Три сестры о крушении надежд

 Таким же камерным, как и "Месяц в деревне", кажется спектакль "Три сестры" по драме А. П. Чехова, которая была написана в 1900 году. История театрального искусства знает немало различных постановок пьесы Чехова "Три сестры". В городе Владивостоке по одним данным насчитывается 5. Первая состоялась в 1902 году силами труппы Иванова. Вторая - в 1909 году в Пушкинском театре, режиссёр - Вл. Кумельский. Здесь пьеса "Три сестры" была обозначена как пьеса из офицерской жизни . Следующая постановка - в 1947 году в театре им. Горького, т.е. почти за 60 лет до следующей постановки там же - 29 апреля 2006 года. В 1998 году "Три сестры" появились на сцене театра Молодёжи. Кроме того, в театре Горького параллельно с премьерой по пьесе А. Чехова "Три сестры" состоялась премьера на малой сцене - "Три сестры. Годы спустя...". Литовский режиссёр Линас Зайкаускас поставил довольно грустное продолжение, где сестёр уже выгнали из собственного дома, они живут то ли в казармах, то ли в гимназическом классе, вспоминая события своей жизни.
  Итак, действие происходит в губернском городе. Главные действую-щие лица - три сестры: Ольга, старшая, Маша, средняя, и Ирина, младшая. Ольга и Ирина живут в доме отца с братом Андреем. У Андрея есть невеста - Наталья Ивановна, которая потом становится его женой. Маша живёт с мужем - Кулыгиным Фёдором Ильичём, учителем гимназии. За Ириной ухаживает барон Тузенбах, Николай Ильвович. Его соперником является штабс-капитан Солёный Василий Васильевич. В доме Прозоровых живёт военный доктор - Чебутыкин Иван Романович. Среди гостей - подпоручики Федотик Алексей Петрович и Родэ Владимир Карлович. Есть ещё старик Ферапонт, сторож из земской управы, и нянька Анфиса, старуха 80 лет.
  Что же мы видим на сцене театра им. Горького? Сценография Валерия Фомина немного неожиданна: все предметы из дерева: стол, табуретки, колясочка, ступени - они же скамейки - по обеим сторонам сцены, огромные шведские стенки на колесиках и др. Трактовать это можно двояко. С одной стороны возникает ассоциация с чем-то тёплым - на Руси избы строились из дерева как материала наиболее приспособленного для суровых зим. В подтверждение этой версии над сценой во время действия сменяется ряд картин, главным действующим лицом которых является лес. Сначала он освещён солнцем, потом погружается во тьму. Во втором акте очень символично - на картине лес горит. Это как раз момент пожара по сюжету пьесы. Но в данной ситуации имеет место не только прямой, но и переносный смыл. Сгорает лес - рушится семья Прозоровых, крушатся их надежды и мечты.
  С другой стороны такая сценография может быть связана с желанием показать неуютность и жёсткость условий жизни главных героев. Неслучайно возникает ассоциация с казармой. Ещё до начала спектакля на сцене появляются военные. Звучит барабанная дробь, слышно, как разыгрываются музыканты на медных духовых инструментах. Это задаёт действию определённый тон. Тут ещё важно заметить, что в роли ряженых в первом акте выступают всё те же военные. Они появляются в сцене монолога Андрея, уже ставшего мужем Натальи. А в конце второго акта они точно по приказу новой хозяйки дома сдвигают всю имеющуюся мебель в кучу.
  Создаётся такое ощущение, что сценография и начало спектакля сделаны приблизительно по одному из вариантов Анатолия Эфроса, которые он предлагает в книге "Репетиция - любовь моя": "А, может быть, сделать что-то солдатское? Оттолкнуться оттого, что это полк, который то и дело перебрасывают куда-то из глуши в глушь? Всё графически изрисовать всякими трубами и военными фуражками. И чтобы в начале было много солдат и офицеров на сцене - пришёл полк, играет музыка, а потом все тихо расходятся, и дымка на сцене, и три тоненькие женские фигуры" .
