Радости нового бытия

Зачем было класть меня в эту клинику? Ну да… я уже не ходил, но мочился я не под себя, соображал нормально…

Нет, они всё-таки упекли меня сюда. Я знаю, что я уже не жилец. Если честно, я знал про это, раньше жены.

Первый звонок прозвенел в марте. Это когда я не смог проснуться, после дня рождения Иришки. Тогда они вызвали «Скорую», врач вколол что-то поддерживающее, и я проснулся.

После этого, когда я оклемался, я не сказал ни слова никому и поехал к Евгеньевичу. Евгеньевич - врач от бога, он и только он мог мне рассказать, что со мною. 

- Ну, что Вован попал? - попытался съюморить Роман, хотя по его вымученной улыбке, я понимал, что дела у меня идут не совсем хорошо.
- А что Ром не так, - без юмора, спросил я, - трындец не за горами?
- Нет, - он посерьезнел, нахмурился как-то недобро, - совсем
рядом, - я вот, что думаю, может Кате скажем?
- Может, мне для начала? - знаете, это очень неприятно - слышать, что твой «трындец» рядом и не знать про него ничего….
Ромка снял перчатки, задумался, а потом сказал:
- Я тебя Вовчик знаю сколько и себя… за минусом 3-4 лет младенчества. Херня у тебя нездоровая. Саркома, братан называется.
По Узи не меньше 3-4 стадии…
Он замолчал. Упёрся в монитор, как-то отстранился от меня. Вроде как меня уже и нету. Саркома - это рак. Знал я эту хрень…
-  Ну и сколько у меня времени? - спросил я, хотя что давал мне ответ на это вопрос, я и не понимал…

Ромка отстранился от монитора, перевёл взгляд на меня, безжизненный такой взгляд, потом зачем-то виновато улыбнулся. Попытался что-то сказать, даже начал. Зашевелил губами и вдруг отвернулся и замолчал.

И знаете я увидел у него слёзы. В его глазах, последний раз я видел  их в школе. Когда Ромка ехал с горки на картонке, а пацан со старшего класса, поскользнувшись, упал на него. Тогда они доехали до конца вместе. И у Ромки слёзы выступили на мгновение, хотя нос был сломан. Но он терпел. И мы только через два дня узнали, что Ромка в больнице. А горбинка у него так и осталась…
- Если лечить в стационаре,- он повернулся, - полгода, восемь месяцев… Прости Вовчик, - какое-то у него все-таки чужое лицо. Показалось, что он говорит это покойнику.

- Если нет? - спросил я.

- Месяц, два, от силы, - выдавил он из себя.

Дома я посмотрел на себя в зеркало. Говорят, что люди, которые в ближайшее время уйдут, обладают каким-то потухшим взглядом, и их можно сразу распознать в толпе?
У себя я этого не увидел.

Конечно же лечиться по методу Ромки я не собирался… Я собирался привести в порядок свои дела земные. Уж коль небесные вот-вот нагрянут.

Когда я уходил от него, я помню сказал: - Ром, мне тяжело, ты нервничаешь. У меня одна к тебе просьба. Ты, братик, не говори никому про меня? И Кате я сам если, что скажу, ок?
Он виновато кивнул. А я знал теперь, что никто кроме меня и него не знают про меня… Пусть потерпят месяц-два…

Они положили меня в стационар, когда я не смог подняться. Катюха вызвала «Скорую». Пожилой врач померил давление, послушал сердце, удивленно вздохнул. Я тихо озвучил ему диагноз. Он посоветовал лечь в стационар.

А на следующий день приехали другие врачи. Их вызвала Катя. Я не просил её, хотя и понимал её беспокойство.

Сейчас меня положили в отдельную палату. Они колят меня чем-то. В основном с доктором общается Катя. Хотя я просил, чтобы ко мне пришел Ромка.  Но он не приходит..

Спасибо Олесе, нашей медсестре, что она ухаживает за мною. Знаю, что Катя давала ей какие-то деньги. Плохо, что у меня уже не получается вставать….

