Во имя мечты

                Не поднимайте пыли на жизненном пути.
                Пифагор


   В Нильса Свенсона были влюблены все женщины Кейптауна: и белые, и черные. Он, как Пушкин, не мог пройти мимо красотки, не задрав ей юбку. Добропорядочные мужья буквально запрещали своим женам приближаться к южно-африканскому Дон-Жуану на пушечный выстрел. Однако , как только белокурый швед в светлом отутюженом костюме, со шкиперской бородкой и ослепительной улыбкой появлялся в любом публичном месте, женщины опускали глаза и украдкой от своих мужей и женихов следили за предметом  обожания.
   Элисбет Грандье, мать троих детей, жена богатейшего плантатора, оказавшись в объятиях Нильса во время огненного танца, не захотела из них выходить и сбежала от мужа и детей, в тот же день став его любовницей. Ровно девять месяцев продолжалось безумство любви, реальным плодом которой стала девочка с международным именем Мария. Несмотря на бесконечные скандалы, возникавшие между влюбленными по поводу неверности Нильса, он не мог заставить себя жить только с Элисабет.
-Если я еще раз узнаю, что ты изменяешь мне,-в иступлении кричала она,-я убью тебя или себя. Я из-за тебя лишилась всего. Ты по сравнению с моим мужем нищий, а детей он умеет делать не хуже тебя
-Не будь эгоисткой,-хохотал он,-я божье творение, а значит принадлежу всем. Так что, если еще несколько женщин попользуются мной, от меня не убудет, а от тебя тем более. А, что касается твоего богатого мужа, то я тебя не держу, можешь возвращаться.
    Окончательно поняв, что нормальной жизни между ними не будет, Элисабет позвонила мужу и, униженно выпросив прощения, вернулась к нему и детям. Оставив новорожденную  Нильсу, она написала ему на прощание на клочке туалетной бумаги:«Прощай, негодяй!» Вернувшись домой, он прочитал записку, весело рассмеялся и буркнул:«Куда ты денешься? Прибежишь, как миленькая». Но, услышав возню в углу, зажег свет и подошел к люльке, где лежал ребенок.
Нильс некоторое время рассматривал девочку, пока она не подняла крик, и тогда он наконец осознал, что Элисабет не только ушла окончательно, но и оставила ему ребенка. «Не баба, а волчица,-с внезапной ненавистью подумал он,-даже животные не бросают своих детенышей, а этой хоть бы хны.»  Можно было думать о чем угодно, но живой комочек надрывно кричал и требовал, чтобы его кормили. Ясно было одно: нужно  срочно искать кормилицу и растить дочь. 
   Шесть лет пролетели незаметно. Черная кормилица заменила Марии мать и любила ее, как собственного ребенка. Нильс понимал, что в ЮАР он он не сможет дать девочке такого образования, как в Швеции, а, возможно,  просто устал возиться с маленьким ребенком и решил отвести ее в Швецию. Однако, в связи с тем, что Мария была гражданкой другого государства и не имела вида на жительство, ее пришлось отдать в бездетную шведскую семью, взявшую на себя опеку над ребенком.
   Будучи общительной девочкой, Мария быстро привыкла к новой семье. Вскоре превратилась в очаровательную девушку.
-Мы тебе уже жениха присмотрели,-сказала ее приемная мать,-он из богатой уважаемой фермерской семьи, Мария, поженитесь, вам выделят хутор, пойдут дети.
-Я хочу учиться на врача, Хелен,-отозвалась девушка.
-Выбей блажь из головы,-осадила ее Хелен,-не ты первая, не ты последняя. Все так живем.
-Это моя мечта!-выкрикнула Мария,-я разобьюсь в лепешку, но добьюсь своего.
-У меня нет денег на твою учебу,-отрезала женщина,-хочешь учиться-заработай, но думаю, что тебе понадобиться на это лет пятьдесят.
     Мария пожала плечами и на следующий день пошла в ресторан, где она договорилась с хозяином о том, что будет продавать гамбургеры на улице с лотка. Уже через пару месяцев она осознала: для того, чтобы накопить необходимую сумму, ей действительно может понадобится не один десяток лет. Однако впереди была цель, и Мария, отказывая себе во всем,  экономила каждую копейку.
     Однажды к ее лотку подошла молодая элегантно одетая женщина, взяла гамбургер и кофе. Медленно жуя, она внимательно посмотрела в лицо девушке.
-Ты очень скромно одета,-произнесла женщина, дожевав гамбургер,-на что-то копишь деньги?