  Леонид Анисимов, поставивший в театре Молодёжи много спектаклей по русской классике, не оставил без внимания пьесу А. Чехова "Три сестры". Режиссёр выдвигает иную идею - временность, зыбкость. Место действия здесь - вокзал. На сцене стоят лавки. На полу - плитка. Для Л. Анисимова важен момент предчувствия . Сестёр он определяет следующими категориями: Ольга - долг, Маша - дерзость, Ирина - идеализм и максимализм, так присущий юности . Интересный по задумке спектакль был слаб актёрски. Но вернёмся к постановке Ефима Звеняцко-го.
  Сильно цепляет и заставляет задуматься сцена, когда горничная выходит мыть пол и как бы случайно обливает Машу водой. И тут же перед ней возникает нянька Анфиса, точно пытаясь как-то её защитить. Возникает стойкая ассоциация - "покойника обмывают". С одной стороны это говорит о том, что в скорости убьют Тузенбаха, с другой - о невозможности счастья Маши, о смерти её тайных надежд. В связи с этим нельзя ни упомянуть о столе и стульях, накрытых белыми полотнами в сцене отъезда военных.
  Удивительно было показано духовное родство сестёр, несмотря на их совершенно разные характеры. Особенно ярко это видно в первом действии - они играют, резвятся, точно беззаботные маленькие девочки. Вообще мизансцены настолько интересно простроены, что сёстры иногда как бы случайно оказываются вместе - в центре событий, и тон их взаимоотношений между собой, заданный в начале действия, играет важную роль.
  Рассматривать образы сестер, да и вообще всех действующих лиц лучше с точки зрения их трансформаций, хотя есть и герои, на которых не оказало влияния время. В первую очередь это Кулыгин. Владимир Сергияков пожалуй первым дал этому образу иную трактовку. Ранее стойкой ассоциацией, связанной с Кулыгиным, была его бесхарактерность, мягкотелость. Что же мы видим здесь? Это мужчина, крепко стоящий на ногах. Есть впечатление, что в доме именно он - хозяин. Он честолюбив и очень ревнив. Он гордится своим статусом, и в этой жизни его по большей части всё устраивает. Можно себе представить, что ждёт Машу, когда уедет Вершинин, поскольку Кулыгин был в курсе отношений своей супруги с полковником.
  Почти не меняется Вершинин. Вопреки устоявшемуся принципу Александр Славский лишает своего героя обаяния и романтизма. Он слишком скучен в своих проблемах и заботах. Только чувства к Маше ненадолго освещают его ничем не примечательную жизнь. В своей книге "Репетиция - любовь моя" Анатолий Эфрос отмечает: "Его делают перелётной птицей - год в одном месте, год в другом. Но мысль уйти из армии даже не приходит ему в голову. Точно так же не приходит ему в голову мысль уйти от жены, ИБО ДОЛГ. Есть такие люди, у которых долг не головное, а почти физическое чувство" .
  Отдельного разговора требует собственно сама Маша. Она тоже мало меняется в течение действия. Резковатость и дерзость, которой наделяет её Евгения Богинская, привлекает к ней внимание зрителя. Кажется, будто она сжимает в себе боль от какой-то нереализованности и лишь временами позволяет себе выплеснуть накопившееся наружу. Её душа точно заперта в клетке - Маша не может делать то, что ей очень бы хотелось, и потому временами у неё сдают нервы. Выразительна сцена её прощания с Вершининым. Здесь обыгрывается шведская стенка. Она слу-жит как бы преградой между двумя любящими людьми. Вершинин уходит, а несчастная Маша повисает на ней, точно обессилевшая птица, пытавшаяся вырваться из клетки. Это одна из наиболее сильных сцен в спектакле. Однако в классическом чеховском варианте она решена иначе - авторская ремарка гласит: "Продолжительный поцелуй".
  Весьма интересен Солёный в исполнении Михаила Марченко. Он настолько сочен, настолько ярок, что иногда другие герои теряются на его фоне. Солёный - личность не столько бунтарская, сколько демоническая. Этот образ буквально проникнут духом лермонтовского романтизма. Довольно интересно Анатолий Эфрос объясняет поведение этого героя: "Я не хочу быть убийцей, не толкайте меня на убийство, не презирайте мою уязвимость, не делайте вид, что меня в комнате нет, что меня нет вообще; я живу, я думаю, я чувствую, и я не хуже других, а, может быть, даже лучше, честнее и благороднее" . К концу действия эмоции этого героя обостряются, он становится чувствительнее и реагирует на все проявления внешнего мира молниеносно, остро, будто на его открытые раны сыплют соль. И, как следствие, доходит до убийства.
