Дима

Дима

Дима сидел на белом подоконнике в своей комнате и смотрел в окно. Стекло запотело с внешней стороны оттого, что непрерывно, серой стеной лил дождь. Дима видел все, будто бы сидел в тумане. Юноша прислонился к холодному стеклу: рваная черная челка, голубые, по-детски наивные, манящие своей непосредственностью и чистотой, глаза, аристократический нос с пухлым кончиком, ярко-красные полные губы, такие, каким бы позавидовала любая девочка – все это с небольшим осветлением отразилось в окне. Дима посмотрел на свои ухоженные руки, поправил лиловую футболку с сиреневым черепом, переставил длинные ноги в голубых джинсах, обутые в белые кеды, и глубоко вздохнул.
За окном все также шел дождь. Прохожих не было видно, только разноцветные иномарки быстро сновали по скользкому и блестящему шоссе, сверкая фарами. В магазины дома напротив никто не спешил; люди сидели в своих теплых освещенных квартирах, и пили чай…
Дима жил совсем один, его единственным собеседником было собственное отражение в стекле. В его комнате не горел свет, не было слышно никаких звуков. Все было пропитано серой и скучной апатией, пронизанной грустью и одиночеством. Дима прикоснулся к холодному стеклу рукой, оно под ладонью противно заскрипело. Юноша замерз; по его телу побежали мурашки. Дима обхватил себя руками и уткнулся носом в колени. По его бархатным детским щекам оставила влажный след прозрачная слеза.
…А ведь все начиналось так легко и беззаботно. Ослепительно яркие лучи софитов, громкая популярная музыка, море «тропических» коктейлей – все двери модных ночных клубов были открыты перед ним. Дима купался к славе, его считали «светским львом». Родители юноши умерли, когда Диме едва исполнилось 15 лет, и оставили своему единственному сыну наследство: квартиру в центре Москвы, небольшую красную «японку» фирмы Mazda и счет в швейцарском банке. С тех пор мальчику приходилось заботиться о себе самому. Он стал расчетливым, более прохладно относящимся к другим людям. Тяжело все делать в одиночку. Тем не менее, это положение приносило ему хоть какую-то пользу: сына магнатов встречали везде хлебом-солью.
Но…Как-то раз всего лишь один опрометчивый поступок изменил его жизнь. Обстановка: ночной клуб «Подвал». Время: за полночь. Действующие лица: Дима и его лучший друг Саша.
- Дима, хочешь незабываемых ощущений? – спросил Саша, откидывая назад длинные светло-русые волосы ниже плеч и прищурив небесно-лазурные глаза. Друзья сидели за небольшом кожаном диванчике цвета бордо и отдыхали за коктейлем.
Дима слегка отшатнулся, коктейль чуть пролился на диван.
- Ты что имеешь ввиду?
- Это всего-то небольшая, просто крохотная таблеточка экстази. Я припас немного для тебя. Как раз-таки остались только фиолетового цвета и с логотипом Mazda. Полюбишь?
- Я не наркоман! – решительно воскликнул Дима и сменил открытую позу на закрытую, насупившись.
- Как знаешь. Ведь по-дружески предлагаю. Это не просто наркотик, а еще и метаболик.
- Допинг? Эх, не помешало бы перед соревнованием по легкой атлетике.
- Так бы и сразу говорил. Возьми!..
«Дима, ну зачем ты это сделал? Неужели твоя жизнь была такой плохой до встречи с Сашей в том ночном клубе? И ведь легкая атлетика тут не причем. Ты просто устал и захотел встрепенуться. Отдых это у тебя называется. Думай о последствиях, дурак! Ты теперь ни с чем, тебя мучают жуткие боли по ночам, а днем ты падаешь в обмороки. Частные врачи ничего не могут поделать, а сам ты в наркодиспансер не ляжешь – страсть сильнее тебя. Слабак! Чего ты добился? Прощай, не хочу тебя знать.»
Дима говорил сам с собой уже давно – наркотик подействовал на его душу. Ужасно. Но такова жизнь даже богатеньких мальчиков – наркоманов. Юноша лениво протянул белую руку и дотронулся до пустого шприца. Покрутив его перед собой, Дима протяжно вздохнул, еще одна слеза разбилась о его щеку. Он посмотрел в последний раз в небо.
«Какое оно грязное и серое. Как твоя душа. Как твоя жизнь» - шепнул себе Дима и навсегда закрыл глаза. Пустой шприц упал на пол, кровь на вене уже свернулась. А небо неожиданно стало чистым, до болезненной прозрачности голубым…
16 дек. 08 г.