Пикник на морозном облаке. Глава 7

Наверное, свет растекается по небу, и равномерно добирается до земли, поэтому почти невозможно отличить день от ночи. Сложно понять, стало холоднее, или всё же потеплело.
Такая обстановка сводит с ума. Когда чувства регулярно ошибаются. Когда перестаёшь верить в то, что с миром всё в порядке. Ведь, почему эти облака так сгустились над городом? Почему не видно солнца? Пусть даже холодного осеннего, но солнца.

- Солнце, - промурлыкал крепкий мужской голос. – Я чертовски соскучился по этой звезде.
- Я тоже, сэр, - другой, сломанный, больной, старческий.
- Солнце дарует жизнь. Солнце – символ благополучия…
- Кажется, сэр созрел до самостоятельных действий?
- Ты же понимаешь, что кто-то мешает мне любоваться солнцем? Что-то происходит.
- Я понял это благодаря вашим словам…
- Я хочу видеть солнце.
- Вы же не собираетесь разогнать эти облака?
- Это может сделать только бог.

Если бы ангелы умели говорить, то им бы не было смысла скрываться на небесах. Они бы спускались на землю всё чаще и чаще и общались бы с этими удивительными существами, которые нарекли себя людьми. Их бы привлекал человеческий способ мышления, ведь они так любят смеяться над их глупыми поступками, над их низкими жертвами.

«Как же хочется увидеть солнце!» - думала маленькая Либа, лежа на своей койке, как и прошлым днём. Как и прошлой неделей. Опиралась спиной на гору подушек, и с умилением смотрела в окно из своей палаты. А там серое сплошное небо. Пустые крыши зданий. Почти мёртвые дороги.
Даже зимой солнце греет, если будет стучаться сквозь закрытое окно в эту палату, эту истину Либа уяснила уже давно. Это была одна из тех истин, которые впитались в неё чуть ли не с рождения. Даже зимой солнце тёплое. И с милой улыбкой на лице она лежала в своей палате и ждала, когда же солнце, наконец, постучится к ней в окно. У неё с солнцем дружные отношения.
А без солнца становится холодно. Нет, в этой палате есть отопление. Поликлиника очень хорошая, чистая и надёжная, но даже она не может обеспечить солнце, и в этом нет их вины. «Просто солнце слишком занято. Не стоит тратить время на меня, ведь я никуда не уйду. А в мире полно людей, которым жизненно необходимо увидеть лучи солнца. Вот там вот как раз оно и находится сейчас. Я понимаю…»
- Я понимаю, - пропищала шёпотом милая девочка, и глубоко вздохнула.
Ей вдруг стало интересно, сколько разных историй может рассказать солнце. Она-то сама не видела мира ни капельки, а Солнце было здесь с начала времён. Либа столько всего наговорила из своих мыслей солнцу, а сама даже не потрудилась поинтересоваться, как дела у её лучшего друга.
«Я – плохой человек. Не достойна я такого друга, как целое Солнце. Вот оно больше и не заглядывает ко мне. Всё верно...»
- Я понимаю, - натянув улыбку пошире, сказала Либа.
Пусть лучше оно бросит Либу, ведь от неё нет никакого толка. Только лежит себе в своей палате целыми днями и ничем не занимается. А то, что ей ничего делать нельзя – это всего лишь отмазка. Она слишком слаба, чтобы иметь такого хорошего друга, как Солнце. Наверняка у Солнца сотни тысяч других друзей по всему свету. Миллиарды друзей. И все они лучше Либы.
- Всё справедливо, - кивнула девочка самой себе.
- Что справедливо?
Такой внезапный и одновременно мрачный голос! Кто этот человек?!
От неожиданности и эффектного внешнего вида человека, неизвестно как попавшего в палату так бесшумно, Либа вскрикнула, и колени под пледом дёрнулись. Да и сама Либа сделала за несколько мгновений суточную норму движений для всего тела.