Прошло несколько дней, мне не лучше и не хуже. Катя заходит всё реже, да и я если честно не очень то хочу её видеть. Я Ромку хочу видеть, непонятно почему он пропал?
Олеся зашла с утра, чтобы сделать укол, сделала. А потом нагнулась ко мне и говорит: - Вам завтра начнут химиотерапию. А еще сегодня Роман Евгеньевич звонил, сказал, что обязательно завтра заедет.

Вот это новость. Я даже спать раньше пошел, чтобы быстрее Ромку увидеть.

Он меня разбудил… Пришел в семь утра, еще до обхода.

- Вовчик, ну как ты? - вопрос в бесконечность.
Не дожидаясь ответа Ромка сказал: - Я вколю тебе одну хрень, она тебя спасет, я знаю. Не знаю правда, что будет дальше…

А химиотерапия? - спросил я.

Отказывайся, - сказал Рома, - я тоже подпишусь, как родственник… Готов?

- Коли уже, изверг, - я повернулся к нему боком.

Я подумал про Катю, про дочь, но думы про них не были для меня почему то близкими. А ведь я очень их люблю…

Укол был не болезненным.

- Смотри Вова. Уже сегодня вечером ты сможешь ходить, а завтра будешь живее всех живых, - Ромка нагнулся и зашептал, - обещай, что выскочишь отсюда, первым делом к мне?

- Конечно, Ром, спасибо тебе, - я и правда почувствовал прилив сил.

- Всё отдыхай, - Ромка выкинул шприц, сполоснул руки, - через час обход, сделай как я сказал.

- Угу, - я засыпал…

Их пришло много, завотделением во главе. И еще четыре врача, сгрудились вокруг моей кровати, Роман стоял сзади:
- Ну что? Как самочувствие?, - эти вопросы мне уже дико надоели.

После Ромкиного укола и часового сна, я чувствовал себя прекрасно.
- Замечательно, - сказал я и встал с кровати. По-моему у одного из врачей упало пенсне. А я понял, что жизнь не совсем закончилась. Тот укол действительно вернул меня к жизни.

- Мы предлагаем провести вам курс химиотерапии, -  завотделением с удивлением смотрел на меня. А я подошел и открыл окно. Вздохнул полной грудью.

- Я отказываюсь, - сказал я, подмигнув Роме.

- Но у Вас запущенная форма саркомы, Ваши суставы не работают, - заведующий смотрел на меня, как на явление Христа.

- Вам, что присесть, - спросил я, - или отжаться?

Когда комиссия ушла, ко мне заглянул Ромка.
- Ну я смотрю всё работает? - он ухмыльнулся, - ну и хорошо. Завтра я тебя заберу!

- Ром, я уже и не ожидал, что за хрень ты мне вколол?

- Понимаешь, это гормоны мышей, летучих мышей. Они опухолевые клетки гасят на раз-два.  Если все сработает, то я тебя вытащу. Завтра готовься к выписке. Напишешь им заявление, что отказываешься от лечения. Сам тебя долечу.

- Спасибо Ром, - я был в шоке от этой информации. Но с другой стороны, я себя чувствовал нормально. Я ходил. И Чувствовал себя абсолютно здоровым.

Мы обнялись и попрощались до завтра.

А потом я уснул. И сны, страшные сны накрыли меня. Мне снилось, что я летаю, что мне хочется есть и что я сверху бросаюсь на людей и откусываю им головы. И высасывая внутренность голов, я насыщаюсь. Насыщаюсь и радуюсь тому, что я не человек, а летучая мышь.

Когда я увидел, что натворил в клинике, как вы думаете, что я сделал?

Я улетел к Ромке. В его загородный дом. Днем я цепляюсь лапами за крышу на чердаке и сплю. А вечером Ромка меня выпускает и мы с ним  сидим на кухне допоздна. Всё вспоминаем школьные годы.
Катя меня оказывается уже и не помнит. У нее другой муж. А Ира заканчивает свой экономический. Вроде у нее парень….

Жизнь продолжается… И моя новая жизнь меня радует….