Мамка. Часть Вторая. Алёнка

Старый сторож давно заметил эту маленькую, худенькую девочку, она казалась ему еще школьницей, но ее наряд…он никогда не видел таких школьниц. Конечно, если бы дедушка сторож разбирался в моде, он бы оценил эти модные туфли от Santoni, и одежду от  Burberry, но…откуда знать такие тонкости старому сторожу? Он не знал модных тенденций, зато он тонко чувствовал людей даже на расстоянии. Дедушка-сторож, единственный живой на территории мертвых. Он сам любил шутить, что скоро сам окажется в этом царстве, и опять будет сторожем, уж это он умеет лучше всего. Дедушку звали – Стефан, его имя – это единственный дар его дворянских предков. Стефан любил подчеркивать свои дворянские корни, и с любовью ухаживал за семейным склепом, еще одно напоминание о дворянской фамилии…
Эту маленькую фигурку в огромном черном пальто, он увидел поздним осенним вечером. Эх, не любил он тревожить скорбящих, но…пора была запирать ворота, а девочка все сидела на пронизывающем ветру, и, наверное, она даже не чувствовала горько-соленых слез, катившихся по ее лицу.
-Тебя как звать-то? – дед крякнул, присаживаясь возле фигурки.
Девушка подняла на него свои серые, как осеннее небо глаза, глаза, все еще полные слез:
-Аленка, - она протянула ему свою узкую ладошку.
Дед аккуратно, стараясь не сделать ненароком больно, пожал протянутую ладонь:
-Стефан Федорович, - он посмотрел на памятник, - Пархоменков Алексей Эдуардович…
-Алеша, - девчушка заплакала, - Алеша.
-Ну, ты...не плачь, что плакать-то уже? Ты жива, а мертвые не любят, когда их долго оплакивают, не плачь.
Аленка  заплакала еще сильнее:
-Дедушка, а вы, вы здесь давно работаете?
-Давно, - дед пожевал губу, - очень давно, уж не вспомню сколько, вроде всю жизнь здесь провел, - он достал платок и шумно высморкался.
-Дедушка, а вы, вы верите в другой мир?
-А что ж не верить-то? Я верю, а как иначе, надо верить…вот и Алеша твой, смотрит на тебя сейчас, и сердце у него сжимается, плохо ему там, - он поднял палец к небу, - плохо ему от твоих слез, тяжело ему, успокоиться ему надо.
-Дедушка, а почему он умер, а, дедушка, - она преданно заглядывала ему в глаза, - почему, дедушка?
-Ну, так может время пришло? Может, ждет его кто, ждет?
-Да, мать…они не виделись давно, он только на похороны к ней приехал, и …
Стефан не дал ей досказать:
-Вот и забрала кровинушку свою....
-Да, - Аленка хмыкнула, - забрала.
-Ты, ты, вот знаешь что? Пошли ко мне в сторожку, холодно здесь сидеть, пошли, пошли, - он аккуратно подхватил девушку под локоток, - пойдем, чайку с печенькой выпьем, да ты и успокоишься…
-Нет, дедушка, не успокоюсь, вы знаете, какой он был? Дедушка, он самый лучший был. Он раньше в деревне жил, с мамой и корова у них была – Зорька, он мне рассказывал иногда. А когда вырос,  Алеша решил в Москву ехать, поступать. Он сразу поступил! Он очень умный! Институт  на одни пятерки закончил, он очень хотел в столице жить, не хотел всю жизнь в деревне, в калошах грязь месить! Потом фирму основал, меня нашел, я же…я сразу, как его увидела, сразу влюбилась, всегда к нему бежала, как собачонка, а он меня только «скульптурой» называл. Говорил, я тебя нашел и слепил, ты моя собственность, моя скульптура, ты должна витриной моей быть. А я любила его и думала, что он успокоится. Я ему обеды готовила, рубашки стирала, хотела всегда дома быть, чтобы только ему хорошо было. Думала рожу от него сынишку, и глаза у сынишки будут, как у него, ярко синие и характер такой же, веселый, легкий. А он меня по тусовкам таскал, всегда говорил, что я должна о его состоянии кричать, брюлики покупал, а зачем они мне, брюлики эти, если я его дома никогда не вижу!  Как же я его люблю, я для него все-все готова сделать. Я когда узнала, что он в больнице, я примчалась сразу, возле него сидела, за руку его держала, мне казалось, что он меня слышит, а врач говорил, что надежд нет. А я ему шепчу, шепчу: «Люблю тебя, люблю, живи, живи.» Он же…ой дедушка, не могу без него, не могу. Он умер, я в петлю лезла, таблетки ела, не смогла, не смогла за ним уйти, не берет он меня….не берет, - она зарыдала еще сильнее, - меня все за модельку держали, вроде, вот завел себе Леха собачку, она за бабки будет за ним тапки таскать, а я его без всех этих денег любила!  Умер он, и я умерла, зачем мне все это без него? Зачем, дедушка.
Стефан лишь качал головой:
-Говори, говори, девочка, легче тебе станет, говори.
-Я, дедушка, никому не нужна была, мать умерла, отец алкоголик, а он … дедушка….

Она давно уехала, а Стефан все еще слышал  ее голос, ее бессвязный шепот, думал о том, как все сложно, и почему они, два взрослых человека так и не поговорили о своих чувствах.  Да и что это за чувства такие? Она его любит, а он ею перед друзьями хвастается. Что ж это за любовь такая, - думал Стефан и не найдя никаких весомых аргументов в защиту такой любви, уснул.
 Первые лучики безмятежно коснулись его морщинистого лба, один маленький и очень коварный лучик  светил старику в глаза, дед нехотя разомкнул веки-
-Ну что такое, даже здесь не выспишься, - стеная и потягиваясь, он взял в руки пульт от телевизора, щелкнул на  любимый канал:
-Сегодня утром был найдем труп молодой вдовы депутата – Пархоменкова Алексея Эдуардовича, Пархоменкова Алена Ивановна. Молодая женщина повесилась, возле ее тела была найдена записка, в которой говорится о том, что это ее добровольный шаг…
Пульт выпал из рук сторожа:
-Аленка. Что же ты наделала…
Хоронили Аленку возле ее Алеши, на ее памятнике была выбита надпись:
«Я лечу за тобой, потому что без тебя  мои крылья опускаются» Эту фразу она написала в своей записке.
С тех пор прошел уже ни один год, а дед Стефан все также охраняет кладбище, но теперь он следит не только за семейным склепом, но и за тремя могилками - Пархоменковой Марты Кирилловны, Пархоменкова  Алексея Эдуардовича и Пархоменковой Алены Ивановны…