-В университет хочу,-призналась Мария,-на врача буду учиться.
-Я могу помочь тебе,-предложила женщина,-заработаешь на учебу меньше чем за год. Хочешь?
-Еще бы,-буквально выдохнула продавщица,-а что делать-то надо?
-Практически ничего,-усмехнулась женщина,-обычная курьерская работа. Здесь сумку взяла, туда сумку отвезла.
-А с чем сумка?-насторожилась Мария.
-Да по-разному,-уклончиво ответила та,-с чем пошлют, с тем и поедешь. Может золото, может бриллианты. Когда как.
-Когда ехать?-сразу же согласилась Мария,-я согласна.
-Завтра в Гамбург,-кивнула  женщина,-идем, закажем тебе билет на самолет. Там тебя встретят прямо у выхода из аэровокзала и объяснят, что делать дальше. 
-Хорошо,-обрадовалась девушка,-я  только верну оставшиеся гамбургеры и отдам выручку.
    В тот же день Мария вылетела в Гамбург. Там ее на выходе встречал худощавый мужчина с усиками а-ля Гитлер. У него была неприятная лающая речь, весьма гармонирующая с его внешностью. Мария мысленно окрестила его Поганкой. Он, не здороваясь, по-хозяйски взял ее под руку и, для чего-то наклонившись к ее уху, прошептал:
-Пошли оформлять билет. Через три часа ты улетаешь в Штаты и отвезешь вот этот рюкзак. Там тебя будет ждать человек с табличкой «Мария». Отдашь ему рюкзак, получишь сумку с коробкой конфет и в тот же день вернешься.
-Почему такая спешка?-удивилась Мария.
-Тебя наняли работать, а не спрашивать,-грубо оборвал он ее,-идем за посадочным талоном, билет уже заказан.
   Мария прошла таможенный контроль. Поганка внимательно следил за процедурой и, когда она , почувствовав его пристальный взгляд, обернулась, он  дружески помахал ей рукой. Марию так и подмывало посмотреть, что находится в рюкзаке. Она чуть раскрыла молнию, но сверху лежал голубой спортивный костюм, и она разочарованно застегнула молнию.
   В Нью-Йорке ее встретил мужчина средних лет, одетый в джинсы и кожанную куртку. На тонкой и непривычно длинной шее болталась табличка, на которой фломастером корявыми буквами было выведено:«Мария». Она подошла, но он не поздоровался, а лишь кивком головы предложил ей следовать за ним.
-Конспираторы вшивые,-внутренне усмехнулась она,-уж такую секретность развели, словно наркотики продают. 
    Девушка шла на небольшом расстоянии от него, небрежно размахивая рюкзаком. Они вышли из здания аэропорта. Мужчина резко ускорил шаг, движением руки приказав ей остановиться. Она встала, с интересом рассматривая новое место. Так продолжалось несколько минут, пока она не услышала, что кто-то зовет ее по имени. Мария повернула голову и увидела, что мужчина стоит подле машины и нетерпеливо машет ей рукой. Она подошла к нему и спросила сквозь презрительно сомкнутые губы:
-От кого скрываемся, сэр?
-От полиции, вестимо,-так же вполголоса ответил он.
-Им нужен этот спотивный костюм?-хохотнула она.
-Им нужно то, что запрятанно в нем,-пояснил мужчина.
-Наркотики что ли?-догадалась она.
-А ты думала, что мы пирожками торгуем?-вопросом на вопрос ответил он, по-прежнему, внимательно следя за всеми проходящими мимо них.
-Но я не хочу этим заниматься,-яростно выкрикнула она.
-Уже занимаешься,-осадил он ее,-и не ори-привлекаешь внимание. В общем так. Меня вопросы твоей совести не интересуют, забирай сумку с коробками конфет и иди оформляй билет на посадку. Ганс тебя будет ждать на выходе.
-Я не повезу наркотик,-взбеленилась она.
-Заткнись, дура,-пошипел он, оглядываясь,-никто не возит товар туда и обратно. Слыхала, был такой коммунист по фамилии Маркс, вот он говорил: «товар-деньги». Так что обратно ты повезешь деньги, а в Германии получишь за выполненую работу. Успокойся и будь хорошей девочкой, вот номер заказа, беги оформляй билет на обратный рейс.
