Братья по разуму

Братья по разуму.
Я знал, что это когда-нибудь случится, это должно было случиться, и это произошло.
Миллионы лет люди бороздили безбрежный черный космос, открывая все новые и новые планеты. Но на них, кроме полезных ископаемых да дикой неземной растительности не было ничего, не было обнаружено ни одного разумного, живого существа. Даже на таких планетах, которые, казалось бы, были копией Земли.
Люди давно уже освоили Солнечную Систему и использовали ее на свою пользу. Планеты Солнечной Системы удачно перестроили и давно их уже заселили люди, которым на Земле было мало места. Так была решена проблема перенаселения, и контроль рождаемости, который существовал на Земле довольно продолжительное время, был снят.
Новые молодые люди, новая сила и ум новой эры, с вновь открытых и заселенных планет, изобретали все новые и довольно необычные новинки техники, биологии и других наук.
Старый способ мышления был отброшен, и на основе нового и достойного старого, был изобретен новый межзвездный двигатель, с помощью которого можно было пронзать космический вакуум, словно иголкой ткань, и без всякого вреда для людей.
И человек широкими большими шагами огромного великана зашагал по Вселенной, заселяя уже другие системы, другие галактики.
Но Солнечная система и колыбель человечества земля оставались центром всего. Это была Империя, и в ней существовало, жило почти безоблачной жизнью еще много миллионов людей, по различным причинам. Одни боялись космоса, другие не хотели покидать насиженные, обжитые, передаваемые по наследству, родные дома, третьи, в основном верующие, которых все остальные считали сумасшедшими, кричали на всех перекрестках, и на все миры, что это богохульство и все безбожники будут наказаны, что всех постигнет Божья кара, что наступает Армагеддон.
Но большинство покидало Землю, что бы поселиться на вновь открытой планете и иметь свободу, или бродяжничать в космосе, ища новые планеты, новые миры, и имея при этом возможность разбогатеть, или пытаться встретить внеземную чужую разумную расу.
За миллионы лет человечество привыкло к мысли, что они единственная разумная раса на безграничных просторах вселенной.
Люди хотели встретить братьев по разуму, они чувствовали себя одинокими. И вскоре эта встреча произошла, и она была очень необычной.
ХХХ
Я на своем видавшем виды крейсере, как я его называл, выскочил за пределы разумного, исследованного, обжитого космоса.  На моем экране обозрения засветилась новая система, состоящая, как я увидел, из пяти планет. Одна из них была звездой типа Солнца, бросая энергию своих недр на все остальные планеты, давая возможно им жизнь. Но ни в одной из планет этой системы не было природных спутников.
Я давно следил за этим участком неизвестности, и я здесь оказался не случайно.
По спектральным электронным аномалиям эта система обещала богатство, большое. Но спектр это одно, а живая разведка это другое. Я должен был убедиться сам, на месте, прежде чем продавать свои знания, свое право первооткрывателя.
Право первооткрывателя было нерушимым, и это право вручало мне в руки не никчемную планетку, а целую систему, аж из пяти планет, если считать Солнце 2, как я окрестил центральную планету этой системы.
Я могу продать эту систему какой-нибудь добывающей полезные ископаемые корпорации. Могу просто сдать ее в аренду. Мог ничего не делать, а просто владеть всей этой красой, а мог заселить эти планеты людьми, которые нуждаются в земле и свободе.
Все это, и вместе и в отдельности, означало только одно, я богат. И остаток своей жизни я могу прожить лучше некуда, отдыхая и развлекаясь, купаясь в шампанском, и меть все. Лучшие автомобили, флаера, космические корабли. Красивейшие девчонки всего мира будут вешаться тебе на шею, выбирай любую.
Но я быстро утихомирил свою энергично бушевавшую радость и фантазию. Надо было лично удостовериться, есть ли хоть на одной из этих пяти планет придатный для жизни воздух. Хотя оборудование для выработки воздуха было уже давным-давно изобретено и с успехом применялось. Но планеты с пригодной для жизни атмосферой ценились намного больше, и мне повезло. Две планеты были таковыми. Я выбрал одну из них наугад и направил к ней свой корабль.
Через несколько минут мой невзрачный космический кораблик плавно опустился на черную почву этой планеты.
Корабль мой это просто чудо техники. Компьютерный луч проанализировал ситуацию и, открыв двери, откинул трап. Воздух годился для того, что бы можно было выходить без скафандра и без всяких фильтров.
Я, захватил с собой все необходимое для анализов, спустился на землю. Осмотрел все вокруг.
