Желтый песок

                Жене - любимой сестре.
«А-а-а-а-а-упс-с-с!»
«А-а-а-а-а-упс-с-с!»
 Это мы, сев на старое сплюснутое ведро, летим с песочной горы. Летим вниз, не боясь ничего. Не боимся, сломать руку или ногу, не боимся свернуть себе шею. Мы, это -  я и моя любимая троюродная сестра Женька. Мне - 5 с хвостиком лет, Женька - чуть старше. Катание с песочной горы – это наше любимое занятие. 
Надо сказать, что цветная песочная гора это достопримечательность хутора  Глинище. Откуда взялось это чудо природы неизвестно, говорят, что много миллионов лет назад здесь было море. И скорее всего это так и есть. Здесь не единожды я находил песчаные камни с, вмороженными в них, окаменелыми доисторическими ракушками, улитками и прочими обитателями мезозойской эры.
Не обыкновенной красоты эти пески. Здесь можно найти желтый, кроваво-красный и даже голубой песок. А поднявшись по горе вверх чуть правее, можно обнаружить белоснежный и нежный, как детская присыпка,  песок.
  Это безумное катание с песчаной горы продолжается уже третью неделю. Три недели назад мы с Женькой, удрав после обеда из дома, обнаружили эту достопримечательность. Подойдя к горе, мы стояли и смотрели наверх, и высота этой горы казалась нам необычайной – как гора Джамалунгма! (впрочем, географию тогда  я еще не изучал, и данное слово мне было неизвестно). Мы переглянулись с Женькой и, не сговариваясь, поняли, что пришел наш час! Прихватив, валявшееся рядом, старое сплюснутое ведро, мы направляемся вверх - покорять вершину.
  Ползем долго и тяжело, жаркое июньское солнце припекает маковку, но остановить нас невозможно! И вот она – ВЕРШИНА!
  Ах, какой изумительны вид открывается с этой вершины! Описать это очень сложно. Вся наша маленькая деревня как на ладони, видно каждый ее домик, видны все ее улицы, и серебристая река Медведица, сверкая солнечными брызгами на повороте, скрывается за деревьями. На противоположном конце деревни, так видится с высоты, м-а-а-ленький, стрекочущий как кузнечик, трактор «Беларусь»! А над всем этим пейзажем -  белые-белые, нежные-нежные кучевые облака.
  Насладившись этой красотой, мы садимся на ведро и скатываемся вниз: «А-а-а-а-а-упс-с-с!»
Описать все ощущения, которые мы испытывали тогда, очень трудно. Счастье, полет, восторг! Сейчас в городских парках развлечений я часто вижу «Американские горки» - так вот, это страшное урбанистическое чудовище есть НИЧТО, по сравнению с нашим катанием. Американская железяка, она и есть железяка.
  А тут тебе: смятое ведро, цветной песок и белые облака на голубом небе – одна сплошная ЭКОЛОГИЯ, одно сплошное ЗДОРОВЬЕ. 
  Правда на счет здоровья я погорячился, ведь слетая с горы, мы набивали себе шишки и ссадины и могли действительно свернуть себе шею. Но нас ничто не могло остановить.
 Домой с Женькой мы возвращались побитые, поцарапанные и полностью перекрашенные в желтый, красный и местами синий цвет. Как аборигены далекого африканского племени «Тумба-Юмба».
И происходило это каждый день! Наши родители просто не знали, что с нами делать. Родительские уговоры и нравоучения совершенно не давали никаких результатов.
Мой отец периодически пытался меня выпороть, но на защиту, как всегда, приходила бабушка:
-«Валентин, он же – ребенок!»
  На что отец отвечал:
-«Я его породил, я его и убью! Лучше я сделаю это здесь  во дворе, чем собирать осколки, этого оболтуса, под горой!».
  Но отец, хоть и был строгим,  но также он был очень отходчив. Через некоторое время, когда мы были вымыты и отстираны  в большой бочке, что стояла посреди двора, он уже и не вспоминал о случившемся. Лишь дед Саня, глядя на нас вымытых, хитро улыбался.
  Дед Саня – мой двоюродный дед, родной брат моего деда Михаила, и родной дед моей троюродной сестры Женьки (надеюсь, что кто-нибудь разобрался в этих родственных хитросплетениях).  Был дед Саня очень хорошим добрым человеком и с большим чувством юмора. Также он очень любил своих внуков, в том числе и меня.
   Поскольку все мы жили в одном большом дворе то мне, в том возрасте, было «по барабану»:  кто-кому-какой-дед-или-внук. Деда Саню я любил, не меньше чем родного деда.
  Бывало он, придя с рыбалки или из леса, подзывал меня:
 - Юрик, иди сюда.
 - Че, деда?
 - Ты, знаешь, я сейчас в лесу встретил лисичку!
 - Да, ну?!
 - Да, да. И она меня спросила – «А не знаешь ли ты дед, мальчика по имени Юрик?»
Глаза у меня округлялись.
 - И лисичка сказала, –  продолжал дед Саня – передай Юрику, от меня, конфетку.
  И доставал дед Саня из кармана своего заплатанного пиджака замызганную, лежащую еще с прошлого года, конфету-карамель. И знаете, друзья, вкуснее той карамели я не едал ничего ДО СИХ ПОР!

