Легенда о Круглом Чукче Лыцаре Обеденного Стола

                Легенда о Круглом Чукче
                Лыцаре Обеденного Стола Сэре Шуре.

В башне  сижу на восьмом этаже
И скоро наверно состарюсь уже!
А где вы видали прЫнцессу в годах,
В розовом платье и  грудь вся в цветах?
Ну, кто б серенаду мне спел под окном
И может посуду помыл бы потом,
Иль Лыцарь могучий на белом коне
Махнул по российским просторам ко мне!
(Ирина Рыкованова copyright (с) 2011)
               
                Глава 1.

                Проклятие.

Много легенд по белу свету ходит различных. Однако, мало кто слыхал, а тем более помнит, о похождениях Сэра Шуры, Круглого Чукчи Лыцаре Обеденного Стола. Вот, видать,  и настало время-то поведать о них, дабы не канули приключения его сказочные в забвение и небытие.
А началась история сия, когда Шура и не был сэром вовсе, а был всего лишь третьим, младшим сыном в многочисленном семействе дворянина бедного, забыл фамилию... Было у него два брата, оба все из себя детины, которые ни о чём по жизни понятия не имели и даже не задумывались о смысле бытия своего бренного, впрочем, как и сам Шура. И вот, устав терпеть безобразие это  вопиющее, пригласил отец их однажды мага известного, дабы преподал он детям его урок наглядный и поучил уму-разуму. Явился маг тот в назначенный час, и обратился к братьям:
     -Сейчас, дети, будем эксперимент проводить особой важности. Вот вам веник, сломайте-ка его, попробуйте.
Достал тот маг веник и протянул старшему брату. Тужился тот, тужился - не ломается окаянный... Ну, со средним та же история приключилась, а Шуре и пробовать не дали по причине возраста его незначительного. И уж приготовился было маг по сценарию распустить веник, да переломать по веточкам, а потом с речью пламенной выступить, что мол, пока вы вместе - никто вас не сломает, а поодиночке будете уязвимы, как веточки эти разрозненные, когда Шура голос подал, что веники не для того созданы, чтобы их ломали, а исключительно для выметания сора из избы, или, в крайнем случае, для бани. А потом достал Шура меч свой, тогда ещё не кладенец вовсе, да как долбанёт по венику, тот и рассыпался на глазах у изумлённой публики. Пощёлкал маг варежкой, с толку сбитый, сказать чего не знает, покраснел весь от гнева, пробубнил что-то типа: «Запомните, дети, против лома нет приёма", а потом как заорёт на Шуру:
     -Ты чего, мудило, наделал-то?! Я этот веник который век таскаю, ломаю и потом обратно склеиваю, а ты... Вот тебе моё проклятие за это! Отныне и до самой смерти потеряешь ты покой и сон, пока не найдёшь даму сердца своего Наташку ибн Дали де Сальвадоровну, и не станешь Лыцарем её верным. Только буду я тебе препоны чинить всякие, чтоб тебе пусто было! А перед всем этим тебе ещё надо исхитриться СЭРОМ стать!
Сказал маг речь такую и растаял в мутном воздухе аки привидение. А тут и отец вышел к детям своим и спрашивает:
     -Ну что, дети мои, научил ли вас маг уму-разуму?
Братья молчат, на Шуру смотрят, а тот в ответ:
     -Учить-то надобно, ежели у самого ума в достатке, а на этого мудака только зря ты, батюшка, деньги извёл. Озадачил он меня, не более того. Ну да время рассудит, насколь это серьёзно всё, не слукавил ли он с проклятием своим...
Однако с тех пор задумчив стал Шура, а время шло, взрослели братья потихоньку... 

                Глава 2.

                Царевна-лягушка.

