Вымирающий вид

Вымирающий вид

10.07.10г.
…. Жара стояла несносная! В былые времена прошлого века такая жара бывала день два, от силы, а в этот июль солнце шпарило уже  вторую неделю. Петербургу с его влажным климатом это было не по вкусу…. Хотелось закрыться в квартире и не вылезать из ванной комнаты. Тем! кого жизнь заставляла ездить на работу, да ещё общим транспортом! Было хуже всех.
«Ой, как бы сейчас к морю! Раньше на свою зарплату это мог себе позволить, чуть ли не каждый второй…»

Милка, мокрая с головы до ног от пота, как  пробка вылетела из электрички. Вверх на виадук шестьдесят шесть ступеней (или семьдесят семь?).
Восемьсот метров по виадуку под палящим солнцем и шестьдесят шесть ступеней вниз (или семьдесят семь?), для ада всё равно сколько. Она считала ступени, в уготованный ей ад, выпучив глаза и удерживая себя силой воли, чтобы не упасть с этого чудовища, выстроенного на радость людям. Хотя о людях здесь думали меньше всего!
Шла и шла,не давая себе передышки! Не спасал и пятиметровый тоннель, насквозь просвеченный солнцем. 
«Только не останавливаться, остановишься и…
Дойти бы до дачи и не свалиться от головокружения! Это главная задача, хоть ползком ползи…» 
Полное безветрие, с насыщенным влагой воздухом, заставляло Милку широко открывать рот и хватать кислород, будто её выкинули как рыбу из воды. По распаренному телу струился пот, застилающий глаза и солёной влагой тёк по губам, разъедая подбородок, начинавший  чесоточно зудеть. 
Бросив набитые сумки, обессиленная она ввалилась в калитку  и сунула свои горящие лодыжки в маленький пластмассовый бассейн, брезгливо величаемый ею корытом. Этим корытом она когда-то обукрасила канаву, разделяющую её сад на две части. Она бы её с удовольствием засыпала, но это  был общий сток для весенних вод, постоянно заливающих  их участки. Общее дело – это святое.
– Уф! – выдохнула она, с наслаждением  поводя горевшими ступнями. Прохлада воды приносила успокоение и потихоньку отступающая усталость возвращала мысли на своё место, давая возможность ошалевшему мозгу вспомнить, и зачем, же она так торопилась.
«О, господи! У них же в садоводстве сегодня  перевыборное собрание!» – с раздражением вспомнила она и,  бросив взгляд на окно, поспешила отвернуться.
Мимо её окна шли и шли люди, надеясь спрятаться за высокими кустами акаций. Шли люди, мечтавшие, чтобы о них позаботились. Шли! Готовые снять с себя даже последние трусы.
Милка, старалась к окну не подходить, чтобы не воткнуться взглядом в истекающее жиром пузо, висящее на тонкой резинке полуспущенных трусов или, не дай бог, увидеть дебелую красотку с вывалившимися грудями. Жара списывала всё! никто не думал о приличиях.  И она их ничуть  не осуждала…

Садоводство! Это не зажиточный коттеджный городок – это вымирающий вид, оставшийся от советских времён. В своё время, это было лучшим местом для семейного отдыха, одаривавшее разносолами к обеденному столу и после «перестройки» спасавшее многих от голода. Это тебе не Канары куда могут попасть шоумены всех мастей! Здесь нужно трудиться, что некоторым не по силам…
Милка вспомнила, как к ним приезжали в гости немцы, ещё с войны, привыкшие к эрзацам! Она накрыла стол льняною скатертью; положила не бумажные, а такие же льняные салфетки; поставила хрустальные фужеры и налила в них настоящий яблочный сок, густой и золотистый как мёд. Плохо говоря по-русски, немцы (муж и жена) только цокали языками, пригубив сок, и теребили между пальцев льняные ткани.
«Где это всё теперь?! Разрушать легче, чем создавать!»

Ещё не успев освоиться после зимы, и хоть мало-мальски привести сад в порядок, однажды под окнами она  услышала автомобильный гудок. Это было начало её падения в бездну общественной деятельности. Меньше всего она хотела этого! Устав от городской суеты она мечтала об отдыхе на природе.
– Привет!!!!
      – Приве-е-е-т…
     Перед ней стояла Наталья - миллионерша, живущая в садоводстве круглый год. Так её прозвали ещё в советское время, за то, что они с мужем сумели построить двухэтажный особняк среди их развалюх, собранных из всевозможного старья. Народ, в то время, был не особенно завистливый. Посудачили немного о том, где бы они могли взять столько денег и перестали обращать на них внимание. Но прозвище у Наташки сохранилось до сих пор, не смотря на то, что миллионерша обнищала, по сравнению с вновь появившимися дачниками.
Наташка была неплохой и отзывчивой бабой, а уж за собак готова была любого порвать. Резкая в словах, не умеющая слушать других, в разговоре могла, походя сто раз тебя оскорбить, но, в общем-то, отходчивая и беззлобная. К, ней надо было привыкнуть!
 – Мил! Помоги мне хоть немного, покормить собак я за зиму устала от них. Я  буду привозить еду, а ты их покормишь?!
«Действительно, почему бы не помочь человеку, кормившему всю зиму, пять разномастных собак!» – подумала Милка.
    Это были три сторожевые собаки и две, приблудные, брошенные здесь на произвол нашим очерствевшим сердцем народом. К зиме в садоводстве бегали родившиеся котята и оставленные хозяевами собаки. Летом их ещё  кое-кто подкармливал, но в сентябре бабушки с внуками уезжали и детишки, пригревшие питомцев, уже не могли противостоять взрослым и с рёвом оставляли животных.
«Кормить, так кормить!» – решила Милка. Но, через некоторое время, почему-то это вдруг оказалось её обязанностью. Милке не понравилось:
– Я буду кормить собак только до собрания! – отрезвила она обнаглевшую Наташку, которой садоводы платили за это деньги, небольшие конечно, но всё-таки…
Она никогда раньше не влезала в садоводческие дела и регулярно, в первых рядах, старалась оплатить все расходы, не вникая за что. 
Но вот уже второй год садоводство бурлило и кипело нешуточными страстями,  усиленно набирая мощь. Она и не заметила, как её втравили во всё, что только было возможно.

