Муркок Майкл - Каменное Нечто

Каменное Нечто
(1975)

Рассказ о Странных Частях Тела

Из темных мест, из унылых туманов, из земель, где нет солнца, из Гонореи пришел  важный Катарз. В его правой руке был угрюмый меч - УбийцаДубов, в левой – отвратительное копье - ЛизательКрови, на спине – зловещий лук - ПевецСмерти вместе с колчаном ужасных стрел, помеченных рунами, – ИскательницойСердца, Кровожадной, ПохитительницойДуши, ДелающейСиротой, Ослепляющей, СеющейГоре, РазрезающейБашку и некоторыми другими.

Там, где следовало быть его правому глазу, был драгоценный камень цвета дымчатой красноты, иногда меняющегося к тлеющей синеве; а на месте левого глаза был многогранный кристалл, который пульсировал, словно обладая независимой жизнью. Там, где когда-то была правая рука, сейчас на культе была насажена вещь из железа, дерева и резного аметиста с девятью пальцами, чуждая, отрезанная Катарзом от создания, которое отрезало его собственую руку. Его левая рука была на первый взляд просто в латной рукавице, но, присмотревшись, можно было заметить, что рукавица была на самом деле конечностью, сочлененной из серебра, золота и лазурита. Но когда Катарз ехал, те, кто его видел, не обращали внимание ни на шепчущий меч в его правой руке, ни на шелестящее копье в левой, ни на скулящий лук за его спиной, ни на ворчащие стрелы в колчане. Также они не замечали дымчатой красноты в его правом глазу, пульсирующего кристалла вместо его левого глаза, его девятипалую правую руку и сверкающую металлом левую. Они видели только ужасную стопу Кулувмуна, которая трепетала в стремени на правом боку его лошади.

Стопа Бога, Приносящего Боль, Кулувмуна, Потрошителя Предков, чье желание на старой и утомленной Земле было – сделать всех жен вдовами; Кулувмуна, Разрушителя, чьи ужасные стопы истоптали все первые города, сделанные людьми; Кулувмуна Последнего, Последнего из Последних, который был оттеснен к его островным владениям на краю мира, за Западными Льдами, и который сейчас шел, хромая, за Катарзом, крича о мести и требуя отдать его стопу, отрезанную от его ноги УбийцейДубов, для того чтобы Катарз мог бы снова ходить и продолжить свой назначенный судьбой поиск, неся оружие, которое не было его защитой, но было его бременем, ища утешения за вину, которая грызла его душу, поскольку он был ответственен за смерть своего молодого брата, Форакса Золотого, за смерть своей племянницы, Ливии НежноеКолено, за жалкое существование своего кузена, Вертиго Неуравновешенного, ища местонахождение своей потерянной любви, Сифилы Красавицы, которую у него украл его заклятый враг – колдун Томекоопр, самый могущественный, самый злой, самый похотливый из всех великих чародеев этого наполненного магией мира.

Здесь не было друзей, чтобы оказать помощь Катарзу, прозванному Ногой Бога. Он должен был ехать один, с дрожащим ужасом впереди него и стонущей виной за ним, а Кулувмун, вопящий, желающий мести, хромающий Кулувмун, всегда следовал за ним.

Катарз все скакал, редко останавливаясь, почти не спешиваясь, озабоченный тем, чтобы отомстить волшебнику, а стопа Кулувмуна, Последнего из Последних, была тяжкой ношей ему, хотя бы потому, что она была по крайней мере на 18 дюймов длиннее его левой стопы и была босой, поскольку он должен был отказаться от собственного башмака, поняв, что он не подходит по размеру. Теперь Кулувмун овладел этим ботинком, вот как он узнал, что Катарз был тем смертным, который украл его зеленую, семнадцатипалую конечность, присоединив ее с помощью жуткого колдовства к плоти своей ноги. Левая нога Катарза была не из плоти вообще, но сделана для него из лакированной пробки Людьми Из Мира Ниже Рифов, когда он помог им в их великой борьбе с богами Самых Нижних Морей.

