***

ХУДЫШКА ОЛЕЧКА.


Леонтьев любил поесть всегда, но особенно в гостях и это уже перешло в патологическую привычку. Перед походом в гости, он уже не ел ничего дома с утра, а иногда и с вечера. И это сущая правда. Он сам об этом не раз говорил:   Поесть на халяву надо так, что бы только не сдохнуть,- при этом всегда омерзительно хихикал. Следует, правда, еще добавить, что после обильной трапезы в гостях, а он наедался всегда до отвала, Леонтьев шел в туалет и «сидел» там минут двадцать, а то и больше, затем возвращался и снова принимался за еду.
В туалет же, надо заметить, войти было уже невозможно. Ну, сколько людей- столько и запахов. И вот нашлись два приятеля, назовем их Толька и Колька, которые решили пошутить над любителем поесть, правда, не самым лучшим образом. Но теперь с высоты прожитых лет, над их шуткой можно и улыбнуться.
Очередная «компания» студентов, как раз намечалась в доме одного из шутников. И поэтому осуществить свой план  друзьям не представляло большого труда. Прежде всего, они на время «испортили» в туалете сливной бачок, прикрепив над ним табличку с надписью «Воду набирать в ванной», а на «испорченный» бачок поставили не большой тазик. Ну, кому было нужно, в тот день следовали написанной инструкции. Но Леонтьев только ел  и не думал выходить из-за стола. Друзья переглянулись, а вдруг сегодня так и не пойдет. Наконец «халявщик» глубоко вздохнул, взял пирожное «эклер» с двух укусов прикончил его, и запил лимонадом. Затем налил себе новый бокал, положил в свою тарелку очередную порцию салата и винегрета, украсив все это колбасой и сыром. И только после этого встал и направился в нужное ему место.
 Толька и Колька снова, но уже радостно переглянулись. Роли были распределены, и теперь нужно было только ждать и следить. Минут через пятнадцать  Леонтьев с тазиком в руках вышел из туалета и направился в ванную за водой.
Благо, что Толька был хозяином, поэтому, не привлекая внимания окружающих, мог спокойно крутиться по квартире и в нужный момент дал знак приятелю, а сам как бы случайно (на всякий случай) зашел в ванную с Леонтьевым. Колька не заставил себя долго ждать и пулей оказался в туалете. Там быстро открыл заранее приготовленную коробочку с большим дождевым червяком, которого бросил на оставленные Леонтьевым эскрименты, и крикнул:- Девчонки глист! Почему девчонки, до сих пор неизвестно, но повторять было не нужно. На крик «девчонки» почему-то откликнулись и девчонки и мальчишки. Толкая друг друга, все бросились в туалет, что бы посмотреть на живого глиста. И ничего удивительного! А где же его можно увидеть, не в зоопарке же!
Вокруг слышалось: Ой, какой большой! Ой, шевелится! А чей он?
- Да Леонтьева,- ответил Колька  соболезнующим Леонтьеву голосом.
А сам Леонтьев с тазиком в руках долго не мог понять, что они «там» все делают. А когда понял, и к тому же увидел, очень испугался за себя.
А тут еще худышка Олечка его спросила:- А ты не знал, что они у тебя есть?
Леонтьев не знал, что даже ответить, он стоял бледный и, наверное первый раз не думал о еде.
А шутники не унимались. Толька предложил выпить пару стаканов слабого раствора марганцовки, идти домой и тотчас сделать клизму, потому что, добавил Колька, если один выскочил второй еще там в тебе остался. Леонтьев стал совсем бледный. Худышка Олечка, пытаясь его успокоить, выдвинула гипотезу, что первый вышел, возможно, раньше, а этот второй последний сегодня. Леонтьев немного повеселел. Но шутникам это не понравилось, и Колька, развивая гипотезу худышки Олечки, сказал.- Может, большие и вышли, но дети точно остались,- а Толька добавил, что всех их окончательно можно вывести только в больнице.
Это была последняя капля, и Леонтьев, даже не выпив предложенной «марганцовки» пошел домой. А шутники  еще долго шутили. Сначала заставили всех тщательно вымыть руки, мало ли что, и  последовать их примеру, в ближайшие же дни сдать анализ кала. Они же решили сделать это уже завтра!!! Только худышке Олечке Колька шепнул:- Ничего не бойся, ничего не сдавай, потом расскажу, а что руки вымыла, от этого хуже не будет.