   Ганс без усов стоял в толпе ожидающих и даже не смотрел на нее. «Так они у него наклеяны»,-поняла Мария. Он, вежливо поздоровавшись, взял ее под руку, как старую знакомую, принял из ее рук сумку и направился к машине. Захлопнув за собой дверь и отъехав на порядочное расстояние, он припарковал машину, включил огни аварийной сигнализации и открыл сумку. Ганс одну за другой вскрывал коробки, в которых, лежали стодолларовые купюры, упакованные в алюминиевую фольгу.
-Это твое,-наконец произнес он, протягивая ей одну упаковку.
-Сколько здесь?-обомлела она.
-Пятьдесят тысяч,-улыбнулся Ганс,-но это только начало. У нас ты быстро заработаешь на учебу и безбедную жизнь.
-Нет,-твердо сказала Мария,-наркотики я больше возить не стану.
-Как знаешь,- недовольно скривился он,-ну а если тебя снабдят алмазами или антиквариатом. Поедешь? Это почти безопасно.
-Тогда другое дело,-отозвалась девушка
    Романтика контрабандного курьера захлестнула Марию. Бешенные деньги, свалившиеся с неба, отодвинули на задний план мечту ее жизни стать врачом и приносить людям пользу. «Еще год покручусь,-уговаривала она сама себя,- и брошу. Денег уже столько, что их   девать некуда.»  Нет ничего проще, чем давать себе обещания, и нет ничего труднее, чем выполнять их. С каждым днем ей все меньше и меньше хотелось учиться, и она свою мечту начала воспринимать, как блажь. «Ну что еще надо,-стала успокаивать сама себя Мария,-да не один врач не заработает столько. Просто эти деньги надо правильно вложить, и мне хватит до конца жизни.» Но она никак не могла остановиться и, каждый раз говоря себе:  «Это в последний раз», надевала специально изготовленные ожерелья, браслеты и броши, в которые были вставлены необработанные алмазы, и провозила их в Бельгию. И хотя она была в восторге от блеска бриллиантов, она так и не приобрела для себя ни одного, несмотря на то, что перевозила их килограммами.
    После смерти отца, она вдруг поняла, что все это время ходила по острию ножа, и, являясь гражданкой Швеции, решила прекратить свою опасную деятельнось и обосноваться на родине. На заработанные деньги Мария купила три ресторана, и наняла управляющих.                Однажды во время обеда она оказалась за одним столом с  высоким, прекрасно сложенным молодым человеком с роскошной копной каштановых волос, похожим на романтического героя из супербоевика. Мария, восхищенная  внешностью мужчины, заставила его обратить на себя внимание, а вскоре, поняв на какой Клондайк он попал, Стен предложил ей руку и сердце. Мария была счастлива с ним до тех пор, пока не обнаружила, что он не только бросил работу, но еще приглашает друзей в ее ресторан на бесплатное угощение.  К тому времени она уже родила от него двоих сыновей и вся была погружена в хозяйство. Привыкнув к активной деятельности, она с ненавистью воспринимала и выполняла свалившиеся на нее домашние обязанности. Однажды, вернувшись из магазина домой, она застала Стена сидящим перед телевизором в обнимку с молодой женщиной.
-Ты тварь и паразит!-выкрикнула она.-Если ты думаешь, что наградив меня детьми, ты привязал меня к себе навек, то ты ошибся. Я оставляю тебе квартиру и детей. Может чувство ответственности заставит тебя наконец пойти на работу. И чтоб я ни тебя, ни твоих прихлебателей больше никогда не видела в моем ресторане.
    Стен попытался как-то оправдаться, но Мария, не вслушиваясь в его слова, собрала чемодан. Даже не поцеловав мальчиков, она изо  всех сил шарахнула дверями и вышла из квартиры.
    Оказавшись без семьи, она стала задыхаться от безделья. Ей совсем не хотелось заниматься контрабандой,  ставшей очень опасной. Она знала, что уже большая часть ее подельников оказалась за решеткой. Возвращаться обратно к опостылевшему мужу Мария не хотела. Купив небольшой грузовичок, она стала возить продукты для своих ресторанов.
     Один из поваров,  высокий и статный мужчина по имени Калле, при встрече приветливо и дружелюбно  улыбался ей, помогал разгружать машину, хотя не обязан был этого делать, и всегда старался быть ей во всем  полезным. Даже очень сильная женщина всегда нуждается в защите, и, почувствовав в Калле надежного друга и опору, Мария познакомилась с ним поближе. Вскоре они поженились, и Мария родила девочку. Однако, видимо, первый муж сообщил в налоговую инспекцию и прокуратуру о неблаговидном происхождении денег. К тому же во время аудиторской проверки было обнаружено, что  ее рестораны ведут двойную бухгалтерию, уклоняясь от уплаты налогов.
