Че нам до...

                Мальцев Андрей Иосифович (Ветер)
                Рассказ в стиле расстихолл
                Че нам до…
                Смена времени не влияет на отношения людей,
                если только они не меняют время во имя потери
                этих отношений!
                Ветер      
               

    Жутикову было по барабану, что творится в стране, которую он любил с преданностью кудрявого октябренка желающего стать пионером, комсомольцем, а после уж и кем придется. 
   Конечно, он с мрачным удовольствием употреблял новости, кормившие его с экрана телевизора, из динамика радио и листов  газет, так как воспитывался будущий слесарь завода в семье, очень не далекой от культурного общения с людьми. Мать была врачом, а отец учителем. Переживал он за все тщательно, но без особого оптимизма. Больше накручивал себе по жизни то, чего и не было.
   - Как же так? Что же это такое? Ни чего себе! – приговаривал Жутиков, проглядывая утреннюю информацию из всех ее средств, делая при этом легкую зарядку с помощью поднятия ведра с  картошкой.   
   Выходя с утра на улицу и двигаясь по направлению к своей неизменной работе, ему становилось плохо, когда уже в это время он наблюдал соседских обитателей двора уже в неадекватном состоянии, придавленном пьяным угаром.
  «И когда они успевают?» Жутиков не пил давно. После того, как перебрал на выпускном вечере в школе, искупавшись в городском фонтане. После этого ему стало казаться, что страшнее спиртного на свете только врач травматолог, который вправлял ему косточки и хрящики, свихнувшиеся после ныряния.   
   - Сосед! Добавь пять рублей! Кризис! – кричали ему дворовые знакомые.
   «Причем здесь кризис?» - думал про себя Жутиков, протягивая подбежавшему бумажный денежный знак, чуть превышающий просящую норму. Он не мог понять, что кризис лишь у тех, у кого он и по жизни. У каждого свой. Не взирая на перемену во времени. А если  тебя не касается чужой мир ни каким боком, то и переживать особо не за что. У всех свои проблемы.
   Ему и вправду было невдомек, что кому-то стало недавно хуже. Потому что Жутикову самому было плохо, но оттого, что его семейная жизнь лопнула подобно воздушному шарику, такому, с какими он ходил на демонстрации давно минувших дней нашей истории. Раньше в надутые символы той эпохи кидали хулиганы стеклышками от бутылок, подобрав с асфальта, которые до этого разбили мужики, выпив «Жигулевское» пиво, чтобы было веселей кричать «Ура!» Ради чего, однако, ходили на демонстрацию? У каждого был для этого свой интерес.
   Но это было давно и безвозвратно ушло. А сейчас? Кто виноват? Любовь прошла? Почему она ушла от него? Как все вернуть то, что недавно вселяло полную беззаботность в его жизнь.
   С этими мыслями Жутиков минуя проходную, достигал станка на любимом заводе и начинал вытачивать деталь по плану. Для чего нужна была эта штука, он не знал, и даже не когда не задавался вопросом. Но все же продолжал исправно делать то, что умел, уже на протяжении нескольких лет. До остального ему было все равно. Главное чтобы зарплату платили. Ведь на нее можно приобрести все необходимое для себя и семьи. Почти все. Даже останется сдача, которую можно будет подать мужикам с утра во дворе.
   Смена Жутикова заканчивалась, и он счастливый всегда шел домой. Но не в это раз.
   Кому было совсем не по себе, так это Лопашину. Это старый друг Жутикова с которым они знакомы с детского сада. Жили в одном дворе, играли в одни игры, ходили в одну школу, но в разные классы. Даже полюбили одинаковых девчонок, потому что те были забавными блондинистыми близняшками с длинными волнистыми волосами. Друзья одновременно женились на них сразу после школы.
   Вот тут жизнь у друзей поплыла по противоположным рекам и в разные моря. Даже сестренки-жены не смогли повлиять на их отношения. Но всегда приходит время для неожиданных встреч.
   Лопашин в отличие от друга детства в свое время сделал все вовремя и поплыл не на завод, а в море шальных денег, которые он заработал, не так уж легко, но быстро. От куда его выплеснуло волной произошедшей по вине землитрясения мирового неслияния финансовых интересов каких-то дядек и тетек. Короче кто-то залез в карманы и стал вытаскивать последнее, но крупное, не спросив разрешения у хозяина. А, что бы еще понятнее то денег стало меньше, потому что так кому-то надо.