 Любвеобильный Юрка уже перешел все границы приличия. Сальные анекдоты, переходящие в казарменные в картинки,  рассказы о своих «подвигах» в красках, в которых даже трудно было понять, что правда, а что вымысел надоели всем; особенно  лучшей половине. Но остановить рассказчика никто не хотел, прежде всего, потому что старый друг, да и просто хороший парень. Но в то теплое, июльское утро Юрка перешел на новый этап, от слов к делу, или как тогда выразилась  худышка Олечка - от литературы перешел к театру.
Вечером на дачу приехала старая добрая компания московских студентов. Сидели в большущей комнате. Говорили обо всем , пили чай, пили и что по крепче. Хорошо было всем, а разве в студенческие годы могло быть плохо. Даже Юрка, отошел от своих принципов рассказывать то, что не всем нравится. Одним словом, вечер удался на славу. Но рано или поздно всему приходит конец, и веселая компания разошлась по комнатам большого гостеприимного дома, что бы утром снова собраться вместе.
Так оно и произошло. Довольно быстро мальчишки и девчонки снова заполонили гостиную, и было такое чувство, что встреча добрых друзей вообще не прекращалась. Разница состояла лишь в том, что вместо бутылок сухого вина украшавших стол вечером, теперь доминировал чай, конфеты, другие сладости и,  конечно черная и красная смородина,  принесенная хозяином  дачи Серегой из сада. Все здорово, все вместе! Нет не все. Не хватало Юрки и его подруги. Они были на втором этаже, но особо это никого не волновало. Придут, когда посчитают нужным. И Юрка не заставил себя долго ждать. Он появился на лестнице, со скрипом спускаясь вниз. Ну, появился и слава Богу. Но на Юрке не было одежды. Очки, конечно, были, а как же Юрка- и без своих очков, но другого ничего. Нет, была еще газета «Советский спорт», которой он прикрывал только нижнюю переднюю часть своего не богатырского тела.
- Охренел ,что ли? -спросил, улыбаясь, Толька.
Мальчишки засмеялись, девчонки хихикнули, а худышка Олечка закрыла лицо руками. Но Юрка был совершенно спокоен, ни один мускул не дрогнул на его нахальной роже. Он спокойно подошел к столу, поздоровался. Поднял указательный палец левой руки вверх (правой то рукой он держал газету, прикрывающую наготу), и с улыбкой сказал: - Миль пардон, господа, сигареты кончились, а дама требует. При этом он взял несколько сигарет из одной из пачек лежащих на столе, и медленно, не поворачиваясь, начал отступать к лестнице. Дойдя  таким образом  до нее, он резко повернулся, прикрыл свою голую задницу газетой и быстро поднялся наверх.
- Вот гад, - сказала Марина.
- Да ладно, он же с газетой, - весело сказал Толька.
- И тем более с «Советским спортом»,- добавил Колька.
Все засмеялись и почти забыли «явление Юрки народу». Но «явление» скоро повторилось. Выкурив взятую сигарету Юрка, вскоре снова появился на лестнице. На этот раз он был без газеты, но в плавках, за ним появилась его подружка, естественно одетая и ничем не отличающаяся от всех окружающих. Юрка прошел мимо всей «честной» компании, подмигнул рыжей Наташке и почти пропев: - Душ надо принять, - направился через весь участок к маленькой баньке.
Через пару минут Колька быстро, что-то шепнул Тольке и тоже вышел на улицу. А еще через несколько минут, когда уже почти все были в саду, из баньки выскочил Юрка, совершенно голый, и даже без своих любимых очков. С криками и руганью, но очень испуганный не разбирая дорожки и грядок, не прикрывая свою наготу, он пулей пробежал мимо всех и скрылся в доме. Все смотрели только на голого Юрку и не заметили,  как почти в этот же момент из бани вышел Колька, разумеется одетый и сразу же как ни в чем не бывало, присоединился ко всему удивленному народу. Выход Кольки почти никто не видел, разве что Толька еле сдерживал себя, что бы не рассмеяться. Из окна второго этажа  появилась физиономия Юрки, было видно, что он даже успел надеть рубашку, и по всей вероятности брюки тоже. Не хватало очков, но они, как потом оказалось были в руках у Кольки.
- Козел, придурок,- орал Юрка из окна и все  начали понимать, что эти слова адресованы Кольке.
- Ты что ему сделал?- Поинтересовалась рыжая Наташка.
- Ничего, мы только разговаривали,- почти невинным голосом ответил Колька.
- Только разговаривали? Сука ты! А хватал зачем?- не унимался из окна Юрка.
- А что хватал?- наивно спросила худышка Олечка.
- Тебе не понять! Со смехом крикнул Толька и уже больше не мог удержаться от смеха.
- Ладно, все нормально и все живы,- сказал Серега и обратившись к Кольке спросил.- Ну что там было то?
