Фьорды Вьёлли

               
Пэн – мужской половой член
Пиэль – женская половая щель


          Фьорды – это неприступные скалы, изрезанные водными лабиринтами – у моря Скандинавии. Именно так называл мою горделивую стойкость перед его страстными  посягательствами на девичью честь мой  кавалер в тихом шведском городке Умео,  куда меня, коренную сибирячку, занесла судьба.

       Мне было 20 лет, и мои 90-60-90 при росте 170  в дополнение к европейскому классическому овалу лица, обрамлённому  белокурыми локонами густых и ухоженных волос, придавали мне уверенности в том, что моя мечта выйти замуж за викинга и остаться навсегда в этом удивительном Сказочном  Королевстве, сбудется!  Я попала в Швецию  по грин-карте,  на уборку брусники - на целый месяц! Целый месяц – в стране АББы, в стране Бьёрна Далли (  я, в прошлом, заядлая  лыжница),  в стране Карла Линнея и Нобеля, в стране моей мечты…
       Понимаете, всего месяц!.. при этом надо было ежедневно собирать (по 10 вёдер в день) ягоды, а вечерами бегать по местным кафешкам в поисках своего Принца. Вам  смешно? Мне сейчас тоже смешно, и я только удивляюсь «…как молоды мы были, как искренне любили, как верили…» И как ни парадоксально сейчас прозвучит моё признание, но именно первый встречный – оказался моей Судьбой. Звали его Роланд ( я называла… и называю его до сих пор Ролли).
      Прошло совсем  немного  времени в кафе за чашкой чая, когда мой  новый собеседник целенаправленно подсел ко мне, отделившись от шумной кучки блондинистых великанов с банками пива в руках. Это был Он.  Мой английский - был довольно не плох,  и Ролли долго гадал , откуда же я приехала. Когда, наконец, он выяснил, что я русская, то в его глазах, словно, вселились какие-то нездоровые азартные чёртики,  мне стало очень интересно и немного страшно.
      Мы начали встречаться  ежедневно. Всегда прибывая  раньше на своём  «Вольво» цвета металлик,  огромный (2-02) блондин в жёлтых кроссовках ждал меня «…в том же месте, в тот же час.»  Домагиваясь меня, Роланд сулил мне сумасшедшие, на мой взгляд, деньги, но я только снисходительно и участливо улыбалась, стараясь не опошлять наши отношения глупым и явным кокетством.   От Ролли  (меня же он звал на свой манер: не Виолеттой, а  по-шведски Вьёлли)  я узнала, что теперь являюсь новой Музой свободного шведского барда,  то бишь его (по совместительству лыжного гонщика, призёра каких-то там многих соревнований).  Поэтому  мне  теперь негоже было  «пахать» в лесу.  Ролли похлопотал о том,  чтобы  поменять в эмиграционной службе мою цель поездки с рабочей на гостевую и заручился за меня в качестве гаранта (так положено). Я не сопротивлялась, тем более, что Ролли мне очень понравился. Кроме того,  он (было просто необходимо, поверьте)  достаточно поддержал меня материально(!) Хотя я всё ещё была для него  теми самымы неприступными «фьордами  Вьёлли»   он просто любовался мною как  «…картиной  Рафаэлевой», когда мы вечерами  бродили по Умео, пел мне свои песни и говорил о своей любви. Заодно  он посвятил меня в их шведские национальные секреты. Оказывается, ещё со времён Полтавы и Петра,  любой  (битый там, хе-хе)  швед желал «от’иметь» русскую тётку… (и тем самым…  исконного  своего врага – Россию, ха-ха), но  при этом  почему-то,  поимев россиянку, многие шведские парни необъяснимо «тонули»  в колорите русской души и влюблялись по уши.  Вот почему любая россиянка  для них была лакомым кусочком, как для мотылька пламя свечи!  Более того,  страсть моего Ролли ко мне усиливалась ещё и благодаря  одной тайне  их семейного рода.
