Взлеты. Часть 4

 =Vier=
   
   
  Насиб напрочь отказывался принимать условия поставки со скидкой. Он вертел головой и смотрел на меня как на умалишенного. И я его понимал. Прекрасно осознавал всю абсурдность поставленной задачи, но продолжал гнуть свою линию. Насиб вел себя максимально вежливо, но я чувствовал, что еще немного таких дебатов - и он перейдет на мат. Когда, не найдя очередного предлога для снижения цены, я напомнил ему про ООО 'Ультраснаб', Насиб осекся, но отреагировал очень тактично. Некоторое время молча сидел и разглядывал меня. А мне ничего не оставалось, как ответно разглядывать его. На лице Насиба тогда пронеслась буря различных эмоций. Страх сменялся сомнением, сомнение - подозрением. Снова страх вперемежку с ненавистью. По прошествии нескольких мучительных минут тишины, он вызвал к себе в кабинет какую-то девчонку и попросил ее подготовить проект контракта. Цену на товар он отписал на бумажке и передал ей в руки. Девочка пробежала равнодушным взглядом записи и невозмутимо покинула кабинет. Сам же Насиб поднялся из-за стола, подошел к окну и поведал:

  - Мне очень интересно, откуда у Вас эта информация. Понимаю, что глупо выпытывать ее источник. Но, как бы там ни было, я очень надеюсь, что на этом наши 'торги' закончатся. Если Вы меня хорошо понимаете, то они закончатся раз и навсегда. Это будет годовой контракт по фиксированной цене и с фиксированным объемом поставок. И я был бы очень признателен, если бы за этот год Вы забыли про других моих 'контрагентов'.
  - Хорошо, - это все, что я нашелся ему ответить.
  - А теперь, если Вы не возражаете, я бы попросил Вас покинуть мой кабинет. Оксана сделает все, что полагается. Весь пакет бумаг вы можете ожидать в приемной. До свидания.
  - До свидания, - как баран, повторил я за ним и вышел в приемную.
   
  Где-то через час ожиданий и скуки объявилась та же девчонка. Она принесла бумаги на ознакомление. Посмотрев ключевые пункты контракта, я согласился с условиями, и она сама отнесла документы Насибу на подпись.
   
  На обратный путь я приобрел себе клюквенную настойку и без каких-либо приключений добрался до вокзала. В купе со мной ехали еще какие-то специалисты-технари, но я не стал подключаться к их дебатам. Я молча заливал небольшими дозами слегка свербящую совесть и затем, не желая им спокойной ночи, уснул.
   
  Шура, или то, во что он превратился, появился на выходных. Отдыхая душой и телом, я рассматривал мелкие тени прохожих через раскрытое окно и курил. На столе стояла уже пустая бутылка из-под водки. В тарелке для закуски было пусто уже после пятой рюмки. Супруга отдыхала с отпрысками на даче. А я отдыхал без них.
   
  Вся кутерьма с Насибом и появлением Шуры мне казалась уже прошлым. Таким безобразным иррациональным прошлым. 'Прожито и хрен с ним. Рассказать кому-нибудь стыдно. Остается забыть и не париться по этому поводу' - думал я и забавлялся калейдоскопом огней в окнах дома напротив. В какой-то момент у меня перед глазами появилось темное пятно, сквозь которое огни уже не были видны.
   
  - Поздравляю. У тебя отлично все получилось.
  - Не без твоей помощи.
  - Да. Я в курсе.
  - Значит, про то, что начальство довольно проделанной работой, ты тоже в курсе?
  - Конечно.
  - А что же мне так погано от "проделанной работы"?
  - А ты хотел получить какое-то удовлетворение? Так расслабься! Ты выполнил то, чего от тебя ожидал твой начальник, и все на этом!
  - Ну, да, выполнил. Как там, кстати, Насиб, поживает? Не знаешь?
  - Да все как обычно. Ищет виновного в утечке информации, много пьет, мало спит.
  - Прямо как ты совсем недавно.
  - Ну, в общем, некоторое сходство имеется. Только я теперь не ТОТ Шура, которого ты помнишь.
  - Ах, да. Конечно-конечно! Ты ведь у нас недавно 'пробудился'!
  - Не язви! Нет тех слов, которыми можно описать все то, что произошло. Но вкратце это выглядит так, как будто до того была гусеница, затем короткое закукливание и последующее пробуждение.
  - Ха! Так ты у нас теперь как бабочка?
  - Если следовать той логике, то нечто соответствующее той стадии развития. Пусть ненадолго, но нечто такое.
  - Почему не надолго?
  - Мое закукливание прошло всего за семьдесят два часа. И после этого на оставшееся существование остается только восемьсот восемьдесят восемь часов.
  - Мда... Не густо. Так тебя очень скоро не станет совсем, я так понимаю? А я, кстати, недавно был в твоем любимом барчике. Сидел там с небольшим графином беленькой, вспоминал прошлое.
  - Я знаю.
  - Все-то ты знаешь...И летать умеешь... Вон висишь передо мной, как Карлсон.
  - А ты хочешь так 'летать'?
  - А у тебя есть запасной моторчик к жопе? Если есть, то давай попробуем. Когда еще в жизни такое улыбнется?
  - Ну, давай, подходи поближе.
  - Куда?
  - Сюда. Поднимайся на подоконник.
  - Ты совсем уже ебнулась, 'бабочка'? Я, по-твоему, похож на самоубийцу? Мне-то жизнь нравится, и я не спешу ни разу вслед за тобой.
  - Давай! Смелее! Стань ногами на подоконник. Да ты не бойся! Ничего с тобой не случится. Если хочешь, я тебя подстрахую.
  - Да какой из тебя подстрахуйщик? Ты же тень!
  - Да не бойся. Все будет хорошо. Вот так. Давай-давай. За форточку держись!
  - Ишь, заботливый ты наш...
  - Так. Теперь попробуй упругость воздуха под ногой. Проведи одной ногой по воздуху. Попробуй ощутить это.
  - ****ь! Я из-за тебя тапочек уронил!
  - Фигня. Потом подберешь! Ну, теперь попробуй, не отпуская с подоконника левой ноги, опереться правой на воздух. Главное, сосредоточься!
  - Ага... Сосредоточишься тут под водочку... Нихера у меня не получается 'почувствовать'!
  - Пробуй. Представь, что под тобой не пустота, а густой воздух.
  - Воздух, как воздух...
  - Проведи ногой линию, будто отталкиваешься от него.
  - Ну?...
  - Чувствуешь, что под тобой не пустота?
  - Что-то есть. Как вода. Типа того.
  - Так. Еще раз и попробуй оттолкнуться.
  - ...
  - Давай! Отпускай руку и становись на воздух!
  - Боюсь.
  - Да не бойся! Ты же уже почувствовал твердь! Да и я ведь тебя поддерживаю!
   
  Последнее, что пронеслось это протяжное '****ь!'. Навстречу мне с большой скоростью приближался тротуар.
   Прошло уже девять часов после моего пробуждения. До окончательного финала осталось восемьсот семьдесят девять часов. Пока я не достигну срока в сорок суток с момента закукливания, необходимо утолить этот Голод. И теперь я понимаю, какой Голод испытывал Шура. Это несравнимо ни с чем из того, что было в первой фазе. Это постоянный колокол о том, что надо взять кого-то с собой. Всего лишь одного из миллиардов. Одного еще живого и подвести его к процессу трансформации. Кто им будет? Вдова? Отпрыск? На этой финишной прямой уже не очень важно - кто.