Трое суток замполита

               
               
Ну так обидно… До ужаса горько, досадно… И нет выхода из этого тупика…  Такая стоит погода, твёрдо дан такой желанный прогноз на стартовое время: погода ночью будет сложной, как раз для лётчиков 1-го класса, а я… выбываю из игры.

Разговор командира был коротким:
        -- У польских товарищей крупный юбилей освобождения Поморских земель от фашистов. И на такое мероприятие (видишь, какая представительная делегация приглашала?) кого попало не пошлёшь. А кого? Все заняты полётами, некого… Вот и поезжай сам!
Из-за…  Пропущу  такую сложную ночь:  потеряю и  налёт, и  перехваты  ночью в облаках, и посадки ночью при минимуме (т.е. при самых сложных допустимых погодных условиях)…  Да такая ночь год кормит! А я к полякам «свадебным генералом» на короткую речь и продолжительный звон бокалов (ох, и любили они  блеск  хрусталя, не зная ни конца и ни меры!).
Ну что делать? Кого послать?  Уже в который раз перебираю в уме всех достойных майоров и выше и… некого. Сижу, тупо уставившись в пол, и готов глухую злость сорвать на любом, кто первым сунется в мой кабинет.
А вот и жертва робко стукнула в мою дверь.
       -- Войдите,
       -- Тов. подполковник, майор Сурмач,  представляюсь по случаю  прибытия для дальнейшего прохождения службы на должности инженера полка по спецоборудованию.

Чистенький, аккуратный, даже более чем симпатичный, а главное, что сразу заметно, крупные,  красивые,  тёмные и очень внимательно-умные глаза. Познакомились.
       -- Садитесь, Борис Спиридонович.
       А самого тут же начала сверлить мысль: что, если довериться? На полётах он ещё не нужен, слишком «свеж» -- только что прибыл. Майор, вид привлекателен, речь «поставлена», интеллект чувствуется… Правда, в Польше он новичок и с поляками дел не имел, но ничего, проинструктирую, время для этого ещё есть.
Решился: попробую, пошлю.
     -- Борис Спиридонович, Вы, конечно, член партии?
     -- Так точно, с 19.. года.
     -- Отлично. У нас  Вам приготовлено не совсем обычное поручение. Командирую Вас в распоряжение первого секретаря районного комитета Польской Объединённой Рабочей Партии на торжества по случаю юбилея освобождения Поморских земель от фашистов. Вот Ваш доклад ( всегда в запасе у меня был подходящий), ознакомьтесь. В неловкое положение Вас никто не поставит. Единственное предупреждение: поляки крайне не умерены при употреблении спиртного, поэтому «с ними в этом не состязаться», голову не терять, а остальное… Машина за Вами приедет к проходной.
     -- Понял. Разрешите идти?
     -- Удачи Вам, Борис Спиридонович.

     Ушёл новый майор, а я – скорее в кабинет планирования:
     -- Мне вот тут, тут и тут спланируйте полёты на перехваты, а в остальное время – инструктором сколько нужно и с кем нужно.

     Как  вовремя  я  успел  спланировать  свою  лётную  ночь! Ну и погодка удалась! Настоящая ночь для лётчиков первого класса!
     Нижняя граница облаков – точно по минимуму. Верхняя – чёрт знает как высоко (ну и пусть!).  Все полёты полностью в облаках. Небо чернючее, как у негра в желудке после чёрного кофе. Ни луны, ни звёздочек не видать… Ветер устойчивый,  25 метров в секунду (это много), но строго по полосе. Он нам не мешал, а наоборот – тормозить после приземления почти не нужно было. Единственное неприятно: выскочишь из тёплой кабины – тут же ветер пытается пронзить насквозь. Но я же хитрый: на мне глубокие ватные брюки-комбинезон до шеи (были у нас и такие), демисезонная (тоже ватная) куртка. Ветер пробрать меня не мог. Да и в кабине в такой экипировке и тепло, и мягко, и уютно.
     Выполнил три полёта на боевом самолёте и уселся в «задний кабинет» ( так мы называли вторую – инструкторскую кабину самолёта с двойным управлением).  Сделал полёты на проверку готовности лётчиков к самостоятельным полётам ночью в облаках  (мы говорили «Дал допуск…»).
     Чудесная ночь! Очень продуктивная! И для тех, кто летает уже в таких условиях, и для тех, кто готовится на первый класс.