После предварительной сходки (не было кворума), несмотря на сопротивление председателя и бухгалтера, отчётное собрание было назначено на сегодняшний день.
     «Что и говорить – это был настоящий театр!»
Каждому хотелось высказать своё мнение, а мнений было великое множество, оттого, что каждый смотрел только со своей колокольни…
Один, ответственный товарищ, считал, что он лучше других может поставить председателя на место и потому, перебивая всех, никому не давал ничего сказать
Председатель что-то мямлил ему в ответ своими толстыми губами, периодически вываливающимися на подбородок,  и  выглядел весьма комично.
– Как нет бухты? – чуть не плакал он – Деньги были, а бухты нет?!
 – Это же ты должен знать! Вася! – в полном подпитии  Вася подзабыл всё.
 – Бухты нет уже, как пять лет! – кричали ему со всех сторон. Он оправдывался, вываливая губы, и будто ничего не понимал или делал вид, что не понимает.
 – А что я могу? А что я могу? – разводил он руками и пустыми разговорами уводил в сторону от сути предмета.
 – Не можешь так уйди… 
Бухгалтерша разворачивала огромные простыни бухгалтерских документов, тоже пытаясь запудрить  нам мозги  и увести разговор о деле в сторону. Но это мы проходили уже не раз.
Сидевшая рядом с Милкой молодая женщина, первый раз посетившая собрание, одёргивала Милку:
– Не отвлекайся, не отвлекайся! Посмотри – это же театр! Почему я раньше не ходила?! Теперь буду ходить обязательно.
– Что это за долг, в двести тысяч, который вы хотите повесить на нас? Чистенькими хотите уйти? Где деньги?! – кричал кто-то, пытаясь перекричать всех.
– Аудит! Аудит! – почти скандировали окружающие.
– Мы хотим, чтобы вас проверили, и передать дела другому председателю как положено.
В результате большинство проголосовало за аудит и выразило председателю и бухгалтеру недоверие, отдав временные полномочия женщине, которую хотели бы видеть председателем.
Председатель начал вставлять палки в колёса:
Первым делом пригласил своего аудитора. Послушали для консультации! И отказали:
«Хотим независимый аудит»
Нашли аудитора сами, а председатель отказывается давать документы. Тут уж отпали последние сомненья,  в том, что дело у них с бухгалтером не чисто. Так себя не ведут когда бояться нечего!?
И что интересно! приехала к Милке в гости её приятельница и оказывается, у той в садоводстве творится точно такое, же. Уходить не хотят! Документов не дают! Так как их попросту нет, а вот тут-то собака и зарыта! Или, скорее всего канава! Уж очень они любили чистить канавы, пилить деревья, собирать деньги на дороги – золотое поле деятельности…
Возникает законный вопрос:
«И чем это в садоводствах намазано председательское место, что так сопротивляются?» – вроде и зарплата никудышная и работа не сахар, а не выгнать?!
Чувствует Милка, надоедает ей эта тягомотина, да как-то перед людьми совестно бросать дело на половине дороги. Хватило бы ей Милке сил, чтобы дождаться конца этому делу!
«Надо держаться, раз уж втравили…   Интересно, что ещё председатель выкинет? Вот уж и бухгалтерша у него в отъезде, когда уже и аудитор есть и цена определена и нужны договора и прочие документы…»   
Народ настроен на борьбу! Определённо сказывается новое время. Знают что такое аудит и что на его основании и в суд подать можно. Вы не смотрите на то, что живут здесь в основном бабушки, ветераны да инвалиды, тоже оставшиеся от советских времён.
Они о детях заботятся! Которым, пока не на что, да и некогда заниматься участками. Пенсионеры из последних сил, на свою мизерную пенсию сохраняют для них связывающие их с землёй корни.
А прилепившиеся кровососы тянут деньги, невесть за что…    Смотришь! Этот что-то прикупил… У этой джип появился, а не работает. Кричит, уйду, а не выгнать! Вот ведь какое дело…через раз спрашивают, а кандидатуры есть?
 – Есть дорогие! Есть! Идите с миром и не ждите прокуратуры…
   О, свет отключили!!!! Не иначе, как председатель свои карманные связи включил….   
«Нас этим не возьмёшь, и не такое видели»
Следующее собрание назначено через неделю совместно с аудитором. 
«Что-то ещё будет…! Но доживать хотим, в чистоте и праведности и пусть дети равняются на нас. Хоть мы и вымирающий вид, но в полном уме и здравии.
Нас на мякине не проведёшь… Долой коррупцию!»
 – Чё смеётесь?!»   Ххе-хе-хе-хе…
Всё, правда…  Врать не приучены.
 – Милка, войди и ты в аудит!
– Да я в нём ничего не понимаю.
– Но ты ж умная.
– Я умная да в другой области!
– Да какая разница, хоть что-нибудь да скажешь.
– Ну, что-нибудь  - это я могу…

Пришлось согласиться. Не бросать же всё на полпути…
Милка, она такая!!!!! Грудью ляжет…