- Ну разыграл, пошутил я…когда Юрка уже совсем голый был, я вошел в баню и сказал ему, мол зачем нам девчонки, нам и без них может быть хорошо. Ну сказал, как можно серьезнее и ласковее… Правда, потом для большей достоверности погладил его по голой жопе. Но ни за что не хватал…Ну тут он и побежал.
Смеялись все, наверное, правда, одни над Юркой, другие над Колькой. Улыбался из окна и сам Юрка, который уже простил друга.
- Дурак ты, ну дурак! Очки у тебя? Не разбились? Сейчас спущусь…
Не смеялась только худышка Олечка, она только сейчас поняла, что к чему, посмотрела на Кольку влюбленными глазами и подумала:  Дурак, лучше бы ты мне под юбку залез», при этом она покраснела, но осталась очень довольна, что уже так думает. Но этого никто не увидел.
 
 Как же хороша пятница для студентов. Для всех, для нормальных и для ботаников. А
 уж как они ею воспользуются - это дело второе. Гудит и звенит от голосов клубная часть университета. Не видно ни одного грустного лица, а по -другому и быть не может-
семидесятые годы. Все устремлены к своей цели, к большой или маленькой, но обязательно доброй.
Колька и Толька тоже куда то бегут, и кажется, их невозможно остановить.
- Коля, Коля!
Друзья остановились. Колька покрутил головой: - Меня, что ли зовут?
- Да нет, не тебя, мало ли вокруг Коль. Идем, -усмехнулся Толька.
Но идти не пришлось, маша рукой, к мальчишкам спешила худенькая студентка в очках, с гладко зачесанными назад волосами и с непомерно большим портфелем.
- Худышка Олечка идет, сейчас что ни будь, тебе скажет, - язвительно сказал Толька.
- Ладно тебе, она же безвредная, и считает нас своими друзьями. Скажет, послушаем и пойдем.
- Коля, а ты куда, домой?
- Ну, не совсем, еще дела есть.
- Какие?
- Да всякая ерунда.
- Очень хорошо, что ерунда! Ерунду можно отложить на завтра.
- На завтра нельзя,- вмешался в разговор Толька, толкая приятеля в бок.
- А ты Толечка подожди. Я не с тобой разговариваю. Извини, конечно, отойди на минутку, ну, пожалуйста.
Толька не ожидал от нее такой прыти, покачал головой и отошел.
Худышка Олечка, посмотрела из под очков на Кольку, потом сняла их.
- Так вот, начала она, -сегодня пятница, и ты обещал пойти со мной на мультики.
- Когда?
- В пятницу, а сегодня пятница.
- В эту?
- Конечно в эту. Ты и в прошлую обещал, но пропал.
Колька задумался.
- А может в следующую пойдем,- но, посмотрев на ее доброе красивое личико, добавил,- или просто на неделе, а?
- А я сегодня хотела, ждала.
Колька молчал.
- Ну ты скоро?- крикнул Толька.
- Нет, не скоро. И вообще иди один, я не поеду.
Приятель разочарованно махнул рукой и быстро пошел к выходу.
- А куда ты собирался ехать?
- Теперь уже никуда, пойду с тобой в кино. Я же обещал.
- Это хорошо, что ты не поехал.
- Почему же хорошо?
- Потому, что я так загадала. Если со мной сегодня останешься, вообще никуда и никогда ездить не будешь.
-Она покраснела, надела очки, тотчас их сняла и снова надела. Колька на секунду даже потерял дар речи.
- Как никуда?
Худышка Олечка  снова сняла очки и более смелым голосом добавила:
- Будешь, конечно, но только вместе со мной.
Колька уже начал кое-что понимать.
-  А ты этого хочешь?
- Очень!
Колька улыбнулся, согнул левую руку, предлагая Олечке идти под руку.
- А можно с другой стороны, у меня портфель тяжелый,- пропищала она счастливым голосом.
- Давай его сюда, пойдем.
На улице Колька неожиданно спросил:
- А может ко мне, поедем? Чай пить, с мамой.
- Поедем.
- А если мамы еще нет, поедешь?
- Поеду,- при этом она как смогла, сжала руку.- Будем пить чай вдвоем и ждать маму.-Последние слова она произнесла с видом победителя.
- А давай, сначала  пойдем на твои мультики, я же обещал, а потом решим, что делать дальше, сегодня же пятница.
- Только мультики не мои, а наши. Мы в «Баррикады» поедем?
- Конечно в «Баррикады», а потом,  если ты еще согласна, обязательно на чай. Мама уже будет дома.
- Только бы попробовал не пригласить.-  Она улыбалась.
- А я, кажется, влюбился,- подумал Колька, и они побежали к подошедшему на остановку автобусу.