Письмо

На столе лежал лист. Гладкий, как будто его только достали из большой пачки. Строчки пересекали его ровно, спокойно. Оставленное письмо было написано не в спешке, не в порыве какого-то необузданного желания что-то написать. Нет. Оно было написано потому что…

Знаешь, наверно не стоит сейчас ворошить что-то в прошлом. Так уж вышло, что какое-то время мы не могли быть друг без друга. Мы радовались просто тому, что живем рядом. Я радовался тому, что просыпаясь снова видел нос, чуть вздернутый и покрытый веснушками. Что мог зарыться в меди твоих волос. Что ты была рядом. И уходя в день, я знал, что возвращаясь, вновь буду вознагражден уже лишь тем, что увижу тебя.
Я знаю, что именно это тебе и не нравилось всегда. Ты вечно хотела борьбы. Не важно в чем и не важно как, лишь бы это состояние не проходило. Пусть даже в малом, не стоящем выеденного яйца действии. И повторение раздражало тебя больше всего.
Мы это поняли вовремя, не доведя друг друга до белого каления, и тем самым, оставили тонкую нить наших отношений в рамках хороших друзей.
Поверь, мне и этого было достаточно. Знать, что ты счастлива и все. Но.
Но так же, как, не желая вступать в борьбу, я потерял тебя - я потерял и мир. Нет, мир есть, но меня в нем нет. Нет того, что заставляло бы хвататься за каждую соломинку, за каждый сантиметр площади, отбивая и выгрызая себе место под фонарем. Нет ничего, что задерживало бы меня…

Из за крыш поднимался рассвет, врываясь с ветром в распахнутое окно. Лист чуть колыхнулся, подхваченный свежим дуновением, приподнялся краем над столом, и заскользил над поверхностью. Потеряв опору, он сорвался в неумелом планировании и упал к ее ногам.


Броня сидел на подоконнике, подобрав правую ногу под себя, а носком левой упирался в пол, чтобы не скатиться со скользкого, отполированного задами уступчика. На фоне студенческого разноцветия он колоритно выделялся военной выправкой, короткостриженной бородой и кирзовыми сапогами. Заправив за ухо карандаш, он сосредоточенно перелистывал какие-то записи в тетрадке, пытаясь что-то найти.
- Привет, Бронь, ты чего тут застрял?
- У «Кармы» допуск получить нужно, вот жду ее.
- Долго будешь ждать, я ее на втором видела, она с Ванванычем языком зацепилась - это до утра! А утром уже воскресенье будет!
- Долго не буду: назначено на шестнадцать - десять минут подожду и уйду.
- А как потом допуск получишь? Она же с принципами.
- Я тоже, и не мальчик, чтобы тут ее долго ждать.
- Смотри, не допустит.
- На любую карму есть управа! Ты что вечером делаешь?
- Еще не придумала, есть идеи?
- Хочешь пойти со мной? Тут у приятеля из «тряпки» день рождения. Он по случаю двадцатилетия закатил что-то грандиозное, пригласил полкурса, приятелей с театральной студии, в общем, предки свалили и четырехкомнатная квартира вся во власти молодежи.

Нина согласилась быстро: планов особых не было, а вечер мог оказаться весьма веселым.
Броня был в ее потоке. Уже немолод - под тридцать. На взгляд слишком правильный и живущий, будто по уставу, но, как друг просто незаменим. Никакого флирта. Она даже думала, что он на нее смотрит как на дочь. И, отчасти, этим пользовалась.
Она хорошо умела пользоваться ситуацией, выхватывая главное и совершенно пропуская мимо все то, что на ее взгляд не имело перспектив.

Они пришли, когда веселье уже было в разгаре. Броня не любил начало – нужно подбирать слова, оказываться на виду. А так - все уже в празднике, хозяин уже весел, и вливание происходит просто и без лишней волокиты. Скинул одежду, обувь и понеслось.

- Ты как? Сама справишься или тебе опекун нужен? Это Виталик – хозяин, и виновник всего мероприятия. Там группка – его «сокашники». У окна вроде из театральной... – Броня быстро показывал, выискивая тех, кого знает.
- Не переживай, я сама как-нибудь тут разберусь – не съедят.
Нина мельком глянула в зеркало, поправила прическу, чуть тронула карандашом губы и пробежалась глазами по комнате - тут больше болтали, общались, кучками. Этого ей точно сейчас не хотелось. Из соседней гремела музыка - Нина заглянула туда: кроме больших колонок и подвешенных к потолку разноцветных фонарей ничего больше не усложняло интерьер. Все было вынесено заранее и ничто не мешало танцевать.
В комнате напротив - стол с напитками и пара диванчиков. А в самой дальней дверь была закрыта и на ней висело объявление, что до полуночи вход воспрещен.
- ХА, и что там? Кто-нибудь знает? Стоит ждать полуночи?
- А ты дождись и скажешь!
- До полуночи еще три часа, как бы не уснуть.
- Минут через пять представление начнется – не уснешь!
- Откуда такая уверенность?
- В нем участвуют все. Смотри: Раз, два, три…
Свет погас во всей квартире разом. Музыка стихла.

