Синяя краска

…Картина почти готова. Художник склонил голову набок и одобрительно щелкнул языком. Чудесно. Пейзаж неведомой страны, - так он назвал свое творение. Причудливые деревья, невиданные птицы и странное зверье вольготно расположились на холсте, радуя взор и дразня воображение.

И лишь один, очень важный компонент на картине отсутствовал.

Небо.

Ну и еще несколько деталей не были доработаны: хвостовые перышки у одной из птиц, лепестки фантастических цветов и платок в руках у девушки на втором плане.
Краска закончилась. Сначала синяя, а чуть позже и голубая, которую художник замесил из синей краски с добавлением белил. Какая жалость! Кончились-то они еще на предыдущей картине, а для этой ни капли, ни мазка не осталось.

Художник набросил на плечи плащ и отправился к знакомому продавцу красок. Тот встретил его неприветливо.

- Мне нужна синяя краска, - сказал с извиняющейся улыбкой художник. Он чувствовал себя неловко в присутствии людей, живущих не для того, чтобы творить, а для того, чтобы зарабатывать деньги.

- Все запасы вышли, - хмуро отрубил продавец. – Раньше синей краски тоже были не сады. А теперь и остаткам пришел конец. Вы же сами, милсдарь, ее и выкупили у меня. В прошлом месяце, если ничего не путаю?

- И когда ожидается подвоз?

- Не знаю. Так ли она нужна вам, милсдарь? Купите зеленую… Или красную. Белила, на худой конец.

- Нет-нет, - поторопился сказать художник, пятясь к дверям, - благодарю, но не надо. Может, позже…

Жил в городе еще один продавец красок, но художник никогда ничего у него не покупал, потому что считал это предательством по отношению к своему продавцу. Но сейчас, делать нечего, пришлось идти туда. Картина молила о завершении.

С каждой минутой, с каждым шагом художник ощущал, что с неимоверной силой желает дорисовать картину. Желает купить эту злосчастную краску, которая вдруг стала занимать все помыслы и чаяния. «Что за черт? И далась она мне, эта голубая краска! Ведь небо можно изобразить сотней тысяч способов. Багряным закатным румянцем. Желтовато-серой предрассветной дымкой. Бархатной ночной пеленой. Но нет! Полдень, и цвет у неба – лазурный! Не пойду на компромисс»…

Второй продавец красок владел двухэтажным магазинчиком на улице, где цвели магнолии. Запах цветов настиг художника на соседней улице, запрыгнул ему на шею и провел там всю дорогу до магазинчика. «Благодарю за сопровождение», - сказал художник, двумя пальцами снимая с себя запах. Запах вильнул хвостом и сел на тротуар у двери. «Я подожду тебя здесь», - пропел он и заструился по земле.

Звякнул колокольчик на двери.

- Мне нужна синяя краска, - с виноватой улыбкой сказал художник. Продавец красок приподнял бровь.

- Зачем? К чему эта странная, лишняя в палитре краска? Посмотрите, молодой человек, на остальные шесть. Разве вам их не довольно? Этот благородный фиолетовый; радостный желтый; экзотичный оранжевый; игривый зеленый…

- Я хочу нарисовать небо. И мне необходима именно синяя краска.

- Бросьте. Знавал я одного художника, которому требовалась краска – нарисовать небо. Ничего хорошего из этого не вышло…

- Да? – спросил художник. – А почему?

- Он купил у меня синюю краску. Всю партию тюбиков, что лежала у меня на складе. Я с нетерпением жаждал увидеть картину, созданную этим художником, ведь при помощи такого количества этой замечательной краски должно было получиться нечто восхитительное, нежное, прозрачное, как воздух, и насыщенное, точно вода в глубине…

- И что же было на картине?

- Он, тот художник, нарисовал шторм. Вздыбленные черные волны, серое небо, всюду плавают доски – а от корабля видна лишь мачта, и его засасывает вглубь… И синей краской – лишь печаль и боль, вы понимаете? Ни фотона света не осталось от насыщенного лазурного цвета! Он извратил весь этот тон, придал ему смертельный и загробный лад…

- Я докажу вам, что еще возможно с синей краской творить хорошие картины. Неужели один художник смог отбить у вас охоту к целому цвету? Их не так уж много. Всего семь, да еще белила. Вы себя многого лишаете, отказываясь от синей краски.

- Позвольте, молодой человек, я буду с вами откровенен. Видите ли, я на досуге иногда рисую картины… И я понял, что без синей краски прекрасно можно обходиться!

И далее продавец описал те несколько способов передать цвет неба, о которых чуть ранее думал художник.

- Так что синий вовсе не нужен. Он вреден. Он цепями висит на кисточке. Рано или поздно вы нарисуете шторм, даже если сейчас рисуете чистое небо.

Художник нахмурился.

- А что плохого в шторме? После вокруг все словно умытое. Солнце мягко светит…

- Шторм – это конец… - прошептал, наклонившись к художнику низко-низко, продавец красок. – И меня он манит. Я забыл, что такое голубое небо. Я помню черный шторм и синюю воду, в которой плавают трупы. Для меня иначе и быть не может. Все приходит к этому, а ключ – синяя краска. Не берите, если не хотите себе беды.

Художник отшатнулся:

- Вы ненормальный! Но если бы вы дали мне шанс доказать, как вы неправы… Шторм? Я не хочу рисовать шторм! Я пейзажист! Я рисую мирные, чудные пейзажи! Я прошу вас уступить мне…

- Идемте, - продавец поманил его за собой.

Шли они долго.

В конце пути продавец распахнул перед художником двери и сказал:

- Берите, сколько вам нужно. За долгие годы здесь много скопилось…

От пола и до потолка стояли коробки и ящики с синей краской. Бочонок в углу лопнул, и весь пол оказался покрыт ровным слоем сини.

Художник схватил несколько тюбиков и поспешил откланяться…

Спустя неделю он развернул перед продавцом красок, живущем на улице с запахом магнолий, свой холст.

Чудесные птицы низко рокотали и пушили хвосты; под неведомыми пальмами бродили, испуская странные, но приятные на слух звуки небывалые животные; с небес, нежно-лазоревых, с легчайшей томностью бирюзы, лились струи водопада, и исчезали где-то в горах.

На втором плане стояла девушка. В ладонях у нее трепетал кусочек неба, и таким же пронзительно голубым отсвечивали глаза.

В гармонию звуков, создаваемых картиной, внезапно вплелся чуждый звук. Продавец красок повторно откашлялся и хрипло молвил:

- Есть и у меня незавершенная картина, где нужен лишь голубой мазок. Я окончу ее, пожалуй.