-Уезжай-ка, пока не поздно в ЮАР,-сказал Калле Марии,-забирай с собой дочку. Я буду вам высылать деньги до тех пор, пока здесь о тебе не забудут. А то сядешь как миленькая. А я здесь пригляжу за ресторанами. Оставь мне доверенность.
    Понимая, что муж абсолютно прав и заботится о ее безопасности, она дала ему нотариальную доверенность на право управления ресторанами и на следующий день , не дожидаясь санкций со стороны прокуратуры, покинула Швецию. Прилетев в Африку, молодая женщина встретилась с со старыми друзьями, но в этой стране она уже не чувствовала себя  дома, как это было во время ее предыдущих приездов к отцу.
     Полгода Калле присылал деньги, и Мария ни в чем себе не отказывала. Уверенная в муже, она не откладывала деньги на черный день и, когда он перестал присылать ей переводы,  впала в отчаянье. Вместе с ребенком Мария катилась вниз по социальной лестнице и вскоре вместо пятизвездочного отеля она вынуждена была ютится в лачуге, находящейся в районе для самых бедных.  Мария готова была заниматься любой работой, лишь бы прокормить себя и ребенка.
   Как-то вечером она почувствовала лихорадочный озноб. Ее бросало то в жар, то в холод.
-Видимо, подцепила малярию,-пересохшими губами прошептала она,-позови кого-нибудь,-попросила она свою маленькую дочь, сидевшую рядом с ней на картонном ящике из-под бананов.
   Девочка выскользнула из лачуги и вскоре вернулась с Джимом-детским приятелем Марии.
-Ишь ты, как тебя развезло,-покачал он кудрявой, но уже лысеющей головой. Так вы здесь погибните обе. Схожу-ка я в шведское консульство. Может, они помогут соотечественникам.
   Не дожидаясь ответа, Джим взял  девочку за руку, и они вышли из хижины. Через некоторое время Мария услышала урчание мотора, и в хижину вошел Джим с миловидной белокурой женщиной. Она с брезгливым видом осмотрела убогое жилище и остановила свой взгляд на Марии, лежавшей на груде тряпок.
-У вас шведское гражданство?-наконец спросила она, с трудом скрывая отвращение.
-У меня и у дочери,-хрипло ответила Мария, не поднимаяясь со своего убогого ложа,-вас не затруднит подать мне стакан воды? Нет даже сил подняться.
-Вы больны?-сочувственно спросила женщина.
    Мария не ответила, а стакан с водой застыл в руках Джима.
-Кажется, она потеряла сознание,-пробормотал он.
-Отнесите ее в мою машину,-приказала женщина и, взяв девочку за руку, стремительно вышла из хижины.
   Через некоторое время она появилась в больнице, куда консульство поместило Марию, и предложила ей подписать какой-то документ.
-Что это?-спросила Мария.
-Будущее вашей дочери,-твердым голосом произнесла женщина,-здесь написано, что вы не возражаете, чтобы вашу дочь отправили в Швецию и передали семье, которая будет о ней заботиться.
-Но у нее же есть отец,-попыталась возразить Мария.
-Отцы на произвол своих детей не бросают,-отрезала женщина,-выбирайте: или она будет жить в человеческих условиях, или вы с ней возвращаетесь в вашу конуру.
-Хорошо, я согласна,-глотая слезы произнесла Мария,-а что будет со мной?
-Вопрос с вами пока не решен, лечитесь. Боюсь, что отправить вас в Швецию у нас нет возможности. До свидания,-сухо добавила она, укладывая подписанный документ в папку.
    Через месяц, выписавшись из больницы, Мария пришла в консульство. Ей сообщили, что дочь уже в Швеции, а лично для нее ничего сделать невозможно. Мария вернулась в свою хижину, где мыши сгрызли даже коробку из-под бананов, на которой любила сидеть ее девочка.  Мария вытряхнула старое расползавшееся одеяло, на котором она спала, положила его сверх газет, растеленых прямо на земле, сняла рваные джинсы и тонкую, сотни раз стиранную, кофточку и устало легла на одеяло.
