Свирель Самдора Начало

Предисловие
От Чхунчхона и к Тхэбэку каждый старик и старушка знал это предание. Впервые я его услышал именно от дедушки. Мы тогда уже вторую неделю кочевали со своей отарой по высокогорным пастбищам, вдали от западной границы с провинцией Кёнгидо, не говоря уж о провинциях Чхунчхон-Пукто и Кёнсан-Пукто на юге. Сюда лишь изредка пронизывающий ночной ветер доносил запах восточного моря. Дедушка рассказывал, что большую часть родины занимают горы, но я никогда не ездил дальше своего уезда.
- Садись, Дантэ – сказал он мне, согревая руки над костром. Хребет Тхэбэк растворялся в тумане и становился ниже к востоку, удаляясь к равнинному морскому побережью. – Сегодня расскажу тебе о были, что давно превратили в сказку. О той истории, о которой молчат могучие реки Ханган и Нактоган, простирающиеся от северного Йонсо к восточному Йондону.
И поведал мне дедушка Хайдо историю семьи из уезда Кенджу. Семья жила бедно, но хозяин трудился на славу. Летом в поле работал, а зимой охотился в горах на тигров. Но однажды кормилец не вернулся, и женщина стала вдовой, сама воспитала трех сыновей.
Сыновья крепчали с каждым годом. Повзрослели быстро и стали в горы ходить охотиться, сперва на зайцев и косуль, потом на волков и лисиц. Но вскоре отважились и на тигров ходить. Своим мастерством стрельбы из лука тогда превзошли они многих мастеров в стране.
Шли они узкими горными тропами, взбирались на крутые вершины, через бурные реки переправлялись. И так далеко зашли, что попали в провинцию Канвондо. Кругом лес дремучий, деревья исполинские. Расположились на ночлег, по очереди оберегая сон. Но ночью случилось неладное, один из братьев уснул. Когда он проснулся, то ужас пронзил его сердце – его братья были убиты от лап тигра.
Что потом стало, достоверно неизвестно. Но ходят слухи, что оставшийся брат убил тигра-убийцу и жестоко отомстил за смерть братьев. Домой он так и не вернулся. Старожилы уверяют, что часто слышат звуки его свирели, когда поднимаются высоко в горы, и по сей день.
;
Глава первая, или История одного ящика
Странно чувствовать на себе чей-то пристальный взгляд. Карол никогда раньше не замечал его, но теперь заметил и ощутительно напрягся. «Черт его дери, да хоть на этот раз все должно пройти гладко». Мерзкий запах прогнившей кладки не давал уверенности в устойчивости опоры, но ничего другого не было взамен. Он разделся, оставил нож на ремешке и нырнул под воду. Вода была холодной, прозрачной, хотя это и удивляло – пруд сверху никак не походил на чистый и опрятный.
Тот ящик, прикрытый водной пылью, уже изрядно успел попортиться и веревка, удерживающая его под водой, заметно ослабла. Сделав несколько надрезов ножом, Карол успешно освободил ящик от тяжести и потянул его на себя, тот с приглушенным скрежетом поддался. Благо к берегу было совсем близко, и парень без особого труда вытащил поклажу наружу. Еще несколько движений ножом и ящик был отрыт. Увиденное смутило – внутри были человеческие кости, череп и немного драгоценностей. Жуть…
В камышах послышался чей-то шорох. Парень взял нож и направился на источник шума, но никого не обнаружил. Вернувшись, забрал драгоценности – браслет, брошку и еще мелкие предметы. Припрятав ящик в кустах, направился в село – сообщить о странной находке. Правда, перед этим перепрятал нажитое у себя дома и лишь потом сообщил старейшине о костях.
В Ханждине все всполошились, и к берегу пришла изрядная толпа, с нетерпением ожидая показа найденного. Какое же было недоумение Карола, когда в кустах он ничего не нашел, кроме примятой травы на том месте, где должен был стоять ящик.
