Амнезия. Глава 6. Ливень

Пульсирующий свет и льющаяся сверху холодная вода не давали сконцентрироваться, впереди почти ничего не было видно, лишь сплошная стена искрящих брызг. Девушка возглавляла этот безумный марафон по коридорам проклятой лаборатории, она бежала со всех ног, гонимая страхом и жаждой жизни, и теперь она резко исчезла из виду. Филипп потерял её возле закрытых лифтовых кабинок, она как будто сквозь землю провалилась.
- Ева! – охрипшим голосом заорал парень, осматриваясь вокруг – Где ты?
Вода хлестала по лицу, пропитывала одежду, делая её тяжёлой и липкой. Белая футболка Филиппа плотно облепила его тело, со штанов стекали целые ручьи, а ботинки хлюпали при каждом шаге.
Он остановился, прислушиваясь к посторонним звукам, с трудом распространявшимся по коридорам, шумно заливающимся водой. Издалека и вблизи раздавались многочисленные крики, обрывки слов и непонятный металлический скрежет, как будто кто-то тащил за собой нечто очень тяжёлое.
Филипп выкрикивал имя девушки, звал её, срывая голос, но не слышал её откликов. Он вбежал в кабинет, где стены были оборудованы плазменными мониторами, целыми шкафами с компьютерами и столешницей со множеством клавиатур. Здесь он наткнулся на истерзанный труп одного из детей, выбравшихся из инкубаторов. Он лежал на полу, заваленный мокрыми листами бумаги, истекающий кровью, убитый братьями.
- Ева! – снова и снова кричал Филипп, заглядывая в комнаты, заставленные электронным оборудованием, снабжённые резервуарами с желтоватой жидкостью, аквариумами с погружёнными в них людьми, которые выходили из анабиоза.
На своём пути Филипп встречал клонированных, потенциальных жителей изолированного города, которым не успели внедрить в мозг важную информацию, они бродили по коридорам как лунатики, цепляясь за поручни, ползая на карачках, бессмысленно прыгая и нападая друг на друга. Полуразложившиеся они наводили ужас, смотрелось это жутко и отвратительно.
Парень без угрызения совести, безжалостно убивал тех, кто осмеливался нападать на него, он шёл уверенным шагом, стреляя в рычащих умалишённых. Их голые, израненные тела обрушивались на пол, разбрызгивая воду. В основном Филипп стрелял по ногам, заставляя психов задуматься над своим плохим поведением и на время успокоиться, более агрессивных – он кончал выстрелом в голову.
- Ева! Отзовись! – не останавливался парень, продолжая изучать бесконечные кабинеты научно-исследовательского института, полного сумасшедшими убийцами, - Отзовись!
- Филипп! – услышал он за спиной её голос и кинулся за звук.
Чем дальше двигался Филипп, тем громче слышался таинственный скрежет. Видимо, он приближался к источнику. Скрежетание с каждой секундой усиливалось. И тут Филипп остановился, жадно глотая воздух, пар повалил изо рта. Всё его внимание было направлено на поворот в следующий длинный коридор, переход из одного корпуса в другой. Из-за поворота медленно вышла голая женщина с круглым, выпуклым животом. Левая рука беременной была прикована к железной кушетке, которую она со скрежетом изо всех сил тащила следом за собой, правой свободной рукой она тянулась вперёд, пытаясь ухватиться за невидимую опору. С её разбухших грудей капающая сверху вода смывала свежую кровь и молоко. Сквозь толстую кожу с проступающими сосудами в области выпирающего живота было видно, как шевелится в утробе матери плод. От неё веяло кислым зловонием. Женщина без умолку что-то бормотала на неизвестном языке, а, увидев постороннего человека с оружием, начала кричать, при этом продолжая тянуть за собой больничную кушетку с обгаженным матрацем и подушками. Теперь с безумием в глазах она направлялась к нему, грозно клацая челюстями и изрыгая непонятные стоны. Её привлекал свет фонаря в руках чужака, и она хотела им завладеть.