Вокруг не было видно ни одной живой души, хотя я на это и надеялся, под ногами черная почва и разбросанные камни. Немного поодаль заросли буро-зеленого дикого неземного леса, а за ним не очень высокие горы.
Я сделал несколько шагов и, обернувшись, бросил взгляд на свой корабль.
Нигде и никогда вы не найдете такого экземпляра. Это был самый старый корабль из тех, что бороздят в данный час безбрежные океаны космоса.
Когда-то он был конусовидной формы, но после многих моих усовершенствований он стал выглядеть как творение авангарда, но то же время создавал впечатление невзрачности. Новый опытный пилот, бросив на это чудо свой взгляд, сказал бы, что эта развалина, этот музейный экспонат, вообще никуда не полетит. Но он летал. И я был им доволен.
Вы скажете можно купить новый корабль и не рисковать. Но, во-первых, новые корабли, хоть и были вдвое лучше моего, но они и были вдвое, а то и втрое дороже. А где в этом сумасшедшем мире техники и науки, обыкновенному скитальцу, бродяге, отверженному, найти или заработать такие большие деньги? Вот когда продам эту систему, то тогда и подумаю. А пока…
Мне уже тридцать пять лет. Из этих лет я летаю уже 15 лет, и свыкся уже со своим кораблем. Я считаю его своим другом, и думаю, он меня не подведет, пока что и не подводил, если не считать мелких неполадок. И за эти 15 лет, пока я нахожусь в космосе, мне не везло. Я не обнаруживал ни одной, самой захудалой, достаточно хорошей планеты, что бы сделать меня если не богатым, то хотя бы обеспеченным.
Я вдохнул воздух, достаточно насыщенный кислородом, но чувствовалась и присутствие более тяжелых элементов: азота, аммиака, железа, но в ничтожно малом количестве. Жить вполне можно.
Я поставил приборы. Они взяли пробы грунта на разных глубинах, и принялись за обработку. В скором времени они выдали мне результат. Есть залежи железной руды и довольно много, и есть также… Я ошалел! Золото, серебро, алмазы! Их просто можно было брать голыми руками.
Я богат! Богат! Очень, очень богат! До бесстыдства богат! Обрадовался я. Уже в уме рисуя картины, что я буду делать со своими миллионами. Как я буду отдыхать на райских планетах в окружении самих красивых девчонок Земли, а деньги будут с каждой минутой, нет, с каждой секундой, капать в мой карман, делая меня еще богаче.
Я так замечтался, что даже закрыл глаза и ничего и никого вокруг не видел, кроме этих соблазнительных, стройных, длинноногих, загорелых девочек. Как все они вдруг исчезли в резком взрыве пламени у меня в мозгу, а из глаз, как мне показалось, посыпались искры. В ушах зашумело, загудело и мне показалось, что я услышал иерихонские трубы и ангельские голоса.
Вспышка вдруг резко потухла, и я на мгновение открыл глаза. Все чужие пейзажи, прекрасные пейзажи поплыли куда-то вдаль и задернувшись белой пеленой тумана. Ноги мои подкосились, и мои восемдесятикилограмовое тело всей своей массой рухнуло на землю, а мои глаза опять закрылись, сами по себе. Мое сознание ушло в пропасть ночи, ушло в глубину Марианской впадины. Но, уходя туда, теряя чувства, ничего и никого не видя, я почувствовал на своем теле прикосновение рук, грубое и бесцеремонное. И последняя мысль, которая посетила меня, прежде чем я потерял сознание, была та, сто эти руки не были человеческими. А потом я просто-напросто отключился, хотя и думал что умираю.
ХХХ
Ркул лежал на обогретом солнцем, заросшем зеленым мхом, камне. Он уставился на близлежащий лес. Взгляд его блуждал. Глаза были полуоткрыты, но в его глазах был виден разумный, упрямый, тщеславный взгляд.
Он лежал и размышлял о, казалось бы, никому не нужных истинах. О том, как и зачем живут деревья, об их истинных целях и истоках, о камне, на котором он лежал, о вечности, о космосе, и о многом другом, когда заметил снижающийся корабль.
Много веков тому он видел такие корабли. Он немного напряг память и вспомнил, для чего они  нужны, для чего предназначены. Что бы с их помощью летать с планеты на планету в космосе, летать к далеким звездам. Глупо. Что там делать? Любая звезда, любое время и пространство, все годится для размышлений.