 - Карол, опять твои глупые выдумки. – покачал головой мистер Эбот. – В следующий раз за такое тебя ждет хорошее наказание. Пошли отсюда, добрые люди и не серчайте на мелкого проказника.
 - Но ящик и вправду был здесь. Подождите, я докажу. Под водой осталась веревка, которая удерживала его.
 - Мало ли что еще можно найти под водой. – Старейшина безнадежно махнул рукой и поспешил обратно в село. – Нам и без твоих выдумок хлопот хватает.
Карол растерялся, кто-то же унес ящик буквально за полчаса, а следов не осталось. Не нравилось ему все это.
Карол Мичен в селе и так имел не очень хорошую репутацию. Жил на окраине Ханждина в полуразваленной лачуге, питался наловленной рыбой и пойманной звериной. Его мать умерла, когда ему исполнилось четырнадцать, не оставив достойного наследства, но парень не дал себя в обиду и сумел сам прокормить себя. Родственники пару раз приезжали к нему, но потом дядя Мегр мягко намекнул парню, что никто не собирается его кормить, имея расходы на более важные дела. После этого никто не приходил и не писал письма. Было б легче, если б была земля, на которой можно было сеять хлеб, но в этих суровых краях земля была на вес золота, и откуда ей было взяться у старой вдовы-одиночки.
Ящик Мичен заметил еще прошлым летом, когда ловил раков в заброшенном пруду за  деревней. Их тогда расплодилось много, и можно было выручить хорошие деньги. По наивности, парень не стал трогать ящик, но недавно-таки решился посмотреть, что в нем. Практика подобных находок уже была, не зря их край прозвали «тайным логовом». Карол искренне надеялся, что когда-нибудь ему повезет, и он найдет настоящий клад. Плохая репутация не позволила ему в открытую сдать найденные драгоценности, поэтому он собирался сделать это в каком-то другом месте, например,  городе. К городу раз в неделю ходил пароход, проезд составлял двадцать пять кенсов, и это было самой главной проблемой – у него не было таких денег, а занимать у кого-то не хватило духу. Решение пришло не сразу, Карол сомневался, стоит ли это делать, но все-таки решился – он крысой проникнет на пароход.
 - Эх, Карол, Карол…  - посмеивался над ним гнусавый старикашка, в который раз осматривая драгоценности,  - неужто ты хочешь сказать, что нажил все это честным трудом, седьмым потом на плечах? Драгоценности, конечно же, стоят достаточно приличную сумму, но я тебе дам не более  ста кенсов. Сам понимаешь, какие неприятности могут обрушиться на мою старую голову. Соглашайся, тут не стоит думать. В этом городе, никто кроме меня не даст более выгодных условий для сделки.
Мичен хмурился и понимал, что хламовщик явно в чем-то юлил, но в чем именно?.. Что ж рисковать не стоило, да и этот человек, со щетиной на лице и прыгающими в разные стороны глазами, не внушал доверия.
- Ладно, по рукам!
- Чудесно, мой юный друг! – улыбка просияла на глазах перекупщика, он поспешно протянул кошель с монетами и запрятал под прилавок покупку. – Можешь пересчитать, ровно сто.
- Прощайте.
Мичен поспешил покинуть магазинчик. Уже темнело, нужно было найти таверну. В полумраке переулка промелькнули тени. Карол, не успел опомниться, как земля улетела из-под ног. Увернувшись от клинка ножа, он отпрянул в сторону, оттолкнулся от брусчатки каблуками деревянных сапог и побежал к дороге, освещенной уличными фонарями, в надежде скрыться от напавшего.
Кто-то громко выругался, заржали лошади, встав на дыбы. Мичен только и успел заметить, как подковы больно ударили его в грудь. Потеряв сознание, юноша обессилено упал на землю.
Дэо склонился над юношей, тот тяжело дышал и уже четыре часа лежал без сознания. Старший конюх, ничего лучше не придумал, как привести потерпевшего в конюшню, перенес его в лазарет. Начкон конечно же разозлится, если узнает, но, к счастью, его не будет неделю, за это время юноша должен оправиться.
