Про роль классиков в нашей истории

Для чего нужно читать классиков ? Наверное, для того, чтобы людям было о чём говорить, чтобы прослыть образованным человеком. 

Однако сами произведения классиков как власть имущие россияне, так и политики зарубежных стран, формирующие представление о России, пытаются представить и изобразить так, как это им хочется.

Например, Ленину и Сталину очень нравилась критическая сторона творчества А.П. Чехова, они выделили эту часть творчества писателя - вот, смотрите, до революции люди были ничтожными! А после революции... "За бортом" остаётся неиссякаемое жизнелюбие А.П. Чехова...

Если говорить о загранице, то там идея представления России в виде идеи - убить старого человека с целью хорошо жить, с неизбежным наказанием очень даже нравилась! Russia - o,
Dostoevsky! Всё так же, "за бортом", остаётся вся философия Ф.М. Достоевского...

Если говорить о загранице, то там длительное время продвигаются идеи раннего совращения малолетних. "Лучший режиссёр" - это звание было присуждено не классику мирового литературного и кинематографического искусства Михалкову, а Полански, с неизбежной индульгенцией его старых грехов. Мне очень нравится фильм "Пианист", этот фильм был специально снят так, как этого хотели почти все поляки, но Р. Полански не идёт ни в какое сравнение с Н. Михалковым.

Что же касается гипертрофированной славы произведения Набокова "Лолита", то как ни крути, а везде, в том числе и в "зоне" подобные штучки осуждаются людьми. И конечно же, представлять Россию в форме линейной комбинации таких литературных героев, как Раскольников (Достоевский) и Лолита (Набоков) - может быть, для кого-то - очень выгодное дело.

Хотелось бы еще сказать о толерантности нашего восприятия интерпретаций произведений классиков иностранными театрами и актёрами.
Все-таки, классики - это нечто незыблемое, почитаемое нами, это - наш духовный капитал.
Я не буду навязывать своё мнение, но я не призываю к всеобщей толерантности восприятия другого восприятия, именно - восприятия иностранными театрами и артистами наших классиков так, как только им заблагорассудится.