Космические хроники. 10

                «Груз 200».

   - Дед, а мы накажем тех, кто обидел папу?
   Ребёнок тряс старика за палец и вопросительно заглядывал вверх. Но тому было не до разговоров с внуком: с корабля начали сгружать «Груз 200». Гробы выносили и устанавливали на специальные столики со складными ножками. Маленькое окошко у головы, закрытое стеклом, позволяло видеть лицо погибшего, но некоторые были матовыми: пострадала голова.
   Сын лежал с закрытыми глазами, словно заснул. Внук закапризничал, тоже захотел увидеть. Дед не посмел отказать, поднял его. Тот почему-то только взглянул и больше смотрел на деда, по лицу которого катились слёзы.
   - Дед, ну чего ты плачешь, он же целый, а говорили, что погиб. Проснётся ведь!
   - Не проснётся, внучек. Сейчас увезут, и мы больше никогда его не увидим.
   - Дед, а мы накажем тех, кто обидел папу? - мальчик вспомнил, что ему не ответили на вопрос.
   - Конечно, но я старенький. Ты вырастешь и найдёшь обидчиков!
   Старик не мог знать, что этот разговор отложится в детской головке, и появится цель. Она будет преследовать ребёнка, торопя расти. Мальчик начнёт зубрить уроки, чтобы стать грамотным. Юноша поступит в академию, чтобы получить специальность как у отца. Придёт время, и он посчитает, что уже готов, и пора найти тех, кто погубил любимого человека. Но возможность отомстить представится только мужчине.
   Мальчик вырастет, освоит военную профессию и отправится бороздить просторы вселенной, полетит с экипажем, который будет каждый раз выполнять определенную задачу, но почему-то далеко от цели, что он наметил.
   Он женится, родится сын, и лейтенант будет ждать оказию, чтобы попасть на нужную планету, с которой практически не было связи.
   Он подаст рапорт, и переведётся на один из патрульных кораблей, что курсируют по космосу, напоминая всем, что его планета миролюбива, но обладает мощным космическим флотом и сумеет постоять за себя. Лейтенант сделает это, чтобы поторопить время.
   Маршруты у таких кораблей каждый раз менялись, и шанс лететь около нужной планеты повысится….
   Мужчина не сомневался, что когда-нибудь они будут пролетать рядом и обязательно опустятся на неё, потому что он всё сделает для этого. Офицер решил, что выведет маршевые двигатели из строя около неё, и на планету придётся садиться.
   Но вмешалась судьба, награждая человека за терпение. Пролетая недалеко от цели, корабль попал под каменный дождь.

   - Я не смогу отремонтировать двигатель в открытом космосе. Командир, это не реально. – Инженер стоял в рубке и виновато смотрел на капитана.
   Дежурный прекратил следить за экраном и вместе с капитаном смотрел на мужчину.
   - Булыжники выскочили из-за астероида. Сам мимо летел, а эти прямо на нас. Не успели увернуться.
   Командир молчал. Всё это он и сам знал, но что повреждения оказались настолько серьёзными, услышал впервые. Инженер, не дождавшись ответа, продолжал жаловаться:
   - Компьютер выявил три неисправности после столкновения. Ковыряться в скафандре – месяц работы, а то и больше.
   - Что предлагаешь?
   - Искать подходящую планету и садиться.
   Капитан - пожилой мужчина - посмотрел на дежурного, словно советуясь, и сказал не ему, инженеру:
   - Сам и выбирай, капризный ты наш.
   Через полчаса инженер доложил, что нашёл. Ему помог лейтенант, который эту часть космоса знал, как свои пять пальцев, потому что не день и не два изучал.
   - Вполне приличное место, командир. Атмосфера подходящая. Сутки крюка всего. Как-нибудь дохромаем. Отремонтируемся и на форсаже наверстаем отставание.