-Что же ты не сняла трусики? Теперь я должен заниматься такими глупостями,-услышала она высокий голос толстого парня, вползшего на четереньках в ее хижину. Она никогда не видела его раньше и попыталась вскочить, но он грубо повалил ее обратно на одеяло, одновременно срывая с нее остатки одежды. Мария отчаянно соротивлялась, и изношенная ткань трусиков со слабым треском расползлась в руказ насильника. Она вцепилась ему ногтями в плечо. Он взвыл неестественно высоким голосом.
-Отпусти, кастрат!-закричала Мария.-Или ты сейчас действительно им станешь!
-Сейчас ты узнаешь, какой я кастрат,-захлебываясь от вожделения, прохрипел толстяк,-Ник, придержи эту стерву!
    В хижину, не сгибаясь, ввалился низкорослый Ник,  без всякого усилия связал ей руки кофточкой и, положив ей на губы грязную, отвратительно пахнущую ладонь, рявкнул:
-Если ты, сука, вякнешь еще раз, я просто придушу тебя, как котенка. Поняла?
   Она кивнула головой и закрыла глаза. Мария уже не знала, сколько чернокожих воспользовались ею. То ли это были одни и те же, менявшие друг друга, то ли за тонкой стенкой стояла их целая толпа. Она уже ничего не чувствовала и впала в беспамятство.
-Мария, вставай,- как сквозь сон услышала она голос Джима,-тебе нужно срочно уходить.
      Она не могла понять, где находится и что произошло. Тогда Джим плеснул ей в лицо водой, Мария  все вспомнила и зарыдала. Оторвав руки от лица, она с удивлением увидела, что толстый парень со спущенными штанами лежит на ее одеяле лицом вниз.
-Это он,-с ненавистью произнесла Мария,-я бы его убила, гада.
-Я уже сделал это,-хмуро произнес Джим, вынимая нож из спины парня.-Поэтому ты и должна немедленно исчезнуть отсюда, а то тебя обвинят в убийстве. Я пришел навестить тебя, а тут эти двое придурков.
-Куда же мне идти?-в отчаяньи выдохнула девушка.
-Попробуй восстановить старые контакты,-посоветовал Джим.-Иди, я подожгу твою хибару.
   Еле передвигая ноги, Мария отошла подальше от того места, которое еще несколько минут тому назад называлось ее жильем, увидела столб огня, взметнувшийся к небу, и услышала крики соседей, бросившихся поливать водой свои хибары, чтобы огонь не перекинулся на них. Она вышла на дорогу и подняла руку. Грузовик, взметнув клубы пыли, притормозил рядом с ней. Пожилой седой негр открыл дверь кабины и внимательно оглядел ее.
-Ты плохо выглядишь, детка,-наконец произнес он,-куда путь держишь?
-Не подбросите ли до Кейптауна?-вежливо спросила она.
-Это не ты устроила пожар?-продолжая внимательно смотреть ей в глаза, настороженно произнес он,
-Нет,-твердо ответила Мария,-я только что из больницы. Доптопала до своей хибары, а там пожар. Мальчишки, наверное, баловались. Да ладно, бог с ними. Попробую в Кептаун перебраться.
-Залезай,-наконец разрешил он,-только я специально никуда заезжать не буду. Выходи там, где тебе ближе.
-Спасибо,-с благодарностью произнесла Мария, залезая в кабину.                Она попыталась заснуть, но пережитый кошмар все время стоял перед глазами, и она, съежившись, безучастно смотрела на дорогу.
-Кейптаун,-сказал водитель,-я поеду по объездной дороге, а потом сверну на центральную. Скажешь, где тебе выходить.
     Она молча кивнула, продолжая смотреть на дорогу.
-Здесь,-наконец произнесла она,-мой приятель живет в том белом доме.
-У тебя богатые друзья,-усмехнулся он, останавливая машину,-по тебе не скажешь.
    Она тяжело вздохнула и вышла из машины. Ее качнуло. Мария сделала несколько неуверенных шагов и схватилась за пальму. В окне дома появился темнокожий мужчина и внимательно посмотрел на нее.
-Привет, Мария,-неуверенно произнес он,-пусть у меня вылетят глаза, если это не ты.
-Пусть уж лучше твои глаза остаются на месте, Роберт,-чуть слышно произнесла она,-я пришла к тебе за помощью.
-Мы поможем каждому страждующему,-тоном проповедника прогундосил он,-заходи и покайся, дитя мое.
    Мария, улыбнувшись, подошла к парадному, и сразу же в проеме распахнувшийся двери появилась довольная физианомия мужчины в белых брюках, рубашке с короткими рукавами и черным галстуке-бабочке, закрепленном на туго застегнутом вороте рубашке.
