Странствующая смерть

Однажды промозглым осенним вечером в имении сэра Руперта Хамфри в графстве Кент собралась компания из пяти человек. Это были: доктор Лири — личный врач и друг хозяина дома, чиновник Аддамс с женой Татьяной, мадам Буле, приходившаяся Хамфри то ли теткой, то ли кем-то еще, и молодой человек, представленный как студент по фамилии Джексон.

После ужина, который затянулся допоздна, возглавляемые хозяином дома гости направились в одну из комнат, где они могли бы выпить по бокалу и поболтать. Кроме того, успевший заинтриговать всех своими рассказами о богатстве дома доктор Лири уверял, что впереди гостей ждут незабываемые впечатления.

Это и в самом деле была очень необычная комната. Обставленная с показательным вкусом и вниманием к деталям, она хранила в себе десятки всевозможных редкостей — больших и малых размеров, разнящихся по ценности, но все же одинаково необычных. Для человека, попавшего сюда впервые, впечатление граничило с фантастическим.

Его удивление начиналось от двери, где стояли деревянные фигуры привратников. В руках каждого из них было по копью, а на лицах застыли такие выражения, будто вот-вот, и оба будут готовы ринуться в бой. Справа от входа располагался шкаф, уставленный разнообразными фигурками – египетскими, азиатскими, родом из Южной Америки. Божки и духи мирно соседствовали с чучелами животных, застывших в агрессивных и гордых позах. Вслед за тем экспозиция переходила к живописи. Картины и гравюры различных эпох были развешаны по стенам безо всякого порядка, едва подсвечиваемые огнем камина. В центре комнаты, довершая коллекцию диковинок, громоздился огромный валун, на котором рука неизвестного мастера оставила хитрый рунический узор.

Гости устроились, каждый на каком-нибудь месте. Кто-то у камина с сигарой и бокалом вина в руке, кто-то за круглым столиком или в кресле. Пошли разговоры на разные темы.

Среди прочих заговорили о колдовстве и о диких обрядах различных племен – обстановка располагала. Поводом для начала разговора послужил рассказ мадам Буле, которая поведала собравшимся, как минувшим летом в Париже ей ужалось побывать на представлении одного фокусника.

- Представляете, — сказала она, — Он заставил исчезнуть целого слона! Не иначе, как колдовством это не назовешь.

- Иллюзия, — махнул рукой доктор Лири.

- Но очень убедительная, — стояла на своем мадам Буле.

В это время все посмотрели на хозяина дома. Уж он-то с его опытом путешественника и исследователя, должен был разбираться в подобных вещах как никто другой. Однако Хамфри не спешил высказываться. Вместо этого он внимательно выслушал рассказ мадам Буле, как-то задумчиво покивал, когда говорил доктор и, наконец, погасив окурок в пепельнице, заговорил сам.

- Да, — сказал он, — Колдовство, магия, ворожба — все эти вещи отнюдь не такие далекие от нашего мира, какими кажутся.

- Объясните, пожалуйста.

- Еще каких-то сто лет назад в здешних краях сжигали ведьм, а в деревнях и по сей день продолжают верить в сглаз и черную магию. Что же касается остального мира — Африки, Азии, некоторых районов Южной Америки, то там колдовство и магия — не просто ритуал, а часть жизни.

- Но, позвольте, — вставил Джексон, — наука доказала, что вера в сверхъестественное не имеет никаких оснований.

- А я и не говорю о вере, или, что эти люди правы. Просто это часть их жизни - и все. Ходим же мы в церковь каждое воскресенье. Разве поклонение Христу и вера в какого-нибудь лесного духа — не одно и то же?

- Нет, — мотнул головой Аддамс, — Здесь нечего и сравнивать...

Он собирался добавить еще что-то, но в этот момент заговорила мадам Буле:

- Похоже, сэр Хамфри, у вас есть некая история.

Все в этой комнате знали, что когда речь заходит о приключениях Хамфри в экзотических странах, тот всегда становится неразговорчивым. Но в этот раз, похоже, история действительно стоила того, чтобы ее рассказать.

- Да, — ответил Хамфри, — Вы угадали.

На минуту воцарилось молчание — чиновник Аддамс подвигал себе кресло, Джексон закуривал сигару, доктор сходил к столику с напитками и налил себе бренди.

Когда все были готовы, Хамфри заговорил.

- Это произошло три года назад, во время моего последнего путешествия в Южную Америку. Я путешествовал не один: со мной был профессор Лемуан из Парижа и еще полдюжины человек. Мы...

- Простите, — вставил Джексон, — Не тот ли это историк и археолог Лемуан, который недавно скончался?

