Ребята с нашего двора

           "Лёка"               


Я стою на балконе,  сухой ветер развевает густые, волосы рука машинально убирает их со лба, но они снова и снова закрывают мое лицо, лезут в рот словно
пытаясь остановить поток горячих слов, готовых сорваться с моего языка "За что
почему?" Это Я туда, в верх, к небу, запрокинув голову тщетно стараясь услышать ответ, но только шум ветвей, да шорох иссушенных зноем листьев, гонимых по асфальту, доносятся до моего слуха. Закрываю глаза, кажется, что шумит море на
катывает очередная волна, с шумом разбивается о берег, за ней другая,  пролетая
кричит чайка, высокие кипарисы свечками вонзились в жаркое лето. Из далека до
носится утробный звук маленького брюхатого буксира, который показался из за
косы, глухо урча он направляется в сторону порта. Прерывистые звонки кранов, же
лезное буханье, запах смолы - это все море, это моя маленькая жизнь, которая про
летела стремительно, как та чайка над волнами, оставив горечь бесконечной разлуки  и вкус соленых брызг. Он появился внезапно, как в кино статный, рослый с бе
лоснежной улыбкой, кожа отливала легкой бронзой, бугорки мышц плавно перекаты
вались под белой тенниской. Стрелки брюк и начищенные до блеска туфли, говорили
о многом. Он провел рукой по коротко стриженому ежику упругих волос, улыбнулся
протянул руку -  Любомир - с легким акцентом произнес он. Это мирное, ласковое
слово, шум прибоя, запах моря, подкупали, не оставляя надежды быть самой собой. - Давно загораем? - произнес акцент, не спеша разделся. - Разрешите? - Я кивнула головой, сказать что - то в отрицание, не хватило мужества, хотя подсознание нашеп
тывало, как всегда здравые мысли. -  Как к Вам обращаться? - Тема - соврала Я, не моргнув -  О - улыбнулся он - А в общем не плохо - будет о чем поговорить. Дым
сигарет, уютный тембр голоса, который вел меня по переулкам  его родного города,
уносили меня, все дальше и дальше, от родных берегов. Ужасно жутко захотелось в
Югославию, туда где твердая и мужественная рука будет радовать, дарить и леле
ять. Ну словом к вечеру, он казался роднее родных, потом ресторан, классное вино
и эти не затейливые па, под тихую музыку, а он все говорил и говорил. Нет, он не
врал, все на полном серьезе. Его глаза погрустнели, в воздухе носились натовские
самолеты, рвались бомбы, ночное небо, прорезали цепочки трассирующих пуль. Дым,
огонь, жуткие развалины и как говорила западная пресса - "случайные жертвы" - Тема - произнес он - Ты мне веришь? - Я кивнула головой еще плотнее прижимаясь
к нему, словно пытаясь прикрыть его собой, от ужасов той бойни. - А все таки, как
Вас звать? - Я подняла голову и посмотрела в верх, в них было столько боли и
страдания, что маленькая ледышка забившаяся в уголок, вдруг взяла и растаяла
- Лёка - выдохнула Я - Хорошее имя - произнес он - И главное редкое - произ
несла Я -  Как в том кинофильме -  он улыбнулся -  Там была такая длинная ночь вмес
тившая почти всю жизнь - Я кивнула головой -  Похожа на нашу - К этому моменту,
он уже многое знал про меня, поэтому Я была вправе сравнивать  и верить этому   
человеку. А потом была ночь и утро, за ней другая и такое - же обалденное утро.
Мы бежали взявшись за руки, поднимая фонтаны брызг, а из за кипарисов вставало;
теплое, ласковое солнышко. Ветер, обдувал наши разгоряченные тела, и мне казалось, что это чудо будет длиться бесконечно. Но кончился бархатный сезон,   
листья стали желтеть, надо было расставаться, но как? Ведь мы срослись, как каллированное,  плодовое дерево, и делить нас надвое, не было ни какой возможности.- Я вернусь - он взял в свои теплые ладони мое лицо, и поцеловал долгим, длинным поцелуем. Слезы катились градом, Я их не замечала - Ну вот еще, совсем  расклеилась, Я вернусь ты - же знаешь - Я кивнула головой, не в силах произнести что - нибудь путное. Провожала молча, судорожно вцепившись в ограду аэропорта, он остановился и посмотрел долгим взгля
дом - Лёка Я вернусь, вот улажу дела и вернусь. Я ничего не ответила, только костяшки пальцев совсем побелели. Самолет пробежал по взлетной полосе, и исчез за облаками, а Я все стояла  и молилась - Только долети, только вернись. Потом была длинная дорога домой,
через Москву, по железной дороге. Проносились города, полустанки, но Я не замечала всего
этого глядела в окно и все твердила - Только вернись, только вернись. Наступила осень,а Я
все ждала и ждала. Прошел сентябрь, потом октябрь, густо посыпались осенние краски - тишина. И вот однажды, заглянув в свой почтовый ящик, обнаружила от него долгожданное письмо, сердце зашлось в стремительном беге, к письму прилагалось фото он стоял около
своего не большего дома, крытому красной черепицей, за спиной виднелся пышный куст алых роз, но глаза были грустные, прегрустные и письмо не вселяло оптимизма. -  Мир что произошло? -  в ответ -  Все хорошо- потом снова тишина и долгое молчание. Каждый день,
после работы бегом,  и скорей в "нет" -  стук клавиатуры, а в ответ тишина.  Пришел ноябрь, ударили первые заморозки, с заморозками пришел катастрофический ответ - Лёка у меня лейкемия, прости. Небо потемнело, потемнело и у меня в глазах, мой розовый мир рухнул с высока, рассыпавшись миллиардами снежинок. -  Мир, Мир - кричала Я в пустоту, - Так не бывает, это ошибка! - Это правда Лека, диагноз подтвердили, к лету состоится перелет в другую страну. Я сначала не поняла -  Ты едешь лечиться? В какую страну? 
- Этой страны нет на карте. Тупая боль ударила в сердце, стало трудно дышать -  Я приеду, Я быстренько отпрошусь и к тебе -  Не надо Лёка, пусть наше лето останется с нами
ведь нам там, так было хорошо. Зима кружила и плела свои узоры на оконном стекле, Мир замолчал, а весной пришло письмо от его сослуживца. Мир не дождался теплого лета, Он
улетел, улетел, как сотни других птиц, что торопятся домой, к своим гнездам.  Я стою на балконе, превратившись в камень, упругий ветер разметал волосы -  Будь проклята война
убившая и убивающая тысячи и тысячи в не в чем не повинных граждан. Вот и Мира убила она, его нет, во всем виноваты  стержни, из обедненного урана, которыми обстреливали Югославию. Внизу под балконом проносятся ребятишки, они играют в войну, - Боже, неужели ни когда не кончится это безумие!