Ни шагу назад!

НИ ШАГУ НАЗАД!
28 июля 1942 года был подписан Приказ №227
Николай СТАРОДЫМОВ
Это был страшный период Великой Отечественной. Он был едва ли не страшнее катастрофических первых недель войны. Это не преувеличение. Это – истина!
Если коротко подвести итоги начального периода войны, их можно, наверное, охарактеризовать так. С обеих сторон – германской и советской – были допущены ошибки. Просчёты Сталина (о них написано много, потому нет необходимости на них останавливаться) привели к тому, что основные силы Красной армии были разгромлены в первые недели войны, а оставшимся пришлось отступать до самых кремлёвских стен.   Гитлер ошибся в расчетах о том, какие силы и на каких направлениях необходимо сосредоточить, а потому, продравшись сквозь отчаянную оборону самоотверженно дравшихся, казалось бы уже уничтоженных, советских войск и всего народа, вермахт безнадёжно увяз под Москвой и Ленинградом. Ценой невероятного напряжения сил Красной армии и ополчения фашистские войска были отброшены от Москвы, а также на некоторых других участках советско-германского фронта.
Руководство воюющих держав сделало выводы. Обе стороны отдавали отчёт, что наступивший 42-й год должен стать решающим во всей кампании. Обе армии собирались наступать. Как показала история, и Сталин, и Гитлер при планировании летней кампании вновь допустили ошибки. Впрочем, в том и состоит искусство ведения войны, чтобы, случись ошибка, суметь правильно перенацелиться на исправление её последствий, стараясь при этом извлечь максимальную пользу из ошибок противника. История – дама абсолютно объективная – свидетельствует: Сталин с этой сложной задачей справился искуснее.
Взглянем на карту, которая отображает ситуацию, сложившуюся на советско-германском фронте к маю 1942 года. Она причудливой извилистой линией стабилизировалась от Ладожского озера мимо Великих Лук, Орла, Курска, через Изюм на Ворошиловград и далее до Азовского моря. После тяжёлой зимней кампании обе стороны зализывали раны, накапливали силы, подтягивали резервы.
Красная армия пребывала в состоянии эйфории. Впервые потерпевшие поражение гитлеровцы казались деморализованными. 
В этих условиях советское командование предприняло наступление на Харьков, которое, по замыслу, должно было переломить ситуацию на фронте. Оно и переломило. Только не в ту сторону, как нам хотелось бы.
Единственный человек, который пытался возражать против наступления, был начальник Генерального штаба маршал Борис Шапошников. Будем откровенны: он был одним из очень немногих, кто мог себе такое позволить. Для остальных оспаривать принятое Сталиным решение было чревато. Опасения Бориса Михайловича сбылись. Гитлеровцы были готовы к советскому наступлению: ещё 22 апреля к ним в руки попал  только что назначенный командующий 48-й Армией генерал-майор  Александр Самохин. История этого пленения загадочна, но к теме данной публикации отношения не имеет. Главное, что с генералом в руки германского командования попал план советской Ставки на летнее наступление.
Командующий немецкой группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Фёдор фон Бок также готовил наступательную операцию, которая именовалась «Фридерикус-1». Он поступил классически. Дождался начала советского наступления, измотал в оборонительных боях наши соединения, а потом ударил под основание прорыва, окружив ударную группировку. В результате безвозвратные потери Красной армии составили 170 тысяч человек.
Одновременно мы потеряли Крым. Мощнейшая 270-тысячная группировка советских войск, численно значительно превосходившая противника, была разгромлена в течение нескольких дней – 7 мая гитлеровцы перешли в наступление, а 16 мая уже пала Керчь. Самоотверженно сражался Севастополь, но в изменившейся ситуации он был обречён и пал в первых числах июля. Немецкий журналист, побывавший на развалинах героического города, писал: «С полуострова Херсонес смогли спастись на кораблях лишь несколько сотен человек, поскольку немецкие военно-воздушные силы господствовали в небе и препятствовали эвакуации». Наши потери составили 176,5 тысяч человек, в плену оказалось 97 тысяч красноармейцев.