Филипп находился в ступоре, он в страхе неподвижно стоял и глазел на сумасшедшую мать. Холодная вода вывела его из заторможенного состояния и остудила его.
- Я здесь! – кричала Ева где-то совсем близко, она с кем-то боролась, так как были слышны её бесполезные угрозы – Отвали от меня! Нет! Не надо! Я тебя убью! Тварь!
Наконец, Филипп её нашёл. С зажженным фонарём он вбежал в комнату, оборудованную электронными микроскопами, и застал девушку в разодранной одежде, лежащей на полу среди разбитых колб и осколков от пробирок. Над ней склонился здоровый лысый мужик, лишённый одежды, и вопящий во всё горло. Возбуждённый, с торчащим пенисом он пытался изнасиловать беззащитную Еву.
Филипп подоспел вовремя, правда, он разочаровался, когда обнаружил, что рожок автомата опустел. Долго грустить он не стал, со всей дури парень обрушил тяжёлый приклад на лысину насильника, с хрустом раскроив ему череп. Спасённая Ева выбралась из-под тяжёлого трупа и кинулась в объятия своего напарника. Потом последовали слова благодарности, закатившиеся рыдания и истеричные всхлипывания.
- Успокойся – Филипп нежно гладил по её гладкой макушке и прижимал к своей широкой груди – Всё позади. Всё кончено. Он мёртв.
Когда Ева перестала плакать, Филипп быстро вывел её в коридор и поволок за собой к лестничной площадке. Невыносимо пахло гнилым мясом.
- Что с тобой случилось? Где пистолет? – спрашивал он, перешагивая через раненных клонов, с криками ползающих по полу.
- Я уже почти добралась до лестницы, и вдруг меня схватили и потащили в темноту. Я выронила пистолет и фонарик. Филипп, я так испугалась, я думала, что меня вот-вот убьют! Я так боялась. Ты не представляешь, как мне было страшно!
- Ладно. Успокойся. И скорее уходим отсюда – торопил её Филипп, вспоминая дорогу к выходу.
Впереди, на их пути встал, поднявшийся из мёртвых, персонал лаборатории. Начавшие разлагаться люди, одетые в белые халаты, серые фартуки и санитарские костюмы, бушевали в конце коридора, круша всё вокруг. Нечаянно натыкаясь друг на друга, они принимались драться между собой, кусаться и царапаться. Не жалея своих тел, не задумываясь о последствиях, коллеги убивали себе подобных, перегрызали сонные артерии, ломая собственные зубы, и заливались фантанируемой кровью.
Пара выживших обошла консилиум мёртвых учёных в обход, через операционную. Здесь они прошли спокойно. Под звуки пожарной тревоги Филипп и Ева незаметно выскочили из предоперационной прямо за спинами бесновавшихся врачей и поспешили к лестнице. Вымокшие до нитки, потрёпанные они начали нелёгкий подъём на поверхность. Сзади кто-то тоскливо запищал, а потом детский писк резко оборвали.
Ева, ступающая вверх по мокрым ступенькам, боялась себе даже представить, что же сейчас творилось на улицах. Ведь там, наверное, целые орды мертвецов, думала она, а у нас нет оружия.
- Филипп, - справляясь с отдышкой, обратилась девушка к своему спасителю – У тебя ещё остались патроны?
Продолжая подниматься по лестнице, он проверил обойму пистолета.
- Пять штук – с неохотой ответил тот – Ты не бойся. Я тебя в обиду не дам.
Он хотел подбодрить подругу, но это у него неважно получалось. Заплаканная девушка стремилась забыть фрагмент с похищением, её до сих пор трясло от страха. В уме снова и снова перематывала она эту страшную сцену, когда её чуть не изнасиловал покойник.
- Уже почти – сказал запыхавшийся Филипп и выключил фонарь, так как в открытую дверь наверху светило солнце.