  -У тебя такой  видок,-покачал он кудрявой головой,-словно тебя час тому назад изнасиловали,-и,  захохотав жирным смехом над своей шуткой,чуть прикоснулся к ее обнаженному плечу и добавил.-Проходи, тебе нужна работа. У меня как раз есть заказ. День-другой оклемайся, переоденешься-и в Аргентину. Я сообщу им, чтобы тебя встретили.
    Через несколько дней Роберт отвез Марию в аэропорт, купил ей билет на самолет в Аргентину и, тепло с ней попращавшись, вынул из кармана мобильный телефон. Набрав номер, он произнес измененным голосом: «Нужный вам человек послан. Мою долю пришлите в наличке после окончания операции. Желаю успеха».
       В аэропорту ее встретил молодой усатый мужчина в джинсовом костюме, белой шляпе и элегантно завязанном голубом шарфе. Он радостно улыбнулся ей, словно они  были знакомы с детства.
-Привет, Мария,-осветив белозубой улыбкой лицо, произнес он,-меня зовут Марио. Мне кажется это просто восхитительно: Марио и Мария. Когда ты вернешься с задания, мы можем подружиться. Как тебе такая перспектива?-продолжал трещать он.
-Неплохая перспектива,-подтвердила Мария,-что я должна делать?
-Деловой человек-это здорово,-похвалил он,-возьмешь с собой только ручную кладь. Вот эту сумку.
-Что там?-сразу же всполошилась молодая женщина.
-Открой и посмотри,-позволил он безразличным голосом,-кое-какие вещи, несколько плиток шоколада. В общем всякая чепуха.
-Зачем же вы меня с этой ерундой посылаете?-удивилась она.
-Ты мне нравишься,-доверительно сообщил он,-наши тебя проверяют. Если оправдаешь доверие, потом будет настоящая работа.
-Поняла,-удовлетворенно кивнула  Мария, забирая у него сумку,-мне хоть что-нибудь заплатят за поездку?
-Конечно. Тебя встретят в Мадриде. Там тебе дадут денег и новое задание. Так что счастливого пути.
    Он протянул ей билет и пошел к выходу. Увидев, что она прошла билетный контроль, мужчина вынул мобильный телефон и, услышав голос офицера таможни, вкрадчиво произнес:
-Привет, Артуро, это Марио. Я же знаю, что ты ведешь на меня охоту, но я не преступник. Я ненавижу наркоторговцев и сам выслеживаю наркотрафик. Моя сестра стала наркоманкой, и я мщу за нее. Сейчас прошла паспотрный контроль молодая девушка  в белых брюках и желтой кофте с красной сумкой через плечо .  Советую вам тщательно исследовать содержание этой сумки, и вы убедитесь, что мои ребята работают не хуже ваших.
    Он увидел, как буквально через несколько секунд два рослых таможенника бросились следом за Марией и возвратили ее на досмотр. Марио, как регулировщик, помахал рукой двум молодым людям, ожидавшим его сигнала, и они сразу же направились к томоженникам.
   Вернув ничего не понимающую Марию на вторичный досмотр, таможеник вывернул содержимое сумки на стол и сразу же заинтересовался плитками шоколада. Как и следовало ожидать, в них  оказался гашиш. Марию тут же арестовали и повели куда-то внутрь аэропорта, а в это время молодые люди совали под нос таможенникам свои сумки.
-Да идите вы отсюда,-не выдержал один из них,-не видите что ли, что контрабанду наркотиков задержали?
-Закон-есть закон,-пожал плечами один из парней,-я не подумал, что мы вам мешаем работать.
   Словно не зная друг друга, они взяли свои  вместительные сумки и направились в разные стороны вглубь зала.
    Никаких смягчающих вину обстоятельств суд не нашел, и Мария была осуждена на пять лет тюремного заключения. Нечеловеческие условия содержания в этой тюрьме нередко приводили заключеных к самоубийству. Женщин заставляли шить, стирать, убирать, а также принуждали к лесбиянству. Надсмотрщица сразу же положила глаз на хорошенькую белокурую шведку и  оказывала ей всяческие знаки внимания, но Мария делала вид, что не понимает, чего от нее хочет начальница. Однажды охранница  вывела Марию в коридор и, держа ее обеими руками за ворот куртки, произнесла низким от вожделения голосом:
-Ну все. Хватит из себя целку корчить. Или ты будешь проводить ночи со мной, или я тебя здесь сгною.