Солнце окрасило небо в багрово-малиновый цвет и опустилось за горизонт, прежде чем Катарз решился на короткий отдых. Перед самой темнотой он заметил маленький каменный домик, укрытый за терассами из сверкающего известняка, где он надеялся найти еды, поскольку был очень голоден.

Постучав в дверь, он спросил:

- Мое почтение Вам, я пришел с миром, ищу приюта. Меня называют Катарз Унылый, я несу на себе проклятие Кулувмуна Убийцы Предков, у меня множество врагов и ни одного друга, я убил своего брата, Форакса Золотого, и был причиной смерти Ливии НежноеКолено, известной своей красотой, я ищу свою потерянную любовь, Сифилу Красавицу, узницу колдуна Томекоопра, надо мной висит ужастный рок.

Дверь открылась, в проходе стояла женщина. Ее волосы были серебряные, как паутина в лунном свете, ее глаза были насыщенно-золотистые, как в центре соты с медом, ее кожа была бледно-розовой, как чайная роза.
- Добро пожаловать, странник, - сказала она. – В твоем распоряжении все, что осталось в доме Ланоли, чей отец был самым могущественным в этих краях.

И, узрев ее, Катарз забыл о Сифиле Красавице, забыл, что он убил брата, племянницу, предал кузена Вертиго Неуравновешенного.

- Ты очень красива, Ланоли, - сказал он.

-Ах, - сказала она, - это я уже узнала. Но красота, такая как моя, может цвести только, если ее видят. Но прошло уже так много времени с тех пор, как кто-нибудь приходил в эти земли.

- Позволь, я помогу твоей красоте цвести, - сказал он.

Еда была забыта, вина была забыта, страх был забыт, когда Катарз снял с себя меч, копье, лук и стрелы и медленно вошел в домик. Он шел в развалку, поскольку еще нес груз, стопу Последнего из Последних, перенести которую через порог заняло у него некоторое время. Но, наконец, он стоял внутри. Закрыв за собой дверь, он взял Ланоли в свои руки и прижался своими губами к ее губам.

-О, Катарз, - выдохнула она. – Катарз!

Прошло немного времени перед тем, как они уже стояли обнаженными друг перед другом. Ее глаза путешествовали по его телу, и было ясно, что его глаза, красный и кристалл, полюбились ей, что она восхищалась его серебрянной рукой и другой девятипалой, что даже огромная стопа Кулувмуна была прекрасной в ее глазах. Но затем ее глаза, светящиеся до сих пор, посмотрели ему между ног и немного расширились, она покраснела от стыда. Ее очаровательные губы выразили вопрос, но он двинулся вперед так быстро, как мог, и обнял ее снова.

-Как? – прошептала она. – Как, Катарз?

- Это долгая и кровавая история, - прошептал он, - соперничества и мести, но достаточно сказать, что она была окончена моим отцом, Ксимпвеллом Жестоким, ужасно отмстившему мне. Я убежал с его двора в пустыни Грксивинна, бредящий безумец, и там племя Велокс нашло меня и отдало Мудрому человеку из Оорпса в горах за Кататонией. Он  вылечил меня и вырезал ЭТО для меня. Работа над ЭТИМ заняла у него два года, и все это время я оставался бредящим, питался пыльцой, росой и кореньями, как и он. Гравюры на НЕМ имеют мистическое значение, руны содержат сумму его великой мудрости, маленькие картинки показывают все, что есть показать из плотской любви. Разве ОН не красив? Более красив чем то, что  ОН заменил?

Ее взгляд был скромный, она медленно кивнула.

-Действительно, очень прекрасен, - согласилась она. Затем она взглянула на него и он увидел слезы, искрящиеся в ее глазах. – Но разве ОН должен быть сделан из Песчаника?

-Мало что еще кроме, - объяснил он грустно, - есть в горах за Кататонией.

(из тома 67 «Изгнанник из Китзопрении» Истории Пурпуного Пойгнарда)