Сказки старого дома

Чернеет в заснеженном окне зимний вечер, тихо потрескивают дрова  в камине,  мягкий свет от огня ласкает стены  комнаты…  Сейчас  в доме тишина.  Дети устали  и спят после суетного  предпраздничного дня.  Катания на санках,  игра в снежки, строительство во дворе снежной крепости…  Спасибо бабушке: если бы не её вкусные пироги, детей невозможно было бы заманить домой, и уж тем более уговорить лечь вовремя спать. Ночь перед Рождеством… Самая мирная, красивая, добрая и полная новых ожиданий, надежд, планов и просто внутреннего неосознанного предчувствия чего-то хорошего. Наверное, так в детстве мы ощущали счастье. Потом, став взрослыми, рассудительными и исключительно практичными людьми, стали формулировать «счастье» словами. Даже не словами, а перечислением существительных и прилагательных, которые вместе должны составить для нас это самое счастье. А в детстве так и было – вечер, мягкий свет, теплый дом, угли в камине, запах пирогов и ощущение мамы рядом. Всегда-всегда, неизменно, неповторимо и сказочно.

Приятно сидеть у камина, предаваясь этим ощущениям, которые давно уже видятся глазами ребенка, но… все же видятся!  Не унимается снег за окном, кружит, кружит… как заплутавшая в сумерках птица, летает над домом, заглядывает в окна, стараясь увидеть в них черты своего родного, оставленного ею где-то  гнезда.  Не залетает в дом и не улетает прочь. Так… стучится тихонько , как будто просто хочет сказать: «Не забывайте меня, я здесь. Я здесь…»

И снова в тишину вечера вторгается потрескивание дров в камине. Яркий огонь, тепло, мягкие желтовато-розовые отсветы на полу…  Что-то сокровенное прокрадывается в душу, и память, умиротворенная спокойным уютным вечером, принимается рисовать причудливые узоры и фантазии, ничуть не уступающие  картинам зимы на оконных стеклах. Детство. Этот же дом, только гораздо больше, красивее и, как  казалось, светлее. Елка во дворе, наряженная теми же самыми игрушками, но тогда  еще тоненьким деревцем, таким, что, если подпрыгнуть, можно дотянуться до верхушки. Мама, бабушка, тот же запах пирогов в огромных черных противнях, корицы и печеных яблок,  старая печь вместо камина, разговор гостей за рождественским столом, потрескивание бенгальских огней …

Немного усилился ветер. Птица теперь не постукивает, а бьется в окно, то ли от страха, то ли от нетерпения… Или, может, свои воспоминания бередят её крылатую душу, лишают покоя в эту зимнюю ночь…   Засуетился огонь в камине, не отвести от него глаз. И по его велению  проснулось в сердце беспокойство. Такой же вечер,  дом. Вместо тишины нежная песня под перебор гитары, еще не остыл глинтвейн в бокалах, дрожит смущенно на каминной полке забытая свеча… Голос, слова… много слов, они обещают, зовут, успокаивают и уводят, уводят  куда-то… Я не спрашиваю, куда. Поздно, и нет смысла спрашивать. Что-то внутри уже решило все за меня, и я просто слушаю, слушаю… Слово за словом, шаг за шагом…  Сколько шагов оставалось мне тогда до его любви? Теперь  я  этого никогда не узнаю. Этот дом, огонь в камине и та белая птица-метель за окном знают. Знали и тогда, но молчали, как любящие сердца молчат о неизбежной  беде, чтобы дать еще один, возможно последний, глоток счастья…

…Теперь метель не кружила, просто падал снег. Ветер устал гоняться за птицей, и , обнявшись с ней, тихо опустился в сугробы. Угли в камине стали ярко-красными с черными дрожащими прожилками. Огонь уже не горел так ярко, а светил едва-едва. Для самого себя и для меня, напоминая о том, что всему приходит конец. Но не спешил, однако, гаснуть и умирать. Не спешил…  комната наполнилась теплом. Сам собой соскользнул шерстяной плед с плеч, щеки горели  трепетом, подаренным огнем камина, почувствовалась усталость от дневной суеты – детские игры, хлопоты на кухне, предпраздничные волнения…  И остались в душе дорогие воспоминания глотком  терпкого вина,  и нежная молчаливая  забота  старого  дома.