           Когда-то давно один дядя Роланда по линии матери, которого звали Сван,  будучи в Мурманске (РФ), полюбил русскую девушку. Все родные из многочисленного клана их семейства единодушно выразили протест: «Если женишься на русской, мы тебя не знаем! (Вон из стада, что называется, а это означало для патриархально-послушных шведов почти катастрофу в его судьбе)» Но дядя Сван не предал свою международную  любовь, они поселились с женой  далеко от родных и жили там. И вот теперь многие родственники хотели бы увидеть своего отщепенца Свана  и его (как они разузнали) многочисленную семью – 7 детей (ни одна шведка на такой подвиг не пойдёт)… Но дядя Сван, вынужденный когда-то начать свою самостоятельную жизнь просто с нуля (как говорится, при живых – то родичах),  теперь оставался горд и не желал примирения.
         Мой Ролли открыл мне свою тайную мечту… дело в том, что дядя Сван для него был примером стойкости, решительности и мужества; и ему, Роланду, очень бы хотелось при случае пожать Свану руку…  Сейчас  Ролли надеется, что со мной, русской спутницей, у него это получится особенно эффектно!  (Ну, что же,  флаг  Вам в руки, Господин Роланд)… тем более, что я  была уже по уши влюблена в него  и совершенно согласна на всё… кроме одного, того  самого,  что благодаря хорошему воспитанию,  я ценила не меньше любого сексуального гурмана  (вы поняли, о чём я).  В общем,  к счастью,  все обстоятельства были за нас. Я даже не представляю,  как бы развивались события дальше, но случилось то, чего никто не мог ожидать…
           На ж/д  вокзале в Стокгольме какой-то русский (идиот),  чтобы его не сажали в состав (ежедневно депортирующий сотни нелегальщиков обратно  на родину), запрокинув над головой гранату, грозился взорваться, если его не выслушают и не оставят здесь,  в Швеции… Его, конечно, обезвредили, но тут же власти издали  срочный Указ, согласно которому  все,  временно прибывшие в  «страну викингов» русские гости, должны были покинуть её в ближайшие 24 часа.
         Для нас с Ролли это была катастрофа… конец так и не раскрутившегося романа! Я, впервые оказавшись в его квартире, плакала, а   Роланд – усердно вел какие-то телефонные переговоры (на-шведском, конечно). Снова и снова мучая  кнопки телефона, он  уже орал в трубку, и видно было, как переживал. Наконец, он успокоился и стал участливо вытирать размазанную по моему лицу тушь, смешно поплёвывая на платок (ну, прямо, по-нашему, по-русски). Я перестала плакать и большущий вопрос застыл в моих распухших от слёз глазах.
          Ролли был так же молод, как я...  почти всегда он улыбался, пел и шутил, пытаясь потом перевести мне  весь смысл со шведского на английский  (что было ещё смешнее самой шутки, и при своём могучем росте он  всё равно  походил на мальчишку),  а тут  я впервые увидела его серьёзное и решительное лицо. Он очень сосредоточенно посмотрел на меня, немного поправил мои непослушные локоны,  ниспадающие на распухшее от слёз лицо, и только спросил: « Ты меня любишь?» - я быстро промямлила: «Да.» - тогда он решительно добавил: « Быстро собирайся, мы едем в миграционную службу. Я  знаю, что делать.»
          Ничего  не спрашивая, как бы боясь сломать ту  единственную соломинку, которая вдруг появилась в наших руках, я быстро привела себя в порядок, наложив на нос толстый слой тоника и пудры, и мы сели в Вольво.  По дороге Ролли долго объяснял мне,  что в Швеции помимо собственно брака, есть ещё как бы такой переходный, молодёжный союз, называющийся  (гражданским) самбо. В этом случае, пара имела почти все супружеские права перед Законом, например, получение у Государства совместного жилья, семейные льготы… но  деньги, банковские счета и другие ценные бумаги, при этом, оставались неприкосновенными в распоряжении каждого супруга отдельно. Я всё слушала и смутно догадывалась, к чему бы это?..  Оказывается,  Ролли  решил оставить меня ещё на три месяца, объявив чиновникам о нашем самбо. Но!..  было ещё одно очень веское  «но»… родичи  Ролли.   Его мама просто обрывала телефон (хорошо, что они жили в другом городе - 50 км от Умео), она  (как я узнаю позже) угрожала сыну, предсказывая ему все самые страшные последствия,  если он надумает связать свою судьбу с русской аферисткой и проституткой (в Швеции наших девушек, благодаря, конечно же, стараниям самих наших девушек (хи-хи) по другому не воспринимают).  Но Ролли был неумолим. Мы ехали, одной рукой он держал баранку авто, а другой – крепко сжимал мою  ладонь. Вот и знакомое до слёз здание уже родной миграционной службы.  Мы попали,  что называется, прямо  «на ковёр».  Процедура оказалась не из лёгких,  на все опросы-допросы и заполнения анкет ушло 4 часа… но я осталась (пока на 3 месяца).
