Первый отпуск

Катя проснулась поздно и еще долго лежала, раскинувшись на кровати и наслаждаясь прохладным ветерком из открытого окна. На улице щебетали птицы, проезжали машины, радостно визжали дети. Солнце стояло уже высоко, но на город еще не пала эта удушающая июльская жара, от которой не спрячешься даже в тени. Глаза открывать не хотелось... Сердце радостно стучало: «Свобода! Свобода!». Жизнь медленно вкатывалась в третий день самого первого отпуска.
Накинув и, чисто символически, застегнув широкую рубашку, Катя пошла на кухню. Мать была дома. За компьютером в гостиной она старательно строила что-то в своем АрхиКАДе. Видимо «калымчик», что еще бы смогло вытащить ее с дачи в разгар отпуска?
Комп был занят, идти тоже особенно было некуда. Безделье еще не начало надоедать Кате, все же усталости за год накопилось порядком, но вопрос «Чем сегодня заняться?» немного напрягал своей неотвратимостью и безответностью.
Тут зазвонил домофон. «Кто бы это мог быть?» - пронеслось в голове. Прийти вроде было некому. В трубке молодой мужской голос робко поздоровался.
- Здравствуйте. Извините, пожалуйста, мне нужно в сорок первую квартиру, а звонок что-то не проходит. Может сбой какой? Я к Семену. Вы не можете мне дверь открыть? –
- Да. Пожалуйста. Проходите, конечно! –
Никакого Семена Катя, конечно же, не знала. В соседней квартире никто постоянно не жил. Она время от времени сдавалась, и сложно было уследить, кто там теперь поселился. Но впрочем, незнакомец показался человеком воспитанным, вежливым: чего ж не помочь? Катя, напевая, вернулась на кухню, налить себе кофе.
Минуты через три в дверь позвонили. Через глазок в двери Катя увидела светловолосого парня в футболке и джинсах. Немного смущенный, он неловко мялся на площадке.
- Что вам нужно? - спросила Катя через дверь.
- Это я звонил только что. Прошу прощения! Мне нужно кое-что передать вашему соседу, а его, видимо, нету дома. –
Парень не внушал каких-то подозрительных чувств. Казалось, то, что ему надо – дело действительно важное, и Катя открыла дверь.
 Глазок сильно искажает действительность. Парень оказался много выше, чем увиделось через дверь. Выше и шире в плечах. И вид у него был совсем не такой виноватый и нерешительный. От него веяло даже какой-то основательностью и уверенностью. Хотелось познакомиться, поймать его, пока он не исчез.
- Кто там пришел? –спросила из комнаты мать.
- Это ко мне, - не раздумывая, выпалила Катя и, выйдя на площадку, прикрыла за собой дверь.
Они оказались одни на площадке. Кто из соседей уехал в отпуск, кто на дачу…  Совсем недавно отремонтированный подъезд радостно сиял под лучами летнего солнышка. Разговор шел про неизвестного соседа, что в той квартире, поди и домофона-то никакого нет, да про какое-то очень важное сообщение, которое утренний гость обязательно должен был этому Семену оставить. Катя что-то спрашивала, поддерживала беседу, а у самой у ней помутилось в голове. От близости симпатичного и уже желанного мужчины, от внезапно возникших раскованных фантазий. Она дышала глубоко и часто. Упругая грудь ее была основательно видна сквозь застегнутую на третью пуговицу рубашку. Загорелые полукружья вздымались, раздвигая вырез, и через ткань проглядывали темные шарики затвердевших сосков.
Гость уже не отводил взгляда от Катиной груди. В его глазах вовсю читался огонь страсти, и угадывались весьма нескромные желания. Разговор становился все сбивчивей, а расстояние между парнем и девушкой сокращалось как бы само-собой, пока Катя не оказалась прижата попкой к двери своей квартиры. Парень ласково взял ее за руку повыше локтя. Разговор прекратился. Оба стояли и молчали, глядя друг на друга.
Как серьезна страсть! Как искренни глаза, которые съедают тебя, прожигают сквозь одежду и поглощают всю без остатка. Парень подался к девушке и, наклонив голову, прикоснулся губами к ее шее. Его ладонь, державшая Катину руку, медленно поползла вниз, лаская и вызывая в девушке нескрываемое желание. Он прижал Катю к двери и начал покрывать ее шею и грудь быстрыми, отрывистыми, но удивительно нежными поцелуями. Через мгновение он впился своими губами в ее приоткрытый от нахлынувших сладких чувств рот. Катя стояла, ни жива, ни мертва. Она плохо осознавала, что с ней происходит.  Не верила и, одновременно, боялась спугнуть эти восхитительные мгновенья.
Парень, осмелев, торопливо расстегнул на Катиной рубашке еще одну пуговичку и освободил небольшую, но крепкую грудь девушки. Отодвинувшись чуть, лишь для того, чтобы полюбоваться новым своим достижением, он, не торопясь, отыскал губами карюю вишенку затвердевшего соска. Катя прикрыла глаза и, незнакомым, слегка охрипшим голосом, медленно и тихо произнесла первую за последние несколько минут фразу: «Что ты делаешь?»
Парень не ответил. Он, не спеша и с наслаждением, целовал грудь девушки. Руки его тоже не бездействовали: полы рубашки были распахнуты, нетерпеливые ладони гладили ее бедра и ноги, умелые пальцы вовсю заглядывали под тонкую ткань девичьих трусиков, гладили аккуратную ее прическу.