Ближе к полуночи, когда голова уже шла кругом от всего этого действа, перемешанного с шампанским, табачным дымом, врывающимся сквозь открываемое окно морозным воздухом; от танцев и розыгрышей; от нескончаемого капустника; постоянно приходящих и уходящих гостей. Нина решила, на несколько минут, найти тихий уголок, чтобы просто перевести дух. Комнаты были все заняты, на лестничной клетке курили, туалет, при такой плотности был вечно занят. Оставалась кухня.
- О, а ты чего тут сидишь? Я думала ты тут за главного по развлечениям?
- А думаешь, главные по развлечениям не ждут антракта? Меня Дэном зовут.
- Нина.
Основной свет в кухне был выключен, освещало пространство небольшое бра над столом. В его неярком, чуть коричневатом из-за плафона свете, все казалось как на старых фотографиях в сепии - мягким, уютным. Медный цвет волос Нины стал каштановым. Волосы, в длинных завитках спадали к плечам, чуть касаясь их. Веснушки, которые зимой почти пропадали, в таком оттенке был незаметны вовсе.
- Дэн, это от Денис?
- Да, - улыбнулся он, - такое замысловатое сокращение! Поможешь мне?
- Чайник поставить?
- С сюрпризом. Через три минуты, гостей позовут в основную комнату, погасят свет. В этот момент, мы пройдем в запретную комнату и зажжем на торте свечи.
- И из-за этого весь вечер комната была закрыта?
- Там торт в полкомнаты! Правда самого торта там мало. Девчонки исхитрились и для Виталика сделали огромную копию многоярусного торта из картона. По ярусам, расставили тортики, а между ними свечи, которые Стас отлил. Каждая по полметра. Задача зажечь их и не спалить квартиру.

Свет погас. Дэн взял Нину за руку и повел в направлении комнаты, хотя и не получил согласия помочь. Впрочем, так было и лучше.
- На держи. – он протянул ей фонарик. – Свети, а я буду зажигать.

Когда Дэн зажигал последнюю свечу, в комнате было светло, как будто горели электрические лампочки.
Из-за дверей раздавались крики: « ПОЗД-РА-ВЛЯ-ЕМ!»
Дэн распахнул дверь и в комнату внесли Виталика.
Праздник перешагнул заполночь.

- Пойдем танцевать! Нина схватила Дэна за руку и потянула в танцкомнату.

Кто-то барабанил по стояку батареи, и через некоторое время, сержант и старшина в синих униформах обещали, что если все это не прекратиться прямо сейчас, то все проведут остаток ночи в «обезъяннике». Как они всех туда доставят они не сказали, но то, что неприятности они обеспечат было написано на суровых лицах стражей порядка.

- Далеко живешь? Дэн подавал Нине полушубок.
- На Благодатной.
- Я тебя провожу. Сказал он
- Нина! - окликнул Броня. - Подожди, я тебя провожу.
- Вот оно счастье, сразу двое провожающих! - Нина заливалась смехом. Бронь, я тут уже нашла кавалера – а ты его запомни, если что, спросишь, в какой проруби утопил.


- Бронь, ты чего такой сердитый с утра? Поедешь с нами в выходные на Вуоксу?
- У меня завал с философией, так что, Ниночка, в этот раз без меня.
- Не парься, я Дэна попрошу, он тебя…
Броня оборвал Нину на полуслове.
- Ему не до философии будет, ты же знаешь. Он больше получаса не бывает серьезным. Вот только не пойму, как он до сих пор из универа не вылетел?
- У него, в отличие от тебя, нет проблем с философией, а точнее, она у него своя - don't worry - be happy.
- Не поверишь Нинка, я до сих пор удивляюсь, как ты с ним еще не поругалась за эти полгода.
- Почему не поругалась? Уже раз пять или шесть, но он как-то очень красиво прощение просит.
- Ты же всегда говорила, что мужчина твоей мечты должен уметь идти напролом, быть несгибаемым. А Дэн? Он же, как флюгер – легко подстраивается под любой ветер.
- Бронь, ну не будь занудой, чего ты прицепился к нему? Нормальный он. Просто он из ситуаций находит свой выход.
- Не ищет он выходов, а ждет, пока ситуация сама разрешится.
- Слушай, чего ты к нему прицепился? Не все такие правильные, как ты! Нормальный он. Ладно, я побегу, а то ты не в настроении. Да, слушай, можно мы у тебя байдарку возьмем?
Нина вышла из аудитории, не дождавшись ответа, зная, что услышит «да»