Когда-то, когда их раса была молодой и энергичной, они тоже летали к звездам. На таких же приспособлениях. Но потом поняли, что это им ни к чему. А когда открыли эликсир молодости и долголетия, вечность стала в их распоряжении, то их интерес вообще исчез. А потом их раса научилась без помощи всяких там аппаратов, а только с помощью одной лишь мысли переносить свое неуклюжее тело через куски пространства, именуемого космосом, но и это не принесло им счастья. Они продолжали жить, все больше и больше отделяясь друг от друга, все свободнее и погрязши в свои думы. И их не так легко было вывести из транса.
И вот уже целый век сидел он на этом камне и смотрел на лес, на деревья, на небо, на горы, размышляя о том, как оно все и откуда появилось, зачем и для кого растет, и может быть о том, что где-то существует Он. Его эта мысль привела в замешательство. Вокруг него, от его мыслей светился нимб, прозрачного золотистого цвета.
Ркул медленно перевел сой взгляд с леса на приземлившийся корабль, спешить ему было некуда, и увидел, как из него вышло существо вообще не похожее на него, семенящее двумя хлипкими конечностями. Ркул увидел, как это существо что-то втыкало в землю, а потом всматривалось в них. Он что-то ищет. Может помочь ему, пронеслось в мозгу у него, но он решил подождать.
Как оно слабо это существо, подумал Ркул. В следующее мгновение он увидел подбирающихся, к занятому своим делом и ничего не видящим вокруг этому существу, пары кистров, зеленых рептилий, земноводных, коренных жителей этой планеты. Ркул хотел, было предупредить двуногого, но было уже поздно. Кистр нанес удар и двуногий упал, лишившись сознания.
Кистры были неплохими малыми, но у них был странный обычай приветствовать друг друга, и как оказалось и чужеземцев тоже.
Ркул поднял в воздух, силой своей мысли, свое спрутообразное тело с восемью шевелящимися сами по себе конечностями и свисающим игольчатым хвостом, и в задумчивости полетел за кистрами, тащивших куда-то двуногого.
ХХХ
Я приходил в себя от ощущения, что меня куда-то тащат. Я ощущал, что держат меня те же чужые руки. Я боялся открыть глаза. Меня нестерпимо трясло и кидало, как будто бы
тебя бросили в кузов грузовика, и он постоянно едет по очень плохой дороге, где везде ямы и колдобины. Голова болела так, словно я вчера перепил, и по мне прогулялось стадо слонов. Чем больше я думал, размышлял и собирался с силами открыть глаза и посмотреть, кто же меня несет и куда, тем сильнее болела голова. Я боялся увидеть чужих, а я был уверен, что это чужие, другие, не такие как люди. Может они очень уж страшные и, увидев их, я могу сойти с ума.
Первые во всей вселенной чужие, другая разумная раса, и я первый кто на них наткнулся, или точнее они на меня. Хотя какая в этом разница?
Мы не одиноки в безграничной галактике. У нас есть братья по разуму. А разумны ли они? Задался я вопросом, и следом за ним в моем мозгу возникло еще несколько. Если они  разумны, то, что они несут нам землянам? Добро или зло? Какие они? По первым впечатлениям, по первой встрече, они не отличаются добротой, и казались дикарями. И какие они на вид? Я должен их увидеть.
Я открыл глаза и ничего не увидел, почти ничего. А это ведь не может быть. До ночи было еще довольно много времени, или я потерял ощущение времени, или от удара по голове я ослеп? Нет, только не это!
Нет, Яне ослеп, успокоил я себя. Я смутно различал какие-то призрачные тени. Я увидел фигуры несущих меня чужаков, но толком я их разглядеть не мог. Но я увидел, что строение их тел похоже на людское. Две руки, две ноги, одна голова, и то, чего у людей не было уже давно, длинный хвост.
Медленно, так, что бы чужые ничего не заметили, поворачивая головой, я посмотрел по сторонам, и понял, почему так темно. Мы находились в коридоре, выдолбленном в толще скалы. Прикинув расстояние от своего корабля к скалам, я понял, что прошло действительно много времени.
Вскоре коридор начал расширяться, и мы вошли в довольно обширную пещеру, и здесь меня без особых церемоний кинули на пол. Мои пленители развернулись и скрылись в том же коридоре, сквозь который мы только, что шли.
Я быстро поднялся на ноги и бросился за ними, но наткнулся на стену, на абсолютно гладкую стену. Хотя я не слышал никакого шума, кроме удаляющихся шагов чужаков. Меня это удивило. Судя по всему, мои пленители не очень разумны, они, скорее всего дикари, только стают на путь цивилизованности. На плече одного из них, когда меня несли сюда, я заметил лук, но возможно это и не так. Первое впечатление было зачастую обманчиво. Но хоть они и дикари, я все же склонялся к этой мысли, но они разумны, настолько, насколько были разумны наши предки. Но обработать так камень, создать такой бесшумный механизм дверей, для этого нужен более развитый разум. Нужно оборудование. А у этих, моих похитителей, я его не видел. Значит, на этой планете должен быть еще кто-то или что-то. А почему должен? Спросил я сам у себя. Может быть были? Неизвестно. Пока посидим, подумаем. Что еще мне остается делать?
