Святое место. 9

Внука Егорку Афанасий Петрович разбудил на рассвете.
- Вставай, друже, - с загадочной улыбкой на лице сказал он.
- Так рано - о! - удивлённо протянул Егорка.
- Ничего. На село пойдём.
- Зачем?
- Там узнаешь.
Пока мальчик одевался, приглаживал непокорные вихры на голове, одевался, дед вскипятил чай, выставил на стол чашки, сахар в стеклянной вазе, варенье, выложил на блюдо домашние пирожки с творожной и капустной начинкой. Попили чая, встали. Тихо, чтобы не потревожить сон домашних, вышли на улицу, двинулись в центр села. Стояло утро, свежее, росное. Солнце ещё не взошло, но восток уже окрасился в нежно - розовые тона. Слышался перестук движка, птичья разноголосица. Миновали  переулок, школу, свернули влево. Вот и центр села.
- Всё! Пришли! - весело воскликнул Афанасий Петрович. - Ну - ка, Егорка, погляди вправо. Что видишь?
- Ну - у, площадь.
- Верно. А там?
- А - а, - догадался Егорка. - Церковь!
Остановились, стали смотреть на сельский храм. Высокий, старинный. Возле него людно, оживлённо. Спешно возводятся строительные леса, несколько рабочих в оранжевых комбинезонах разгружают машину с кирпичом. Слышатся голоса, смех.
- Что это? - простодушно поинтересовался Егорка.
- Церковь решили восстанавливать, - пояснил Афанасий Петрович. - Давай отойдём в сторону, сядем где - нибудь, поглядим.
Сели на деревянную скамью в тени развесистых тополей.
- Д - да, - заговорил Афанасий Петрович. - С церкви, скажу тебе, наше село и начиналось. Раньше - то как было? Есть церковь - селом поселение числится, нет - деревней или слободой. Так вот, собрались как - то селяне у земской избы на сходку, раскинули умом, да и решили храм возводить. На пожертвования закупили и завезли лес, кирпичи. Нашлись каменщики, мастеровые по дереву - все свои, умельцы местные. Только вот богомазов со стороны зазвали. Рисовать не каждый способен - талант надобно иметь. Дело это редкое, необычное., большого умения требует. Год, другой - и вот посреди села храм Божий встал. Светлый, красивый, с иконостасом, звонницей.
- Здорово! - воскликнул Егорка.
- Об этом я и толкую, - поддержал Афанасий Петрович. - Работников при церкви было немного: священник, просвирни, звонарь... Службу проводили исправно: крестили детишек, венчали молодых. На войну служилых благословляли, встречали с полей брани... Молитвой, колокольным звоном... А потом...
Старик невесело вздохнул, покачал головой.
- Потом началась смута, неразбериха... Не до слова Божьего стало, разуверился народ. А когда мирное время пришло, то церковь и вовсе закрыли. Власти заверяли, что навсегда. Просчитались. Пришли иные времена, новая власть на селе утвердилась. Она - то, слава Богу, и решили храм всем миром восстанавливать.
Птичья суматоха неожиданно прервала их разговор. Взглянули вверх. Стая голубей кружила над куполом.
- Сизари! - воскликнул Афанасий Петрович. И пояснил. - Примете в народе есть: где храм открыт, там и птицы обитают. На святом месте, значит.
Взошло солнце, осветило стены, лица людей, заиграло в окнах серебряными лучами.
- Значит, церкви нашей быть. Восстановят её непременно. Верь, Егорка!