Они поднялись в просторный холл, заперли дверь, ведущую на лестничную площадку, лежачей каталкой и выбрались на свежий воздух.
Улица пустовала, лишь ветер гонял по асфальту сухую листву и пепел. Где-то вдалеке из-за домов в небо вздымались чёрные столбы дыма. Сгущались тяжёлые облака, закрывая диск солнца, на город надвигалась буря.

***

По окну барабанил дождь, нависшую над городом темень освещали молнии, сопровождавшиеся раскатами грома.
Ева первым делом посетила душевую. Она забрала у Филиппа фонарик, заперлась в ванной комнате и, включив воду, тихо там заплакала. Сам Филипп начал разыскивать в чужой квартире сухую одежду. Он запер входную дверь на все замки и забаррикадировал её тяжёлым обувным комодом. После того, с чем ему довелось столкнуться там, в лаборатории, Филипп хотел обезопасить себя и Еву.
В стенном шкафу из одежды он нашёл только чёрный пиджак, брюки и белую рубаху, запечатанные в целлофан, приготовленные хозяином квартиры для несостоявшегося вечернего свидания. Филипп, не долго думая, нарядился в костюм, пистолет запихнул за пояс. Его взгляд снова замер на отражении в большом зеркале. Никаких воспоминаний, он оставался чужим для себя, забытым. Озадаченный взгляд смотрел на него, хмурясь, пытаясь выудить из отражения знакомые черты, привычный образ. Но мозг отказывался сотрудничать, скрывал информацию о прошлом, прятал воспоминания где-то в мрачной, непроглядной глубине разума. Филипп оставался в неведении, погружённый в раздумья, в постоянных, безостановочных поисках правды.
- Филипп, - вернула его к реальности Ева, вошедшая в комнату, одетая в синий махровый халат, - Ты как?
Парень поправил воротник пиджака, не отрываясь от своего отражения в зеркале. Его задумчивый взгляд немного пугал девушку, поэтому она попыталась его отвлечь от безрезультатных взломов собственной памяти.
- На вечеринку собираешься? А где галстук?
Он через силу уныло улыбнулся.
- А для меня одежда есть? – спросила она, заглянув в пустой шкаф, - Хм. Похоже, здесь жил какой-то ненормальный нудист. Позже зайдём в соседнюю квартиру? Может, там чего подберу.
Филипп согласился с ней и побрёл на кухню.
- Что будем делать дальше? – поинтересовалась девушка, принявшись за поедание бутербродов.
- Уйдём из города – сказал Филипп – Подальше отсюда. Возьмём машину, доберёмся до стены и покинем эти проклятые места – он стоял у окна, наблюдая за дождевыми капельками, съезжающими по стеклу.
- У нас получиться? – прожевав, спросила Ева.
Снаружи загремел гром так, что она даже вздрогнула от неожиданности. Уверенное лицо Филиппа осветила бледно-голубая вспышка молнии. Он кивнул собеседнице в ответ. Он верил, что его план сработает, они вырвутся на свободу и больше не встретят на своём пути ни одного мертвеца, ему хотелось в это верить.
От мыслей его отвлёк шум с улицы. Сквозь дробь, выбиваемую ливневым дождём, послышались многочисленные шлепки, будто что падало в лужи. Филипп со скрипом протёр запотевшее стекло и не поверил своим глазам. Не успевшие скрыться от дождя, птицы за мертво падали на мокрый асфальт. Пернатые теряли контроль в небе, беспорядочно кружились и стремительно пикировали вниз, разбиваясь о землю. Причиной тому, как предположил Филипп, послужил странный дождь.
- Чего ты такой напуганный? – не понимала Ева.
- Птицы, – заговорил тот хрипливым голосом – Птицы сдыхают прямо в воздухе и падают.
- Ты шутишь? – не поверила девушка, поднявшись из-за стола и составив напарнику компанию возле окна, - Нет. Не шутишь. Это всё дождь? Он ядовит?