   Команду новость обрадовала, так как однообразная жизнь на корабле надоела, а планета заинтриговала: заселена переселенцами с их же родины несколько поколений назад. Впоследствии те что-то не поделили с прародительницей, но это мало волновало: межгалактические законы обязывали в таких случаях оказывать помощь.
   До планеты добирались действительно сутки. Голубая, через двадцать часов начала стремительно расти, хотя корабль летел подранком в три раза медленнее.
   Запросили космодром, и получили добро на посадку. Но уже в атмосфере сказались неполадки. Садиться пришлось на ближайшем пустыре.
   Швартовочные двигатели заглохли в последний момент, и корабль резко потянуло вниз. Оставалось всего ничего, чтобы благополучно сесть, когда металлическая громадина рухнула камнем.
   Подушки безопасности окутали кресла, смягчая удар. Никто не пострадал. Начавшийся пожар автоматика погасила пеной.
   Земляне выбрались из искорёженного корабля как из ванной. Всеми овладело двоякое чувство: с одной стороны жертв нет, с другой – корабль превратился в груду металла. Лица отражали то радость, то горе.
   Инженер выбрался последним и был расстроен больше всех.
   - Капитан, я не знаю, почему это произошло!
   - В таких случаях делают умное лицо и говорят про внештатную ситуацию, - командир не сильно горевал, ведь никто не пострадал, а летательный аппарат почти выработал ресурс.
   - Корабль - понятно, но разбился передатчик. Домой не сообщить!
   - Что? – офицер наконец-то обратил внимание на безумные глаза инженера. – И на челноке?
   - Он пострадал ещё больше: аппаратура всмятку. Есть надежда на местных, но до них добраться нужно. И… не очень-то рады нам здесь.
   Только теперь капитан расстроился по-настоящему.
   - Это я виноват. Нужно было высадить команду на челноке и садиться одному, – офицер схватился за голову и начал массировать её, словно помогая думать. – И челнок погубили. Никому не говори. К чему паника? Сами потом догадаются.
   Ситуация оказалась аховой: генератор, вырабатывающий электроэнергию, выдержал удар, но топлива не было - лишь заправленное; продуктов много, но питьевая вода вытекла из пробоины. Местные не будут спешить их искать, если вообще будут.
   Массаж помог: командир принял решение и собрал экипаж.
   - Всем сдать переговорные рации, - распорядился он. – Инженер разберёт на запчасти для ремонта передатчика. Остальным разбиться на пары и вперёд на поиски воды. Вернётесь ровно через восемь часов. Кто найдёт воду, сразу поворачивает назад.
   Три группы разошлись в разные стороны, лишь командир с инженером остались у останков корабля.
   - Шеф, с помощью раций не получится восстановить передатчик: в них нет нужных деталей, - подчинённый решил не скрывать безрадостных перспектив.
   - Но попробовать-то можно?
   - Попробовать можно.
   - Вот и займись, а я поищу на корабле, что может пригодиться.

   Команда вернулась в срок. Все устали, были возбуждены. Одна пара принесла воду - две прозрачные баклаги с мутной жидкостью.
   - Уже лучше! - отметил командир, - начало положено.
   Вдали громыхнуло. Чистое над космонавтами небо начало темнеть из-за наползающей тучи.
   - А вот и помощь. Все на разбитую посудину за посудой, - скаламбурил капитан. - Дождь наполнит.
   Грозу переждали в рубке. Пришлось повозиться, благоустраиваясь, разбирая мусор.
   Где-то протекало. Дождь барабанил по корпусу, а космонавты сидели в креслах, установив их в сухих местах. Вид поверженного корабля изнутри угнетал.
   - Есть два варианта, - начал разговор командир. – Остаться и попробовать восстановить аппаратуру. Или идти к местным жителям. Нам разрешили сесть для ремонта, но отношения с планетой натянутые. Данные о жителях противоречивые. И как далеко до них, кто знает?
   - А лучше разделиться и воспользоваться обоими, - предложил штурман.
   Так и решили. Капитан остался с инженером на корабле и обещал догнать остальных, когда отремонтируют передатчик и сообщат об аварии, если такое окажется возможным.