Последствия не заставили себя ждать. Фон Бок 28 июня перешёл в наступление на Воронежском направлении и уже 5 июля захватил город. В районе Старого Оскола была окружена и разгромлена ещё одна наша группировка, только пленными мы потеряли 88 тысяч человек, кроме того, лишились более 1000 танков и почти 1700 орудий. Фронт удалось стабилизировать только за Воронежем.
В довершение бед 23 июля гитлеровцы вновь захватили Ростов-на-Дону, отбитый было в ходе зимнего контрнаступления Красной армии.
Можно сказать, что южнее Старого Оскола фронта просто не существовало. Широкая степь простиралась до Волги и Кавказа, и на этом огромном пространстве не существовало организованной силы, способной противостоять могучим танковым соединениям гитлеровцев. Ещё два месяца назад внушавшая оптимизм линия фронта, в июле выгнулась в сторону Волги гигантским пузырём и стремительно откатывалась на восток.
В документах той поры то и дело встречается фраза, относившаяся к командирам всех степеней: «Потерял управление войсками».  С постов были сняты высокопоставленные военачальники Лев Мехлис, Пётр Козлов, Иван Баграмян, другие генералы и комиссары. Строгое внушение получил маршал Семён Тимошенко. Под суд военного трибунала был отдан генерал Фёдор Харитонов… Наказания могли быть и более жёсткими – вспомним судьбу генерала Дмитрия Павлова и его товарищей по несчастью, расстрелянных осенью 41-го. Но, как язвительно сказал Сталин, снимая с должности и снижая в звании генерала Петра Козлова, «у нас нет своего Гинденбурга», а потому, мол, приходится воевать с теми командирами, которые есть.
Характеристика, конечно, жёсткая. Между тем, среди потерпевших поражение на южном фланге советско-германского фронта были и военачальники заслуженные, обстрелянные, имевшие немалый опыт. Следует вспомнить о незаслуженно забытом генерал-майоре Александре Лизюкове.  Именно он командовал 5-й танковой армией, которая наносила удар в левый фланг рвущихся к Воронежу гитлеровских соединений. В энциклопедических изданиях об Александре Ильиче тоже сказано «потерял управление». Это ж в какую мясорубку должен был он попасть! Ведь Лизюков на фронте был с 26 июня 1941 года. Боевое крещение получил в белорусском Борисове, где так организовал оборону из отступавших дезорганизованных красноармейских частей, что на несколько суток (столь драгоценных в тот период!) задержал наступление гитлеровцев. Затем Лизюков организовал знаменитую Соловьёвскую переправу, благодаря которой из окружения под Смоленском были выведены остатки двух советских армий. За оборону Борисова Александру Ильичу 5 августа одному из первых в Великой Отечественной войне было присвоено звание Героя Советского Союза. Затем он командовал 1-й Московской дивизией, которая стала 1-й гвардейской. В жесточайших боях под Москвой был командиром оперативной группы, затем заместителем командующего армией… Нет, Александра Ильича нельзя механически вписать в число тех, о которых Сталин пренебрежительно сказал «какие есть». Даже скупой на доброе слово о военачальниках Жуков дал генералу Лизюкову самую высокую оценку. И если столь опытный и умелый командир «потерял управление», это ярко отображает положение дел на фронте. 5-я танковая понесла огромные потери. Пытаясь вызволить попавший в тяжёлое положение батальон, командарм сам бросился в бой на танке КВ, и погиб.
(Непосредственно к теме данной публикации это отношения не имеет, но не могу удержаться от того, чтобы не сказать несколько слов о семье Лизюковых. Их было три брата, уроженца белорусского Гомеля. Все трое погибли на той войне. Старший, Евгений, был ранен в первые дни войны, однако после излечения командовал партизанским отрядом под Минском. Погиб в Пуховичском районе уже после освобождения родного края, в бою с прорывавшимися из окружения гитлеровцами.  Командир артиллерийской бригады Пётр Лизюков прошёл всю войну, с июня 1941 года, и погиб зимой 45-го в Восточной Пруссии; посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Сам же Александр Ильич, подобно легендарному герою Отечественной войны 12-го года генералу Раевскому, в июне 41-го на фронт прибыл с 16-летним сыном Юрием – к сожалению, автор не смог найти сведений о дальнейшей судьбе юноши).
