Рабочий и колхозница

  Я сегодня загляделся на знаменитую статую. Она вновь вознесена на 35 метров, почищена, пошлифована, ярко сверкает на солнышке! Мне приятно, что она стоит на своем месте, но первый раз в жизни я разглядел, как она безобразна! Как известно, она «олицетворяет победоносное движение советского народа к коммунизму», поэтому фигурам приданы, якобы стремительные, а на самом деле – уродливые и противоестественные позы. Они застыли в страшном напряжении, у женщины даже вывернута нога, как в балетном па. Они не идут, они стоят в ужасно неудобных  положениях. Зачем они задрали свои инструменты, какой в этом смысл? Иногда изваяния мечом, булавой или невооруженной дланью указуют своим народам путь в светлое будущее, но не серпом же! Этот монумент, для потехи вождя, придумал архитектор Б.М.Иофан, по чьей идее они вздымают серп и молот, как эмблему Страны Советов. Государство – превыше всего, поэтому рабочий и колхозница – просто опора, подставка под эмблему, что, в общем-то, наиболее верно отражает их реальную социальную роль. Железные лица фигур бессмысленны и невыразительны, но это, видимо, от технологии.
  Роль талантливой и несчастной Мухиной (ее мужа сажали, ссылали и сгубили) была чисто исполнительской: она воплощала в металле холуйский проект Иофана. Это национальная особенность постановки работ: затевают одни – исполняют другие, далее следует «наказание невиновных и награждение непричастных».
  А что в Советском Союзе, за всю его историю сделано хорошего? Кажется, очень много.
   В области монументальной скульптуры работа Шадра, «Рабочий и колхозница», а затем прямо Неизвестный, Кербель и Клыков не в счет..
   Но уж в технике, «мы впереди планеты всей». Чтобы оценить наши успехи, надо отдельно рассмотреть свершения по группам технологий: высоких, средних и низких, условно, конечно.
Высокие технологии отличаются высшей наукоемкостью, они выходят на электронику и информатику.
Средние – на машины, авиацию, корабли, химическую продукцию, электротехнику, стройматериалы, одежду, обувь, мебель.
Низкие – на топливо, металлургию, производство и переработку сельхозпродукции, стройматериалы, строительство.
  Высокие технологии всегда в Россию поступали извне, явно или тайно. Производство полупроводниковой техники и микроэлектроники мы освоили целиком по зарубежным разработкам, образцам и на инофирменном оборудовании, поэтому по характеристикам они всегда закономерно отставали от западных прототипов. В 70-е годы американские спецслужбы требовали засекречивания работ по полупроводникам, но физики им возражали: «Атомную бомбу, в США кАк охраняли, а Советский Союз быстро нас догнал, все работы по микроэлектронике открыты, а разрыв увеличивается: Союз непрерывно отстает»  Наши планы «догнать и перегнать» (был такой лозунг в 30-е годы) западных разработчиков в области высоких технологий, совершенно бессмысленны, для блезира,  это прикрытие воровства, только трата времени и средств. Ю.Л.Латынина абсолютно права: в рамках нынешней экономико-политической системы это нереально. Надо покупать нужную продукцию и не тратить ни копейки на разработку. На следующем витке научно-технологического прогресса (НТП), если ситуация в России изменится, здесь, около талантливых лидеров, без всякой бюрократической опеки и поддержки  возникнут креативные центры, тогда и найдется собственным “high tech” место в России, а пока все это, в частности, нанотехнологии – не более, чем способ отъема денег из госбюджета.