И вот настала пора, когда задолбался батюшка кормить-поить детей своих, позвал их к себе, всучил каждому по луку со стрелой и молвил:
     -Идите, дети мои, пытайте счастье своё. А куда стрела, выпущенная вами, упадёт, там и ищите невесту себе, а то сил моих более нету, трёх таких лбов содержать.
 Делать нечего, взяли братья по луку, хотя стрелять отродясь не умели, и вышли во двор. Старший натянул тетиву, да перестарался, порвалась она, да пальцы ему отшибла. Прыгает-скачет старший брат, матерится на чём свет стоит, а стрела-то не улетела никуда, так и валяется под ногами у него. Выходит дело, не судьба ему жениться... Расстроился было батюшка - как минимум одного лоботряса при себе держать придётся, да вдруг вспомнил, что на соседнем дворе Марфа одна живёт бесхозная, незамужняя, стало быть, и говорит:
     -Коли не улетела стрела твоя ни фига, не будет тебе дальней дороги,  женись на соседке нашей, так судьбой, видать, тебе ниспослано...
     -Помилуй, батюшка, - взмолился старший, - она ж страшна, как грех смертный!
     -Ничего, - батюшка его успокаивает, - с лица, если конечно это можно лицом назвать, воду не пить, главное, чтобы человек был хороший...
     -Да ты что, батя,  сбрендил наглухо? -возопил старший, - Нешто такая образина может быть человеком хорошим, ежели от неё все собаки сбежали, птички в саду передохли, а путники одинокие, завидев хоть раз, заиками на всю жизнь становятся?
     -А любовь, - батюшка объясняет терпеливо, - штука такая, что превращает урода в прекрасного человека силой своей неземной. Даже сказка такая есть, Аленький Цветочек называется. Хочешь, рассказать могу...
     -Да знаю я сказку эту, - вздыхает старший, - Только сказка - она и есть сказка, ни капли правды в ней не сыщешь, намёки одни дурацкие. Тем более, чудище-то там было заколдованное, а в моём конкретном случае нет такого колдовства на Земле, чтобы можно было такую кикимору слепить, разве только допускаю, могла она появиться на свет божий, как результат мутации после всемирной ядерной катастрофы...
Смекнул тут средний брат, однако, что ежели старший откажется, может и он под горячую руку-то под венец с Марфой пойти, ведь стрелять-то тоже не силён ни хрена, вот и шепчет он батюшке на ухо совет мудрый: "Давай напоим его до бесчувствия, да отволочём на двор к Марфе, а там проснётся - ужо деваться-то ему будет некуда." На том и порешили, упоили старшого в усмерть и отдали на растерзание Марфе. Только Шура участия в этом безобразии не принимал, так как, вместо этого, удалился на задний двор стрельбу из лука осваивать...
На следующий день вывел батюшка среднего сына во двор, и говорит:
     -Ну, сын, теперь твоя очередь стрелять, искусство своё показывать, судьбу свою искать, соответственно. 
       А на Марфином дворе в то время ор, крик стоит несусветный. Старший, бедолага, с бодуна по двору бегает, а за ним Марфа с распахнутыми объятьями и мурлычет:"Лети моя сторона, сокол мой альбатросовый..." А тот в ответ: "Я не сокол, я гриф-стервятник! Питаюсь падалью исключительно. И прилечу к тебе, только когда ты копыта откинешь, и то, клевать не буду, несварения желудка опасаясь..." В общем, не дают среднему брату сосредоточиться, крутился он, вертелся, наконец спустил тетиву, да только стрела та прямёхонько в лоб Марфе угодила. Лежит она, Марфа стало быть, бездыханная, а батюшка репу чешет сосредоточенно; где ж это видано, чтобы на покойнице женились, да ещё и замужней... А старший брат среднему на шею вешаться, перепрыгнув через плетень, мол, спаситель ты мой...  Думал батюшка думал, наблюдая сцену эту безобразную, да молвил наконец:
     -Идите-ка вы оба в жопу, чада мои дорогие! Коли стрелять не умеете ни хрена, так садитесь на коней и скачите к едрене матери, куда глаза ваши бесстыжие глядят, только обратно возвращайтесь с жёнами законными, а ещё лучше там у них и оставайтесь...