Короче говоря, ситуация сложилась очень тяжёлая. Но главное – войска были деморализованы. Было бы бесстыжей неблагодарностью по отношению к нашим дедам говорить, что все бежали. Конечно же, это не так. И всё же…
Превосходство люфтваффе над нашей авиацией было подавляющим. Как уже говорилось, в районе Воронежа во фланг наступающим фашистским войскам был нанесён удар силами семи танковых корпусов – почти тысяча броневых машин! Угрозу прорыва ликвидировала немецкая авиация, уничтожившая значительную часть нашей техники. На открытых степных просторах от воздушных налётов негде было укрыться. Развивалась так называемая «самолётобоязнь» - вспомним  яркий эпизод в фильме «Они сражались за Родину». Её подкрепляла и «танкобоязнь» - численное превосходство гитлеровцев в боевых машинах не было столь разительным, как в авиации, но гитлеровцы использовали их гораздо эффективнее наших. Достаточно сказать, что только в ходе Воронежско-Ворошиловградской операции, начавшейся 28 июня и длившейся 27 суток, наша армия лишилась 2436 танков. Информация о потерях в ходе этого сражения вообще характеризует обстановку на южном фланге советско-германского фронта. За неполный месяц Красная армия недосчиталась 568 тысяч человек, почти 14 тысяч стволов артиллерии, 783 самолётов. Ещё нагляднее другая цифирь: ежесуточно мы теряли 21 тысячу человек, 90 танков, 508 орудий и миномётов, 29 самолётов. Такого не было с первых дней войны!
Конечно, были части, были подразделения, были люди, которые стояли до конца, делали всё, чтобы отстоять Родину. Но в условиях всеобщего отступления, когда по пятам неслись казавшиеся несокрушимыми немецкие танки, когда волна за волной налетали вражеские самолёты…
Короче говоря, растерянность, паника, дезертирство охватили войска. Обобщённых статистических данных о состоянии дел по данному вопросу найти не удалось. Но вот сведения о деятельности только одного 79-го пограничного полка, который выполнял функции по охране тыловых коммуникаций под Сталинградом. С конца июля 1942 года по 1 февраля 43-го пограничники задержали военнослужащих: неорганизованно отходивших с поля боя – 4945, отставших от частей – 12.683, без документов – 3314, вышедших из окружения – 397… А всего – 23.128 военнослужащих. И это только одна часть!
Гитлеровцы же напротив, уверовали, что зимнее поражение было лишь досадным недоразумением. Они считали, что стоит выйти к Волге и взять в свои руки бакинские нефтепромыслы или хотя бы перекрыть пути доставки топлива в центральную часть России, война будет закончена. И ведь был в этих упованиях резон, был!
В этих-то условиях и родился знаменитый приказ №227, который тут же получил название «Ни шагу назад!».
В одном современном издании автор наткнулся на такое утверждение. Мол, приказ №227  настолько жесток по своей сути, что его ни разу и нигде не публиковали в полном объеме – только в изложении или выдержки. Лукавит, ох лукавит сей фальсификатор. Это в годы войны приказ опубликованию не подлежал – сейчас его можно найти легко и просто. И назвать его жестоким было бы несправедливо. Документ  именно такой, каким он и должен был быть в столь ответственный момент военного противостояния с лучшей на тот момент армией мира.
Начинается он с краткого описания положения на фронте. В документе сквозит неприкрытая тревога. В частности, в нём говорится:
«Территория Советского Союза - это не пустыня, а люди - рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы и матери, жены, братья, дети… После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 млн. населения, более 80 млн. пудов хлеба в год и более 10 млн. тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше - значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину».
Соответственно, делается вывод:
«Из этого следует, что пора кончить отступление.
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности».
Задача поставлена ясная и конкретная. Но как, за счёт чего она может быть выполнена? Вот тут-то и начинается часть приказа, которая вызывает сегодня наиболее яростные нападки.