  Антиподом Солёного выступает барон Тузенбах. Очень трогательным, не приспособленным к жизни его играет Сергей Миллер. Именно этот герой более других несёт позитивный настрой. Он относится к числу прекрасных и тонких людей. Но, к сожалению, финал его трагичен. И в его гибели чувствуется обречённость.
  Почти не меняется и Ольга в исполнении Ксении Кравец. Она кажется самой организованной, собранной, даже несколько жестковатой в связи с этим и гордой. На момент завершения действия эти черты характера в ней будто бы обостряются. Она говорит очень жёсткую фразу о несбыточности желаний, о том, что в жизни происходит не так, как мы того хотим.
  Сильно меняется Ирина. В начале действия она кажется немного наивной девчонкой с тонкой и легко ранимой душой. Буквально за два года эта ранимость доводит девушку до отчаяния. Она срывается на истерики. Единственный выход Ирина видит в переезде в Москву. И всё же сцены истерик у Марины Лысенко выглядят слишком неестественно, отталкивающе и кроме негативной энергии, к сожалению, не имеют за собой ничего. Богатую характеристику дал Анатолий Эфрос образу Ирины, разбирая его трансформации от начала до самого финала. Однако в спектакле усмотреть хотя бы половину подобного было трудно.
  Любопытны трансформации образа Натальи. Её сыграла Марина Волкова. Какая нелепая и жеманная Наталья в день Ирининых именин, и какой жёсткой и своенравной она становится к моменту отъезда военных! Наталья занимает место хозяйки в доме. Она готова устраивать не только перестановку в доме, но и руководить человеческими судьбами. В сравнении с сёстрами она более действенна, более активна. Если они только говорят о своих желаниях, Наталья же добивается исполнения своих, опять же ради детей она готова на всё.
  Анатолий Эфрос замечательно описывает чувства Натальи при первом её появлении в доме Прозоровых: "Вошла - и ничего нет страшнее этих взглядов, этих улыбок. Занять поменьше места, стать невидимой. Краснеет от каждого звука. Молодая, простая, неиспорченная, наивная девчонка" . Вероятно, этот первый страх перед сёстрами Андрея вылился в ненависть к ним. Но вместе с тем Марина Волкова оправдывает свою героиню, ибо Наталья - мать, и заботится о своих детях.
  Пассивен и флегматичен Андрей Николая Тимошенко. Но если в начале он был полон надежд и беспечен, то, женившись, стал совершенно холоден и ещё больше замкнулся в себе. Его душит та же горечь, что и Машу, и он тоже её сдерживает, но как бы то ни было кажется человеком более слабым и неприспособленным к жизни. Он, как и его сёстры, мало способен на отчаянные поступки. И монолог его в начале второго акта по настроению очень напоминает монолог Вершинина в следующей сцене.
  Испытываешь какие-то странные чувства к героям. Это нельзя назвать ни жалостью, ни состраданием. Это скорее безразличие. Мы можем только безмолвно наблюдать за происходящим, как наблюдаем за окружающей нас реальностью. Возможно, это тоже своеобразный приём, говорящий о том, что герои также безразличны друг другу, как зрителю. И в этом верно подмечена суть природы человека, её эгоистическое начало.
  В этом плане очень интересно построена последняя сцена. На переднем плане шведская стенка на колёсиках, разделённая на три части. За стенкой, точно в клетках сёстры. Они уже не обнимаются, как в начале действия. Они извиваются в конвульсиях, пытаясь самим себе доказать, что надо жить дальше, надо не терять надежды на светлое будущее. И здесь уже каждая говорит за себя, болея своей несбывшейся мечтой. Возникает следующий ассоциативный ряд: картины под потолком - лес горит - горят души - сгорает всё, остаётся пепел - надежды нет - всё будет по-прежнему. Идея сводится к следующему: мы не только не хотим слышать, что говорят другие, но и не верим в то, что говорим сами....