Почему меня сюда бросили и что им от меня нужно? Может быть, я всего лишь жертва для их божества? Думал я. Может быть я буду служить приманкой в их охоте? А может быть и еще что нибудь похуже.
Я встал, и начал ощупывать стены, надеясь найти выход. Но везде было одно и то же. Гладкие холодные сырые стены. Причем нигде ни трещинки, даже на месте дверей. Плотно закрыли. Все было идеально подогнано. Я снова сел. Мои мысли заскакали как бешеные. Что дальше? Пульсировало одна центральная мысль. Я был в отчаянии, но это было еще не все.
- Существо не мельтеши. Думай о чем-то одном, а то я тебя не понимаю, - пронеслось в моем мозгу.
- Кто здесь? – удивился я, - еще один пленник? Человек?
- Нет, я не пленник. Человек? Это слово мне не очень понятно, хотя если ты имеешь ввиду, что я такой же, как ты, то нет. Если ты имеешь ввиду разум, то да, я разумен, и по своим, и особенно по моим меркам.
- Не пленник, - удивился я. Но отсюда же невозможно выбраться. Здесь кругом сплошные стены.
- Хм, стены. Стены не преграда для меня. Умеющий, разумный и опытный везде найдет вход и выход. Хотя для тебя эти стены действительно представляют непреодолимую преграду. Я тебе помогу, но только с одним условием.
- С каким?
- Моя раса развивалась, так же как и ваша, но вы идете в другую сторону, в сторону технологии, тогда как наша пошла по пути усовершенствования и развития разума. И мы, то есть я, получаю удовольствие от решения всевозможных задач и загадок. Ты будешь давать пищу моему уму, мне нужен собеседник. Я уже три тысячелетия ни с кем не беседовал.
- Ты хочешь сказать, что те дикари, и ты и твоя раса в галактике не одни? есть еще разумные расы?
- Ты и не представляешь себе, какое их множество. А тех, кто еще только делает первые шаги по пути разума, еще больше. И выглядят все совершенно по-разному, и живут в разнообразнейших средах. Ты многих можешь просто не увидеть, других не понять, а некоторые тебя не поймут. Все по-разному.
- Почему же тогда мы люди, человечество никогда их не встречали, с тех пор как вышли в открытый космос?
- Космос безграничен. Он не имеет конца. А та часть космоса, которую вы открыли, которую вы исследуете и заселяете, лишь маленькая капля в океане. Это приблизительное сравнение.
- Скажи мне, как ты выглядишь? – меня это вдруг очень заинтересовало.
- Не сейчас. В скором времени ты меня увидишь, но немного описать себя я могу. Наиболее я похож на вашего электрического ската.
- Как ты понимаешь меня? Ты читаешь мои мысли?
- Вообще то да. Телепатия, как явление вам известное, неотъемлемая часть моего народа. От звуковой речи мы отказались очень и очень давно. Сюда идут. Я ухожу, но я вернусь, и когда я буду тебе нужен, я буду рядом.
- Эй, невидимый пришелец, скажи хоть, как тебя зовут?
- Имена такая странная штука, когда живешь множество тысяч лет. Когда-то меня звали Ркул, и ты можешь меня так называть.
- А меня звать, хотя ты и так знаешь.
- Да знаю. Роберт Дин Старки. Звездный Скиталец. Вот подходящее для тебя имя и звание.
- Может быть. Мне оно нравится. Эй, ты еще здесь? – спросил я, но мне ответило только эхо, и послышался топот чужих шагов по каменному полу.
Двери так же тихо, как закрылись, так и открылись, и вскоре меня подхватили те же чужие руки, и повели по запутанным гладким коридорам, вырубленным в толще гор.
ХХХ
Весь народ кистров собрался в небольшой пещере и по ней проносился шепот, гам, шорох и отдавался эхом от стен, и возвращался опять к собравшимся. Те воспринимали это как должное, точнее вообще не обращали никакого внимания. Удивление это явление вызвало только у меня. Привыкнув к темноте, в которой Кистры, как мне показалось, видели очень хорошо, я видел почти все.
Увидев землянина, те есть меня, все замолчали, но эхо продолжало играть звуками, принялись меня разглядывать. Я тоже с удивлением смотрел на них.