         Мы перевезли мои вещи из гостиницы  в однокомнатную, очень уютную квартирку к Роланду. Я сразу  набрала телефон мамы и посвятила её в свою неординарную ситуацию. Мама  только вздохнула и ответила: «Ты у меня уже совсем  взрослая, доченька, ты – умница, здесь я тебе не советчица.»  Какая  же  всё-таки замечательная у меня мама! После  её слов, я ещё сильней испытала гордость за себя, свою семью и даже почему-то за свою Родину. (Спасибо, мамочка)
          Конечно, для такой благовоспитанной  «принцессы»  как я, с амбициями и принципами,  какой-то самбо был просто фикцией… но я видела глаза Ролли, когда он что-то на шведском доказывал своей маме, я видела руки Ролли, которыми он уверенно поставил за меня сегодня десятка два своих подписей, я смотрела сейчас на его широкую спину, наклонившуюся деловито  у окна  за чтением чего-то и понимала: теперь я принадлежу этому  странному непослушному шведу (обычно шведы- очень законопослушные люди), и моя судьба целиком и полностью в  руках  молодого влюблённого в меня авантюриста с красивым именем Роланд.
         Ну, что же, развязка стремительно приближалась… и мне уже было всё равно, что будет дальше, потому что, как мне тогда казалось, счастливее этого дня у меня в жизни уже никогда больше не будет.  Благо, в Швеции с бытом всё в полном ажуре. Ролли даже припас женские прокладки, не говоря уже обо всём остальном. Оказывается, чтобы не было больно во время первого секса в Сверии (так сами шведы называют свою страну) есть специальные мази и т.п.  И конечно, после такой дополнительной теоретической подготовки,  я уже ничего не  боялась.
        Вечером мы, как обычно, посидели в нашем уже родном  и любимом кафе и, обнявшись,  отправились домой. По дороге Роланд купил сладостей и цветов.  Я мимолётно вспомнила о маме, о том, что уже должна была учиться на 3-ем курсе ин - яза…  Боже мой, как это всё было где-то далеко… а ведь уже через 3 месяца всё может перевернуться с точностью наоборот… нет, об этом лучше не думать.
        Как только мы попали домой,  Ролли схватил гитару и буквально пал к моим ногам, я – изображала королеву, подобно той (шведской), что  видела  там по ТВ. Мы дурачились как дети, которые задумали невероятную шалость и теперь в азарте уже не могли остановиться. Когда от смеха и веселья уже болели щёки и челюсти, мы завалились в подушки на спрятавшуюся за кулисой (в нише, шести - угольной светлой комнаты) большую кровать. Ногой Ролли включил  музыку, зазвучала знакомая мелодия АББА, потом очень медленный блюз… он удачно сопровождал наш неспешный стриптиз, позволявший без суеты изучать поближе тела друг друга. У  Роланда были красивые широкие, белые плечи и слева – яркая родинка. Наверное он был очень удивлён, когда увидел такую же родинку на моей левой груди, мы снова расхохотались: -Братишка! –Сестрёнка!..  Всё азартнее и быстрее мы исследовали каждый сантиметр наших тел в поисках новых совпадений;  и наши головы были забиты  всякой ерундой: 20 лет – они и в Африке – 20 лет!

