Листая старое письмо 1

 Здравствуй, Родная.

…что-то такое во мне сидит, кипит, бурлит и просится на бумагу бисером строк.
      Нынче снилась мне ночью березка наша русская. Будто бы иду и невольно залюбовался ею. Она как дивчина из-под венца, повязана пестрыми лентами – удивительная традиция  у молодоженов вязать, видать на счастье...
      Сегодня воскресенье и дома наверняка много свадеб, у обелисков молодые возлагают цветы...
      Помнишь, как я купал твое бархатное тельце в морской водичке? Обняв  за шею и обвив меня ногами у пояса, ты глядела в мои очи и касалась губами моих щек, когда я нес тебя в морскую купель... Мы  зашли с тобой поглубже и в янтарных солнечных бликах брызг  неистово целовались и сходили с ума от счастья...
      На берегу, едва касаясь пальцами, я поглаживал  каждый сантиметрик твоего тела, ласкал губами твои губки, нежно  массировал твою спинку, вложив в горячие ладони силу исцеления...
     Я  расчесывал  твои волосы, перебирал пальцами каждую их прядь, ласкал твои пальчики рук и ног, прижав плюсной и пяткой к своей груди, чтобы ты  чувствовала, как бьется мое сердце...
    
    Июль хорош ночами звездными, да светанками росными в лугах, да зорями медными...
    А я эту красу не вижу, лишь враждебные скалы, да сукровичная вонь.
    «Лепота»  лишь в воспоминаниях… В воспоминаниях тех дней, когда проводил отпуск в деревне: Рано-утром матушка будила «неслухняного» сына на покос. Хлебал с глечика простоквашу, хватал косу, да узелок со снедью и айда за дальние кордоны навстречу багровеющему востоку...
   
    Натешусь ли я с тобой, Любовь моя, когда-нибудь в этой жизни? Сладятся ли мои думы о тебе? Падет ли долгая разлука? Торможу думки, иначе душа неутешная идет вразнос, в раскат...
    Широко перекрещусь и паду ниц перед образом Богородицы, если доведется еще раз в жизни Тебя лицезреть...
   
    Но нужно жить, воевать и приближать нашу встречу. Косяк не пройдет,  коль в сердце у человека ничего нет…  Не чует и не видит оно ничего, если не изводится в сладкой истоме любви...
    Ты, моя Женшина - жажда моя... Рубец давно отметился в Душе и не затянуться ему до веку...
    Видать Ты - моя горемычная Любовь и  потому -  самая крепкая... Значица – судьба  таковой ей быть... Но я, если что, не помяну ее лихом никогда...
    До донца хочу тебя испить, коль Господь сподобил меня на такие чувства...
   
    Хоть и грусть порой накатит, но эта явь меня не гнетет... Я, видимо, преобразился внутренне и готов Тебя любить хоть так... И эта "заноза" сидит во мне уже более года и не затягивается моей плотью, а раз от разу осколком острым шевелится и ярит мою "рану".  Да я уже сам, как мазохист…
    Научился быть смиренным от мысли, что лучше так тебя любить, чем никак, ничего не чувствуя и никуда не стремясь.
    Можно ли человеку не испытывать это пьянящее чувство, а пребывать в этой жизни в скуке и в лени, бесчувственно коротая дни, подаренные Господом для самоотдачи?
    Мы с тобой, то как пара гнедых: ноздря - в ноздрю мчимся мысленно рядом, копыта искры высекают, глотаем ветер с тяжкою горючею слезой от безнадеги, то как лебеди в пруду переплетясь гибкими шеями, любимся и бурлим от нежности друг к другу, а то рубимся, как батька Махно с красными и пускаем кровушку, чтобы в душах и чувствах застоя не было...
   Ну вот, тихо встает солнышко... На кону -  новый день…

    26.07.87 г.