Чужаки, Кистры, как я узнал позже от Ркула, так они себя прозывали, были ростом около двух метров, тонкие кривые ноги и немного толстоватые руки. И ноги и руки заканчивались длинными пальцами, только на ногах их было три, и были они  довольно толстыми, а на руках их было четыре и оканчивались они тупыми когтями. Спину покрывал какой-то покров, на этом длинном зеленом теле, без признака какой-то шеи, сидела довольно таки уродливая, на взгляд человека, голова с фасеточными большими глазами, которые в темноте поблескивали. Между глазами сидел маленький рог, похожий на рог земного жука-носорога, признаков рта не было видно. Покрытие тела было смесью хитина с небольшими кусками шерсти.
Из толпы выделился один из кистров и взмахнув одной из своих рук. Мои конвоиры тут же растворились в толпе. Наверное, поспешили к своим любимым, хотя половых признаков различия я не увидел. Но все же я посчитал их двуполыми.
Вождь, как я сражу же окрестил, вышедшего вперед и отдававшего приказы гуманоида, то жестами руки, то скрипучим громким голосом, но я его не понимал, речь тоже признак разума, сделал пару шагов ко мне. Приблизившись почти вплотную ко мне, он что-то пролепетал на своем языке. Я не видел, откуда исходили звуки, но они были. Я стоял и смотрел, ничего лучшего в данный момент я придумать не мог.
Может быть ситуация развяжется сама по себе? Бежать? Куда? Я заблужусь, и буду блуждать в лабиринтах коридоров этой горы до самой смерти, а это без пищи и воды будет очень скоро. Напасть на них? Это мне казалось безумием. Разорвут в клочья. Вон их, сколько, а я один и без оружия. Оставил на корабле.
И я стоял и смотрел, как вождь,  стоя в шаге от меня, что-то от меня хочет. Он или рассыпается в любезностях или ругает на чем свет стоит. Кто его знает? Меня пока что никто не мучил и убивать вроде бы не собирается. А может он хочет воздействовать на меня как-то по-своему. Может быть, он гипнотизирует меня?
Вдруг поток слов оборвался и через небольшое затишье, все замолчали, даже эхо утихло, видимо Кистры ждали, что я отвечу, а я как стоял столпом, так и остался стоять, вождь сделал последний решительный шаг ко мне и его руки взлетели к моему лицу и нанесли мне пару недюжинных ударов. От них я пошатнулся и  упал бы, если бы две другие чужие зеленые четырехпалые руки не  стискивали в сильных тисках мое тело. И тут мой страх ушел куда-то глубоко внутрь, и наружу вырвались злость и гнев. У меня накипело.
Я резко сделал шаг назад, рванулся вперед. Кистры не упал, но отпустил меня от неожиданности. Я с разворота нанес ногой удар в голову вождю, а следом нанес серию ударов руками. Вождь зашатался, и склавшись вдвое, упал. Но затем, придя в себя, встал и что-то прокричал. Все зашипели, защелкали, засвистели, затрещали. Видимо это были возгласы одобрения, или было что-то вроде аплодисментов. Я так подумал и видимо угадал.
Живая масса пришла в движение и окружила меня. В тот момент я подумал. Вот и все, пришел мой конец. Глупо и не ко времени. Ведь только собирался разбогатеть. Я закрыл глаза и приготовился к смерти. Нет, смерть нужно встречать гордо и смотреть ей в глаза. Я поднял веки и бросил гордый ненавистный взгляд, но он вскоре стал удивленный.
Кистры стояли вокруг меня и наносили тумаки друг другу, а мой соперник стоял рядом, и казалось, с удовольствием, наблюдал за происходящим. Затем он поднял правую руку и все остановились, а затем расселись кругом вокруг меня и вождя. Я тоже сел. Вождь последовал примеру всех. Пол на удивление не был холодным и производил равномерные колебательные движения, словно колыхая тебя. Стоя, я этого не замечал.
Никто уже не обращал на меня внимания, кроме вождя. Тот проявлял ко мне большой оживленный интерес. Он ощупывал, облапывал и обнюхивал меня. Обыскав меня, как заправский полицейский, он нашел в моих карманах пару мелочей. Монеты, фонарик, ключи, носовой платок, зажигалку, сигареты, часы. Он занялся ими, оставив меня в покое.
Я сидел и думал, что же делать дальше? И решил. Раз меня здесь не убили, значит и не убьют, но делать мне здесь нечего. Я встал и начал ходить, присматриваясь, кто, чем занят, что они делают, какой у них уклад жизни. Но мало, что понял и я решил пойти искать выход, что незамедлительно и сделал. Никто за мной не последовал.