    Лопашин, катил на своем дорогом автомобиле по городу в неизвестном направлении, прорабатывая в голове мысли, которые, по его мнению, должны были помочь ему найти выход из сложившейся ситуации. Это лишь со стороны прохожие могли подумать о том, что хоть у одного человека в этой стране все замечательно. Мозги отказывались делать свою работу. Что и привело к столкновению машины Лопашина с незнакомым объектом.
   - Живой! – закричал водитель, выбежав на дорогу из авто увидев, как по земле крутится со стонами, какой-то человек, - ну я сейчас тебя буду больно бить.
   Лопашин подошел к освещенному фарами воляющимуся телу и схватил его за воротник, замахнувшись кулаком другой руки.
   - Жутиков, дружбанище мой старый! – закричал Лопашин, узнав в своем потерпевшем друга убежавшего детства. – Ну, ты и сюрприз! И так тошновато, так здесь ты пугаешь! Как хорошо, что тебе  под мои колеса пришлось попасть!
   Лопашин будучи здоровым парнем поднял Жутикова одним рывком. Тот еще не поняв, что произошло, смотрел очумевшими глазами на виновника произошедшего.
   - Ты, чего, мужик, на пешеходном переходе людей не замечаешь? – закричал Жутиков, толи не узнавая друга, толи в его мозгах что-то покоробилось от удара. 
   Лопашин не отпуская воротника Жутикова, оглянулся по сторонам. Вокруг собралась куча зевающего народу. Они, что-то кричали по-своему, не собираясь расходиться. Перед переходом не хотел гаснуть зеленый свет светофора позволяющий проноситься машинам сквозь зебру. Мигал оно круглосуточно. И ни кому не было дела до этой неисправности.
   - Так, что тут у нас? Нарушение всех законов с последствием? Ты смотри, что в стране творится, а они на своих тачках ни кого не замечают! – ворвался через зевак гаишник лет пятидесяти, чем подзадорил толпу.
   - Зажрались совсем, богатеи! – скандировала толпа, нашедшая хоть какое-то развлечение во всем случившемся.
   - Да вы, что, люди! – стал защищаться Лопашин, уже обнимая Жутикова, - это брат мой! Вышел, подскальзнулся, упал! Да я ему жизнь спас!
   В это же время, Лопашин достал из кармана кошелек, незаметно сунул в карман гаишника синеющую бумажку и стал размахивать лопатником в разные стороны, как дирижерской палочкой в надежде усмирить народ. От чего толпа, глядя на кожаный портмоне, с торчащими из него уголками купюр, как под гипнозом, стала крутить головой  в его направлении, еще пуще скандируя свои лозунги. 
   - Арестовать его! Лечение пускай оплачивает! Денег много, не обеднеет! – все доносились еще отдельные выкрики из толпы жаждущей полного разорения водителя лишь только потому, что тот видимо был успешней их в жизни.
   - Расходимся, товарищи, расходимся! Нечего здесь базар устраивать! Лучше бы на митинг завтра подготовились! Там вы нужнее! Может тоже, что-нибудь перепадет! Расходимся! – предсказал весь исход событий постовой и тут же сам затерялся в толпе, которая не продолжала возмущаться чему-то уже другому, совсем не связанному с дорожным происшествием. 
   Жутиков увидев купюру, с которой испарился человек с жезлом пришел в недоумение. «За, что ему столько? Ладно, я мужикам дал с утра на здоровье! А этому? Он же здоровье свое после работы уничтожать будет! А если во время нее?»
   - Эй, ты, что же делаешь, гаденыш? – возмутился вслух Жутиков, обращаясь к обнявшему его водителю красивого автомобиля, – всех не купишь…
   - Ну, Жутиков, хорошо я тебя чебурахнул! Это я Лопашин! Узнаешь? Да очнись, ты уже, а то опять народ соберешь! Присаживайся в машину! – Лопашин проводил Жутикова на пассажирское сиденье. Затем вернулся на свое. – Очнулся, раззява?
   - Лопашин, здорово, ты откуда? – отряхиваясь, ответил Жутиков, после чего кинулся с объятиями на старого друга, примяв того к стеклу.
   - Да вот еду не знаю куда!
   - Правда? А я иду!
   - Да, что ты? А я и не понял!
   Тут друзья дружно расхохотались! Лопашин тронулся с перекрестка.  Он чуть не задел мужичка, который, посмотрев на машину, сказал все, языком знакомым не всем, но который все бы желали сейчас иметь в своем лексиконе хотя бы на время для выплеска накопившихся эмоций.  Это было мнение пешехода о том, что думает он о хозяине машины, сегодняшнем дне и еще много о чем, включая митинги, милицию, работу и мимо бегущих горожан.