Конюшня была добротной, лучшей в провинции Ковандо. Она вмещала в себе стойла, денники, сараи, отделения для сбруи, седел, амбар для фуража, амбар для сена, даже квартиры для прислуги, лазарет и вообще обеспечивала все удобства, как для лошадей, так и для прислуги. Внутри конюшни был большой манеж под крышей, которым пользовались в дурную погоду для проездок, также рядом располагался бассейн с достаточным количеством воды, для удовлетворения нужд конюшни. Он был соединен с водосточными трубами крыш, что в такой сырой местности, как Ковандо, где часто бывают туманы, представляло много выгод. Как говорят, опытные начальники конюшни: «Конюшня круглой формы для конновладельца наиболее практична».
Дэо Джи был настоящим тираном, держал конюхов в ежовых рукавицах, но вместе с тем человеком трезвым и рассудительным, ответственным и справедливым. Он увольнял и нанимал конюхов, выплачивал им жалование. Слабохарактерные люди на такой работе не задерживались. Среди всего прочего, Дэо закупал корм и следил за его качеством, заведовал отдельной конюшней, где содержались  хромые, увечные или больные лошади. При необходимости, он договаривался с торговцами, приглашал рабочих для починки конюшни, вызывал ветеринара. Частенько он сам лечил лошадей, на худой конец, позвав кузнеца на помощь. Но такой самодеятельностью он занимался редко, только в случае необходимости.
Прошло несколько дней, прежде чем Карол оправился. Дэо предложил ему работенку, в обмен за спасенную жизнь, да и это было хорошей возможностью удержаться в городе, парень охотно согласился.
Быть грумом не так уж и плохо. Он ухаживал за лошадями в отдельной конюшне, выделенной для старшего конюха. Он надзирал за чисткой лошадей, их диетой, прогулками. Дэо также предупредил, что возможно в будущем, Каролу придется сопровождать хозяев на конной прогулке. По правилам этикета, он должен был скакать чуть поодаль, позади господ. В первую очередь, это было важным, если бы он сопровождал даму – считалось неприличным, если он ехал на лошади с ней рядом и вел разговоры во время прогулки. При необходимости, он также мог выступить в роли камердинера.
Парень быстро освоился с новой работой. Познакомился с прислугой конюшни, а также с кучером, которым имел несчастье налететь на него в том переулке. Кучер Роди кичился своим положением, но лошади в его повозке давно заразились его апатией и зачастую еле ползли по городским улицам. При этом Роди сохранил свою аккуратность, пунктуальность и хладнокровие во всех обстоятельствах, в том числе во время крушений. Дэо Джи сказал, что Роди тогда сразу поспешил парню на помощь. Он выбил из рук негодяя нож и хорошенько засветил ему в лицо.
Прошло около месяца, прежде чем парню доверили работу посерьезнее. Его назначили грумом дочери хозяина, выдав персональную лошадь.
Дочь губернатора Вала Талеро, влиятельного аристократа и владельца самой обустроенной конюшни в провинции, звали Натэ. Это была юная девушка с карыми глазами и длинными волнистыми темно-русыми волосами. На конюшне она появлялась часто, в основном в костюмах удобных для верховой езды.
Характер у нее был любящий и мягкий, открытый для добра, увлекающий за собой. Натура Натэ восхищала – пылкая, чуткая и восторженная, поэтическая и в высшей степени симпатичная, со светлой улыбкой, стройными ножками и пронзительным ласковым взглядом, увенчанным ясным челом. Она любила ветер, улыбки, встречи, шоколад, приключения, что было навеяно чтением любовных романов. Но каково же было изумление Карола, когда он узнал, что эта хрупкая девушка, прекрасно фехтовала, владела пластикой тела и брала уроки самозащиты у лучших мастеров страны.