«Здесь нельзя!» - вновь прошептала девушка. Слова не произносились.
Парень посмотрел ей в глаза, сказал: «Пойдем», и, обнимая, повлек за собой вверх по лестнице. У окна они остановились. Здесь дверные глазки уже не были им помехой. Единственной квартирой, откуда они были видны, была соседняя с Катиной. Но пресловутого Семена дома же не было!
Парень повернул Катю к себе и, горячо обняв, поцеловал ее в губы. Девушка ответила на поцелуй с желанием и страстью. Они целовались, прижавшись друг к другу, и Катя уже плохо осознавала, что с ней делает этот, совсем еще недавно незнакомый мужчина. Удивительное сочетание приятной неги и сильного желания переполняло ее.
Парень завел обе свои руки ей между ног. Одной рукой он приподнял ногу девушки и, согнутую в колене, прижал к себе. Другой рукой он отодвинул, ставшие уже мокрыми, трусики, и прижался к горячему и влажному лону девушки своим, нетерпеливо высвобожденным из джинсов, орудием. Девушка замерла. Она сама сейчас так хотела этого, что, про себя, поторапливала парня. Несколько движений вдоль набухших губок, и горячий, упругий член проскользнул внутрь. Катя невольно застонала сквозь стиснутые зубы. Жар страсти поднялся снизу и окутал ее. Она широко открыла глаза, посмотрела на любовника и начала, неторопливо и плавно подниматься и опускаться, все крепче насаживаясь на его твердый и могучий жезл.
Они любили друг-друга горячо, страстно и почти бесшумно. От действительности их отделяла лишь тонкая грань остро переживаемого риска. За окном подъезда, за дверями квартир шла обычная жизнь. Солнце ярко светило, ничуть не стесняясь и, казалось, любуясь ими.
К дому подъехала машина. Водитель вышел, пикнул сигналкой и, хлопнув дверью подъезда, начал подниматься вверх по лестнице. Любовники посмотрели друг на друга. Легкий оттенок испуга Кати, контрастировал с озорной усмешкой в глазах парня. Девушка опустила ногу, как можно глубже насадившись на член партнера, и прижалась к нему, замерев от страха. Со стороны казалось, что парочка тихонько целуется, хотя ближе, чем они сейчас, уже и быть не могло. Незнакомец приближался, топая уже где-то под ними. Любовников окутал какой-то дурман, оттого, что они были одним целым, от чувства риска и общей тайны, которую ни за что нельзя было раскрывать. Мужчина поднялся до ихней площадки, открыл ключом дверной замок, вошел в квартиру напротив Катиной и закрыл за собой дверь. Он так и не заметил затихшую парочку, хотя от них его отделял всего лишь пролет.
Когда незнакомца не стало слышно, парочка ожила. Жуткий напор страсти накатил на них. Всего за несколько мощных и резких движений они достигли верхней точки. Парень приглушенно зарычал, а девушка, стиснув зубы и закрыв глаза, уронила голову ему на плечо. Тела их содрогались, ловя последние отголоски общего экстаза, продлевая сказочные мгновения. Вряд ли в это мгновение Катя могла соображать что-нибудь, настолько она была счастлива.

Уже вечером, когда сумерки окутали летний город, наполненный ароматами мокрой после долгожданного дождя зелени, парочка, уединившись, наслаждалась друг-другом на уединенной скамейке на тихой аллее. Парень сидел, а девушка лежала рядом, положив голову ему на колени. Ноги тихонько гудели после долгой прогулки. Парень рассказывал про себя. Про то, как он приехал когда-то из маленького рабочего поселка. Поступил в институт на инженера. Но сумасбродная и буйная  жизнь молодого студента, только что выбравшегося с глаз родителей… В общем, не суждено ему было выйти даже на первую сессию.
Вернувшись с позором в родной поселок, он полгода помогал отцу в офисе, перекладывая скучные бумаги и болтая с редкими клиентами. Весной ему исполнилось восемнадцать, и его сразу забрали в армию. Мать была страшно против, но парня охватило жуткое безразличие, и он надеялся только на резкую смену жизненного порядка. Отслужив положенный год, он и вправду, по его словам, резко повзрослел, и, дождавшись лета, поехал в город поступать по второму разу.
- Я должен тебе признаться, – сказал парень, неловко замявшись.
- В чем? -
Кате было так хорошо с ним, что, казалось, ничто уже не сможет оторвать ее от любимого. Она сейчас приняла и простила бы ему все.
- На самом деле, я и есть – Семен, - смущенно признался парень, - Я снимал на абитуре соседнюю квартиру и, заметив тебя однажды, стал следить за тобой. Когда хлопала соседняя дверь, я подбегал и смотрел в глазок, как ты весело и задорно сбегала вниз по лестнице. Неделю я не решался подойти к тебе. Но экзамены сданы, и пора возвращаться. Сегодня утром я сдал ключи от соседней квартиры хозяину и долго не мог уйти, навсегда попрощавшись с тобой, даже не познакомившись. Потолкавшись внизу сколько-то времени, я решился и позвонил снизу в твою квартиру. Как хорошо, что трубку сняла ты! –
Катя слушала, и глаза ее смеялись. Она приподнялась и поцеловала его. Семен был прощен.
- Похоже, я знаю, какую квартиру снять на время занятий! – озорно улыбаясь, прошептал ей на ушко парень.