Автобус

Дверь автобуса отъехала в сторону, и Он вошёл. Казалось, никто не заметил Его появления. Все слишком были заняты своими делами - может, жизненно важными, а может, просто решали мелкие бытовые задачи - съездить, сходить, забрать, отдать...
Он прошел по салону и сел на самое дальнее от двери сиденье - любимое. Кресло было прикреплено к боковой стенке автобуса, и перед сидящим во время движения проносилась половинчатая уличная панорама. Ему поэтому и нравилось это место - сидя на нём, можно было смотреть на поток жизни.
Вслед за Ним вошли ещё двое: коренастый плотный мужчина и тонкая, будто иссохшая женщина. Оба были, безусловно, не молодыми, но ещё и не старыми - стояли на той злосчастной временной ступеньке, которую так боятся перешагнуть женщины и на которую все мужчины так притворно плюют.
Они сели рядом с Ним: мужчина - на кресло, стоящее напротив Него, а женщина - на соседнее к Нему. Водитель, заросший пятидневной щетиной, лениво посмотрел в зеркало, убеждаясь, что все уселись, и автобус с привычным громким грохотом двинулся дальше.
Покачиваясь на сиденье, Он смотрел на своих случайных попутчиков. В них не было ничего, что могло бы сильно запомниться, они были обычными, обыденными для своего мироздания. И в этом не было ничего странного. Такими же были большинство людей, которых Он знал - Его родственники, друзья, знакомые. Он привык к их безликости, но всё же чувствовал, что в этом было что-то неправильное. Но что из себя представляет это "что-то", Он никогда не понимал.
Мимо проносились серовато-бежевые коробки домов, пестрые вывески магазинов, зелёные пятна газонов - части огромного городского мира, так разительно отличавшегося от того светлого и прекрасного Мира, который когда-то существовал. Только призрак этого великого Мира остался теперь, и на его останках люди стараются построить свой мир, который будет их идеалом...
Вдруг будто какой-то неведомый ветер заставил Его остановить поток мыслей и обернуться. Он опустил голову, и внезапно, со всей своей быстротой вцепился в сумку сидящей рядом худощавой женщины. Дама завопила с громкостью, необычной для такой тонкой особы, и выдернула сумку из Его рук. Спустя мгновение Он уже был прижат к спинке своего кресла мужчиной, сидящим напротив.
- Ах ты, хулиган малолетний! Ты что творишь?!
Он молчал.
- Молчишь? Стыдно воровать, да? Всё, сейчас мы тебя быстро определим, куда надо!
Он обвёл взглядом салон. Все наблюдали за разыгравшейся сценой, но никаких действий не совершали. Как обычно.
Мужчина набрал ещё воздуха в лёгкие, собираясь что-то сказать, но тут его взгляд упал на Его зажатый правый кулак.
- Что у тебя там? Отвечай! А ну-ка быстро показал! Я кому говорю?!
Он посмотрел на мужчину и слегка, ненавязчиво улыбнулся. Затем Он поднял руку над полом и раскрыл ладонь, одновременно её перевернув.
На пол с тихим стухом упал крупный раздавленный шмель.
Мужчина изумлённо посмотрел на шмеля, затем на Него, и, смутившись, отступил назад.
Автобус со скрипом и грохотом затормозил у остановки. Он встал и повернулся к худой женщине.
- Он чуть вас не укусил. Будьте осторожнее. Шмели кусаются больно.
И Он вышел из автобуса. Все пассажиры проводили Его взглядами, но Он не оглянулся. Он знал, что никогда больше не увидит никого из них.
Дверь захлопнулась, и автобус поехал вперёд. Мужчина и женщина смотрели друг на друга, и каждый видел в смотрящих на него - или на неё - глазах зеркальное отражение своего взгляда. И в душах их что-то беспокойно металось, что-то, не дающее им вернуться к своему спокойствию, но что это - они не знали, да и не могли знать.
А Он продолжал улыбаться.