Однако этот безумный песчаный слалом продолжался, и никто не мог нас остановить. Не помогали ни нравоучения родителей, ни наставления бабушек и дедушек. Мы вновь и вновь, днем после обеда, удирали на цветные пески и… «А-а-а-а-а-упс-с-с!» ХОРОШО!
  Однажды нервы отца не выдержали и он, в очередной раз, видя это чумазое сине-красно-желтое безумие – врезал мне подзатыльник (бабушка не уберегла). Был срочно созван семейный совет, на котором нас долго стыдили и, в конце-концов заставили нас, сказав «Честное, пионерское!», раз и навсегда дать слово, что мы больше «никогда» и «ни за что» не будем ходить на желтый песок. Ну, поскольку дело пахло ремнем, пришлось дать это самое «честное пионерское» слово.
Наутро, следующего дня, родители, с удовольствием осознавая, что мы с Женькой уже вступили на путь исправления, нарядили нас в праздничные одежды. На мне были новые в крупную горошину шорты, Женька была в белоснежном платье, как невеста.
После двенадцати часов дня, когда вся наша родня пребывала в послеобеденной дреме, мы с Женькой решили провести совещание на лавке в палисаднике. Ведь желтая гора манила, ой, как манила: «А-а-а-а-а-упс-с-с!» 
 Проведя обмен мнениями, мы установили, что в силу того что мы не пионерского возраста (мне - 5 с хвостиком лет, Женьке - чуть больше), то и наше вчерашнее «Честное пионерское!» не имеет никакой юридической силы. Осознав это дело, мы стремглав понеслись, как догадался уже, наверное, читатель – на желтую песчаную гору.
  Мы катались долго и счастливо, мы поднимались и спускались с горы неоднократно вверх-вниз, вверх-вниз. В очередной заезд по песчаной глади, сплюнутое ведро вылетело из под наших задниц и, мы пошли накатом – кто как мог. Женька на пузе -  в белоснежном, как невеста, платье (впрочем, оно давно уже было не белое, а ващекакоготонепонятного цвета), я же довольно быстро летел на спине головой вперед. Зацепившись за какой-то корень, торчащий из песка, с меня слетают шорты в крупную горошину (впрочем, горошин давно уже не было – стерлись), вместе с шортами слетают и трусы!
  Прикрыв «срам» обеими руками, я и Женька  начинаем искать трусы, но поскольку трусы и шорты давно уже были единого желтого цвета с горным песком, найти их мы так и не смогли, да и смеркалось уже.
  Натянув вниз обеими руками майку, едва прикрыв, неоченьпокаещемужское «достоинство», я и вместе со мной Женька, с грустью идем домой. Заходим во двор, втянув головы в плечи. Сопливый нос в песке, причем правая ноздря в желтом песке, а левая – в красном. Во дворе ШОК! Бабушка, не дожидаясь отца, взяла хворостину, и протянула несколько раз меня по голой заднице. (Бр-р-р, написал, и защемило где-то справа сзади внизу).
А Женьке, между прочим, тоже досталось!!!

Здесь я хотел поставить многоточие, но вспомнил, что отучил нас от этой пагубной страсти – катания с желтой песчаной горы, именно дед Саня.
На следующий день, когда чуть меньше стали болеть на попе следы наших «побед», он позвал нас и сказал:
- А, вы знаете, что за большим камнем, что на желтом песке – живет ХОРЕК?!
- Не-е-е, – сказали мы хором, и глаза наши округлились.
- И если ХОРЕК однажды пукнет, вы можете умереть!
- Ё-Ё-Ё! – и глаза наши сделались как чайные блюдца.
  И все, сказал, как благословил - больше мы на желтый песок ни ногой!

В прошлом году, летом я подъезжал на машине к желтому песку. Поискал глазами камень, где должно быть до сих пор живет ХОРЕК и увидел свежие следы на желтом песке  сверху - вниз.  И старое сплюснутое ведро увидел. Ничего не изменилось за почти 45 лет!

 «А-а-а-а-а-упс-с-с!» Это мы, сев на старое сплюснутое ведро, летим с песочной горы. Летим вниз, не боясь ничего...
Мы, это - я и моя любимая сестра Женька…


г. Волжский, 7 января 2010г