  Средние технологии в России в последние 3 века непрерывно и успешно развивались. НТП мы не слишком обогатили, но, до революции, мало отставали от Запада. После разрухи, в 30-х годах начался резкий подъем. Успехи образования и бурная индустриализация увлекли сотни тысяч молодых энтузиастов. В свободной обстановке широко развернулись частные работы по созданию новой техники, естественно, прежде всего, самой интересной – летательных аппаратов. И в этой животворной атмосфере из массы увлеченных ребят выдвинулись великие мировые гении: Туполев, Антонов, Королев и многие другие. А тут Сталин начал колоссальное создание нового вооружения, прежде всего – самолетов. И случилось уникальное историческое совпадение: толпа молодых ярчайших талантов – и необъятный госзаказ! Во время Большого Террора, часть искателей перебили, но, хватило и выживших, они взялись руководить грандиозными работами, результатом которых, в частности, стали прекрасные самолеты, ракеты и космические корабли, а заодно, танки, пушки и прочие радости жизни. Дальняя цель вождя была человеконенавистнической, страну он ограбил и крестьянство истребил, но в авиа- и ракетостроении успех был феноменальный. Это была единственная область, где мы на короткое время обогнали Запад. В процессе перестройки сохранить разработки авиации никто не смог и не пытался, они накрылись, творцы вымерли или разбежались, их великие знания и умение пропали. Это тоже российское: «что имеем – не храним, потерявши плачем». Неискупимая вина за эту трагедию лежит на «отцах перестройки».
  Создание и производство других объектов средних технологий в России также успешно развивалось, но во внеэкономических условиях, естественно, не давало хороших доходов или просто было нерентабельным. Не все, что здесь выпускалось, было плохим: например, в Воскресенске делали суперфосфат из хибиногорского апатита и уральского серного колчедана, из-за дальних перевозок он, естественно, и получался дороже польского. Но главной бедой советской промышленной продукции, было ее низкое качество. Популярный лозунг: «Советское – значит, отличное!», ничего не вызывал, кроме смеха. Поскольку самолеты и прочая военная техника, плохо сделанные, работать не могут, в Союзе была придумана военная приемка: все, что делал рабочий, проверял офицер. Разработка и выпуск изделий обходился раза в три дороже, но самолеты, машины и оружие любой степени сложности работали, как часы! А без военной приемки вся промышленная продукция была жуткого качества и абсолютно неконкурентоспособна, хотя и использовалась: эту одежду и обувь мы носили, ездили на этих машинах, работали на станках со своим электрооборудованием. Изделия были ненадежны и неудобны в обслуживании, более безобразного и неудобного инструмента в мире не было. Между прочим, на экспорт продукция выпускалась получше, по другим стандартам.
  Тут надо отметить первопричину советского бракоделия: ужасное качество советской продукции начиналось не с похмельного сборщика, а с заказчика (как с «Рабочим и колхозницей»), то есть, с нелепых заданий, ведь ни один чиновник не стремился к высоким показателям целевой продукции, они ему были ни за фигом не нужны! Это, естественно, усугублялось отсутствием порядка, технологической дисциплины, личной мотивации, и низкой общей культурой работников. Если проект или конструкция были безупречны, а на заводе полный порядок, государственная система снабжения и сбыта не поставляла нужной комплектации или инструментов и получалась, все равно, дрянь. Не инженер и не токарь выпускали плохую продукцию, ее низкое качество целиком предопределяла уродливая советская экономическая система.
  Сколько чего нужно, тоже никто не знал, поэтому периодически наступало затоваривание и неходовую продукцию уничтожали. Технико-экономическое обоснование тоже направляла бюрократия: что ей хотелось – то и планировалось. Таким образом, в России все потуги нашего тандема бесполезны: в бюрократической системе ни новации, ни высокое качество продукции недостижимы, да и не нужны.
  Только в книге Ю.Олеши «Зависть», герой мечтает создать дешевую колбасу, в реальной жизни на себестоимость продукции никто не обращал внимания, поэтому производительность труда была и остается (!) вчетверо ниже американской.
  Тем не менее, давно доказано, что в России, на основе средних технологий, можно делать изделия любой сложности и качества, причем зарубежные предприятия здесь и сейчас выпускают хорошую продукцию. Здесь инновации необходимы, как воздух, только восстановление товарного производства облегчило бы тяжелое материальное положение населения, но разоренную и расхищенную промышленность уже нужно не модернизировать, а создавать заново. Чиновнику это не важно и не нужно. В условиях рыночной экономики она бы сама возродилась, да кто же ей даст?!
  О низких технологиях и говорить нечего: все это делать мы прекрасно умеем, хотя в шахтах и на стройках из-за беспорядка постоянно гибнут люди. Дорожное, промышленное и гражданское строительство у нас ведется вполне современными методами, но по плохим проектам и, традиционно, с запредельным воровством.
