Новое платье королевы

Однажды,  пасмурным вечером, в маленьком кафе посреди города встретились три женщины. Они случайно зашли в это кафе и оказались за одним столиком. Также случайно они разговорились. Оказалось, что они провели несколько часов в огромном торговом комплексе, чьи витрины светили манящими огнями прямо в окна кафе, так как располагались напротив. Уставших женщин объединяло то, что они не купили того, за чем пришли.
– Мне всегда трудно выбрать себе выходное платье, – сказала женщина, которая пришла в кафе первой, изящная, с темными глазами, –  ее звали Сияна, – всегда получается, что я покупаю что-нибудь для работы, и, пока вещь новая, использую ее как праздничную.
– А у меня есть очень красивые и нарядные платья, – сказала другая женщина, Нат;я,  высокая и черноволосая, – и они мне нравятся. Но я не могу ходить в них каждый день, а купить обычную, и при этом украшающую меня одежду, мне трудно. До сих пор часть вещей присылает мне моя мать, живущая в маленьком городе, и я ношу их, хотя они мне не идут.
– Я часто покупаю одежду другим, могу удачно посоветовать и подсказать, что выбрать, – заговорила третья женщина, Ир;я, возле стула которой лежал пакет с покупками. Она была в спортивной куртке и с короткой стрижкой. – Всем могу угодить, а себе – нет. Не нравятся вещи, которые покупаю для себя. Иногда примерю в магазине, вроде хорошо, а домой принесу – хоть возвращай. И это не зависит от того – выходное платье или деловой костюм, летняя или зимняя одежда...
– Бывает, нужно что-то новое надеть, чтобы увидеть себя по-другому, – сказала Сияна. – И с такими надеждами приходишь в магазин, выбираешь, меряешь... Устанешь и ни с чем идешь домой.
– Мы с вами, как три королевы без новых платьев, – пошутила Нат;я, вспомнив сказку Андерсена «Новое платье короля». И две другие женщины согласно улыбнулись.
Так они беседовали и пили кофе, затем посмотрели на часы и заторопились уходить. Вышли на улицу, открыли зонтики, попрощались – и разошлись каждая в свою сторону.

Сияна зашла в подъезд своего старинного дома, поднялась в темноте по ступеням, открыла дверь ключом и оказалась совсем не в прихожей уютной квартиры, где ее ждала семья, а в слабо освещенном зале. Стены зала были занавешены длинными бархатными шторами, везде стояли высокие зеркала, а из дальней двери к ней приближался элегантный старик в черном фраке.
Оказавшись рядом с  испуганной и удивленной Сияной, старик учтиво поклонился и сказал:
– Взывая к Вашему любопытству, я предлагаю Вам не бояться.
И Сияна увидела, что лицо у старика доброе, а в глазах светится улыбка,   
совсем, как у ее дедушки когда-то. Старик продолжал:
– Сейчас я провожу Вас к прекрасной, мудрой женщине, она Вас ждет.
И они пошли через длинный зал к двери, которая неожиданно распахнулась перед ними. Большая круглая комната, полная света хрустальных люстр под расписанным облаками и нимфами потолком, засверкала перед Сияной. В центре комнаты стояло высокое кресло, которое с музыкальным звоном повернулось, и старая дама, похожая на придворную фрейлину, изысканно приветствовала ее.
– Я предлагаю тебе праздник, – обратилась она к Сияне, и та не удивилась, что ей говорят «ты», как ученице. – В детстве тебя не научили радоваться праздникам –  беспечно, в нарядном платье, с веселыми танцами, в красоте и простоте твоей жизни. Тебя учили трудиться – и разным практичным вещам. Поэтому, когда ты не трудишься, ты не празднуешь, а стремишься просто отдохнуть или что-то сделать полезное, на что в другие дни не хватает времени.
– А разве другие люди живут не так? – удивилась Сияна.
– Многие живут так, но не все. И у тебя сегодня есть шанс выбрать другую жизнь, с настоящими праздниками.
– Какая же она, эта другая жизнь? Смогу ли я в ней жить? – спросила Сияна.
– Это будет только твоя и ничья другая жизнь, – отвечала ей старая дама с улыбкой. Но к ней надо приготовиться.
– Как? Я бы с радостью, – сказала Сияна, но в голосе ее было не много радости. Она устала и хотела домой.
– Праздник делают люди, но он возвращает им силы сторицей, потому что в красоте и радости возрождается дух. У праздника есть простые правила, их не много.
Сияна приготовилась запоминать.
– Первое – не делать в праздник обыденных дел, второе – надевать особую одежду и третье – радоваться и радовать других.
– Все эти правила очень трудно исполнить, – сказала Сияна. – Можно запланировать на этот день что-то интересное, например, пойти в музей или театр. Но как радоваться и веселиться в своем доме, не делая при этом дел, которых столько, что вовек не переделать... Не знаю.
– Если ты наденешь платье, в котором нельзя мыть посуду и подметать пол, то твои близкие увидят, какая ты красивая и обрадуются. Они не будут ожидать от тебя работы, а почувствуют праздник. Нарядный стол с простой едой и веселыми разговорами, прогулка, гости, что угодно – у всех получится особенный день.
– Получается, что платье – необходимая часть праздника? – спросила Сияна сама у себя. Но старая дама ей ответила:
– Это символ твоего особого состояния.
После этих слов она ввела Сияну в длинный зал, который был теперь ярко освещен, а портьеры вдоль стен отодвинуты, и множество манекенов в прекрасных одеяниях предстали вниманию Сияны.
– Выбирай и меряй все, что тебе понравится, пока не остановишься на чем-то одном, – сказала старая дама и исчезла.
Сияна долго ходила по залу... Здесь мы ее на время покинем.