Май - самый непредсказуемый весенний месяц. То снег на праздники, то жара такая, что только у воды и спасаться. Солнце уже садиться поздно, но вечера еще прохладные. Среди толп, выбирающихся на улицу, единство только в одном: пока нет дождя - нужно ловить момент. Во всем остальном единства нет. Кто-то еще прячется в пальто и куртки, кто-то спешит в лето, снимая все лишнее. Кто-то предпочитает уют и тепло кафе, кто-то, несмотря на прохладу, предпочитает только что открытые летние веранды.

Нина вышла из метро. Дэн ждал и, увидев, сразу пошел ей навстречу.
- Может, ну их всех? Пойдем по парку пошатаемся?
- Ты же сам говорил, что обещал что-то там помочь?
- Да справятся они и без меня. Такой вечер, просидим в квартире, а так…
- А Виталик не обидится?
- Чего ему обижаться? Не барышня – справится!
- А я с Броней договорилась, он нам байдарку даст. Заедешь завтра к нему?
- Думаешь, она нам так нужна? Тащиться через весь город в Купчино. Потом с мешком обратно. Да еще в метро с ней не так и просто пройти.
- Дэн! Что ты, как маленький! Зато мы сможем спокойно уплыть на остров, вдвоем, и хоть целый день быть вместе.
- Хорошо, я завтра что-нибудь придумаю.
Он обнял Нину за плечо, шагнул чуть быстрее и оказался прямо перед ней.
- Как я люблю твои волосы. - Он наклонился к Нине, уткнулся носом чуть выше уха, вдыхая ее аромат. – Знаешь, - шептал он, - может, вообще никуда не поедем. Останемся у меня. Только ты и я? Зачем они нам все?
Нина чуть отстранилась.
- Что, значит, не поедем!? Я уже настроилась, все собрала. Я хочу на озера.
- Ой, ты прям как пружина! Не волнуйся: хочешь – поедем. А чего Броня байдарку отдает, а сам он на чем?
- У него завал с философией, будет готовиться.
- Нужно было его уговорить, а там вместе чего-нибудь да подтянули бы.
- Я ему так же сказала, а он ответил, что ты несерьезный и ничего из этого не выйдет.
- Я то несерьезный? Просто я не такой «правильный», как он! Да и кому эта его правильность нужна!? Что не сессия, то у него завал! Вместо того, чтобы подкатить к преподу, как все делают, он начинает лезть на амбразуру, как будто это последний рубеж и взять его нужно ценой собственной жизни!
- Да он такой, и что из этого? Он вырос в интернате, сразу поступить не мог, потом армия, потом на стройке вкалывал, а сейчас, как может, так и добивается и не ждет, что кто-то за него что-то решит!
- Что ты его так защищаешь? Был бы с головой, давно бы уже все свои вопросы порешал, а так, бьется головой о стену - выход ноль! Нет, извини, не ноль, а ноль с половиной! - Дэн почти кричал. – И еще будет рассуждать, кто из нас серьезный, а кто нет.
- Ты чего так завелся то? Ревнуешь?
- Кто ревнует? Да и к кому ревновать? И… - Дэн замолчал, оборвав фразу на полуслове.
Они шли вглубь парка, смотря в разные стороны. Нина не мгла понять, с чего он так заводился, почему так щепетильно принимал любой упрек в свой адрес. Даже столь безобидный.
Дэн засунул руки в карманы и шел рядом, выискивая взглядом камушки, поддевая их на манер мяча и ударяя носком ботинка, отправлял в недалекий полет.
- Огонек, извини, что-то я вспылил на пустом месте. Просто он постоянно тебя опекает, вечно крутится у тебя под ногами, напутствует, прям как отец. Что ему от тебя нужно?
- Ничего, мы просто друзья. И он не пылит по поводу и без повода.
Дэн остановился.
- Прости, Огонек! Он обнял ее, прижав к себе, - Забыли?
Они гуляли до полуночи. Уже в подъезде она напомнила:
- Не забудь завтра к Броне подскочить, он дома будет – у него завал.
- Да, обязательно!

