Невеста

Хороша-а-а сибирская осень! Ночной ветер вяло перебирает макушками сосен, щедро отдавая накопленное берегами тепло отходящей ко сну реке. В ее свинцовой ряби бьется по протокам рыба да по отраженному водой звездному небу мимо бакенов  напористо "чухчит" баржа-самоходка. На обрывистом яру одиноко горит костер. Статная, кровь с молоком, дивчина в белоснежном подвенечном платье, придерживая сползающий с плеча овчинный кожушок, подбрасывает в огонь собранный лапник, время от времени поругивая расположившуюся вокруг тепла компанию. Пяток крепких парней "допризывного" вида в строгих одинаковых костюмах (куплены гуртом "на случай" в подвернувшемся "плавмагазине") и белых рубашках с распахнутым воротом лишь беззлобно похохатывают. Повестки уже получены, день назначен, в самый раз повеселиться перед дальней дорогой. В близкой темноте, невидимо позвякивая сбруей, подбирает траву пара лошадей, впряженная в выездную бричку. Совхозный конюх Дыня, непременный участник всех сельских свадеб, неукоснительно придерживается традиций: если уж и воровать невесту, то обязательно "под храп коней". В молодости долго работал водителем на Севере, зашибал хорошую деньгу, но пришел к выводу, что деньги не являются эквивалентом благополучия (такую версию он предложил как причину возвращения). Еще Дыня был знаменит умением пить не пьянея и размером своих кулаков, за что и получил "бахчевое" прозвище. Сидел он чуть в стороне от подгулявшей компании, привалившись потертым кожаном к столетней сосне, молчал, случайно блестя сталью зубов. Рядом, завернувшись в попону, пьяно сопел жених. Невеста наотрез отказалась быть "уворованной" без своего суженого. Пришлось  разыскивать его по всему подворью, а найдя, выносить под видом подгулявшего гостя. Была здесь и подруга невесты, да и свидетель до недавнего времени сидел у костра. Устав ждать выкупа, он пошел в село напомнить свадьбе, что виновники торжества находятся в известном сельчанам месте и их пора возвращать (предварительно слив "казну" в ведро). Идти пришлось босиком, так как товарищи на экстренно проведенном сходе решили загнать гостям не только повенчанных, но и обувь свидетелей. Возвращаясь на поляну с добрыми вестями, он улыбался, вспоминая все наказы, которые пришлось выслушать уходя, а часть и выполнить. Старый дедов рюкзак грел спину жареным гусем, выданным на дорогу новоиспеченной свекровью, и приятно булькал тестевым подарком (чтоб ожидание было не в тягость)...
Через час, устав ждать "выкупателей", невесту с женихом усадили в кузовок и стали выдвигаться поближе к месту торжества. Подрессоренная бричка на резиновом ходу шла, покачивая бортами удивительно ровно. Обычно на проводы зимы Дыня, набив сани всеми желающими, довозил до майдана только тех, кто смог ухватиться за его кушак. Остальным с веселой руганью приходилось выгребаться из придорожных сугробов. Но то потеха, а свадьба - дело ответственное: какими взял, такими и верни. Уже въехав на центральную улицу, среагировали на свет фар, рев тракторных двигателей и быстро свернули в сельский парк. Мимо, оседлав два К-700 с прицепами, под оглашенную песню пронеслась разгулявшаяся свадьба (практически в полном составе). Дело обычное - техника во дворах (могли и на комбайне покатить). Стало быть, выкуп собран.
В доме застали только кошек, баб на кухне, да сидящих одиноко за столом, пропивающих доню, отца и деда невесты.
- Эх, что за молодежь пошла! Ни с "речниками" подраться, ни соседские заборы повалять. Даже участковый не приходит.
- Так он у Коловых на свадьбе гуляет!
- Я и говорю - нет в стране порядка...
Рев тракторов приближался. Свадьба возвращалась. Первым через порог переступил участковый. Его уважительно поддерживали под локотки. В полной форме, с полевой сумкой, но без пистолета (потом придется выкупать отдельно - были прецеденты), он твердо перебирал ногами в "красный угол".
- Как обстановка? Жалобы нарушаем?
- Все-таки порядок в стране есть! - развеселились гости.
Призывники откровенно ржали. Им было весело. Скоро в их жизни не будет участковых, не будет свадеб, не будет ночной Оби. Будет сержантский рев учебок, для многих - утробы вертолетов и совсем другая земля за рекой. Будет 1986 год.