Когда не было войны 1 - Рвань

                Это мои армейские воспоминания одного из периодов в нашей стране, КОГДА РЕАЛЬНО НЕ БЫЛО ВОЙНЫ. Венгерские события уже прошли в 1956 г., а Чешские ещё только будут в 1968 г.

              Кстати, моя дивизия, в которой я так мирно прослужил три года,  была участником и тех прошедших и этих будущих событий по причине близости расположения к этим двум границам. Я же, действительно, совершенно мирно прослужил в этой опасной точке, без всяких поездок в эти соседние страны без танков и особенно без пушек.
              В основу этого мемуарного повествования положены письма, присланные мне в армию моей первой женой Ириной, за весь период службы с 1963 г. по 1966 г.

              ПРЕДИСЛОВИЕ.

              Первый мой рассказ о том, как провожали меня на службу в армию в 1963 году, этим воспоминанием я надеюсь начать серию своих очерков о трёхлетней службе рядового, а впоследствии ефрейтора Эдиота, Эдуарда, Едика.
              Эдуард – наверное, понятно всем, а ПОЧЕМУ - Эдиот и Едик - поясняю.
 
              Примечателен некоторый случай с моим именем. Для тех, кто ещё не в курсе. "ИДИОТ" в литературе уже был описан у Достоевского, и всем известен как положительный герой.
Как же возник этот мой псевдоним "ЭДИОТ" (с ударением на первую букву "Э").
Много лет назад, когда я только познакомился со своей уже третьей женой Леной, и мы решили расписаться, Лене полагалось представить меня своей родне. Практически все родственники Лены живут в городе Пушкино - в 12 км от МОСКВЫ. И по этому поводу получилось что-то вроде смотрин на избранника Лены.

В то время 1997 года ещё была жива Ленина бабушка Евфросиния Анисимовна, ей было уже далеко за восемьдесят, и, естественно, она страдала старческой забывчивостью. Меня представили ей и сказали, что это будущий Ленин муж, и его зовут Эдик. Я с ней поздоровался и продолжил знакомство с остальными, кого ещё не знал.

Через некоторое время Евфросиния Анисимовна громко вслух поинтересовалась: «Значит как зовут Лениного будущего мужа?» «Эдик», - ответили ей. «А... Эдик, а как же будет полное имя? Это что же, значит ЭДИОТ, что ли?» «Да нет, полное имя Эдуард». Но «Эдиот» (с ударением на первую букву "Э") мне очень запомнилось и понравилось гораздо больше, чем просто бональное Эдик.

Если по правде, то мне моё имя всегда казалось неудобным. Эдик - слишком по-детски, а Эдуард - слишком по-королевски, в школе друзья звали кратко - Эд. Эд - неплохо, но слишком по иностранному. Лично моя родная бабушка Матрёна Фёдоровна звала меня ЕДИКОМ. И это было как раз тогда, когда я отправился служить на целые три года в эту мирную артеллеристскую часть.

            
          1 глава.  РВАНЬ

          К 1963 году Вторая мировая война для меня была уже далеко в прошлом, по крайней мере для таких как и я молодых, родившихся уже практически после войны. В шестидесятые годы в стране происходили большие перемены в умах и не только. Наконец-то в магазинах стала появляться вполне доступная одежда, а с ней такое явление как стиляги и фарцовщики. Но одежда новобранцев при отправке в армию - это было нечто экзотическое даже уже для того времени.

          Это сейчас гражданскую одежду не ценят, можно и выбросить, не так жалко. А тогда с одеждой было ещё совсем туго, а пересылать одежду с Дальнего Востока накладно было тогда, а сейчас ещё накладней. А вот Военкомы по непонятной причине очень любили да и сейчас, наверное, любят отправлять служить призывников как можно дальше от их родного дома. Вот все призывники того времени и старались одеться в дальнюю дорогу в самую рвань, какая находилась на полках дома, а при отсутствии таковой у себя, просто заимствовали у соседей по коммуналке, естественно самую не нужную РВАНЬ.

          Вот такая рваная одежда, схожая с той, в которую я был одет, запомнилась мне ещё с моего послевоенного детства. В самые первые годы после войны практически у всех не было хорошей одежды. Где-то до пятидесятых годов я просто не видел новой одежды ни у кого, и это в столице нашей родины Москве. Конечно, в глубинке нашей необъятной родины, в виде экзотики ещё и сейчас можно встретить старушек в подобном реквизите, но в целом одежда действительно стала общедоступна.