Суббота, девять утра, вокзал полон бурной жизнью. Где дачники, вооруженные лопатами и вилами, спешат к своим плантациям, где туристы с рюкзаками, неспешно кучкуются в ожидании электрички, которая увезет их в двухдневный отрыв, где просто пассажиры с сумками и котомками.

«Оооо, Дэн!» Заголосили на распев, сразу несколько человек, увидев его с рюкзаком за плечами. « А где Нинка?»
- Не знаю, договорились тут встретиться!
- Она знает, где нас искать?
- Сказала да.
- Да вот и она, вон, смотри, пробирается и Броня, а говорил, что не поедет.
- Говорил – прошептал себе под нос Дэн. – Эй! -Крикнул он,- Мы здесь!
- Ну что, все в сборе? По вагонам? Стоп! Броня, на тебя билет не брали, да и фиг с ним, если что, под рюкзаки тебя засунем!
- Добрый ты, Виталик – Отшутился Броня, скидывая большой мешок с плеча. – Я не поеду: у меня дел по горло, я только Нинке помог, а сам обратно.
Дэн посмотрел на мешок. Вчера он нашел неотложные дела, и, вопрос с байдаркой спустил на тормозах. Но, похоже, совсем от этой ноши отвертеться не получилось. «И нет бы, сидел себе и занимался» - думал Дэн про Броню, «Приперся же!»
- Держи! – Броня передал лямку Дэну, - Там все уложено и на листке я написал, как собирать. Если что, Виталик знает.
Броня повернулся ко всем – Все, пока, смотрите там, электричку не сверните, когда садиться будете. Пока!
Дэн подошел к Нине.
- Ну что ты, Огонек, я действительно был занят. Не нужно было напрягаться, обошлись бы и без нее.
До Приозерска Нина и Дэн ехали молча.