   «Это та самая планета! Я долго мечтал попасть сюда, – лейтенант шёл и радовался. - Здесь живут те, кому придётся туго, и кто не будет больше коптить небо».
   - Сашка, о чём ворчишь? И куда бежишь? – штурман семенил рядом, слышал, что напарник бубнит что-то, и поинтересовался. - Сюда не летали сто лет, а ты увидел где-то врагов!
   - Конечно, и отношения испортились сами собой!

    За ними прилетел такой же патрульный корабль и завис на орбите. Они жили в гостинице, когда в небе «скорой помощью» замигала звёздочка.
   Переполненный корабль с удвоенным экипажем взял курс на Землю. Капитаны привлекли к работе всех, чтобы на борту не было праздношатающихся.
  Лейтенант дежурил, капитаны расположились рядом и вдруг заговорили о произошедшем, заговорили вполголоса, но слышимость в рубке была хорошей.
   - Вот и всё, на моей карьере можно поставить крест! - сказал командир разбившегося корабля. – Объяснить катастрофу ещё можно, но что случилось потом, ни в какие рамки не лезет! Отношения между планетами ещё больше ухудшатся. И это не всё. Был на планете наш человек - внедрили в своё время. Погиб из-за нас.
   - Уверен? – второго капитана удивил такой поворот событий.
   - Абсолютно! Через нас вышли на него. Дважды выручил земляков. В первый раз, лет двадцать назад, когда погибла часть экипажа. Помог остальным и сам уцелел. А в этот не повезло: нашёл его на квартире мёртвым. Нужно же было выяснить, почему не выходит на связь? Даже похоронить не сумели – нельзя светиться.
   - Может, сам умер? Много лет было?
   - С рваной дыркой в боку? Я должен был, пролетая мимо, послать ему радиограмму. Послал. А потом случилось то, что случилось, и на планете встретились. Инженер сумел из переговорных устройств соорудить маломощную радиостанцию, до него достала. Привёз он документацию, много чего сообщил, но, как видно, за нами следили…
   - Или за ним.
   - Вряд ли.
   Лейтенант стоял у пульта, закрыв глаза. Услышанное потрясло: человек, которого он убил, был разведчиком, работающим на них. Он больше ничего не слышал - не мог, не понимал, как могла закрасться ошибка. Голова пошла кругом.

   Они долго добирались до города. Поселились в гостинице. Лейтенант понял, что пришло его время.   
   Память услужливо восстановила обрывки разговоров на похоронах отца. Он часто вспоминал их и, повзрослев, представлял произошедшее на чужой планете. Давно составил план и теперь предстояло воплотить его в жизнь, произведя расследование уже на месте.
   Продвигалось оно тяжело: прошло много времени. До лейтенанта никому не было дела. Он уходил утром и возвращался вечером.
   Когда прибыли командир с инженером, все обрадовались, а лейтенант огорчился.
   - Как дела, бездельники? Мы уже управились! – капитан сказал при встрече, словно уходил в магазин и вернулся. – Сообщили о наших подвигах. За нами прилетят. Хлеб-соль понравились?
   - Оставили вам, оцените, - только и смог сказать лейтенант.

   Неделя пролетела как во сне. Офицера не тревожили, но как сглазили: домашняя заготовка оказалась бесполезной.
   Помог случай. Он заметил слежку, когда экипаж полным составом покинул гостиницу. Пожилой мужчина следил за инопланетянами, дождался, когда те отойдут подальше, и вернулся в отель. Лейтенант отстал от коллег и проследовал за ним.
   Он увидел чужака, выходящего из капитанского номера. Кинулся в помещение, когда тот вошёл в лифт. В запасе было не больше минуты, чтобы понять, что делал здесь незваный гость.
   Следов обыска не обнаружил.
   «Быстро ушёл. Подслушивающее устройство установил!» - подумал лейтенант и начал поиск.
   Жучок оказался под столешницей.
   Мужчина не успел уйти далеко, когда лейтенант выскочил из гостиницы. Всё получилось.