Владелец поместья, редко появлялся на конюшне. В основном чтобы проверить все ли в порядке, изредка катался на лошадях вместе с дочерью или с приезжими гостями, ездил на охоту. На вид ему было лет пятьдесят. Он носил строгую одежду, которая поддерживала его в состоянии собранности. Роскошные костюмы с обилием особенностей: кружевами ручной работы, незаметной брошью, стоящей целого состояния, перчатками из редкой кожи. Очки с круглыми линзами и золотым ободком. Умел тонко сочетать богатство деталей со строгостью образа. По выражению его лица никогда не скажешь, что он на самом деле чувствует. Только при дочери черты его смягчались, и он проявлял истинную гамму чувств.
 - Все готово к прогулке, юная леди, - сказал Карол, в последний раз проверив крепления, - можно отправляться.
Горные склоны Канвондо были щедры на широколиственные и дубовые леса, которые чередовались со смешанными лесами и хвойными породами. Приятно было скакать на лошадях, любуясь дубами, грабами, небольшими березовыми рощами, липами. Сосновые леса на севере встречались редко, в основном на юге страны, вдоль нижнего горного пояса. Не зря губернатор любил охотиться, дичь здесь водилась на славу. Тут можно было встретить лисиц, кабанов, горалов, косуль и даже пятнистых оленей, изредка тигров, леопардов, рысей, также уссурийских и белогрудых медведей.
Утреннее солнце уже успело пройти половину небесного пути. Пятнистая кобыла Натэ заметно подустала. Пришлось остановиться и сделать привал. Карол старался молчать и не обращать на девушку явного внимания – это входило в его обязанности. Только на мгновенье взгляд его устремился на окраину леса, к вершинам гор. Ему показалось, что за ними кто-то следит. Отчетливо утверждать он не мог, но северный ветер доносил запах слежки.
- Госпожа, нам пора возвращаться. Ваш отец будет недоволен, если вы опоздаете на обед.
 - Да, ты прав, Карол. Похоже, лошади восстановили свои силы.
Назад возвращались молча. Грум, как всегда, держался позади. Если бы Натэ повернула свою голову и посмотрела на слугу, она б заметила, что тот чем-то встревожен и часто оглядывается назад, но только деревья и ветер были немыми свидетелями его тревоги. Холод и сырость горного тумана постепенно обволакивали долину.
- Странный туман, никогда раньше не видел подобного. Хоть погода и переменчива в этом крае, но никогда раньше она так зловеще не изменялась, – заметил Дэо, - садись, парень, будем обедать. Нам предстоит еще потрудиться. Сегодня утром пару лошадей упало на ноги, позже придет кузнец, поможет управиться с прививками.
Вскоре конные прогулки стали редкостью, так как приближалась осень. У Мичена появилось больше свободного времени. Он ходил на ярмарки, городские праздники. Приближался праздник Урожая – люди с округи привозили овощи и фрукты, выращенные собственными руками, и подготавливали нажитое добро к продаже, в надежде скопить деньги на зиму. Зима обещала быть суровой. Здешний климат итак редко радовал теплотой, а теперь и то хуже стало – ночью резко холодало, по утрам частенько стоял туман, застилая краснеющий небосвод.
Люди приезжают в другие города, чтобы смотреть достопримечательности, но всем известно, что менестрель появлялся на празднике, чтобы развеселись людей и рассказать необычные истории. Каждый год на пороге осени в город прибывал бродячий цирк, а за ним и другие причудливые путешественники. На главной площади должно было состояться выступление главного менестреля страны – Весельчака Делира. Встреча была назначена, сроки отмечены, плакаты расклеены.
Когда грум добрался до площади, народу было через край. Тут разыгралось целое театральное выступление, состоящее из разношерстного общества. Актеры корчили веселые гримасы, плясали, танцевали, показывали фокусы и трюки. Сквозь бурлящее скопление народа носились торговцы с тележками, продавая пунш, пирожки, сахарную вату и прочие сладости. Каролу удалось пролезть  почти к главной сцене, вскоре после этого толпа затихла и с благоговейным шепотом встречала менестреля, пропуская его через живой коридор на центр площади.
