Глава 65. Есть контакт!

  Закончилась эта колхозная командировка, и я вернулся домой и к своим приятелям по двору и товарищам по производству, продолжать и дальше гегемонить.
    Получил приличную сумму на заводе ( 100% средне сдельного платили за колхоз), и сразу приоделся. Купил дорогой костюм тёмно-синий в скрытую полосочку и дюжину рубашек из шёлкового поплина- так назывался материал из искусственного шёлка. Ботиночки , галстучки и всё такое. В то время были очень модные  и дефицитные темно-синие плащи –реглан. Реглан это особый вид покроя плеч. Достать или купить такой плащ было не просто, все они расходились по блату, и, как говорили тогда, из-под прилавка.
   Я никак не мог приобрести такой плащ, в торговле у меня блата не было. Блат был у отца, но мои неоднократные обращения и  его обещания успеха не имели, и его снисходительность к моим просьбам сыграли неожиданную роль в жизни как для него, мамы (не родной), и, конечно, для меня!
     Дворовые ребята доложили мне, что меня совсем недавно разыскивала женщина из Ленинграда и называлась моей мамой. Да вон спроси у Вовки Мальги (Мальгина) его мать долго беседовала  с этой твоей «мамой»- иронизировали они.
- Тётя Нюра, что тут за женщина меня разыскивала - спросил я её, хотя прекрасно понимал суть моего вопроса, да и кто мог разыскивать меня из Ленинграда, если это не «попадья», иного же имени я дома и не слышал.
- Да, да, Герман, и стала подробно посвящать меня в содержание проведённой с ней беседы.
 Так мы же тебе в колхоз послали и её письмо и даже фотографию, и всё она там тебе подробно описала. Конечно, я просто разъехался с этим письмом, а обратно никто из получивших бабкиных домочадцев не удосужился отослать мне его.
  Да и я особенно-то не сокрушался, что не получил это письмо моей матери, которая родила и оставили меня в три года - полное безразличие к этой новости и быстро начало стираться из памяти.
    Однако не всё так просто оказалось, и опять тут, и в который раз, взыграл мой характер, настойчивость и упрямство - много уже об этом раньше писал.
   В очередной раз пристал к отцу с плащом, и дело даже дошло до скандала. Я стал его упрекать в самолюбии, себялюбии и заботами больше о ходках к другим бабам, чем внимание к своему единственному сыну, ну разругались, мы тогда, в пух и прах!
  Ах! Не можешь? Не хочешь? Ну, не обижайся, отец, потом на мои действия, ты заставил меня это сделать - верещал я во всё горло.
    Уж не знаю, и откуда, но скорее от, услышанных разговоров от взрослых, что на другом конце нашей улицы живёт подруга моей родной мамы – Оня Целищева. Оня (ну так при мне её называли), работала и очень долго и давно официанткой в ресторане гостиницы Россия», что на размещённой прежде фотографии в моём повествовании.  А, Иван Андреевич, мой отец, был любитель посещать эти не многочисленные ресторации города Кирова, и естественно, информация об этой Оне в моей голове уже давно отложилось.
     Вот - во двор этой официантки я и направился, разыскать её не составляла особенного труда, соседи сразу показали на её квартиру. Оня даже обрадовалась моему приходу и выдала полную информацию вместе с адресом, который и был мне необходим.
    Не знаю. Что можно говорить о моей морали и совести в то время, но я же преследовал цель – купить плащ, а тут, как говорят, все средства хороши!
-- «Тёмно-синий шерстяной плащ-реглан  48-й размер,3-й рост, деньги вышлю по получении» - вот такой был первый  почтово-телеграфный контакт с моей родной мамой-«попадьёй»! Обратный адрес, конечно, адрес моих друзей – Илларионовых.
     Посылка не заставила меня долго ждать, и буквально, через неделю я получил вожделенный плащ, шёлковую рубашку салатного цвета, корочки кожаные для паспорта и ещё какую-то мелочь. А тогда ещё были модные кепки, мы их называли «лондонками» они были плотной вязки типа букле и были очень красивые, модные, практичные и тоже дефицитные, но кепка у меня уже была, так, что я был «упакован» полностью и мог посещать любые развлекательные мероприятия и танцы тоже. ТЮЗ я поменял на кировский драмтеатр и просмотрел почти весь, в то время, театральный репертуар.
  С Александрой Алексеевной Попыриной – моей родной матерью у нас началась почтовая переписка, ну не мог же я оставаться сволочью, ограничившись только получением плаща.
   А вскоре произошла и наша вторая встреча, но об этом в следующей главе.http://www.proza.ru/2010/07/13/987