   Только теперь он понял, что тот делал в номере: принёс и спрятал в условленном месте пакет, а не жучок. Дверь капитан специально оставил незапертой.
   Подслушивающее устройство установили до этого случая, скорее всего горничная, потому что, вселившись, они проверили помещение и ничего не нашли.
   «Лучше бы он тогда заметил слежку! Лучше бы я тогда потерял его! - мысли лейтенанта заметались в поздних сожалениях. – Почему я не расспросил его, а сразу…. Но он бы ничего не рассказал! И то, что он вернулся в обычный жилой дом, а не в служебный кабинет, позволило мне сделать вывод, что… что это и есть виновник гибели половины экипажа землян и моего отца в том числе. Мало кому тогда удалось спастись. И по возрасту мужчина подходил…. Почему я подумал тогда, что гора пришла к Магомеду? И зачем только изучал эту планету, искал любые сведения о ней? Узнал, что здесь нашли простой и эффективный способ борьбы с преступностью, с шпионами: стали выдавать крупные вознаграждения за сообщения. Но убил-то я не фискала, а своего…

   Капитаны почувствовали, что с дежурным что-то происходит: тот замер как статуя.
   - Лейтенант, опять камнепад? – командир пошутил, спросив. Но дежурный не отреагировал на слова.
   Мужчины подошли ближе. Офицер стоял бледный, закрыв глаза.
   - Лейтенант, тебе плохо?
   Веки медленно поднялись, взгляд был безумным. Слова и голос напугали ещё больше:
   - Да! Нет! Да! Сейчас пройдёт.
   Дежурного сменили. Капитаны так и не поняли, что сделало предыдущего невменяемым. Лейтенанта отвели к врачу.
   Доктор осмотрел пациента и не прояснил ситуацию:
   - Не понимаю. Сделаю анализы, там видно будет.

   Командиры перешли в капитанскую каюту. Здесь можно было говорить откровенно и обдумать, как выкрутиться из щекотливого положения: одного из них ждали на Земле крупные неприятности.
   - А почему ты думаешь… - начал говорить командир корабля, но его прервали. В каюту влетел доктор.
   - Командир, лейтенант умер!
   - Что? – офицеры выкрикнули вопрос дуплетом.
   Врач сказал не всю правду: офицер застрелился. Бластер валялся на полу, а безжизненное тело лежало на кровати, истекая кровью: из свежей раны под сердцем всё ещё сочилась кровь.
   - Но почему? - начальник погибшего не выдержал, вопрос сам вырвался из груди. – Добить меня решил? За что?
   - Ему хуже, поверьте! - ответил доктор.
   - Ему уже всё равно! - офицер хоть и понял, что сказал глупость, но оправдываться не стал. – Не рейс, а сплошные загадки. Что показали анализы?
   - Какие анализы? Депрессия чистейшей воды! Антидепрессант принял, но мучило его что-то. Снотворное дал, не успело подействовать.
   Мужчины замолчали, разглядывая место происшествия. Командир погибшего вдруг поднял бластер и присел на койку. Установил мощность на минимум и направил ствол на стену. Луч выжег пятнышко и двинулся дальше. Мощности не хватало, чтобы прожечь перегородку, но довольно глубокая канавка потянулась за лучом. Он рисовал что-то. Заговорил:
   - Если узнают, что это самоубийство, не видеть семье ни страховки, ни пенсии. Вдовец он, сына дед воспитывает. Несчастный случай это! Все поняли? Депрессия мужика замучила. Затосковал, сходить с ума начал. Рисовать вот надумал на стене бластером, а рука возьми и дрогни.
   Мужчина почти закончил рисунок, но вдруг резко дёрнул оружие в сторону. Луч скользнул по стене и краю кровати.
   Капитан довольно хорошо изобразил мужчину, стоящего на коленях, вздёрнувшего в молитве руки. В позе и даже лице его была заметна тоска и немая просьба. Несколько штрихов чётко выделили это.
   - А умел он так рисовать? – вопрос врача застал всех врасплох.
   - Молодец, док, соображаешь! – мужчина усмехнулся. – Найду в его вещах бумажки, намалюю что-нибудь на полях. Будем считать, что здесь научился, если раньше не умел.
   Троица замерла, оглядывая критически обстановку. Больше никто не высказал замечаний. Командир корабля обратился к врачу:
   - Жди. Пришлю доктора из другого экипажа. Поможет обмыть. И не давай ему особенно глазеть - пусть потом в показаниях путается. Нам проще врать будет. Тело в холодильник отнесёте.