- Да, именно он. Об этом писали в газетах.

- Продолжайте, сэр Хамфри, — взмолилась мадам Буле и Хамфри продолжил.

- Подходил к концу наш последний день пребывания на месте раскопок. Надо сказать, что с помощью местных мы забрались в самые джунгли и десять дней занимались тем, что поднимали находки из древней пирамиды, принадлежащей культуре майя. Тот вечер был последним, все готовились к отъезду, а я сидел в своей палатке и делал кое-какие пометки. Вдруг вбежал один из метисов и еще с порога выкрикнул "они что-то нашли". Потом он рассказал мне, что один из носильщиков случайно оступился и повалился в какую-то дыру в земле. Его товарищи подумали, что он погиб, но когда вниз спустили фонарь, то увидели, что тот не только жив, но еще и нашел что-то. Это, по словам метиса, было настоящее сокровище.

Все это он поведал мне по пути к месту происшествия. Там меня уже ждал Лемуан.

"Они нашли древнее захоронение", — сказал француз.

Это и в самом деле было оно — довольно просторная камера, упрятанная на десять футов в глубину. Внутри мы обнаружили кости, украшения из золота, оружие, примитивные доспехи. Тут же вызвали из лагеря рабочих и приступили к выемке ценностей.

- Выемке? - спросила Татьяна.

- Да, так это называется. Все, что имеет ценность, извлекается, затем вход вновь опечатывают.

- А что потом происходит с находками?

- Их отправляют в Англию. Часть продается в музей, часть - с аукциона. Некоторые вы можете видеть здесь.

- В общем, переходят в частные руки, — вставил замечание студент Джексон, но на него никто не обратил внимание.

Хамфри рассказывал дальше:

- Мы подняли первые находки до темноты. Работы было еще много, но мы с Лемуаном решили остаться и проследить, как идут дела. В это время к нам явился посланец. Вернее сказать, это был гонец с поручением — индейский мальчишка лет десяти. Он вышел из леса и сказал: "Нгун хочет видеть вас". Помню, как мы с Лемуаном переглянулись: конечно, нам было знакомо это имя, но что могло понадобиться старому колдуну от двух европейцев? Этот Нгун был кем-то вроде духовного вождя, знахарем, шаманом. Местные считали, что ему больше трех сотен лет, и что будто бы он уже родился старым.

Лемуан спросил у мальчишки, что Нгуну нужно он нас, но он лишь помотал головой. "Нгун хочет вас видеть, стоял он на своем, — Обоих".

В тот момент я подумал, что старик, похоже, прознал о находке и теперь хочет получить взятку. Эти местные царьки — они все ждут подношения, после чего разрешают вам копаться в земле сколько душе угодно.

- А этот... Нгун, — спросила друг Татьяна, — Он действительно был таким старым?

- Он нет, что вы! То есть, он, конечно, был староват, даже, может быть, очень стар, но никак не триста лет отроду.

- И вы пошли?

- К нему на встречу? — спросил Хамфри, — Да, пошли. Только я и Лемуан. Почти стемнело, когда мы явились в деревню. Она располагалась на берегу реки — не больше дюжины хижин, построенных из листьев и тростника. Мальчишка указал нам на хижину Нгуна — она была такой же, как и другие, после этого убежал. Мы вошли внутрь.

Здесь Хамфри сделал паузу, чтобы сделать глоток джина.

- Первое, что нас поразило — это запах. Пахло какими-то растениями, плохо продубленной кожей, рыбными отбросами. Как во всем этом мог жить человек, до сих пор не могу понять. Нгун сидел в углу. Он действительно был очень стар, хотя и не берусь говорить, сколько ему было лет. Он был обнажен, за исключением набедренной повязки. На шее болталось десятка два амулетов — какие-то косточки, ракушки, нанизанные на веревочки коренья. Увидев нас, он поднялся.

"Вы те, кто раскапывает могилы?".

Ему ответил Лемуан:

"Мы исследователи, и здесь мы занимаемся раскопками".

"Значит — вы", — заключил колдун.

Тут в разговор вступил я:

"Послушайте. У нас есть договоренности с вашим правительством и все необходимые бумаги".

Но не успел я договорить, как колдун прервал меня на полуслове.

"Бумаги! - хмыкнул он. - Что они значат?"

"То, что мы вправе беспрепятственно, пользуясь всяческим содействием..." - начал я, но колдун опять перебил меня.

"Что значат они для мертвых?" - повторил он.

Я достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. Это было специальное разрешение, выданное местными властями, которое давало нам право на раскопки.

