооружение, мне стала не понятно суть его названия. С виду, деревянная конструкция из нескольких горизонтальных, вертикальных брусьев и брусьев по диагонали. На высокой горизонтальной балке виднелись два встроенных кольца, для цепей видимо. Снизу кандалы в виде своеобразных зажимов с болтами для ног.

- Что за... каменный век. - Подумал я. Мартин проводил меня до «колеса», попросил залезть, сам встал на стремянку и пристегнул все цепи, так, что руки мои обвивали верхний горизонтальный брус, а ноги свободно болтались в воздухе в кандалах, не имея при этом никакой опоры. Охрана разошлась и мы остались с Мартином вдвоем в этом огромном зале.

- Март, ты же не думаешь, что я что-то украл? Мне сувениров и дома достаточно.

- Нет, друг, конечно, не думаю, поди-ка вот разбери, что им еще взбредет в голову. - Было раннее утро, когда карлик подошел к «колесу», снял капюшон, достал ключи и отстегнул тяжелые кандалы с моих ног.

- Эти тебе точно не к чему - Его маленькие глазки поблескивали и светились сочувствием. После он осмотрел мое тело, серьезных повреждений мы не обнаружили. Я шутил, что родился в бронежилете. Друг меня не понимал и я добавил разъяснение, приведя в пример кольчугу. Сутки я провисел, кормясь сухим хлебом Мартина. Вечером зашла Маргорэт с фляжкой чего-то в руках. Она впервые обратилась ко мне:

- Я подумала, что тебе не мешало бы промочить горло, Сэмуэль. - И поднявшись на несколько ступеней стремянки, она прислонила открытую флягу к моим губам. В ней оказалось терпкое, виноградное вино.

- Искренне благодарен! - ответил я, погружаясь в ее голубые глаза. Она навестила меня следующим утром. Мартин понял, что кроме нее по утрам и вечерам в течении этих четырех дней и ночей, нас беспокоить не будут. (Как позже выяснилось старую Магнолию, хватил удар, по причине того, что ее "комнатная пиранька", рыбка умерла). Тогда Мартин дал мне один маленький, желтенький ключ, от верхних оков. Днем и ночью мы гуляли с ним по дворцовым окрестностям. Я принимал ванну, ел, спокойно ходил в туалет, а вечером и утром возвращался на "колесо", чтобы меня могла навещать юная особа. К вечеру третьего дня я наткнулся на маленькую дверь под лестницей и обнаружил за ней скрытую сокровищницу. Странным было то, что деревушка не расстраивалась, хотя имела на это средства. Она словно застыла покорной, не доделанной статуей. Хотя с такими деньгами, ее мог бы развить и балбес. Опомнившись, я поспешил обратно. На бегу положил ключ под язык и вскочив на нижний брус, в прыжке зацепился за перекладину. Тишину прервал скрежет ключа в замочной скважине и через секунду вошла Маргорэт. В руках у нее была все та же фляжка. Что же мне делать? Что делать? Вцепившись в брус, что было сил, с ключом во рту я шевелил мозгами. Госпожа была явно не в настроении, но, завидев меня, приятно улыбнулась. Я помню, как с трудом глотал ключ, запивая его вином. Как отчаянно пытался не разжимать рук, чтобы не свалиться. Помню лицо Мартина у нее за спиной, когда он осознал причудливость всей ситуации. Как только дверь за ней захлопнулась, и в скважине победно простыл след ключа, я отпустил руки и грохнулся на пол.

- Завтра твой последний день на этой штуковине, что дальше Сэм? Может бежать?

- Нет Марти, Маргорэт так хорошо относится ко мне. - Я задумчиво всматривался в высокий потолок.

- А толку с этого, Сэм!!

На следующее утро я захлопнул верхние "браслеты" и после визита Марго провисел так до следующего утра. Руки занемели, позвоночник вытянулся, как пружина. Висеть стало невыносимо. Я не знаю, как заключенные-обреченные выдерживали вот такие вот вещи. Открылась знакомая дверь и уже через пару минут кончилась вечность.

- Тебе нужно в ванную комнату. - сказала она. - Пойдем, я найду тебе полотенце и приготовлю воду. Я шел за Марго, растирая красные запястья. Боже, как я мечтал быть с ней. Мы зашли в небольшую ванную комнатку. Она приготовила теплую воду. Я оценивающе провел по ее спине взглядом...

- Сэмуэль, ты не мог бы помочь мне снять это платье? - Я закрыл глаза. Запечатал ее алые губы поцелуем. Мы занялись любовью. Мои руки нежно обвили ее тело, она застонала и я снова внезапно растворился в никуда.

P.S.: Это не самостоятельный рассказ, а часть одной общей книги. Вымышлены только имена, остальное причуды путешествий части моего подсознания.
29.VIII.09