Весельчак Делир был высокий, худой мужчина с угловатым лицом и зелеными глазами, с седыми кудрями и короткой бородкой. Носил он сапоги из кожи, которая блестела под лучами солнца, и плащ с нашитыми разноцветными заплатами, как марку профессии. Менестрель был артистом разных жанров: был чудесным рассказчиком, владел великолепной мимикой и жестами или же мог добродушно общаться с детьми, как обычный человек.
Насколько было известно груму, Делир некогда работал придворным бардом в столице страны. После Времени Смуты он отошел от придворной жизни и стал путешествовать по стране, давая представления вместе с бродячим цирком. Он собирал истории и легенды, посещая местные деревеньки, записывал их в свою книгу, сочинял баллады и играл их на своей флейте.
Весельчак Делир прибыл в город за пару дней до праздника и поселился в гостинице, немного раньше до приезда цирка. Сам цирк табором остановился за городом.
Менестрель пел про королей и неизвестные королевства, золотые чертоги, богатство и героические битвы. Хорошо, что Карол подобрался к нему так близко, потому что люди, стоящие поодаль, с трудом ловили отдельные фразы.
 - У Весельчака Делира песни порой очень затянуты, - послышал сзади себя Карол чей-то приглушенный голос, - придется повременить с нашим разговором, Мичен.
Холодок пробежал по спине грума, он с трудом повернул голову и посмотрел на незнакомца. Лица разглядеть он не смог, оно надежно скрывалось под полой капюшона черного плаща. Это был воин, на боку висел меч и в кобуре лежал пистоль. Откуда он знал парня, грум так и не понял, но в воздухе пахло неприятностями. Карол поспешно перебирал в глубинках своего сознания все свои выходки, но так ничего и не вспомнил.
 - Пойдем, - незнакомец схватил его за запястье и начал пробираться через толпу к окраине площади, - не стоит подымать шум, убивать тебя я не собираюсь…
 - Карол! И ты тут! – их разговор резко прервал женский голос. Это была Натэ Валеро. Она сидела вместе с отцом в карете, - Чудесный праздник, не так ли?
- Да, юная леди, - поспешно ответил Мичен, - Менестрель сейчас как раз дает свое чудное представление.
 - Так куда же вы? Оставайтесь, я буду рада, если вы составите компанию нам.
 - Да, да! – поддержал губернатор, - Моя дочь лестно о вас отзывается. Я уже подумываю дать приказ начальнику конюшни, чтобы он назначил вас камердинером. Вы отлично справляетесь со своими обязанностями.
 - Я с радостью составлю вам компанию…
 - Простите, господин губернатор, - обозвался незнакомец, - мы спешим. В город на один день приехали родственники Карола и они очень хотят его увидеть. Они ждут нас в гостинице.
 - Что ж, это веская причина. Не будем вас больше задерживать.
Чувствуя себя пленником обстоятельств, Карол замолчал и поплелся за незнакомцем. Вскоре они покинули площадь и скрылись в переулке.
На первом этаже гостиницы располагалась таверна. Стойка бара вытянулась почти на всю длину стены противоположной к главному входу, за ней виднелось малозаметное окно на кухоньку, где повара готовили пищу для посетителей и постояльцев. Гостиница была одной из лучших в городе, поэтому не удивительно, что здесь также был подиум для танцовщиц, озаренный светом ламп, гораздо сильнее, чем весь зал, по которому курсировали от столика к столику около десяти официантов. За самой же стойкой было четыре бармена. Также в таверне было две лестницы – одна в подвальные помещения, а другая на второй этаж, где располагались комнаты для обычных посетителей. А между самими лестницами находился столик портье. На третьем этаже, в отдельной комнате, жил хозяин гостиницы со своей семьей, и было несколько комнат повышенного комфорта для важных персон.
Они расположились за дальним столиком в углу таверны. Незнакомец заказал два бокала пунша. Он так и не опустил полу капюшона, но теперь, сидя друг напротив друга, Карол сумел немного рассмотреть чужака. Тот походил на уроженца южной части страны, со смуглой кожей и темными прямыми волосами, что слегка не дотягивали до плеч по бокам. На шее, прикрепленный к кожаной веревочке висел медальон, но грум так и не смог его увидеть, так как тот скрывался под плотной рубашкой. На вид незнакомец был на лет десять старше грума.