ХХХ
Я уже довольно долго бродил по лабиринтам коридоров, удивляясь гладкому полу, стенам и глухому эху, которые издавали мои шаги.
Долго ли я ходил или нет, я сказать не могу, но я успел проголодаться, и меня начинала мучить жажда.
Я сел и уперся в стену, решив немного передохнуть, может быть немного, подремать, и тут же куда-то провалился, но никуда не упал. Я как будто бы завис. Чувство было такое, словно бы я парил в невесомости и инстинктивно я чувствовал, здесь кто-то есть.
- Ркул это ты? – спросил я громко. Но мой вопрос завис в воздухе. Мне ответом была лишь тишина.
Но вскоре перед моими глазах замелькали огоньки. Небольшие, словно светлячки, причем они были очень интересного цвета, описать который, даже приблизительно, я не могу. Цвет был прекрасным, и фигуры, которые они формировали, были очень оригинальными, необычной конструкции. Они словно хотели мне что-то сказать, они определенно несли какую-то информацию.
Я любовался ими, паря, плавая в этом нечто, постоянно меняющимися композициями, когда в мой мозг ворвался голос.
- Любуешься? Считаешь это прекрасным?
- Это ты Ркул? – удивился я.
- А кто же еще в этом мире может с тобой свободно общаться.
- Да уж, действительно. Кто же еще? Пока замены тебе не нашел. Да, любуюсь. Это прекрасно, чудесно.
- А я вот так не считаю. Да и они сами так не считают.
- Почему?
- У меня другое понятие красоты и ценности сущности.
- А у них?
- Для них это… как бы тебе сказать. Жизнь. Они просто живут, у них нет понятий красиво, ужасно, противно, нет понятий добро и зло, любовь и ненависть. Они просто живут.
- Для кого или для чего?
- Для самих себя.
- Как это?
- Так вот. Такова их жизнь.
- Они чем-то питаются. Ведь для того, что бы жить нужно пытаться, нужно чем-то поддерживать свою энергию, энергию жизни.
- Это необязательно для этого мира. Но ты прав. Они питаются. Питаются чувствами.
- Чувствами?
- Да, и неважно какими. Они их не понимают, они просто преобразуют энергию чувств в энергию жизни и через это их мир такой пустой. Через это Кистры…
- Кистры?
- Да, это те, кто тебя пленил. И через этих светлячков они такие туповатые и с твоей точки зрения неправильные.
- А для тебя Ркул, что такое красота?
- Я тебе этого не скажу. Из-за того, что бы остаться друзьями. Но я могу сказать, что мои понятия, понятия моего народа кардинально отличаются от ваших земных суждений. Но они не ужасны, и в нас и у вас есть нечто общее. Любопытство, философия, математика. И отношения между нашими расами можно установить. Мы можем жить в дружбе и мире, мы можем общаться на одном уровне. Если конечно остатки моей расы можно отыскать и собрать воедино.
- А почему это невозможно?
- Мы стали одиночками после того, как был изобретен эликсир бессмертия и молодости.
- Так ты к тому же еще и бессмертен?
- Относительно. Слушай дальше и не перебивай, раз я начал рассказывать о своей расе, это будет тебе полезно и интересно. После рождения, мы рождаемся почти взрослыми и вполне сформировавшимися личностями, основной рост происходит в утробе матери. И рождаемся мы со способностью перемещения в пространстве, в том числе и в космическом и во временном. Но это набытая способность. И рождаясь, мы удаляемся от родителей, от своих соотечественников, так как трудно переносим присутствие друг друга.
- Почему? – спросил я удивленно.
- Не знаю. А может быть, и знал, но уже позабыл. Я уже не ребенок, хоть и не взрослый. Я так бы сказать нахожусь в поиске, как и ты, как и твоя раса. Но вы ищете одно, а я совсем другое. Твой век краток, а мой почти вечен. Но ни ты, ни я не можем найти то, что нам нужно.
Ркул еще говорил и говорил, но я его слышал все хуже и хуже, и, в конце концов, его голос пропал из моего мозга вовсе, и я погрузился в туман. Чувства мне отказали, все, полностью и сразу.  Я не видел, не чувствовал, не осязал, не ощущал. Ничего.
ХХХ
Ркул закончил фразу и посмотрел на своего собеседника. Что-то с ним не так. Он позвал его. Ни ответа, ни привета. Никакой реакции. Он задумался. Что-то с этим человеком не так. Мысль Ркула текла медленно и неторопливо, но он быстро сообразил, что не так.