Нат;я, так же как и Сияна, попала вместо своей квартиры во дворец, где ее встретил почтенный старец, только не во фрачной паре, а в свободных одеждах, как греческий философ. Мудрый старец не показался бы Нат;е достаточно мудрым, если бы он был одет как для банкета.
Они прошли длинным, полутемным залом и оказались в светлой, круглой комнате, в которой за рабочим столом сидела женщина средних лет. На ней был элегантный костюм поверх тонкой блузки. Женщина оторвалась от компьютера и предложила Нат;е располагаться в кресле рядом с журнальным столиком. Затем она обратилась к Нат;е таким спокойным и уверенным тоном, что та растерялась.
– Есть знания и умения, которые женщина может получить только от женщины. Если этого не случилось в детстве, девочка вырастает, привыкая учиться у мужчин. И так может продолжаться долгие годы. Но однажды такая девочка  поймет, что она не знает, как повзрослеть, потому что ее образцами были взрослые мужчины, а не женщины.
– Вы имеете ввиду меня? – наконец произнесла Нат;я, которая хоть и настороженно поглядывала на элегантную даму, но внимательно слушала и старалась вникнуть в то, что ей говорилось.
– У нас мало времени, как у всех взрослых, занятых людей. Поэтому сейчас мы конкретно сформулируем задачу и будем ее решать, хорошо? – на Нат;ю был устремлен взгляд внимательных, улыбающихся глаз, и эти глаза вызвали ее доверие.
– Хорошо, – согласилась она, не вполне понимая с чем, но заинтересованная.
– Когда в гардеробе самостоятельной женщины нет одежды, которая соответствовала бы ее образу себя в повседневной жизни – можно предположить, что она не осознает своей женственности в целой группе социальных ролей, которые ей приходится исполнять. Такая одежда должна делать Вас привлекательной, подчеркивать современность и уникальность Вашего облика в самых разных ситуациях – на работе, в учреждениях, на деловых встречах...
– Я не знаю, как выбирать такую одежду, – сказала Нат;я тихо.
– Как Вы представляете себе нарядные платья, которые потом шьете или покупаете, чтобы с удовольствием надевать по особым случаям? – спросила дама.
– Я представляю себя красивой, нравящейся себе и другим. В этих платьях для меня есть что-то сказочное, в то время как в обычной одежде есть обыденная практичность и что-то еще, чего я не могу уловить, – настроение Натаи постепенно портилось.
– Платья принцесс придумывают юные девушки, и они, безусловно, нужны нам всю жизнь для романтических отношений и праздников. Но деловая одежда имеет свои грани красоты. Наверное, лучше практически разобраться в этом вопросе, – решительно поднимаясь из-за стола, сказала  элегантная дама.
И они с Нат;ей отправились бродить по длинным коридорам, вдоль которых стояли вешалки с костюмами, платьями, пиджаками, блузками и свитерами, и много-много чем еще. Никогда еще Нат;е не приходилось примерять столько разных вещей!
Но здесь мы на время расстанемся с Нат;ей, и узнаем, что случилось с Ир;ей.