Какой-то человек стоял, на одинаковом расстоянии от неё и от входной двери, с лицом скрытым под капюшоном. И если бы не яркое освещение в палате, его легко можно было принять за смерть. Но нет – это был даже не мужчина. Это был юноша. Из-под капюшона выглядывал гладкий подбородок, тонкие губы и клочки бледных волос. И смотрел он как будто бы не на Либу.
- Кто вы?
Потом девочка перевела взгляд с тёмного лица на руки. Правая кисть его сжимала огромную ребристую палку. Она с интересом захлопала ресницами, а слабенькое сердечко в груди волнительно забилось. Но она больше не кричала. Она нисколько не боялась незнакомца.
- Я мимо проходил, - холодно и отстранённо ответил парень, и от его голоса Либе стало ещё более нужным солнечное тепло. Она даже задрожала немножко.
- Вы что-то ищите? – спросила Либа. А потом взглянула на оружие и добавила: - Или кого-то?
- Да, - донеслось эхом из-под капюшона.
Губы юноши почти не двигались, словно он знал истинную цену всем движениям в мире. Он почти не двигался. Либа не могла расслышать даже, как он дышит, хотя она хорошо слышит.
- Ясно, - выдохнула Либа.
Юноша не шевелился. Словно сторожевой пёс, внезапно услышавший подозрительный шорох. Тишина была такая, словно никого в палате и не было. Ни Либы, ни этого загадочного юноши.
- А что, или кого, вы ищите? – не вытерпев, спросила Либа.
- Ангела, - ответил просто юноша. Словно так и должно быть.
Либа ещё сильней запорхала ресницами.
- Извините, - робко прошептала девочка, потупив взгляд на носки своих ног. – Я не заметила ни одного ангела, который бы был здесь.
Случилось это так внезапно, словно это действие было сравнимо с событием мировой важности. Из-под капюшона блеснули ядовито-голубые глаза. Взгляд юноши был очень страшным, одновременно хищным и неживым. Словно он вообще редко смотрит на людей и не знает, что такое эмоции.
- Его здесь и не было, - ответил мрачно юноша, вновь спрятав блеск своих глаз под капюшон, позволив девочки опять вдохнуть.
И снова молчание. Юноша превратился в статую, и скорей всего он смотрел в окно. На единственную интересную вещь в этой комнате. Точнее сквозь неё на весь мир. Но не было уверенности в этом, а Либа сгорала от интереса. Просто спросить боялась. Точнее не боялась, а была уверена, что не заслуживала задавать вопросы ему. Но новый впрыск эгоизма, приправленный страхом остаться в одиночестве, сделал своё дело:
- А куда вы смотрите? – выпалила Либа это так, будто бы её заставили сказать непристойность: быстро и в надежде, что никто не услышит.
- На облака, - всё так же тихо и мрачно ответил юноша.
- А я тоже в последнее время много смотрю на облака! Я всё жду, когда же выглянет Солнце? А оно всё не выглядывает. Всё эти тучи. Дожди одни. Все удивляются, как это нигде ещё снег не выпадал, ведь говорят, на улице температура ниже нуля. И ночь с днём очень легко теперь спутать, вообще, правда?.. – выпалила вдруг, как из пулемёта Либа, и заткнулась, как только опомнилась.
А опомнилась она, когда её вновь пронзил дьявольский взгляд этого юноши. Казалось вот-вот и он превратится в оборотня и начнёт крушить и уничтожать всё вокруг. Неверное, это Либа его до такой степени довела своей пустой болтовнёй. Она смущённо вновь упёрлась глазами в носочки своих ног, выпирающих из-под пледа.
- Я смотрел на облака не потому что за ними есть солнце. А потому что на облаках живут ангелы.
- Ясно, - покорно поддакнула Либа.
Даже несмотря на этот нечеловеческий взгляд, мальчик начал казаться Либе милым и хорошим. Наверняка, если он сбросит свой капюшон, то под ним будет какой-нибудь принц, думала Либа.