Это все огоньки, пожиратели чувств. Это для человека опасно, нужно убрать его отсюда, да и самому убираться, и для него они представляют опасность, и на него они немного влияют, хоть и не так как на людей.
Ркул посмотрел на человека. Усилием мысли окутал его невидимой сеткой энергетических линий и человек исчез. Ркул исчез следом за ним.
Огоньки замедлили свою пляску, а потом и вовсе остановились. Никто не понял их послания, но они были заряжены энергией для жизни, и они будут ждать тех, кто их поймет. Кто же следующий? Может быть, он поймет их послание? Кто знает? Они ждали, и будут ждать.
ХХХ
Я почувствовал, как что-то жмет мне в бок, и тело ужасно болит, и голова как будто бы ватная. Я вытянул инстинктивно руку и вынул то, что мешало мен, но я его не видел. Почему? Да потому, что глаза мои были закрыты, и я боялся. Чего? Не знаю. Может быть, ослепнуть, а может быть, боялся увидеть очередное невероятно ужасно прекрасное чудовище. Но я пересилил страх и открыл глаза, но тут же закрыл их, так как яркое солнце больно резануло по ним. Потом я постепенно начал приоткрывать их, привыкая к солнцу. Вскоре, хмурясь и прикрывая глаза ладонью, я смог смотреть.
Я лежал на спине, на голом участке земли, а кругом бушевала неземная растительность. В руках у меня было что-то. Мертвое, но живое. Не знаю, как это объяснить, но так оно и было. Похоже, все мои чувства пришли в норму, все стало на свои места, и я приобрел еще что-то, а может быть, мне так только казалось. А может быть, это был этот камень Живомертвиус, как я его назвал. Он был чем-то необыкновенным. А оно так и было.
- Ркул, ты здесь? – спросил я, не очень то, надеясь получить ответ. Но сверху упало.
- Да, здесь. Хочешь меня увидеть или узнать, что это у тебя такое.
- И то и другое. Мне очень интересно.
- Тогда смотри, - Ркул спустился с высоты и предстал пред мои очи.
Я вздрогнул. Хоть он и не был страшным, просто непривычно видеть летающего разумного спрута.
- Что испугался? Неужели я для тебя так уж ужасен? Ты для меня где-то по-своему красив. Во всяком случае, если ты можешь спокойно смотреть на меня, то и я могу переносить твое присутствие.
- И общаться, - добавил он.
- Да и общаться, согласился я, а теперь о том, что это у меня в руке. Оно странное. Оно в одно время и мертвое и живое. Я назвал его Живомертвиус.
- Интересное название. Да, оно странное. Не удивляйся, оно странное и для меня, но понять его можно. И в смерти есть своя жизнь, и камни разговаривают, но только по-своему. Непонятно, но факт. Оставь его.
Я разжал пальцы, и камень покатился по склону и замер.
- В смерти жизнь, а в жизни смерть, - произнес Ркул, если возможно одно, то возможно и другое. Над этим надо будет поразмышлять.
Ркул полетел, удаляясь от меня.
- Да, твой корабль там, на северо-западе, - прокричал он с высоты и испарился.
Странная планета, - подумал я, - нужно отсюда убираться, да поскорей. Как мен надоели все эти пришельцы! Не так я представлял первый контакт, точнее, я его вообще не представлял. Нужно взять что-то на память, и я увидел брошенный камень Живомертвиус. Я поднял его и положил в карман.
Так северо-запад. Я сориентировался, и перед моим взглядом предстали джунгли этой планеты, лес чужых, странных, переплетающихся деревьев и кустов.
Что ж, придется идти через них.
Первый контакт…
Все они эти гуманоиды какие-то чужие, и в то же время знакомые. А чего же ты ожидал Роберт Дин Старки? Звездный скиталец. Не знаю. Возможно дружеской встречи. Тебе была дружеская встреча. Возможно воинственной. Тебе и это было. Но я не ожидал встретить пришельца философа, который задается вопросами жизни и смерти, добра и зла, роста и упадка, красоты и уродства.
Раздумывая так я шел к своему звездолету, пробираясь сквозь шевелящееся, живущее фиолетовозеленое, коричневатое безумие, которое неизвестно живет оно, или умерло, и мертвое дальше продолжает жить.
Я прорубал путь мачете, который нашел на опушке леса, где не было возможности пройти. И когда сталь вонзалась в дерево, то кричало, лес кричал. Во всяком случае, мне так казалось. А с обрубков сочилась красно-коричневая жидкость, и была она очень липкой, как клей. Я подумал, может быть это кровь, но меня это не остановило. Я шел дальше. Мной двигало только одно желание, поскорее добраться до своего корабля, и убраться поскорее с этой планеты.