   - Не спокойно сейчас, а, Жутиков! Что за жизнь пошла! Не поймешь все сразу! Нервные все какие-то! Серая неулыбчивая масса! Веселей нужно быть! Мало ли что творится вокруг!  – возмутился Лопашин.
   - Че нам до…- попытался, было поддержать разговор Жутиков, но сразу был пресечен следующим изречением друга.
   - Вот мы с тобой дружили, жили, женились! И, что?
   - Так…
   - Нет, Жутиков ни так! Какое у нас детство было, юность? Любовь? Жена вот сбежала от меня! Что случилось, не пойму! Куда, где, зачем? Нервы мне потрепать? Где она? Далеко не уйдет! Вернется?!. 
   - А моя решила меня помучить, но я…
   - Да твоя Жутиков, она почти тоже самое! Мы же родня с тобой! А сколько не виделись?
   - Где-то…
   - Вот именно! Работа! Думаешь, мне нужны эти миллионы, дома, деньги?
   - У…
   - Да деньги нужны, конечно! Потому что, когда все потеряю, нужно, как-то вернуть все обратно!
   - Я вот…- стал указывать дорогу домой Жутиков, в двигающейся машине.
   - Да я помню! Не забыл двор детства! Выпьешь со мной? – вдруг задал вопрос Лопашин, остановившись в старом дворике. Это было мир обитания, в котором они скоротали прошлое.
   - А я не пью… - отвечал Жутиков.
   - Вот и молодец! Сейчас напьемся и по бабам! Стресс снимем! Че нам до…
   - Но, я ее люблю и потом твоя же…
   - Вот скажи мне, Жутиков! Ты, почему такой занудище, как и раньше?
   Жутиков достал из кармана балванку, одну из которых он точил весь день, пытаясь сказать Лопашину о том, что он, как прежде работает там, где ему ни когда не хотелось.
   - Любишь ее! А она ушла! Что за граната у тебя в руке?
   - Это…
   - Одной крови все они!
   Лопашин достав из бордочка фляжку, открыл ее и, сделав глоток, передал ее Жутикову.
   - Поможет! А не поможет, скажешь! Да я то не пью! А ты? Заливаешь наверное? Слово из тебя не вытащишь.
   Жутиков глянув на друга, затем на открытую фляжку с доносящимся от туда забытым запахом, сделал глоток.
   - Да точишь тут с утра до вечера на заводе, стараешься… - стал развязывать свой язык Жутиков.
   - Так ты, что на…
   - А ты, что думал, я, как комбайн при урожае деньги собираю! – не дал договорить Лопашину Жутиков. – Э не! Бегаю, потею! Один раз так запарился, что очки не одел, и стружкой чуть глаз не вывернуло. Хорошо реакция осталась.  А она, которая жена, приходит и начинает сначала на мне прыщики, затем морщинки, сединки искать. Лишь затем помаду. Раньше все, как-то по-другому было. Все меняется, все кувырком и что…
   - Реакция говоришь, осталась? А эрекция? – пожелал пошутить Лопашин, но, увидев строгий взгляд Жутикова, остепенился, - Это че? У меня тоже…
   - Закрой свой зубной домик, а то можно лишиться его жителей! – перебил Жутиков изменившимся тоном, от чего Лопашин замер. Только рука его потянулась во внутренний карман, достав плитку шоколада. Пока Лопашин разворачивал шоколад, Жутиков продолжал свою речь, подогретую жидкостью из фляжки. - Затем они просят купить тебя, что ни будь дорогое, проверив этим твое благосостояние. Нужно с тобой жить дальше или нет? Такой же ты крутой, как при первой встрече! Так же ты активный, как в первые минуты вашей совместной жизни? И вот они начинают понимать, что секс это лучшее, что было с тобой. Неужели нет лучше тебя? Тут они начинают поиск, который часто терпит фиаско!
   А это значит, что у вас была не любовь. Понимаю, не все такие. Это мое мнение. Какими бы женщины не были, это самое лучшее существо, изобретенное для мужчины. Конечно если ты не педераст.
   Затаскавшись, она желает вернуться, вкусив лишнее в своей жизни! Но, поняв, что  оказалась не права, что все завязано на доверии и понимании хочет вернуть тебя. Но, уже отвергнута. Так как, ты другой. Ты самолюбив. У тебя, что-то новое. Есть та, которая залечила прошлые раны. И все-таки ты без сожаления вспоминаешь годы с бывшим временем. Ведь если это было с вами то это лучшее, что не обошло вас стороной. «Я потратила на тебя лучшие годы жизни!» Молчи, давай! Если жили вместе, значит, были счастливы! Значит, так было угодно! Любовь?
   Что бы доказать ей, кто ты на самом деле приходится делать порой невозможное. Раньше это были капризы. Теперь подвиги. Несуразица, ту, что ты создаешь, приводит кого-то в негодование. Других в неизгладимый восторг.