«Нельзя дальше терпеть командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.
Паникеры и трусы должны истребляться на месте.
…Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо как с предателями Родины».
Далее в приказе речь идёт о том, что после зимнего отступления в гитлеровских войсках началось формирование штрафных подразделений и появились заградительные отряды.
«Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу? – спрашивал в приказе Сталин. И тут же отвечал: - Я думаю, что следует».
И далее в приказной части определяются требования к командирам Красной армии всех уровней. Основными пунктам здесь являются следующие.
«Безусловно пресекать отступательные настроения.   В пределах фронтов сформировать 1-3 штрафных батальона, куда направлять командиров и политработников, проявивших малодушие и трусость. В пределах армий сформировать 5-10 штрафных рот. Эти подразделения ставить на наиболее опасных участках фронта,  «чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины».
Кроме того, этим же приказам вводились заградительные отряды, «поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной».
Что и говорить, суровый приказ. Только думается, что в тех условиях он был попросту необходим. В том же приказе об этом сказано очень наглядно. Анализируя германский опыт действий по стабилизации фронта, Сталин писал:
«Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель - покорить чужую страну, а наши войска, имеющие цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение».
 …Сегодня мы можем судить о том, в какой степени были необходимы те или иные меры, предпринятые советским руководством в тот период. В июле 42-го возможности заглянуть в сегодняшние публикации теоретиков от истории не было. Тогда во имя спасения Родины принимались все меры, которые могли повлиять на улучшение положения дел на фронте. Одной из таких мер и был приказ №227. И роль свою он выполнил. Уж с чем-чем, а с этим фактом спорить невозможно.



Народного комиссара обороны Союза ССР № 227
ПРИКАЗ
28 июля 1942 г.
г. Москва
Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором.
Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток.
Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам.
Каждый командир, каждый красноармеец и политработник должны понять, что наши средства небезграничны. Территория Советского Союза - это не пустыня, а люди - рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы и матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, - это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 млн. населения, более 80 млн. пудов хлеба в год и более 10 млн. тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше - значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.
Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо если не прекратим отступления, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог.
Из этого следует, что пора кончить отступление.
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности.
Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас - это значит обеспечить за нами победу.
Можем ли мы выдержать удар, а потом отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов.
Чего же у нас не хватает?
Не хватает порядка и дисциплины в ротах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять свою Родину.
Нельзя дальше терпеть командиров, комиссаров, политработников, части и соединения которых самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.
Паникеры и трусы должны истребляться на месте.
Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование - ни шагу назад без приказа высшего командования.
Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо как с предателями Родины.
Таков призыв нашей Родины.
Выполнить этот приказ - значит отстоять нашу землю, спасти Родину, истребить и победить ненавистного врага.
После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали 100 штрафных рот из бойцов провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на еще более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникеров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель - покорить чужую страну, а наши войска, имеющие цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение.
Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?
Я думаю, что следует.
ВЕРХОВНОЕ ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ ПРИКАЗЫВАЕТ:
1. Военным советам фронтов и прежде всего командующим фронтами:
а) безусловно ликвидировать отступательные настроения в войсках и железной рукой пресекать пропаганду о том, что мы можем и должны якобы отступать и дальше на восток, что от такого отступления не будет якобы вреда;
б) безусловно снимать с поста и направлять в Ставку для привлечения к военному суду командующих армиями, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта;
в) сформировать в пределах фронта от 1 до 3 (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины.
2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями:
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа командования армии, и направлять их в военный совет фронта для предания военному суду;
б) сформировать в пределах армии 3-5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (по 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной;
в) сформировать в пределах армии от 5 до 10 (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной.
3. Командирам и комиссарам корпусов и дивизий;
а) безусловно снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять в военные советы фронта для предания военному суду:
б) оказывать всяческую помощь и поддержку заградительным отрядам армии в деле укрепления порядка и дисциплины в частях.
Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах, штабах.
Народный комиссар обороны
И.СТАЛИН