Я спокойно прошел сквозь джунгли и вышел на другую опушку. Я уже обрадовался, было, что меня никто за это время не укусил, не связал, не сьел, не покалечил, но рано я радовался. За моей спиной послышалось рычание. Я обернулся и увидел двух существ, похожих на медведей гризли, но в отличие от земных, эти стояли на двух ногах, они были словно люди, и с их уст я услышал слова своего языка, прерываемого свистом, хрипом и рычанием.
- Отдай то, что тебе не принадлежит, отдай.
- Но у меня ничего нет, - ответил я.
- отдай, а то мы растерзаем тебя и сами заберем то, что нужно нашему королю. Это то, что не мертво и не живо.
А, догадался я, это Живомертвиус. Я вынул камень из кармана и бросил его в глубину леса.
- Забирайте его, что б вы подавились, что б вам пусто было.
Ветви джунглей на мгновение раздвинулись, камень упал в середину леса, и ветви опять сомкнулись.
- Вот это другое дело. Спасибо тебе за разумение, за понимание, - промолвили медведи и, развернувшись, исчезли в джунглях.
Я был уже недалеко от своего корабля, но я его не видел. Его закрывал высокий холм. Я поднялся на него и увидел, что около моего корабля стояло нечто. Невообразимое, безобразное.
- Что это? – вслух спросил я, и тут как тут появился Ркул.
- Это нечто невообразимое, безобразное.
- Как, и для тебя?
- И для меня, и для других. Для множества существующих и мыслящих. Для них, для этой расы, это, то, что они построили, как ты говоришь нечто, прекрасно. Но их никто не понимает. Для всех это безобразно. И эта раса, как и ваша, летает в космосе, и уже давно, и везде, где они бывают, они оставляют эти строения. Ищут тех, кто оценит их красу, кто поймет их.
- А где они сами?
- А это они и есть.
- Эти строения?
- Да. Они оставляют частицу себя. Целый организм отделяет частицу себя, а та формирует то, что ей нравиться, строит из себя строение, несущее определенное знание, определенную информацию.
- До чего ж удивительные создания. Но знаешь, что Ркул, я по горло сыт братьями по разуму и всем этим миром. Я хочу домой, я хочу на Землю.
- Что ж, счастливого тебе пути.
- Спасибо, - поблагодарил я его, - счастливо оставаться.
И я бегом побежал к своему крейсеру. Краем глаза я увидел, что из леса выходят Кистры, человекоподобные медведи, жонглируя камнем Живомертвиусом, и я припустил еще быстрее. На бегу я бросил взгляд в небо. Где-то в вышине летал Ркул. Я может быть еще раз, увидел бы его, и пообщался.
Я с лету влетел в открытую дверь и бросил взгляд на джунгли и очень удивился. К кистрам и медведям из леса выходила армия чужих. Причем до того разных, ужасных, безобразных, а некоторые даже, в своем роде, были красивы. Всяких, и, похоже, они ничуть не боялись друг друга, а может быть даже,  понимали друг друга. Я чуть не упал в обморок. Но, подумав, что мне придется пообщаться с ними со всеми, переносить их присутствие, я просто-напросто поднял трап и закрыл дверь.
Внутри корабля все было в полном порядке. Никто сюда не проник за мое отсутствие, или не захотел, или не успел. Ну да это и к лучшему.
Сев в кресло я пристегнулся, потом, нажав несколько кнопок, заставив корабль взмыть в небо.
Взлетал я при сильном ускорении. Еле выдержал.
Я больше не прилетал на эту планету.  Я ее очень удачно продал. Теперь это очень популярная планета для всех, но наиболее часто ее посещают специалисты. Биологи, археологи, этнологи, а также святые братья и сестры, несущие слово Божье нечестивцам гуманоидам. Наши специалисты изучают чужих, а те в свою очередь изучают нас. Вот так вот.
Никого из чужаков я больше не видел, кроме, разве, что Ркула.
Как только я взлетел, выйдя за пределы орбиты этой планеты, и когда в корабле воцарилось нормальное притяжение, в моей рубке возник Ркул, и произнес, как мне показалось, с ехидной улыбкой:
- Привет.
С этого момента, если я куда-то лечу, а это бывает очень редко, Ркул меня сопровождает, причем появляется всегда неожиданно. Мы с ним в некотором роде стали друзьями. Он отщепенец, и я такой же.
Звездные Скитальцы – братья по разуму.
Конец.
15.02.2003.
Александр Витальевич Беляев.
г. Малин.