Святой

- Монсиньор будет ждать вас после мессы в своем кабинете, -говорит мне секретарь епископа.
 После мессы в католической церкви Вознесения девы Марии в Тбилиси, я направляюсь в кабинет епископа Джезеппе.
- Laudetur Iesus Cristus, - приветствую я его на латинском.
- Sempre sia lodato, - отвечает на мое приветствие монсиньор на своем родном языке и в дальнейшем вся наша беседа проходит на итальянском.
- Джованни, вы сегодня не причащались и уже давно не исповедовались.
- Да монсиньор, - отвечаю, - но я не грешен.
- Все мы грешны, брат мой, - слышу в ответ.
Услышав, что епископ назвал меня братом, я почувствовал что-то родное. Будучи единственным ребенком в семье, мне было приятно, что у меня есть брат, причем этот брат епископ из Вероны.
- Я хочу попросить вас нарисовать "Святое семейство" для обложки церковного календаря, у нас в этом году  "год семьи". Напишите что-нибудь в стиле Рафаэля.
- Для меня это большая честь, монсиньор.
-Да, но сроки нас поджимают. Нужно чтобы рисунок был готов через три дня. Мы должны успеть дать его в типографию.
- Я сделаю все возможное, не волнуйтесь, -отвечаю я, и откланиваюсь.
Прихожу к себе и приступаю к работе. На небольшом холсте набрасываю композицию из трех фигур, предварительно просмотрев классиков и в первую очередь Рафаэля. Не буду объяснять, что значит за два дня написать "Святое семейство" (даже обычную семью написать трудно), но уже через три дня работу держал и внимательно рассматривал монсиньор Джузеппе Пазотто. Он ее рассматривал как коллекционер, собирающийся приобрести дорогую картину и старающийся найти там какой-то дефект, чтобы снизить стоимость картины. Я про себя подумал: "почти как Юлии второй". Но вот он оторвал свой взгляд от картины и сказал с интонацией большого знатока живописи:
- Джованни, все хорошо, но Святой Иосиф у вас слишком старый. Да..., - заметил епископ,- он был намного старше пресвятой девы Марии, но не настолько стар, и пожалуйста, хотелось бы, чтобы он был посимпатичней. И фон, если можно, сделайте более конкретный и красивый. У вас же хорошо получается Старый Тбилиси.
Я обещал учесть все ценные указания епископа, и придя домой, стал пытаться исправить голову святого Иосифа. Выписывая его лицо, я не заметил, как подсознательно пишу свой автопортрет. Это лицо удачно вписалось в композицию, и менять его я уже не стал. А фон написал в виде Старого Тбилиси, который так нравился монсиньору.
  Через пару недель календарь был напечатан и распространен в церкви. Прихожане смотрели на меня с улыбкой и интересом. Правда, кое-кто возмущался, что я нарисовал себя в образе святого, но их было меньшинство, главное, что монсиньор был доволен. С обложки календаря на них смотрел я, в образе Святого Иосифа. Но на этом не кончилось. Оригинал я оставил церкви (в качестве подарка), а через неделю во время воскресной мессы, я увидел мою работу в позолоченной раме, стоящей на специальном пюпитре возле алтаря, к которой подходили священнослужители и прихожане и, преклонив колено, крестились. Мне трудно описать то чувство, которое испытывает человек при виде как молятся на его изображении. Как приятно было почувствовать себя святым. И это длилось целый год.