Он вновь посмотрел на Либу своими голубыми глазами, и вернулся к созерцанию неба. Либа же даже и не знала, что это такая редкость – когда этот юноша смотрит на кого-нибудь чаще одного раза.
- Тебе так нравится солнце? – спросил неожиданно юноша.
Если бы только она знала, что этот юноша не удостаивает почти никого чести иметь возможность ответить на его вопросы, она бы взорвалась от огромного количества счастья. Но даже не зная этого, она радостно засияла, и ни на йоту не погасла, когда он вновь посмотрел в её глаза. Вот тут-то уже вздрогнул юноша.
- Я обожаю солнце! Оно же такое тёплое и яркое. Когда книгу читаешь под лучами солнца, сама история кажется светлей и интересней. А когда отворачиваешься, оно приятно греет спину.  Солнце – это самая классная вещь за небесами!
- Вот как… солнце – твой друг, значит, - задумчиво вытянул юноша, холодно разглядывая девочку. – Но ведь солнца нет сейчас на небе. Почему же ты не боишься меня?
- А я должна вас бояться? – девочка улыбалась всё более сладостно.
- Я знаю, как я выгляжу. И люди этого боятся. Ты – человек?
- Нет смысла бояться. Ведь, у меня нет дел, которые я бы хотела закончить. И нет вещей, которые я бы ещё хотела получить. Я – обуза. Лежу только на кровати и ничего полезного не делаю. Заставляю лишь семью волноваться попусту.
- И что?
- Как это что? – Либа удивлённо подняла брови.
- Это не объясняет, почему ты меня не боишься. Может, ты не человек?
- Человек я! Что за глупости … - девочка хихикнула.
А за окном начался прощальный вальс дождя пепельных лепестков, которые словно мираж, вились в воздухе, но исчезали, даже не коснувшись земли. Свинцовые тучи, как фон для этого пушистого танца, казались неимоверно тяжёлыми и жестокими, даже болезненными.
- А вы человек? – спросила робко, после небольшой паузы, Либа, когда юноша вновь вернул свои глаза окну.
- Мы? – юноша медленно взглянул себе за спину, и девушка вновь засмеялась, вызвав в его душе недоумение. – Здесь всего я один.
- Так обращаются к человеку, которого уважают! – сказала девочка.
- Хорошо. Нам никто не говорил, но мы похожи на человека.
Этот холодный взгляд. Чуть поднятый в отвращении нос – это был лишь камень лица. Даже сквозь этот камень было заметно, что он ждёт реакции маленькой Либы. Девочка вновь хихикнула.
А потом не выдержала и взглянула в пустое тёмное окно. Так, где плясали маленькие иллюзорные лепесточки. Возможно, у неё было слишком плохое зрение, чтобы разглядеть эти маленькие крошки, но возможно ей просто не дано было их увидеть. Она надеялась увидеть солнце. Ей больше ничего не надо было сейчас.
А он больше не смотрел в окно. Своим высокомерным взглядом он взглянул на унылый плед, под которым торчали носочки Либы. Приподнятую койку. То, как она положила свои руки вдоль тела над пледом. Словно сдалась. Достаточно было всего одного её взгляда в окно, чтобы понять, что она никогда не была на улице. Возможно даже, её ноги уже настолько атрофировались, что она не могла стоять. Хотя носочки под пледом весело поддёргивались. Её глаза. Её улыбка. Вся эта общая атмосфера какого-то ангельского смирения в комнате. Не просто так взгляд юноши был преисполнен отвращения. Эта атмосфера была куда ещё ужасней, чем его обычная компания людей с музыкой на мобильных телефонах.
- Ты не увидишь солнце.
Это был даже не голос из ледяной пещеры. Это был тихий спокойный выстрел, попавший в грудь. Легкие под кожей вздрогнули и замерли. Девочка в страхе снова взглянула на своего собеседника. Она увидела всё то же лицо. Всё те же переполненные отвращением каменные голубые глаза какого-то демонического хищника. Всё тоже состояние ожидания реакции. И вот она реакция.