     Отлетал, переоделся, к трём часам ночи подъехал к штабу. Спрашиваю дежурного,  не искал ли меня новый майор. Получил чёткий ответ: «Никак нет!»  Поздновато уже, но…  Привезут! Майор, не мальчишка. Соображать должен…

     Не сразу заснёшь после такой ночи: в глазах (даже в закрытых) светятся циферблаты приборов, дрожат стрелки на них, вспыхивают сигнальные лампочки, загораются табло. В ушах гул двигателя и команды радиоэфира. Спать не хочется и долго, пока не успокоится нервная система, перебираешь в уме перипетии полётов, раздумываешь о пережитом в эти «минуты  налёта». Наконец, после многократной команды жены «Спи!», заснул. Долго ещё, засыпая, буду вздрагивать (что-то «авиационное» из прошлой ночи привидится), но со временем засну по-настоящему.

     Отоспавшийся, свеженький, «назавтраканый»,  задаю вопрос дежурному по штабу:  «Не искал ли меня вновь прибывший майор?» и получаю чёткий ответ:  «Никак нет!»
     Странно… Что-то пошло не по плану. Совсем я его не знаю… Да и новичок он тут… Да… Что же могло произойти? Да и где его теперь искать?
     А тут, как на зло, командир «подлил масла в огонь»:
     -- Игорь Викторович, ты к полякам послал нового майора? Не слишком ли смело? Мы ведь его совсем не знаем… Кстати, он вернулся?
     Ну что я  мог вразумительного ответить? Не буду же  говорить, что человек с такими умными глазами может быть только глубоко порядочным, добросовестным… Да и что это за категория, факт – «умные глаза»?  Для тех, кто навидался всяких «фокусов» разных  (в том числе и  высокого ранга)  лиц, категория «вид глаз» -- не гарантия ни от чего.
     Кажется, я влип… Подожду ещё…

     Прошли ещё сутки. Ответы дежурных всё так же категоричны: «Никак нет!»  Ну, что? Брать машину и начинать розыск? Поеду к секретарю райкома Польской Объединённой Рабочей Партии, пусть помогает. Вряд ли он что-нибудь помнит, т.к. по  любому  поводу они  употребляли  «ядовитых напитков» «от души».
     Ладно, пока не буду бить тревогу, подожду ещё чуть, хотя и пора принимать меры.   Но… не сидится и не спится мне.
     Стук в дверь.
     -- Тов. подп-к, майор Сурмач задание выполнил.
     Господи, как легко стало на душе! Жив!
     -- Садитесь, Борис Спиридонович. Рассказывайте.
     -- Ну и поручение Вы мне дали! Они же  меня из рук в руки, один секретарь другому передавали с одного торжества на другое. Привозили в гостиницу на отдых и… опять. Я уже не помню,  где я только не был: Грыфице, Бялогард, Новогард, Дыгово и ещё где-то…
     -- Спасибо, Борис Спиридонович! Спасибо! А я уже Вас потерял и собирался начинать разыскивать.

     Зато с  каким спокойным видом своему командиру,  между прочим, я  небрежно  доложил:
     -- Да, а  новый наш инженер-майор Сурмач вернулся благополучно и вовремя. Молодец, «обслужил» целый район.  ПОРП прислала благодарственное письмо за наше участие в торжествах. Толковый офицер.

     А Борис Спиридонович и в самом деле оказался очень грамотным, умеющим организовать службу и работы инженером, толковым офицером, интеллигентным человеком.
     Под стать ему были и умная  красивая жена, и старшеклассница – отличница дочь.

Через некоторое  время, узнав друг друга поближе, наши семьи хорошо подружились.