          Сейчас, смотря фильмы о военном и послевоенном времени, начиная с восьмидесятых, и в особенности в современных, снятых в последнее время, поражаюсь и, естественно, возмущаюсь, видя, во что одеты герои фильма. Это же просто враньё нам об этих не таких далёких периодах нашей жизни. То, что снимают и показывают сейчас в плане реквизита, просто удивляет. Всё такое добротное, новое, яркое и совершенно не ношеное. Такое впечатление, что старее меня вообще никого не осталось, и поэтому спросить несчастным молодым режиссерам совершенно не у кого, как же это было на самом деле.

          Так вот, для всеобщего сведения, вся одежда у всех была штопана-перештопана и совершенно серая, мятая и неприглядная. В лучшем варианте – перелицована на изнанку, и это был высший шик достатка. Просто обладать перелицованной вещью и выйти на улицу в такой одежде, настоящий «гламур» для того времени. Конечно, политическая номенклатура и некие тёмные элементы (бандиты) имели ту самую добротную одежду, которую сегодняшние киношники используют в своём реквизите, но кто из обычных людей видел её в реальности того времени? По улицам в такой элитной одежде не ходили. Пусть хотя бы хронику посмотрят на худой конец. Хотя и хроника того времени - так же враньё, снятая точно так же на показ. Наверное именно хроника тех дней и сбивает с толку, а всеми нами любимые художественные фильмы того времени - это не просто неправда, это художественная неправда, вымысел очень талантливых людей. Служить правдой того времени как ни странно может только фотография тех лет, снятая фотографами любителями для себя. Конечно, снятая любителем фотографом на улице случайно, а не в фотоателье на память родственникам.

          Моя фотография в начале рассказа - это тот самый момент, когда я в сопровождении школьных друзей направляюсь на призывной пункт. Крайняя слева - моя будущая первая жена Иришка, а у меня на плече Сашка Симонов, негласный любимчик нашей школьной компании.

          Я, как и положено, в центре, в фирменной телогрейке довоенных, да и послевоенных лет. Это – ватник, простроченный вертикальными полосками. Конечно, он старый, просто на фото это плохо видно. 
          Фото снято рядом с домом моего детства, в первом  Коптельском пер., дом, где мы жили (его на фото не видно), он справа.
         
          И вот таких как я, новобранцев-оборванцев, просто рвань, собрали в каком-то привокзальном помещении типа склада, раздели догола, осмотрели, переписали и засунули в обычные два пассажирских плацкартных вагона. Если в этих вагонах включить в спальные места три верхних полки, предназначенных для багажа, то получалось по 9 человек на купе, всего в двух вагонах поместилось человек 150, не меньше. Прицепили эти наших два вагона сначала к какому-то товарному составу и повезли на тот вокзал, с которого отправлялись пассажирские поезда, в том направлении, куда нас хотели отправить. Происходило всё это очень медленно и, наверное, целые сутки нас перегоняли с одного вокзала на другой в пределах самой Москвы. Наконец прицепили к обычному пассажирскому составу и повезли неизвестно куда при соблюдении полной секретности, куда везут, и сколько будут везти.    
      
        Официально спиртное в дороге было запрещено, но, тем не менее, почти у всех оно нашлось, вот такие у большинства новобранцев оказались заботливые родители. Моё отношение к спиртному не традиционное, совершенно извращённое, круче, чем у мусульман. Началось это отношение как-то само собой ещё от моего рождения, без какого-либо влияния извне, и стойко сохраняется до сих пор. Поэтому в результате единственным трезвым из призывников, да и тех, кто нас сопровождал, остался я один. Но боюсь, никто этого не заметил, да и зачем? Я и сам не старался это показывать, могли не понять такого «не уважения к обществу».

        Везли нас несколько суток, поэтому водка быстро кончилась, и тут моему изумлению воистину не было предела. Практически мы все новобранцы оборванцы были обычными недавними Московскими школьниками, и я, конечно, был такой же, не с Луны или Марса, но все домашние детишки вдруг как бы ополоумели. Допив водку, они начали пить и выпили весь одеколон заботливых родителей, только не съели мыло, шампуня тогда ещё не было. Со стороны трезвого человека это просто смешно было наблюдать, какое-то повальное безумие обычных домашних детей, оказавшихся впервые без родителей.

        Проехав Львов, мы поняли, что везут нас на запад, следовательно, скоро куда-то привезут. Это на восток - ни конца ни края, а на запад далеко не уедешь, правда мне в то время было совсем невдомёк, что для нашей армии границ нет. Я то был ещё сугубо гражданский и не мог представить, что за границей оказывается так же продолжается земля, хотя уже как бы и не наша да не совсем.

ПРОДОЛЖЕНИЕ. Когда не было войны 2 - Ехали и приехали.
http://www.proza.ru/2010/09/30/371