- Что … что вы такое говорите? – вот теперь ей стало страшно. И страх этот выделял слёзы отчаяния.
- Ты не увидишь больше солнце. Вплоть до самой своей скорой смерти.
В этот же момент, под звуки разбивающегося внутри сердца зеркала, распахнулась дверь, и оттуда выглянул главный защитник Либы. Мальчик, что единственный её навещал регулярно, хоть он и был совсем молчаливым.
- Ах, вот ты где! – с облегчением протянул Инис, забегая в палату и  начиная толкать мальчика с каменным лицом прочь из палаты.
В окне, через складки тёмных туч, пробился небольшой луч света. Он не был жёлтым. Он был словно лучом огромного фонарика и светил куда-то, куда не добирался глаз их этого окна.
- Привет! – сказал Инис Либе, а та не могла закрыть рта. – О боже, что он тебе наговорил? Прости его, пожалуйста. Он редко говорит с людьми.
В палату резко забежала маленькая девочка. Гораздо моложе Либы. Её волосы были буквально сплетены из солнца. Она сияла почти ослепительно. Она допрыгала до койки Либы и стала разглядывать её незакрытый рот. Когда же Либа сумела опомниться и закрыть его, девочка улыбнулась самой яркой детской улыбкой в мире. И по палате словно разлилась эссенция счастья.
- Привет! – сказала она, задорно моргая своими яркими глазами.
- Привет.
- Почему ты плачешь? - Своими глазами она словно нырнула в душу Либы.
- Я … я не знаю.
- Тогда не нужно плакать! Когда не знаешь, лучше улыбаться, а не плакать! Ну давай, улыбнись!
И холод вдруг прошёл. Вместе с этой девочкой комната стала ярче. И аромат ромашек, вероятно от её волос, затмевал запах лекарств, принося с собой настоящее лето.
- Вот и здорово! – воскликнула солнцеволосая девочка, моментально добившись от лежащей в кровати Либы улыбки. – Ну ладно, я пошла. Не грусти больше!
- Постой! – набравшись храбрости, окликнула Либа девочку, уже почти скрывшуюся за дверью. – Это и есть ты?
Её дрожащий голос был пресыщен волнением. Ведь не просто так вместе с ней стало ярко.
А девочка хихикнула и сказала:
- Нет! Это – не я. Но может быть, когда-нибудь…
Девочка снова хихикнула и исчезла из палаты вслед за остальными. И скоро её весёлое скаканье перестало быть слышным.
А Либа осталась одна со своими мыслями.
Слабое сердечко никогда ещё не колотилось так сильно. А ноги почти что двигались под пледом. На глазах были солёные слёзы, но и искренняя улыбка. Что же случилось? Почему? Радость, грусть ... ведь …
Больше никогда. До самого конца…

… Я наконец-то понял, что я ищу в своём окне. Помнишь же, ты говорила о том, что главное желание человека можно понять лишь по одному взгляду в окно? Я помню лишь то, что когда ты смотрела через прозрачное стекло, устроившись на подоконнике, словно в постели, ты улыбалась. Даже когда не знала, что я рядом. Ты видела в окне всего лишь мир. Твои глаза говорили о том, что ты счастлива, что всё есть, что тебе нужно, хотя я никогда и не понимал, что же такого у тебя есть?
Ты всё-таки научила меня смотреть в своё окно. И даже спустя столько лет, я не могу улыбнуться, смотря на новый мир. Я могу улыбнуться, вспоминая твой взгляд. Могу прослезиться, вспоминая твою улыбку. В этом окне я вижу … нет, не тебя. Я пытаюсь найти осколки своих воспоминаний. Знакомые улицы. Через открытую форточку я хочу услышать знакомые голоса незнакомых людей. Даже спустя столько лет. Хотя прекрасно осознаю, что всё волшебство этого мира происходит незаметно…