ППШ

                Мальцев Андрей Иосифович (Ветер)
                Рассказ в стиле расстихолл
                «ППШ»
                Великой Победе посвящается!
                Жизнь хороша, если есть ППШ!
               
                Народное

   Война – страшная сила, несущая через разрушения и смерть Победу, которой достоин лишь тот, кто дерется не за награду, а за будущее жизни человеческой!
   Одна из таких жизней появилась за семнадцать лет до 1943 года, через девять месяцев после развеселой свадьбы родителей, когда родился в одном из сибирских городов мальчик, совсем не собиравшийся воевать! А тем более умирать! В его планах не было никаких мыслей убивать кого-то! Жизнь казалась прекрасной и бесконечной. Лишь добро грело его изнутри. Но вокруг незаметно собирались тучи, опрокинувшие вскоре чашу сладкого счастья на сырую, окровавленную и пахнущую горьким дымом войны родную землю.
   Рядовому Соломкину исполнилось только семнадцать, когда весной,  он, приписав себе год, ушел добровольцем на фронт, даже не сказав об этом родителям, защищенных тыловой броней. А девушки у солдата на тот момент не было, и поэтому ему было легче расстаться с юностью, чтобы, покинув отчий дом, вступить во взрослую жизнь солдатом Красной армии на фронтах Великой Отечественной войны. 
   Прошла уже не одна сотня горячих дней шастанья фашистов по русской земле. Миллионы людей полегли на темных полях сражений. Но с каждым героически покинувшим бой воином прибавлялось все больше защитников, обладавших неискоренимым желанием освободить свою Родину от грязных поползновений коричневого змея, обволакивающего и душившего мирную жизнь советских людей. Каждый верный потомок стремился на фронт, чтобы уничтожить черную силу, перекрывшую путь к свободному дыханию счастья.   
   Одним из таких сынов своего отечества и был невзрачный, худой до тошноты, небольшого роста Соломкин, но с каким-то располагающим к себе светлым, можно сказать, детским взглядом.
   На линию фронта свежий солдат прибыл с новобранцами разных возрастов на «полуторке» во главе старшины, который всех новеньких почему-то называл щеглами.
   Командир был коренастый, среднего роста, с густыми рыжими усами, которые постоянно двигались, даже когда он не говорил и не смеялся, что он делал, часто подтрунивая над новобранцами.
   Но все испытывали к нему большое уважение и не обращали на порой нелепые шутки внимания. Говорили, что он даже вытащил генерала из-под бомбежки, когда они ехали в штаб. Тогда еще старшина возил командующего фронтом, держась за руль вверенной ему машины.
   Хоть воевать старшина начал еще с финской, первая медаль на его груди появилась лишь недавно. Иногда он даже потирал ее рукавом, при этом отвернувшись от окружающих. Порой мысли погружали его в какую-то неизвестность, но бывалый военный быстро возвращался в жесткую реальность, в которой он быстро адаптировался, какой бы неожиданной она не была.
   - Как, звать? Откуда, щегол? - обратился старшина почему-то к одному Соломкину, единственному не устоявшему на ногах, когда все выпрыгнули из кузова машины. - Держись! Не падай! Еще придется по земле поваляться!
   - Ваня! Иван! Соломкин! Сибирские мы! Я с…  – ответил солдат, поправляя на плече винтовку, которая постоянно сползала с покатого тонкого плеча. – Я с… 
   -  Ух, ты! А я то смотрю! Что-то рожа твоя мне родная! Я то тоже с наших с тобой краев!- не дал договорить старшина, -  Эге, гей! Куда же вас таких маленьких девать-то?- оценил он необстрелянное пополнение.- Стрелять доводилось, а Соломкин? Ну-ка покаж! Вон деревце, подстрели!
   Соломкин сбросил с себя ружье и принялся перезаряжать. У молодца ни чего не получалось.
   - Че то…- стрекотал он.
   - Ну-ка, дай сюда, щегол! – старшина отобрал у Соломкина ружье. Попробовал сам, и убедился, что оружие не в порядке. – Да, что они вам надавали там? На вот! - Рыжеусый, первый командир новобранцев, снял с шеи автомат и протянул его Соломкину. - Дай сюда! - он забрал у молодого винтовку. – Пользоваться умеем? Это ППШ-41!
   - Ну, смогем! А, вы, как?
   - Тоже смогем! У меня там еще трофейный «Шмайсер» есть! А тебе это оружие сподручней будет! А то пока «винтарь» будешь перезаряжать, шлепнут еще! Так и не успеешь паек получить! А может, медаль или орден, а то и звездочки офицерские! Ну, это не каждому... А вот пистолет-пулемет Шпагина! Как даст сразу очередью! Главное знать, куда и когда стрелять, Соломкин! Вот, ты зачем хотел деревце подстрелить? У него ружья нет! А если бы было? Природа она, земляк, тоже может обидеться! И ответить по-своему! Ты даже не поймешь, когда это может произойти! А деревце наше! Его защищать надо! Оно и так изранено войной!