- Понятия не имею – Филипп качал головой – Подождём, пока перестанет лить, и тогда тронемся. И давай лучше закроем форточку.
Дождь не прекращал поливать до самой поздней ночи. За это время Филипп и Ева освободили дверь и проникли в соседнюю квартиру, чтобы подобрать для девушки подходящую одежду. Пока Ева переодевалась, её компаньон наполнял свой рюкзак запасами еды и запечатанными бутылками с газированной водой. Он прихватил с кухни нож, который спрятал во внутреннем кармане пиджака и остановился в прихожей, где были развешаны семейные фотографии бывших обитателей этого дома. На фото были запечатлены люди, лишённые волос, они улыбались, весело махали в камеру, целовались, задували свечи, воткнутые в торт, танцевали, одетые в свадебные костюмы. Взгляд Филиппа остановился на приоткрытой двери, за которой Ева сняла с себя халат и разыскивала в шкафчиках другую одежду. В темноте её обнажённое тело освещалось частыми молниями, которые царапали сумеречное небо. У Филиппа бешено заколотилось сердце, дышать стало труднее, и в животе приятно защекотало. Он любовался голой девушкой, её прекрасным, идеальным телом без каких либо недостатков, гибкое, стройное, прелестное. Она очень красива, думал Филипп, не сводя глаз с Евы, как она хороша!
Гром прервал его мысли, он нехотя на цыпочках ушёл из прихожей в кухню, откуда снова начал наблюдать за гибнущими птицами. Дорога, крыши автомобилей, козырьки ближайших зданий были завалены промокшими трупами голубей, ворон и воробьёв. Дождь продолжал идти.
- Ну, как я выгляжу? – спросила Ева, вошедшая в кухню.
Она была одета в потёртые синие джинсы и чёрную безрукавку. В руке Ева держала электрошокер.
- Нашла среди тряпья. Очень полезная вещь – она продемонстрировала, как эта штука работает.
- Только себя случайно не шарахни – подшутил Филипп, глядя, как девушка забавляется с электрошокером – А то потом тащить тебя на своём горбе.
- Не волнуйся. Дождь там не перестал ещё?
Филипп покачал головой и сказал:
- Выдвигаемся завтра утром, надеюсь, ливень закончится. А сейчас давай спать – он надёжно запер входную дверь, умылся холодной водой и отправился в спальню.
Сняв пиджак и обувь, с закрытыми глазами он улёгся на мягкую кровать, не переставая думать о Еве. А девушка устроилась в другой комнате на скрипучей софе. Всю ночь их беспокоили кошмарные сны, они просыпались, залитые потом, напуганные, не понимающие, где они находятся, и что происходит. За окнами бушевала гроза, дождь стучал по железному откосу и барабанил по стеклу. Молнии освещали ярким голубоватым светом чужую домашнюю обстановку, выхватывали из тени письменный стол, запылившийся телевизор, кресло, раскиданные на полу мягкие игрушки, развешанные на стенах картины и фотографии. Всё было чужим.
Сквозь оглушительные раскаты грома с улицы был слышен вой, человеческий стон и жалобные крики. Под дождём в кромешной темноте как лунатики расхаживали мёртвые, они жутко вопили, нападали друг на друга и искали живую плоть. Им хотелось жрать, насладиться вкусом свежей крови, они желали забрать чужую жизнь, высосать из выживших все силы, впитать в себя их энергию. Начавшие гнить, голые, мокрые ожившие покойники бродили по улицам, орали как бешенные, ползали по сырому асфальту на коленях, подбирая с земли дохлых голубей, и утоляли голод их скудным мясом. Раздирая птиц и зубами вгрызаясь в их окровавленные, распотрошённые тельца, мертвецы рычали и огрызались между собой, словно голодные звери. Они ждали наступления утра, когда двое живых людей выйдут из своего укрытия.