Вечер наступает быстро, особенно, когда небо затянуто плотными осенними облаками. Еще пару минут назад смеркалось и вот, фонари растворяются в сером и мокром асфальте, оставляя неясные блик.
Нина выходила из здания аэропорта с очень аккуратным, маленьким, кожаным чемоданом на колесах. Много багажа она никогда не брала, лишь самое необходимое, полагая, что для любой непредвиденной ситуации, гораздо лучше подходит кредитка. В конце концов, Европа - не Ляды.
Северо-западный ветер, с каплями моросящего дождя сгонял желание неспешности и подгонял скорее добраться до дома, налить Bacardi, забраться в ванну и раствориться в ее теплых массирующих объятиях. Именно из этого приятного ожидания вырвала ее лязгнувшая тормозами «Волга».
Из приоткрытого окна долетел вопрос:
- До города довезти? Без-воз-мезд-но, то бишь ДАРОМ! Только думай скорее.
- Нет, я лучше на такси! - Нина отшатнулась. Еще не хватало сейчас приключения найти – думала она, пытаясь обойти перекрывшую дорогу машину.
- Так я и есть такси! – Водила вышел из машины. Огонек! Ты что! Не узнала? Богатым буду! Я, вот, тебя сразу узнал, как только ты из двери вышла.
- Дэн?
- Да! Что, сильно изменился? Или бородка тебя пугает?
- Просто, тебя я меньше всего ожидала тут увидеть, да еще вот так!
- Мы так и будем мокнуть под дождем? Садись, не съем я тебя!
Нина, с легкой нерешительностью потянула дверцу машины – та не поддавалась.
- Сейчас, она иногда заедает.
Дэн сел за руль, наклонился к пассажирской двери, дернул изнутри рычажок. Дверь с легким скрипом растворилась. Он вышел из машины, подхватил чемоданчик, пристроил на заднем сидении.
- Там в багажнике канистра, еще попортит твои вещи. - Сказал он, закрывая дверь. – Ты же любишь, чтобы все было идеально!
Машина тронулась, пробираясь между припаркованными такси, водители которых выискивали выгодных пассажиров. Проехала турникет парковки и устремилась в сторону Пулковского шоссе.
- Тебя на Благодатную?
- Нет. Там родители живут, а я на Робеспьера. Может, передумаешь, пока не поздно, про «Без-воз-мезд-но»? А?
- Уговор – дороже денег! - Улыбнулся Дэн. – Ну, рассказывай, как живешь, чем занимаешься? Столько лет не виделись.
- Что рассказывать? Хорошо живу – не жалуюсь.
Нина на какое-то мгновение задумалась. Что в общем-то рассказывать? Про работу? Какое она имеет значение, когда восемь лет не виделись? Про родителей – они никогда его не интересовали, про друзей, так его друзей она так же давно не видела, а ее друзей он не знал. Про себя? А что такого можно про себя рассказать?
– Да что про меня, ты вот лучше расскажи, почему ты на такси? Ты же филфак должен был закончить? У тебя два языка, а ты баранку крутишь?
- Я тогда ушел из универа. Чтобы я потом делал? Занимался всю жизнь переводами, сидел бы над чужими бумажками и строчил бы тексты? А так, я оба языка постоянно пользую. И буржуи платят лучше. И самое главное – я сам себе хозяин. Мне не нужно, как Ваньке –встаньке подпрыгивать по будильнику и мчаться на какую-то очень важную работу. Ночь-две открутил и живи спокойно неделю. А ты, Огонек, значит, хорошо устроилась?
- Да.
- А семья? С Броней живешь?
- Броня, как был, так и есть - друг. Он сейчас в Сургуте, говорит, что наверно через год два в Москву переберется. Он там и женился и у него два очаровательных близнеца.
- И наверно, по утрам маршируют вместе с ним в кирзовых сапогах.- Дэн ухмыльнулся.
- Что ты так от него все время бесишься?
- Да потому, что не мужик он, лишь с виду весь такой бравый, да правильный. А как он всегда на тебя смотрел? А ведь так и не позвал замуж?
- Звал. – Нина замялась. – Но, я не люблю его, так, чтобы замуж выходить.
- А вообще, любила кого-нибудь? – Дэн заводился.
В машине повисла пауза и, лишь нестройное подвывание мотора заглушало тишину. Они молча проехали до Лиговки.
- Можешь не отвечать, я знаю, что нет.
- А что ты называешь любовью? – От возмущения Нина повысив тон, стала говорить быстро. – Что? Слова? Это твое: «Огонек, давай останемся вдвоем, никто нам не нужен»? Секс? И все? Что ты делал для того, чтобы любить? Письмо накатал? И как вор подкинул его через открытое окно? А сам сбежал? И думал, что я помчусь за тобой, буду спасать тебя от душевных страданий? Нет! Ты просто взял и скинул всю ответственность на меня. Мол, на, Огонек, все в твоих руках, реши сама, казнить или миловать. Раз, и росчерком пера решил, что мы друзья.
- А что ты бесишься? Думаешь, я не прав? Думаешь, что-то изменилось бы? Да ты на себя посмотри! Ты же, как была, так и есть. Уверен, войди мы сейчас в твою квартиру, так там и пылинки по линеечке лежат и ждут, когда ты их в определенном порядке, слева на право соберешь! И во всем остальном точно так же!
- А что, по-твоему? Нужно вот так, как ты? Машина пока едет – все в порядке, а то, что дверь не открывается, так - на скорость не влияет! И не сделаешь, пока совсем открываться не будет. И в жизни так же. Универ он бросил, потому что не видел перспектив. И меня бросил, потому что не хотел напрягаться! Уверена, что и бороду отпустил, потому что бриться лень! И…
Машина «чавкнула» и встала.
- Ну вот, накаркала!
Поворот ключа, двигатель «чавкает», но не схватывает.
Дэн дернул рычаг капота, включил «аварийку» и вышел. Задрав вверх крышку, склонился над движком. Подергал проводки, попытался в скудном освещении понять, что не так и что произошло. Подергал датчики, вдруг сработает великая наука о контактах. Проверил провода к свечам. Вытер руки промасленной тряпкой, заткнутой за бачок омывателя.
Пока Дэн копался, Нина вышла из машины, взяла чемодан, подняла руку и уехала в первой же остановившейся попутке.
- Знаешь, Огонек, придется… - Говорил Дэн, подходя к пассажирской двери. - И даже не оставила телефона…

Нина вошла в квартиру, поставила чемодан в шкаф точно на свое место. «Разберу потом» - решила она. Взяла из бара Bacardi, и, не доставая бокала, сделала пару глотков прямо из бутылки. «Пылинки у меня все по линеечке…» Придурок! Сам, даже такого простого дела, как довезти до дома не может до конца довести! - Она глотнула еще. Да пошел он!
Она открыла ящик стола. Достала плотную пластиковую папку. Вынула из нее лист, с ровно и аккуратно написанными на нем строчками, пробежалась по ним глазами - наверно по трафарету писал. Зажгла свечу. Взяла лист за край, поднеся другой край к пламени. Лист вспыхнул ярко желтыми языками, поднимающимися к верху, оставляющими под собой коричневые искаженные строчки, пока пламя не поглотило их все. Пепел осыпался на стол. Очиститель воздуха, почуяв неладное, включился в турбо режим и сдул последние остатки письма на пол, к ее ногам.