-А вот это ты видала?-с ненавистью выкрикнула Мария, оттолкнув от себя охранницу и приставив к животу полусогнутую руку,-хотя таким, как ты, этого-то как раз и не нужно.
   Охранница наотмашь ударила Марию по лицу и, заметив ненависть в ее глазах, на всякий случай отскочила от нее подальше.
-Ты еще пожалеешь об этом, сука,-пошипела она,-ты еще приползешь ко мне на коленях.
     Мария очень быстро поняла, что означает истерическая травля. Ее заставляли работать, почти не оставляя времени на сон. Даже той отвратительной пищи, которой кормили всех, ей часто недоставало. А главное-она постоянно видела ухмылку охранницы и хищный оскал вылезающих, как у вампира желтых дурно пахнущих клыков. Однажды, не выдержав, Мария в присутствии всех товарок подошла к охраннице и с яростью и отчаяньем выкрикнула ей в лицо:
-Я при всей котле вызываю тебя на дуэль, падла! Если будет моя победа, ты оставишь меня в покое, если твоя-делай со мной что хочешь. Сними свои вонючие погоны и дерись.
-Я и в погонах уделаю тебя как Бобика,-хрипло рассмеялась охранница,-защищайся.
    Она замахнулась дубинкой, но женщина, стоявшая рядом, вцепилась ей в руку.
-На дуэли все равны,-жестко произнесла она,-если ты забыла об этом, то мы сейчас сами сорвем с тебя погоны.
-Ты еще пожалеешь об этом,-рявкнула охранница, бросая дубинку на пол.
-Смотри сама не пожалей,-грозно произнесла женщина,-мне замочить, как два пальца, не забывай. Встаньте друг перед другом и сходитесь,-скомандовала она.
     Мария встала в боксерскую стойку, переминаясь с ноги на ногу, а охранница, уверенная в своей силе, сразу же бросилась на девушку, стараясь схватить Марию за горло. Мария инстинктивно выставила левый кулак вперед и он пришелся охраннице точно в переносицу. Та остановилась и ошеломленно оглянулась. Мария тут же ударила ее правым кулаком в челюсть и, заметив, что противница начала оседать на пол, нанесла мощнейший удар ногой, обутой в тяжеленный рабочий ботинок, ей в живот. Охранница упала на каменный пол, и ее лицо окрасилось кровью. Мария подскочила к своей обидчице и изо всех сил стала лупить ее ногами по ребрам, пока охранница не потеряла сознание. Заключенные бросились к Марии и оттащили ее от поверженного тела, а она, выкрикивая ругательства, продолжала месить ногой воздух.
-Увянь,-строго сказала ей женщина,- убьешь ее-тебе намотают еще срок. Ты победила, и мы тому свидетели. Пусть она только попробует нарушить уговор.
      Из принесенного из туалета ведра охранницу облили водой. Она слабо пошевелилась и застонала. Ей помогли встать, дали в руки дубинку и проводили до комнаты обслуживающего персонала.                На вечерней перекличке Мария за нарушение тюремной дисциплины была наказаны шестимесячным заключением в карцер. О неравном поединке знали все заключенные, и, когда Марию выпустили из карцера, вся тюрьма встретила ее аплодисментами, как признанного лидера. Руководство тюрьмы, чтобы не испытывать судьбу, заменила охранницу, но условия жизни были по-прежнему невыносимыми.                Мария подговаривала всех организовать бунт, потребовать  изменения порядка и условий содержания заключенных. Начавшийся по ее сигналу бунт кончился разоружением охраны и захватом тюрьмы. На окна были вывешаны самодельные лозунги с требованием к министерству юстиции об ослаблении режима содержания. Офицер карабинеров, окруживших здание тюрьмы, потребовал немедлено открыть двери, сдаться и выдать зачинщиков. Ответом ему был гомерический хохот женщин, высунувшихся изо всех окон.
-В атаку!-приказал офицер, и карабинеры, взломав двери, бросились внутрь, сбивая с ног всех оказавшихся на их пути.
-Остановитесь,-закричала Мария,-одумайтесь! Что вы делаете? Это же ваши матери, жены, сестры, любимые. Солдаты, постыдитесь! Вы же воюете с женщинами!