  Еще в 20-е годы, одержимые манией социализма, в Москве пытались строить дома-коммуны, с общими кухнями-столовыми, спортивными залами, детскими площадками, только с индивидуальными спальнями. Неожиданно (?) оказалось, что никто в них жить не хочет, и, года с 30, начали строить удобные и привлекательные дома, но по старинным непроизводительным технологиям (они сейчас называются «сталинки» и высоко ценятся). С середины 50-х годов было развернуто массовое строительство дешевого и комфортабельного крупнопанельного жилья, но, как всегда, по самым плохим проектам и жуткого качества. Хрущев был уверен, что питаться следует в общественных столовых, поэтому проектировались крохотные кухни. Не хватало теплоизоляционных компонентов – выпускали без них, с холодными стенами, притом сами дома были рассчитаны на 50 лет, никто в мире не строит таких недолговечных каменных домов. Сейчас, наоборот, строится много роскошного жилья, но Россия бедна, когда (если!) безудержное воровство прекратится, жильцы не смогут оплачивать эксплуатацию таких домов. А какие и где дома будут востребованы – никто не знает. Нет обоснованных представлений о перспективном распределении производительных сил.
 В России было издавна развито деревянное зодчество, поэтому вся деревня, пока ей не мешали чиновники, жила в практичных, красивых и теплых деревянных домах-теремах. Сейчас деревня, где она еще сохранилась, застраивается сборным железобетоном.
  Наша национальная гордость – метрополитен, спроектирован и выстроен неоптимально: для защиты от бомбежек слишком глубоко заложен, слишком дорого и пышно отделан, слишком длинны подземные переходы.
  Гидроэлектростанции выстроены с огромным ущербом для природы, еще, слава Богу, до поворота рек дело не дошло.
  Сельское хозяйство разорено и запущено хуже, чем после Орды.
  Но самое кошмарное надругательство над человеком и природой – застройка городов. Государственное планирование в Союзе (России) только называлось научным, а на самом деле всегда было и остается волевым, т.е., по воле начальства. Бесчисленные государственные планы: главные, высшие, генеральные, разрабатываются в угоду администрации и ради ее славы, доходов и благополучия, вопреки интересам населения и сохранению природы. Продажа жилья дает начальству наивысший доход, поэтому его и строят, «рассудку вопреки, наперекор стихиям», хотя злокачественный рост Москвы не обеспечивается рабочими местами, здравоохранением и, особенно, транспортом. Надо было давно бороться с той основной причиной, которая вызывает постоянный приток населения в Москву: российская экономика так задавлена и разорена, что только в Москве есть работа и удовлетворительный заработок, а алчная бюрократия это скрывает. Со всей России, с разоренного войной Кавказа, со всей Средней Азии, народ едет в Москву за постоянной работой, только здесь можно кормить семью и учить детей. А все Подмосковье ездит каждый день в Москву на работу. Невзирая на все препоны, население Москвы неудержимо растет, выйдя далеко за пределы потребностей административных, научных, образовательных и культурных, а, тем более, хилой промышленности, а вместе с ним непрерывно растет территория застройки. Население Москвы (10,5 млн) превысило население Нью-Йорка (8 млн), а экономический потенциал их несопоставим,  и всякому трезвому человеку понятно, что Москва обречена: при восстановлении экономики на периферии страны, население Москвы сократится в несколько раз, т.е. она опустеет и вымрет.  И посреди этого пепелища, будет сверкать «Рабочий и колхозница»
   Конечно, все это безобразие не случайно. «Просто так» только галка летает, и расовой неполноценностью россиян это не объяснишь. Немного меньше века здесь творится черт знает что: истребляются одаренные, умные и деловые, возвышаются глупые, бездарные и корыстолюбивые, производительные силы страны и богатства недр разбазариваются, растаскиваются и теряются, страна нищает и население вымирает. Все это естественный результат правления самой бескомпромиссной и тоталитарной бюрократии, какая была в истории, и которая здесь правит бал с самого 1917 года.
  Разрушение страны, которой распоряжаются чиновники 90 лет в своих интересах, неотвратимо и неизбежно. Нет политических сил, которые боролись бы за укрепление и процветание России, значит, она разрушится. Народ безмолвствует…
Э.Алкснис     Edu62       17.07.10