Получив батюшкино благословение в виде пары оплеух, сели братья на коней и в путь намылились. Средний, правда, успел младшему, Шуре, шепнуть на прощание:
     -Завтра стрелять будешь, никуда не целься, в аккурат в Марфу попадёшь, пока её не убрали со двора-то... А с покойницы какой может быть спрос? Глядишь, хоть тебя батюшка помилует, не пошлёт в место, столь им любимое.
     -Спасибо, брат, - Шура ему в ответ, - Только не могу я воспользоваться советом твоим. Мне Лыцарем надобно стать, а значит к жульничеству отношение моё должно быть негативное.
Настало утро ясное, вышел Шура с луком наперевес, поднял вверх, выстрелил и... к несказанному его удивлению, улетела стрела в небо и скрылась за лесом... Батюшка от радости смехом новорожденного дебила зашёлся, прыгает, в ладоши хлопает и приговаривает:" Ну всё, иди теперь ищи стрелу, чудо гороховое, в аккурат за лесом, говорят, земли обетованные расположены. Может, и мне какую кралю приглядишь, тогда милости просим, возвращайся домой, мой дом - твой дом, как говорится..."
Вздохнул Шура тяжко, да пошёл стрелу искать, по солнцу лишь ориентируясь, так как компасов в то время ещё не было. Долго ли он шёл, коротко, никому это не ведомо, да только забрёл он наконец в болото какое-то, и видит - глазам не верит, сидит на кочке лягушка внушительных размеров и, аккуратно так, из глаза стрелу его выковыривает. Завидев Шуру вторым глазом, обращается к нему человеческим голосом:
     -Никак потерял чего, браконьер хренов? Куда ж это годится, в лягушек бальзаковского возраста амурными оружиями пуляться, да ещё в глаз прямо...
     -Да не хотел я, - оправдывается Шура, - Тебе ещё повезло, что живая осталась, тут братья мои такого шороху навели, что без трупа не обошлось...
     -Знать ничего не знаю, - заявляет лягушка, - коли подстрелил меня, вези во Францию, только там мне цену знают настоящую! А не хочешь - ща долбанусь об землю и превращусь в суженую твою, царевну, правда на кой леший тебе одноглазая нужна, теряюсь в догадках.
     -Да мне, по большому счёту, никакой не надобно. А тебя, часом, не Наташка зовут? - вопрошает Шура настороженным голосом.
     -Не-е, - говорит лягушка, - Василиса я, но это если долбанусь об землю правильно, а коли чуть скособоченным удар получится, могу и просто в Васю превратиться...
     -Ну да, - у Шуры аж в горле запершило, - только энтого мне и не хватало для полного счастья-то. Слушай, а если тебя поленом огреть, чего выйдет? 
     -Не знаю, - зажмурила лягушка глаз единственный, - не пробовала, но идея мне по нраву, валяй. А то самой подпрыгивать, да шмякаться уже надоело как-то... совсем даже скучное занятие.          
     -Знаешь, - говорит Шура, - Есть у меня идея. Понесу я тебя ко Французскому Двору, любят там вашего брата, авось мне титул СЭРА за тебя дадут. Но в беде тебя не брошу. Надумают на лапки тебя извести, найду дубину подходящую, да огрею от всего сердца А там - будь что будет! Но уж жабой-то ты точно не останешься.
     -Дурак твоя фамилия, - отвечает ему лягушка, - Во-первых, не жаба я вовсе, а во-вторых, где ж ты видел сэров во Франции? Там Мусье одни, да Мадамы. А зачем тебе сэром-то быть?
     -Ох, - вздыхает Шура опечалено, - наложено на меня заклятие ужасное, а может и не ужасное, не знаю сам пока, но надобно мне сперва сэром Лыцарем стать...
     -Ладно, - говорит лягушка, - помогу я тебе. Нравишься ты мне, искренна печаль твоя. Погнали до Франции, там видно будет.
       Взял Шура лягушку аккуратно, двумя пальцами, сунул в карман, руки вымыл, на всякий пожарный, бородавок опасаясь, и в путь отправился дальний.

                (продолжение следует)