    Но подскочивший к ней офицер ударом кулака в лицо сбил ее с ног, а бегущий карабинер случайно наступил ей на руку и сломал ее. Она потеряла сознание и очнулась уже в лазарете. Марию пытались обвинить в подстрекательстве, но никто ее не выдал  и наконец ее выпустили из тюрьмы. Не имея ни копейки за душой, она вынуждена была обратиться к старым знакомым, и ей предложили перевзти партию наркотика из Венесуэлы во Францию. Не имея других возможностей она согласилась в надежде, что в этот раз ей все сойдет с рук и она наконец сможет вернуться в Швецию и увидеть свою дочь. Однако, судьба вновь не захотела баловать ее, и во Франции Марию  арестовали вновь. А после четырехлетнего пребывания в тюрьме, ее депортировали в Швецию, где она должна была отсидеть до конца определенного ей срока.
   Двое охранников сопровождали ее в самолете, как особо опасного преступника. Они взяли с нее честное слово, что она будет вести себя смирно, и не стали одевать ей наручников. По прибытии самолета выяснилось, что никто из правохранительных органов их не встречал. Французский офицер выразил по этому поводу свое удивление и разочарование. Он получил приказ доставить Марию в Швецию, и он это выполнил. В конце концов, не его дело, как шведская юстиция разбирается со своими преступниками.
-Вы свободны, Мария,-галантно произнес он,-я вас больше не задерживаю. У меня приказ вернуться первым же обратным рейсом.
-Спасибо, офицер,-улыбнулась Мария, обрадованная таким неожиданным поворотом событий,-может вы ссудите мне немного денег, чтобы я смогла доехать до социала.
   Офицер полез в карман голифе, достал портмоне, вынул пятнадцать евро и протянул их Марии.
-Пусть эти деньги помогут вам встать на правильный путь,-с чувством произнес он,-вы симпатичная женщина, и я от души желаю вам, чтобы мы уже больше никогда не сталкивались с вами по долгу моей службы.
      Он еще никогда в жизни не произносил такой длинной речи, и ему казалось, что он сделал это так проникновенно, что Мария сейчас же покается и расплачится, но она, вежливо поблагодарив, взяла деньги и побрела к остановке автобуса.
      Женщина-ассистент, со слезами выслушав исповедь Марии, сначала отправила ее в ночлежку, где девушку накормили и дали приют, а через некоторое время ей предоставили временное жилье. Быстро наладив контакты, Мария постепенно начала возвращаться к нормальной жизни. Поверив в ее искренность ей предоставили квартиру и помогли найти  работу. Теперь, когда ей нечего было стыдиться, она отыскала  дочь и позвонила ей по телефону. Та согласилась немедленно навестить свою мать.
   Мария тщательно привела себя в порядок, словно готовилась к свиданию с любимым мужчиной. Однако звонок все равно застал ее врасплох. Она вскочила и бегом бросилась к дверям.
-Бегу, бегу, доченька,-бормотала она, открывая дверь и негромко ахнула, увидев на пороге красивую высокую белокурую девушку.
-Кристина,-прошептала Мария,-да ты же вылитая я в молодости. Не дай тебе Бог такой судьбы,  я стараюсь забыть обо всем, что было, как о дурном, поганом сне.
-Может ты пропустишь меня в квартиру?-рассмеялась девушка,-там и поговорим.
-Прости, родная,-всплеснула руками Мария,-я так нервничала в ожидании этой встречи, что у меня все перемешалось в голове. Проходи, пожалуйста.
   Они прошли в комнату и сели за стол, заставленный  сладостями. Мария выскочила на кухню и принесла чайник.
-Расскажи, с чего все началось, мама,-попросила Кристина,-ты наверное хотела на кого-нибудь выучиться.
-Конечно, доченька,-кивнула головой Мария,-была у меня мечта выучиться на врача.
-На врача?-удивленно повторила дочь.
-Ну да, на врача,-подтвердила Мария,-а почему тебя это удивило?
-Я учусь на врача,-растерянно произнесла Кристина,-уже на третьем курсе.
-Значит ты осуществила мою мечту,-воскликнула Мария и, обняв дочку,  зарыдала у нее на плече.
-Мама,-произнесла Кристина, усаживая ее на стул,-а где мой отец?
-Отец?-рассеянно переспросила Мария, и почувствовала, как от нервного напряжения у нее задрожала рука, в которой она держала нож для разделки торта,-я думаю, что о нем не стоит и вспоминать.
-Почему?-удивилась дочка.
-Он негодяй и скоро поплатится за это,-с жесткой ухмылкой произнесла мать, положив нож на стол,-не отвлекайся на пустяки. Лучше пей чай и раскажи о себе поподробнее.