 - Угощайся пуншем, - Мичен послушно потянулся за бокалом, - меня можешь звать Двиджива. Несколько месяцев назад в деревне Ханджин ты поднял со дна пруда ящик, в котором лежали драгоценности и кости. Меня интересует брошка, отдай мне ее и наши пути разойдутся, ты забудешь об этой встрече и будешь жить дальше прежней жизнью.
 - Дело в том, что у меня нет этих предметов, я все продал перекупщику…
 - Что ж, - вздохнул Двиджива, - сегодня слишком поздно что-либо предпринимать, ступай домой и выспись, а завтра в девять утра поведешь меня к перекупщику. Я знаю, где ты живешь, поэтому не пытайся обмануть меня. Думаю, договорились?
 - Да, по рукам.
Перекупщик нервно открыл входную дверь в еще закрытую лавку.
 - Что вам нужно в такую рань? Разве не видно, что закрыто?
 - Зайди внутрь! – дуло пистоля направилось в сторону торговца.
 - Грабители… - лицо старика перекосилось, прошептав эти слова, но он послушно прошел к стойке.
 - Мы не грабители, - спокойно проговорил Двиджива, - я пришел всего лишь за одной вещью. Меня интересует брошка с лазурным камнем в форме дракона, очень редкая работа, поэтому вы должны помнить ее.
 - Брошка… - глаза старика сверкнули в полумраке лавки, - ах да, брошка, та самая брошка… Я продал ее вчера дочери губернатора, и она с радостью ее надела.
 - Прошу прощения за беспокойство. Но… я вернусь, если это окажется неправдой. Грум пойдем отсюда.
Каролу пришлось выслушать Двидживу и согласится с его просьбой. Забирать насильственным путем брошку было нельзя, поэтому южанин предложил разыграть грабеж. Сегодня после обеда Натэ собиралась на конную прогулку, возможно одну из последних этой осени, и Мичен должен был сопровождать ее.
Пожелтевшие листья шуршали под копытами лошадей. Даже в столь отдаленном уголке угодья можно было услышать, как  выбивал колокол на местной церкви.
Двиджива, как и обещал, появился внезапно. На черном скакуне он легко обогнал грума и скинул того с седла. Перекатившись по траве, Карол артистически вскрикнул и поспешил притвориться беспамятным. Натэ не успела среагировать, как ее пятнистая кобыла была остановлена рукой напавшего грабителя. Девушка, на удивление южанина, совсем не растерялась и поспешила выхватить шпагу. Двидживе пришлось отбиваться, а Натэ тем временем все больше и больше напирала на него, заставив прибегнуть его к более грубым мерам: воин с особым трудом выбил шпагу из рук дочери губернатора и наставил на нее пистоль.
 - Снимай брошку, иначе я убью тебя!
За спиной послышался шум и Двиджива на секунду повернул голову – сюда приближалась конная стража, кажется, их заметили. Валеро воспользовалась моментом и попыталась вскочить на кобылу, но южанин, как это ни прискорбно, оглушил ее сзади прикладом пистоля. Погоня стремительно приближалась.
 - Мичен, - прокричал Двиджива, - подымайся, шутки плохи. Поскакали со мной, не думаю, что тебя не посадят в тюрьму. Времени нет, придется взять ее с собой и убегать.
Охваченный паникой Карол слышал, как гулко стучит его сердце. Ватные ноги с трудом слушались его, он вставил ногу в стремя и вскочил на лошадь. Прикрикнув на скакунов, всадники поспешили скрыться, Двиджива между тем успел подхватить за собой и кобылу Натэ. Они долго петляли лесом, скрываясь от длительной погони, пару раз их чуть было не догнали, но, к счастью, вскоре стемнело и преследователи утратили верное направление. Группа с обездвиженной девушкой покинула черту города и направилась к опушке леса, что простирался к востоку от столицы провинции Кавондо.
 
Продолжение следует...