   - И что ты обо всём этом думаешь? – командир погибшего корабля заглянул в глаза коллеги, когда они вернулись в каюту.
   - Плохо парню стало, затосковал. И надо же, додумался бластером рисовать!
   Ответ заставил спросившего поперхнуться. Больше к этой теме они не возвращались.

   На Землю о несчастном случае доложили заранее. Месяц прошёл, как родственники узнали о трагедии. Погибшего встречали дед с правнуком.
   Время чуть притупило горе, но грустные мысли одолевали старика: «Что за напасть? Сноха угасла, узнав о смерти мужа – моего сына. Погибшего встречал с внуком. Сейчас внука с правнуком встречаю. Мать при родах умерла, и полным сиротой теперь стал. Сумею поднять? Сам на ладан дышу».
   Многочисленная команда космонавтов высыпалась на землю. Встречающие рванулись обниматься, и только две сиротливые фигуры стояли в стороне, дожидаясь своей очереди.
   - Дед, а я думал, что ты плакать не умеешь!
   - Я и не плачу. Соринка в глаз попала.
   - Что сказали, почему погиб отец?
   - Несчастный случай.
   - Не верю!
   - Бывает такое.
   Служащие космодрома принесли гроб и установили около родственников.
   Бледное лицо мужчины помолодело из-за наложенного грима. Старик вспомнил, каким было в детстве. Вспомнилось вдруг, как за руку держался тот, кто лежит сейчас в гробу. Теперь за неё держался правнук. Тогда погибший был младше этого мальчика на три года. И тоже интересовался, кто обидел отца.
   Память услужливо нарисовала картинку из прошлого, и слёзы побежали по старческим щёкам.
   - Не верю! – прозвучал рядом детский голос. – Убили его, я отомщу!
   - Нет! – старик закричал и даже сам не заметил этого. Он вспомнил, что слышал почти такие же слова от внука, лежащего теперь в гробу. – Только не это!
   И космонавты, и встречающие подошли, окружив родственников. А дед ничего не видел, плакал и говорил:
   - Есть месть, и есть возмездие. Не должен заниматься этим тот, кто не объективен и не понимает разницы в понятиях! А я? Я - старый дурак, не смог объяснить твоему папе, сам запутался. Тебе-то уж постараюсь….
   Старик вдруг замолчал, увидев вокруг людей. Неловкость тишиной повисла в воздухе.
   Командир махнул рабочим, чтобы грузили гроб на транспорт, обхватил старика за плечи и сказал:
   - Он был хорошим, поверьте, знаю, что говорю. Завтра все придем проститься.
   Кара повезла «Груз 200». Капитан шёл со стариком и думал: «Дед догадывается, почему случилось то, что случилось. Не скажет. Больное что-то произошло давным-давно. Эхом отозвалось, похоже. И я не расскажу, что знаю. Вместе добрались бы до истины, но не получится. И не надо, прошлого-то не вернёшь!»
   Офицер вдруг заметил, что его теребят за рукав. Мальчик шёл рядом и заглядывал в глаза.
   - Дядя, что случилось? Почему погиб папа?
   Капитан слышал старика, понял лишь, что прибавилась ещё одна версия случившегося.
   - Пытался сделать хорошо, как это представлял. Не получилось, – ответил мужчина.
   Слова не были правдой, но не были и ложью. Люди часто так говорят, когда чего-то не понимают.

                *****