   - Так вы же приказали!
   - Конечно, командира надо слушать! Но и своя голова должна работать! Как думаешь, боец? 
   - Так точно, товарищ старшина!- смело ответил Соломкин, воодушевленный тем, что его назвали впервые воином.
   - Вот именно! Бить надо точно и сочно! И пора прекращать с этой фашистской немчурой! Стройся! – скомандовал старшина солдатам. Направо! В расположение части, шагом марш! Что молчим? Песен не знаем?- и старшина запел куплет, после которого солдаты дружно подхватили всем знакомую песню.
   Вечером старшина зашел в землянку к новобранцам, наперевес с немецким автоматом. где Соломкин, под тихие напевы товарищей чистил свою первую награду, полученную по прибытию на фронт.
   - Правильно! Оружие, земляк, чистоту любит! Да и отдыхать долго не придется! Разведка сообщила, что завтра фрицы наступление готовят. Не дрейфьте, солдаты! На то мы и здесь, чтобы Родину защищать! - и старшина вышел из землянки, допевая песню примолкших новобранцев. 
   Наступила теплая летняя ночь. Сквозь небольшую щель в потолке землянки Соломкин видел чистое звездное небо. Было тихо. И лишь иногда покашливал солдат, присевший на кукурки в проходе, покуривая  крепкую самокрутку.
    Соломкин погрузился в крепкий детский сон, в котором ему явились красочные картинки домашнего уюта.
   Через пелену нежного тумана и теплые лучи, проползающие сквозь узорные занавески на окне, Соломкин видел мать, достающую из русской печи ухватом котелок с вареной картошкой. На столе стоял полный кувшин парного молока. Рядом лежал круглый, как солнце, каравай. В дверь хаты зашел после сенокоса отец с полотенцем на шее, вытирая руки. Аромат домашнего завтрака так и звал к столу. За окном промычала буренка.
   - Ну, что, мать, все готово?- спросил отец.
   - Да уж давно!- ответила мама.
   - Тогда…- отец потер ладошки.   
   - Подъем, бойцы! Родина Мать зовет! Добре носами сопеть! – ворвался голос старшины в сон обливающемуся слюнями, шевелящему губами и шмыгающему носом Соломкину. - Выходи строиться.
   Запах теплого сна немедленно улетучился, сменившись бродившей по землянке едкостью плесени и прохладой утреннего сквозняка, сочившегося через выход, в котором стоял командир.
   Казалось, что это он принес все это неудобство к отдыхающим солдатам. Но именно дискомфорт заставил всех проснуться, и, оправившись, выйти на плац, где уже собирались воины из других рот, над которыми на длинном шесте развевался красный флаг.
   Построившись, все солдаты переглядывались друг с другом. Может, пытались найти знакомых или просто спросонья не понимали, для чего подняли их так рано. Однако в глазах солдат был вопрос о том, что же будет дальше. Что случиться с ними? Кому сегодняшний день принесет продолжение жизни?
   Под эти мысли в центр, перед построившейся армией вышли три офицера при высоких званиях, и строгие взгляды их вонзились в строй солдат.
   - Бойцы! – вышел один из них, - Воины! – продолжал он, - Сегодня вам предстоит встретиться с врагом лицом к лицу и доказать свою любовь и преданность нашей великой Родине и товарищу Сталину!
   С этими словами рядовой Соломкин, обладая большой фантазией, уже представил  свою первую схватку с врагом. Как он смотрит в его озлобленную морду, а тот в его бесстрашное лицо, наполненное ненавистью и чувством неминуемой Победы! Тут же появился товарищ Сталин, вручающий бесстрашному Соломкину орден! Вождь обнимал и целовал в знак благодарности солдата, щекоча его огромными усами.
   Так и прослушал Соломкин все наставление старшего командира, купаясь в своих страстях о войне. 
   После командующие созвали к себе старших представителей подразделений.
   Через некоторое время к своей роте, поедавшей полевую кашу, вернулся рыжеусый старшина.
   - Ну, что, бойцы, подкрепились? Теперь пора! Нам приказано передислоцироваться на один из передовых рубежей. Окапаться там, заняв оборону в небольшом лесном массиве! Есть вопросы? Нет вопросов! Вперед! Щеглы! За мной!
   Старшина почему-то не заставил всех строиться. Так все и пошли за ним табуном. Это потом стало всем ясно, что на построение не было времени, которое на войне на вес хлеба.
   Прибыв к назначенной местности, старшиной было приказано выбрать самостоятельно удобное для каждого окопное расположение. Хотя в дальнейшем он сам указал, кому и где быть.