"Вот, здесь говориться…"

Но колдун не слушал.

"Вы договорились с живыми, — сказал он, — Но как собираетесь договариваться с умершими?"

"Все ясно, — шепнул мне Лемуан. - Идемте".

"Подождите, — внезапно сказал колдун.

С этими словами он направился к дальнему концу хижины, долго копался в каких-то тряпках и, наконец, вернулся, неся в руке какой-то темный предмет.

"Вот, — сказал он, — Это теперь ваше".

И протянул руку к свету.

Поначалу ни я, ни Лемуан, не поняли, что лежит на ладони у старика, но потом, когда этот "что-то" зашевелилось, увидели, что это был паук. Гигантский, больше всех, которых я когда-либо видел.

"Его называют странником, — проскрежетал колдун, — И он найдет вас. Отныне вы - прокляты. Все мертвецы, могилы которых вы раскопали, кости которых потревожили – не я - они проклинают вас".

Бесполезно было и пытаться объяснить что-либо этому старику, ведь с его точки зрения мы были преступниками и заслуживали самого строжайшего наказания. Что ж, как мне теперь кажется, он имел на это полное право.

"Идемте", — сказал наконец Лемуан и потянул меня за рукав.

"Он найдет вас. Найдет, — кричал колдун.

Последние слова мы расслышали уже на улице.

Была поздняя ночь, когда мы вернулись в лагерь, а на следующее утро, упаковав находки и погрузив на корабль, отправились в Европу.

Хамфри закончил рассказ и закурил.

- Интересная история, — сказал Аддамс после недолгого молчания, — То есть, этот Нгун вас проклял, так?

- Отвратительный старик, — сказала Татьяна, — И паук! Как это мерзко.

- Поверьте, вся эта история не доставила мне удовольствия, — ответил Хамфри, — Но я рассказал ее только для того, чтобы стало понятно: для некоторых людей колдовство — такая же обыденная вещь, как для нас... налоги, например. И, конечно, для того чтобы доказать: никакой магии не существует. Ведь лучшее тому доказательство - я сам. Прошло уже более трех лет, а я все еще жив.

- Благодарю за замечательную историю, — сказал, вставая, доктор Лири, — Но уже поздно. И пора по домам.

- Да, верно.

Гости один за другим начали подниматься.

- Надеюсь, в следующий раз вы расскажете что-нибудь не менее занимательное, — сказала, прощаясь, мадам Буле.

- О, несомненно, — ответил Хамфри, улыбаясь.

Была глубокая ночь, когда гости разъехались по домам. А наутро пришло известие: сэр Хамфри умер.

Доктор Лири, обследовавший тело покойного поставил диагноз: сердечный приступ.

Спустя два дня, в церкви при местном кладбище состоялись похороны. На них присутствовали все те, кто был с покойным в последний вечер: доктор Лири, чиновник Аддамс с женой Татьяной, мадам Буле, Джексон. После церемонии все пятеро отправились домой к доктору и там, сидя за круглым столом в курительной комнате, осушили бокалы.

- Странно, правда? – разорвал тишину Джексон, — Эта его история и то, что произошло?

Ему никто не ответил.

Лири наполнил пустые бокалы, отставил бутылку в сторону, поднялся и отошел к окну. За стеклом по размокшей земле хлюпал косой дождь.

- Я должен вам кое-что сказать, — голос доктора звучал приглушенно. В церкви он не проронил ни слова, — Это не был сердечный приступ.

- Что? Как?

Гости внезапно оживились.

- Я заметил крохотную ранку на него шее и сделал анализ. Сэр Хамфри умер от паучьего укуса. Это оказался яд бразильского странника или бананового паука, как его еще называют.

- Тот самый «странник», о котором говорил этот Нгун, — пробормотал Джексон.

- Да.

- Но, позвольте, — Аддамс окинул взглядом всех присутствующих, ища поддержки, — Прошло ведь более трех лет… Это никак не может быть связано. Глупо думать, что все это время…

- Думаю, — прервал его доктор Лири. Он повернулся к присутствующим, и все увидели его серое лицо, в один день постаревшее на много лет, — Все это время паук ПРОСТО ПОЛЗ. Преодолевал джунгли, реки, водопады, бог знает что еще. Затем попал на какой-нибудь корабль, идущий в Европу, оказался в Англии… Дальше вы знаете. Именно тот паук, о котором мы все слышали из рассказа сэра Хамфри, и убил его. Да, я уверен, все это время – долгих три года, он шел к своей цели.

- Странствующая смерть, — выдохнула едва слышно мадам Буле.

- Вот именно, — сказал доктор Лири и замолчал.