   Лопашин открыв шоколадку, слушал Жутикова с интересом, забыв прожевывать откусанные шматки.
   - Ты и в правду, кажись, не пьешь! – сказал Лапашин, дослушав лекцию Жутикова, - вставило тебя конкретно!   
   - Хороший самогон! – ответил Жутиков, передав флягу собеседнику.
   - Это виски! – возмутился высокомерно Лопашин.
   - Тем лучше! Когда еще придется так поговорить с тем, кого давно уже почти забыл! – Жутиков выхватил из рук Лопашина плитку шоколада и, откусив, стал смачно жевать, будто вспоминая сладкое детство. Это состояние незаметно укатило его в теплый сон, перенесший во что-то другое, не менее приятное!
   -Ну, наконец-то ты перестал быть занудным слесарем! – услышал Жутиков любимый голос, когда, приоткрыв глаза, он увидел, что любимая его жена, улыбаясь, двоится в его глазах, свесив белокурые гривы над его носом, держа в руках произведение заводского искусства, - зачем тебе лишние болванки, когда есть своя, твоя незаменимая? Я!
   «Ну, все! Этот дракон о двух головах сейчас меня терзать будет! Еще скажет, что пить начал, оттого, что не могу оправиться после ее побега», - пронеслось в тумане головы Жутикова.   
   - А, ты наконец-то встретился со своим старым другом! – донеслось ему опять этим же знакомым голосом, но из другой головы. 
   Жутиков повернул голову лежа в постели и увидел знакомую до боли в суставе морду Лопашина смотрящего на женщин лезущих к ним в постель!
   - Ни чего меня вчера бампером зацепило! – сказал Жутиков глядя на замученного Лопашина.
   - Как мы вчера метко за встречу! Не помню, как ко мне приехали! – вымолвил Лопашин, поднимаясь к поцелуям своей жены.
   - Да! Но встречи смотрю, продолжаются, – коротко, но ясно поддержал друга Жутиков, обняв свою любовь, которая все это время жила у сестры.
   - Заметь, встречи, приятные! Наши близняшки вернулись! Видать не могут без нас, какие бы мы не были! – сказал Лопашин тиская свою.
   - Ага, или решили нас совсем доконопатиь!
   - Я бы так не сказал! – Лопашин кивнул в сторону стоявшего неподалеку накрытого стола похожим на праздничный.
   - Ну и стило нам так нервы трепать? Ладно, посмотрим на их дальнейшее поведение. Че-то им надо? – подозрительно возмутился Жутиков.  -  Хорошо выходной сегодня! Будет время разобраться!
   - Ну, ты в натуре Жутиков! Давай хоть сегодня без твоей философии! Смотри, какие они лапочки! – Лопашин продолжал ласковые подачки в сторону жены.
   - Ну конечно! -  продолжал ворчать Жутиков, - каких еще сюрпризов от них нужно ожидать! Кстати, ты уверен, что это твоя, а эта моя? А не наоборот!   
   - А вы знаете, мальчики, что по новостям сегодня утром передали? Рецессия! Все меняется, все кувырком и что... – вдруг одновременно попытались завести актуальный разговор близняшки, прерывая размышления Жутикова, взобравшись сверху на мужей подобно амазонкам оседлавшие своих покорных жеребцов.   
   - Че нам до… - также в унисон ответили друзья и повалили своих красавиц в мягкую постель, не договорив о том, что им признаться все равно, когда рядом те, которые возвращают их к давно забытому счастью не взирая на окружающие проблемы, какими бы они не были.
   За окном митинговали пенсионеры, которых разгоняли слуги народа с охраной и другими подчиненными в форме ценителей порядка.
  - Расходимся! – доносился знакомый голос гаишника.
   По телевизору диктор говорил о курсе валюты, каких-то катастрофах и выборах. А в теплом доме, на кровати, забыв обо всем, боролась влюбленная родня. 
   Все очень просто! 
   
               















                Терпеть женщин не могу,
                Люблю их только зато,
                Что без них жить нельзя…
               
                ***
                Дым сигаретный серой пудрой
                Застыл у теплого окна
                Будь счастлива, когда под утро,
                В нем закружится голова

                И кружка кофе приласкает,
                Заставит прошлое забыть
                Пускай желания не тают
                Любить и в этой дымке плыть

                После того, как ночь проспится
                С тобой желаю, не забудь,
                Еще раз запахом напиться
                И ласки пар вдохнуть!