   - Соломкин! Айда сюда, земляк! - подозвал он бойца, - Вот тебе первое задание! Надеюсь, не последнее! Видишь вон ту сопочку! Молодец! Так вот! Из-за нее, по утверждению, должны появиться вражеские танки! Знаешь, что это такое?!.
   - Ну…
   - Молодец! Чтобы мы приняли их, как положено, ты лезь-ка вот на это дерево! Там ты быстрее всех нас их увидишь. Понял? Молодец! Когда появятся эти гады, дашь очередь из автомата вверх! Ясно, щегол?
   - Ага! То есть будет сделано! Есть…
   - Молодец! Давай вперед, герой! Деревце не порань!
   Соломкин стал карабкаться по сучковатому стволу в направлении солнца.
   - Ой-е-ей! – проговорил старшина, глядя на ползущего Соломкина и на окапывающихся солдат. – Щеглы они и есть щеглы! - Дальше пошли небольшие ругательства с поправками на умение готовиться к обороне.
   Взобравшись на самый верх дерева, обнявшись с автоматом и удобно устроившись, Соломкин стал ждать своего звездного часа.
   Ему так хотелось выполнить задание! Что бы все там, внизу поняли, что он здесь наверху делает что-то героическое. За что его, быть может, наградят и даже отпустят в отпуск к родителям до родного дома. И еще  очень хотелось не подвести рыжеусого старшину, доверившего такое важное задание и относившегося к нему с первого знакомства, как ни к кому другому.
   Вдруг Соломкину показалось, что ветреную тишину, нарушаемую лишь перебранкой внизу и птицами, порой сбрасываемыми на него лишнее, нарушил какой-то не привычный и мрачный, однотонный гул.   
   Солдат, прищурившись, стал вглядываться вдаль за опушкой, откуда подобно маленьким букашкам потянулись черные точки с длинными, как у комаров, носами.
   - Ага! Танки! Вот они гады! Сейчас! Ну, держитесь, фашисты! – после этого Соломкин передернул затвор автомата, направил его в небо и дал длинную и долгожданную очередь.
   Если бы только знал молодой необученный новобранец, впервые взявший в руки ППШ, откуда и с какой скоростью из автомата этой конструкции вылетают после выстрелов гильзы?!. 
   После того, как в свежую мордашку Соломкина впились жгущие горсти гильзочек от девятимиллиметровых патронов,  у новобранца со скоростью пуль стемнело в глазах, заложило в ушах, и остались лишь яркие звездочки разных размеров, цветов и достоинств. Полет бойца с вершины дерева до встречи с землей был долгим.
   Густые ветви менялись с засохшими ветвями, которые были до этого ранены случайными при бое пулями. Падение ускорялось лишь промежутками между этими препятствиями.
   Соломкин не ощутил болезненного падения на землю, так как давно уже потерял сознание. Зато хлесткий шлепок слышали все после того, как сначала обратили внимание на автоматную очередь.
   Очнулся герой под смотрящими на него сверху взглядами однополчан. Как только Саломкин открыл глаза, бойцы разгорелись захлебывающимся смехом. В руках боец держал сухую ветку, которую, по-видимому, зацепил в полете. На лбу застыла прилипшая гильза. Зрелище хоть и было не из веселых, ржанье сквозь слезы не прекращалось.
   - Ну-ка, что тут такое?- разгребая толпу, ворвался старшина, перекрыв этим хохот, прибавлявший раненому колючей боли, бегающей по всему телу.- Вот оно, как, землячок! Природа дает о себе знать! – командир отлепил со лба Соломкина шипящую гильзу, отчего тот с криком снова потерял сознание.
   Вернул солдата обратно в мир нарастающий, уже знакомый гул.
   Разлепив веки, Соломкин увидел, как над ним уже стояли незнакомцы в черном. Они как-то ехидно улыбались, что-то непонятное говорили, поправляя на голове странные головные уборы.
   «Фашисты!» - подумал Соломкин. - «Вот так ну! Не успел попасть на фронт, попал в плен! Что скажет мама, папа… А где наши? Старшина? Убили? Но меня так просто не возьмешь! За всех отомщу, но не сдамся!»
   Собрав все силы в кружащейся голове, Соломкин поднялся на ноги. Одной рукой он отряхивался, в другой все так же держал сухую злополучную ветку. Подняв гордо голову к небу, он увидел, как на одной из веток дерева повис ППШ.
   «Не дотянуться!» - подумал Соломкин. Враги вокруг ухмылялись.
   Неожиданно Соломкин бросился на одного из людей в незнакомой форме.
   - Советские не сдаются!- завопил он во все горло, вцепившись в чужое всей своей оставшейся силой,- Удавлю, фашисты проклятые! Ура!- после чего получил хороший удар в область раненого лица.   