         Я шарила глазами по великолепной фигуре Ролли, усердно стараясь не замечать его интимных частей, а Ролли, в свою очередь, этой моей уловки  как будто тоже усердно не замечал…  наверное мы дурачились бы так, совершенно голыми,  на кровати ещё долго,  зная,  что финальная сцена всё равно «у нас в кармане» и никуда ей не деться… но я заметила, что Ролли -  явно не спешил, осуществляя какую-то выжидательную тактику. Я решила, что, похоже,  должна была  сама  что-то делать… и я сделала.
 
         Поймав-таки ладошкой его пэн, я скомандовала по-английски: «Перейдём к делу, сэр!» И больше мне уже не надо было ничего командовать.  Ролли  схватил мазь и протянул её мне, а сам  «зачехлился»  (как положено)  в презерватив. Вообще-то, меня немножко коробила какая-то методичность и правильность  Ролли в делах сексуальных, но интуитивно я понимала, что для длительных отношений (а может и на всю жизнь) эта его характерная черта внушала надёжность… и какую-то  стабильность в будущем,  ведь я уже была думающей девушкой, а не каким-то 15-летним  ветрячком. Приоткрою завесу будущих событий,  можете представить себе, каким  сюрпризом для него стала  моя невинность, в 20-то лет – это просто нонсенс для Швеции… а пока мой парень, ни о чём не догадываясь, решительно увлекал меня в секс.
          Ролли лёг на спину и жестом    указал на вызывающий - в пурпурном презервике - пэн. (Ну, шведы…  ну всё продумали  – даже цвет, наверное,  чтобы потом вид крови меньше  выделялся на общем фоне…  кстати, я не сказала, но постельное бельё мы с Ролли специально настелили вишнёвого цвета (ха-ха)  всё сделали, чтобы нас ничего уже не смущало).
       И нас ничего не смутило. Я благополучно,  обняв Роланда бёдрами,  приземлилась на уверенно зовущий меня пэн. Моя пиэль, и в прямь, ничего не почувствовала(спасибо мази),  а потом,  когда я, в танце страсти  (совершая немыслимые телодвижения – то ускоряя,  то замедляя фрикции – в надежде достичь невероятной высоты блаженства) всё же обессилев от любовного  сумасшедствия,  упала на могучий торс Ролли,  он опрокинул меня на спину и,  подложив  мне под бёдра тугую подушечку,  спокойно продолжил  в удивительно монотонном ритме  «накачивать» меня, словно воздушный матрац, пока  я не услышала громкий  (О, Боже!)  звериный рык,  провозглашавший о победном  конце   нашего  «неземного полёта».  В висках у меня  громко стучало,  во влагалище – тоже, в животе – «горела лампочка», и,  кажется,  я даже видела  сквозь закрытые веки её свет…
      Ролли   ушёл в душ,  а я поспешно бросилась осматривать постель и себя, конечно... там нигде почти не обнаружила крови... наверное благодаря этим всяким шведским штучкам. О, как всё здорово: не больно и не грязно…  С этими мыслями я даже успела заменить бельё - на чистое, но вдруг внизу живота появилась какая-то тупая, жгучая боль, которая с каждой минутой всё нарастала.  Я еле дождалась Ролли из ванной и сама поспешила туда. Умывшись и придя в себя, я поняла: -Обезболевание прошло, надо потерпеть, а лучше - спать! Я затаилась на подушке, однозначо отвечая на вопросы парня, который был в шоке от того, что впервые видел перед собой "невинную девушку". Скажем так, наверное не везло ему раньше на таких (хе-хе). Он ещё раз вежливо поинтересовался,  как я себя чувствую и, выслушав все мои жалобы, утопил меня в  бесконечном водопаде поцелуев.  Ролли целовал и целовал меня, пока я  совсем не уснула… Это было уже слишком.  Да, всё-таки удивительные люди – эти шведы.  Ни от одной  из  однокашниц, любивших делиться по ночам в общежитии своими любовными приключениями,  я не слышала о таком обходительном обращении со стороны наших русских парней.  Быть может именно поэтому я теперь живу и воспитываю своих детей вмести с Роландом в нашем дорогом Сказочном Королевстве с красивым и тёплым названием Швеция. Не зря люди  говорят, с милым - Рай в шалаше. Вот так!