Звезды над озером маралды федор достоевский в павл

Коряковская станица, ставшая в середине 19 века гражданским административным центром, доживала последние пять лет в статусе казачьего поселения. Но уже тогда, с 1854 ее все больше именовали городом Коряковым. «Коряков кала» - так называли станицу казахи (а Кере Ку, как имя, относилось к урочищу на левобережной пойме).
Через нее в обе стороны – из Омска в Семипалатинск и обратно – проезжали люди разных сословий – купцы, чиновники, военные, крестьяне и степняки. Для проезжающих имелись почтовые станции и лошади, постоялые дворы.
И чаще других в Коряковке появлялся весьма заметный человек среднего роста, с крупной лысеющей головой и светлым печальным взглядом. Ожидая смены лошадей и присылки документов из Пресного, он оставался ночевать, днем выходил на высокий обрыв и засматривался в неоглядную даль за Иртышом. Звали его Федор Михайлович Достоевский.
С момента выхода из омского острога в 1854 г. и до благословенного дня прекращения срока наказания в 1859 г. Ф. М. Достоевский первое время обязан был находиться в солдатской казарме семипалатинского гарнизона. Получив статус вольноопределяющегося (перед присвоением офицерского звания), Достоевский смог жить и столоваться отдельно от солдат.
С 1855 года благодаря сочувствию семипалатинского правителя А. Врангеля, который принимал непосредственное участие в облегчении тяжелой доли ссыльного писателя, Достоевский регулярно получал служебные поручения (особенно после присвоения младшего офицерского чина).
Согласно уставу, каждая поездка (командировка) утверждалась командиром воинской части, к которой был приписан Достоевский. Штаб находился в станице. Пресной Павлодарского уезда, и прапорщик Достоевский обязан был являться туда затем, чтобы расписаться на приказе о командировке и поручаемом задании, получить дорожное довольствие и прогонные деньги, либо подать прошение (рапорт) о разрешении совершить отлучку по личным делам.
И одним из важнейших личных дел были краеведческие розыски, связанные с историей семьи Достоевских. Мать Ф. М. Достоевского происходила из старинного рода татарских князей Иртищеевых, давших в одной из своих ветвей боярскую фамилию Ртищевых. Далекие предки этой семьи пришли из кипчакских земель на Русь и попросились на жительство (причиной тому было несогласие с татаро-монголами и непрощаемые обиды, нанесенные нойонами Чингисхана).
Новым подданным фамилию дали по прозвищу от названия реки, вдоль которой кочевали родичи-кыпчаки. Ертисчи, иртищеи – пришельцы с берегов Иртыша, жители Прииртышья (версия с «землекопами» очень сомнительна).
Поместье Иртищеевы получили в Белоруссии, где по истечении нескольких сотен лет в начале 19 века породнились с потомками польских шляхтичей Достоевских.
Об этом постоянно вспоминал Федор Михайлович, оказавшись на Иртыше. После выхода из омского острога («Мертвого дома»), переведенный на солдатчину, Достоевский каждый раз, как только предоставлялся случай, предпринимал розыск сведений, которые могли бы привести его к достоверным подтверждениям своего тюркского происхождения.
Переписываясь с братом Михаилом Михайловичем (тот был управляющим банковской конторой в Варшаве), писатель сообщал ему обо всем, что видел в поездках, с кем встречался. Разумеется, во всех письмах доминировала тема знакомства с М. Исаевой и женитьбы на ней. О поисках генеалогического характера Достоевский умалчивал, потому что брат его критически относился к идее тюркского происхождения со стороны матери, так занимавшей Федора Михайловича.
Зато от своих семипалатинских друзей и покровителей он не скрывал своего горячего желания изучить те факты, которые могли ему предоставить степняки. Шокан Валиханов первый из всех старался помочь своему другу, расписывая и разрисовывая для него родословные древа и выделяя в них все имена, которые могли привести к искомому результату.
Сопоставление фрагментов из переписки Ф. М. Достоевского того периода с разными людьми помогает хотя бы частично реконструировать ход событий, связанных с генеалогическими поисками писателя. Главным ориентиром были, конечно, имена собственные. К сожалению, Федор Михайлович мог опереться только на русифицированную фамилию первопредка матери – Иртищеев.
Наиболее близкий тюркский вариант – Ертисши. Мягкий шипящий звук «ш» искажался русскими писарями-дьяками до «щ». Отсюда – Иртищей, как прозвище по месту рождения или проживания.
Подводила и непривычка к тому, что у казахов не было фамилий. По одним личным именам трудно было что-то установить. Кое-чем помог Григорий Потанин, собиравший былички и легенды по всем казахским местностям. Из его записей мало что удалось выудить, но из некоторых биографических быличек стали прорисовываться обнадеживающие детали.
Перед самой своей женитьбой на М. Исаевой Достоевский, исполнив требования устава и узаконив свою очередную поездку по личным делам, приехал в Коряковку. Здесь он в ожидании смены почтовых лошадей нанял казахскую подводу и поехал по проселку через правобережную десятиверстную полосу офицерских пахотных земель.
За день они добрались до большого пресного озера, о котором нанятый возница сказал, что называется оно Маралды из-за того, что тут порой появляются маралы. С помощью того же возницы Федор Михайлович посетил аулы, расположившиеся поблизости от озера на летовку. Там у него состоялись беседы с аксакалами. Поглядывая в свои записи, он задавал вопросы, и аульные старейшины объясняли приезжему все хитросплетения степных родственных отношений.
Ночевал Достоевский на берегу озера, удобно расположившись на толстой кошме. Новостей, которые он получил, еще не хватало для полной ясности, но путь к истине уже виделся более четко. Повторяя про себя все пояснения аксакалов, Федор Михайлович видел мысленно густое кружево из имен и линий, похожее на генеалогические чертежи милого друга Чокана. А сквозь весь этот ажур светили неправдоподобно крупные звезды в небе над водным зеркалом.
Вернувшись в Коряковку, Достоевский в ожидании своей казенной упряжки написал брату Михаилу письмо, и в нем, описывая поездку «по окрестностям Коряковки», как бы между прочим упомянул, что «таких звезд, как над озером Маралды, я нигде не видел».
Потом стала стремительно меняться жизнь писателя – он получил разрешение на брак, обвенчался, начались семейные и денежные хлопоты, и поиски родственных тюркских корней отошли на задний план. Впрочем, углубляться в них писатель больше не собирался. Того, что ему объяснили маралдинские аксакалы, было вполне достаточно для укрепления своих внутренних помыслов о своем призвании и предназначении.
Возможно, было бы лестно узнать, что линии родства в прошлом где-то пересекаются с судьбами «потрясателя вселенной» и его потомков-торе (один из них – любезный сердцу Шокан Валиханов). Но обретенная свобода торопила браться за перо, наверстывать время, отнятое каторгой и ссылкой, и новый пласт знаний был кстати – он развернул мировоззрение Достоевского от великорусских настроений до более широких горизонтов евразийского видения, получившего опору в кровном родстве воедино слитых культур.

_____________
Сегодня бывшая Коряковка – областной центр Павлодар в суверенном Казахстане