   В следующий раз Соломкин очнулся в какой-то по-домашнему светлой, белой, объятой чистотой теплоте.
   - Ну, что, герой, как самочувствие!- прозвучал приятный голос.
   Перед Соломкиным склонилась красивое лицо. Это была одетая во все белое девушка. От нее пахло свежестью весеннего утра и какой-то давно забытой добротой.   
   - Ангел!- проговорил пересохшими губами Соломкин.- Жаль, так и не успел ни одного фашиста задушить! Это небеса?
   - Это санчасть! – услышал он в ответ от красавицы.
   - Я жив?
   - Жив, жив, чудак! – таких приятных для взрослеющего человека слов молодой боец не слышал никогда.- Ну и натворили вы делов!
   - А где ребята, старшина, фашисты?
   - Ваша рота в расположении! Старшина здесь! Зайдет, сказал!
   - А фашисты, что меня в плен взяли?
   - Хорошо тебе по голове досталось! Какие фашисты?
   - В черном! С такими рожами противными! В касках…
   - Да это танкисты наши были! Они вас и доставили сюда, после того как вы на командира их набросились. А до этого с дерева свалились. Вас гильзами по лицу разбило. Но ничего, до свадьбы заживет!
   - А танки, как же…
   - Да это наши! Учения для вас новобранцев были! Вы, что думаете, вас необученных сразу в бой на врага бросят? Это хорошо, что автомат на дереве завис, а то бы, даже не знаю, что могло произойти! Хотя вы почти весь диск расстреляли! 
   - А вы откуда об этом, ну всем знаете?
   - Да весь полк только об этом и говорит!
   - Какой позор!- застонал Соломкин.- Что ребята скажут? Мама…Папа…Старшина?- в палату зашел командир.
   - Орел, земляк! Молодец, щегол! Побольше бы нам таких солдат! Как ты на танкистов набросился! Порву, кричит, удавлю фашистов! – стал хвалить Соломкина в глазах медсестры старшина, которая не переставала ласково и нежно улыбаться.
   - Да я же думал, что…
   - Знаю! Молодец! Рожи незнакомые, значит надо бить! А вот ППШ изучить надо! Ну, это моя ошибочка! Интересоваться надо у старших! А то война скоро закончится, а ты и не узнаешь, что гильзы у него по отношению ствола вверх вылетают. Вот такая техника, земляк! Ну ладно, выздоравливай, да возвращайся! Привет ребята передают! Ты на них зла не держи, что смеялись!
   - Да я и не помню! Потешно однако было…
   - Со стороны и вправду смешно! Ну, такие случаи для бойцов на войне кстати! Загрустят, смотришь, вспомнят, посмеются! И в бой не страшно с улыбкой идти! Ура, кричит, и на танкистов! – захохотал старшина, тыкая в Соломкина пальцем, дрожа рыжими усами и глядя на сестру, - Симпатичный ангелочек! Ты, боец, у медицинского работника, что тебя обхаживает, адресок части-то возьми! Кто его знает, может и вправду, до свадьбы доживем!
   И дожили! Хоть не все! А свадьбу сыграли, но до этого счастья нужно было пройти еще не одну тысячу километров по выжженной земле. Путь к победе начинается с отправной точки по дороге, которая может быть трудной, как испытание и страшной, как неизвестность.
    Так произошло первое знакомство солдата с автоматом, где все же он показал свой сибирский характер. Соломкин прочесал с этим оружием всю войну, без единого ранения! Конечно, не считая первого!      Старшина был временно мобилизован после тяжелого ранения! Но сбежал из госпиталя на фронт, где вступил под командование молодого орденоносного лейтенанта, коим стал земляк, сибиряк Соломкин. И звездочки капитана они вместе обмывали. И Европу всю прошли. И Берлин вместе брали, где у Соломкина и состоялась долгожданная после разлуки встреча с неповторимой медсестренкой, о которой солдат думал все эти тяжелые, казалось, нескончаемые дни страшной войны. Новобранец по совету старшины все-таки не забыл взять адрес части, что говорит о том, что старших нужно иногда слушать. Красавица медсестра и вправду стала на время войны его настоящим ангелом- хранителем, несгибаемой любимой силой, что заставила не сломаться, выжить и победить!
   А свадьба была…

                Звезды падают к желанью -
                Песню выбрать не забудь,
                Ту, что даже в трудный путь
                Направляет, как в свиданье
                С неизвестностью! На грудь
                Грамм согреющих прими,
                Сто колючих фронтовых,
                Чтоб не плавился твой штык,
                И горели на груди
                Ордена, где пар любви
                Разорвет любой тупик,
                Простилая путь к Победе,
                За которую не жаль,
                Счастье растопить, как сталь,
                Чтобы, радостно, как дети
                Жить!
                Не зная грусть, печаль,
                Без войны на белом свете!!!