Ир;е также не суждено было в этот поздний вечер попасть домой. Она оказалась во дворце сразу в круглой комнате, в центре которой на кресле сидела молодая девушка. Девушка приветливо поздоровалась с Ир;ей и указала на мгновенно возникшее второе кресло.
– Давайте сначала немного поговорим о вашей проблеме, а потом пойдем и решим ее, – с энтузиазмом  предложила она Ир;е.
Хотя Ир;я всю дорогу домой думала о встрече в кафе и своей проблеме с одеждой, она вскинулась на слово «проблема» и особенно на то, что решать ее бралась столь юная особа. Ни страха, ни тревоги она не успела почувствовать, попав вместо своей квартиры во дворец, к тому же эти чувства очень быстро сменились возмущением, которое Ир;я привычно скрыла за иронией.
– О какой проблеме ты говоришь? – спросила она девушку, приняв заодно решение ничему не удивляться, во всем разобраться и скорее попасть домой.   
Девушке можно было дать не более двадцати лет. В ее возрасте у Ир;и была своя маленькая дочь и забот полон рот.
Девушка смущенно сказала:
– Мы получаем информацию волшебными способами, но все они надежные. Ваша проблема может быть представлена в следующем виде. Когда Вы помогаете другим быть красивыми, проявляются Ваши творческие способности, Вы чувствуете вдохновение. Возможно, что в эти минуты Вам нравятся эти люди, Вы радуетесь за них. Пока я все правильно излагаю? – девушка, слегка прищурившись, посмотрела на Ирею.
– Пока правильно, только я не вижу проблемы, – отозвалась Ир;я, тоже прищурившись.
– Проблема в том, что ничего подобного не происходит с Вами, когда Вы покупаете вещи для себя. Ни вдохновения, ни радости, ни любви к себе Вы не чувствуете.
– Не чувствую. Есть только ответственность – одеваться все равно надо, и деньги не хочется зря тратить, покупая ненужные вещи. Это что, проблема?
– Предположение у меня следующее, – не меняя тона продолжала девушка, – гнет ответственности лег на Ваши плечи слишком рано, возможно, еще в родительской семье, но уж в своей – это точно. Вы привыкли отвечать за себя, за других, за все происходящее в Вашем присутствии. Поэтому, все что Вы делаете, Вы стараетесь делать хорошо. А любить себя, радовать и украшать – это о другом. Нужно время, свободное от обязательств перед другими, время, чтобы узнать себя в каждое мгновение своей жизни, представлять себя разной...
– И как эта психология связана с покупкой платьев? – перебила девушку Ир;я.
Девушка вежливо улыбнулась.
– ...тогда Вам будет легко вообразить себя в разных ситуациях, как в театре, где Вы примадонна, и Вы почувствуете вдохновение одеться так, чтобы наилучшим образом им соответствовать. Ведь это искусство.
Такой поворот разговора озадачил Ирею. Она вынуждена была признать, что плохо представляет себя со стороны, и ей никогда не было это интересно.
– Действительно, – сказала Ир;я девушке, выжидательно смотревшей на нее, – не интересуясь человеком, нельзя помочь ему стать счастливее. Я согласна – моя проблема в том, что я не умею себя любить и, как следствие, украшать. Что же мне предлагается сделать, чтобы изменить такое положение вещей?
– Вообще-то, – растягивая гласные проговорила девушка, – это требует времени. Но в нашем случае, я имею в виду – с привлечением настоящего волшебства, такое изменение может произойти очень быстро. – Ее важный тон позабавил Ирею, но она не подала вида.
– Так давайте же приступим к этому чудесному процессу! Я хочу превратиться в свою противоположность, – воскликнула Ир;я несколько театрально.
Девушка вдруг изменилась. Лицо ее словно погасло, она встала с кресла и подошла к двери.
– К сожалению, я должна уйти. Волшебство не происходит с теми, кто не верит в него. Слишком мало чудес случалось в Вашей жизни, и Вы смеетесь над сказкой, лишая ее реальности. Правда, мне очень жаль.
С этими словами она приоткрыла дверь и выскользнула в нее.
Посидев пару минут, Ир;я встала и вышла в ту же дверь. Пройдя гулкими, пустыми коридорами к лестнице, она спустилась в холл. Там Ир;я, пребывавшая в глубокой задумчивости, встретила Нат;ю и Сияну. Перемены в их облике были поразительными.
Нат;я, в классическом костюме с гладкой прической и легким макияжем, казалась сошедшей со страниц модного журнала для деловых женщин. Она выглядела моложе и увереннее без украшений, но с французским маникюром.      
Сияна, взволнованная, рассказывала Нат;е, как она выбирала свой вечерний наряд, как вдруг почувствовала, перемерив дюжину вариантов, дыхание праздника, – она и сейчас была в бежевой длинной юбке и воздушной кремовой блузке, необыкновенно ее украшавшими. Нат;я слушала ее с новым выражением лица, сдержанным и приветливым.
Ир;я присоединилась к их обсуждению, рассказав свою историю. Когда она закончила, а на лицах ее собеседниц отразились смешанные чувства огорчения и разочарования, неожиданно погас свет в холле.

...Свет медленно усиливался, и в расступающихся сумерках большого помещения становились различимы детали знакомого интерьера кафе. Трое женщин переглянулись, посмотрели на часы и попрощались. Они вышли на улицу, раскрыли зонты и разошлись. В этот раз каждая из них вернулась из своей сказки домой, принеся волшебные перемены в свою жизнь.
А как же Ир;я? Ведь с ней не случилось волшебного превращения? – может возникнуть вопрос у доброжелательной читательницы, сочувствующей Ир;е.   
Действительно, в волшебном дворце Ир;я не выбрала себе платья, в котором она полюбила бы себя и научилась творчески относиться к своему образу. Но случилось другое – она поверила в чудесные перемены, которые возможны в судьбе человека. Это вернуло ей кусочек детства, способность играть и радоваться. И чудесные перемены наступили – она стала придумывать себе образы и находить подходящую к ним одежду. (Не об этом ли говорила ей волшебная девушка?) Такой была ее сказка.
Впрочем, сказки о новых платьях и женщинах, которым трудно их выбирать, можно рассказывать и рассказывать... И они будут все разные.
А какая сказка у тебя?