Дух Фиилмарнен и его дети Столкновение в Гаутанде

14. Столкновение в Гаутанде.


Однажды в конце весны Хиреворд отправился на охоту. Прошло четыре дня, а он не возвращался. Хилла то и дело выходила на улицу и глядела на лес, не появится ли где дымок сигнального костра. С той же целью Гюрд влезал на высокое дерево. Погода была сырая, над лесом плавал туман. Раз Хилле показалось, что она чувствует запах дыма, но никто кроме нее его не уловил. Все решили, что ей почудилось. Вечером того же дня пришел Ирне Снайдерс и сказал, что Хиреворд находится у них. Он упал и вывихнул ногу. Его нашли родичи по дыму сигнального костра, который Элсли не заметили из – за плохой погоды. Хиреворд очень беспокоился о своей семье и просил поскорее перевезти его домой. За Хиревордом отправились Стиг и Гюрд. Предполагалось, что они задержатся на день – другой у Снайдерсов в гостях. В поселок решили поплыть на лодке.
В первые минуты радости от того, что Хиреворд нашелся, никому не пришло в голову спросить, почему Ирне сам не привез родича на лодке, если дело было всего лишь в вывихнутой ноге. Мысль об этом пришла Гюрду в голову лишь тогда, когда они уже были в пути.
- С Хиревордом случилось что - то серьезное? – спросил он.
- Почему ты так думаешь?
- Ты мог привезти его по реке, что было бы короче. Вместо этого ты пошел пешком через лес.
- Верно, - согласился Ирне. – Но вы не беспокойтесь, он жив. Хиреворд действительно вывихнул ногу, свалившись в охотничью яму.
- О, великие духи! Он не напоролся на кол? – вздрогнул Гюрд, припомнив заостренное бревно, которое обычно помещали в охотничью яму. – Как он ее не заметил! Он ведь такой осторожный!
- Хиреворд спугнул оленя и бросился за ним через кусты. Все произошло очень быстро. Олень легко перепрыгнул яму, а Хиреворд, выскочив из кустов, свалился прямо в нее, потому что смотрел на зверя, а не под ноги, - объяснил Ирне.
- Попомните мое слово, это был не зверь, а злой дух, - вмешался в рас-сказ Стиг. – Где это видано, чтобы зверь заманил человека в ловушку, сам в нее не попав.
- Бабушка Алиа тоже так думает, - согласился с мнением кузнеца Ирне.
- А что было потом? – спросил Гюрд.
- Когда Хиреворд упал, он вывихнул ногу, но не задел кол, а только ободрал спину и повис на нем, зацепившись за него курткой.
- Видно, сила его амулетов была сильнее силы колдовства злого духа! – снова вставил свое замечание Стиг.
- Я тоже так думаю, - подтвердил Ирне и продолжил: - На дне ямы, кроме Хиреворда, оказался кабан, который свалился туда раньше. Бок его был разорван о кол, и он истекал кровью, забившись в угол.
- Я же говорил, что это не простой олень! – торжествующе заявил Стиг.
- Увидев человека, кабан рассвирепел. Глаза его налились кровью. Он завизжал, захрипел и попытался, встав на задние ноги, ударить Хиреворда клыками в живот. Не знаю уж как Хиреворд сделал это, он сам утверждает, что у него голова  была как в тумане, но он смог подтянуть ноги и двинуть кабана в морду. Ему повезло, зверь уже ослаб и потому рухнул со стоном, но от удара он сам сорвался с кола и упал на дно. От боли в ноге, вывихнувшейся при падении в яму, когда Хиреворд задел ею за стенку, в глазах у него потемнело. Тут кабан мог бы его убить, но зверь был на последнем издыхании. Все его силы ушли на последний бросок. Кабан дрожал и шумно дышал. Несколько раз он собирался вновь напасть на охотника, но Хиреворд тут же хватался за нож. Так они и лежали почти рядом некоторое время, то глядя друг на друга, то закрывая глаза от усталости. Потом кабан затих. Хиреворд решил, что он умер. Он сам стал впадать в оцепенение, все время думая о том, что сейчас встанет и попробует выбраться. В один миг, когда охотник потерял бдительность, кабан на него и бросился. Но это уже был конец. У него хватило сил только упасть на Хиреворда.
- Он нанес ему раны? – спросил Гюрд.
- Нет, наставил синяков и сдох. Хиреворд еле из - под него вылез, но на поверхность ему было не выбраться. Он просидел в яме двое суток, а потом мы с отцом его нашли, потому что это была наша ловушка.
- Он сильно пострадал? – снова спросил Гюрд.
- Не очень, только нога и сплошные синяки от ушибов и от того, что кабан его придавил. Собственно из - за этого я и не повез его в лодке. У Хиреворда все будет хорошо, надо только дать ему немного отлежаться. Вообще он и сам просил меня ничего вам не говорить. Он даже хотел полежать и сам пойти домой, но дело немного затянулось, и он испугался, что вы будете волноваться о нем.
- Еще бы, Хилла была готова бросить дом и ребенка, чтобы идти искать его в лесу!
- Этого он и боялся больше всего, - улыбнулся Ирне.
Дела Хиреворда оказались не так плохи, как подумал Гюрд из – за своеобразной манеры рассказа Ирне. Элсли решили погостить у Снайдерсов  сутки, чтобы дать время поджить многочисленным ушибам родича и утихнуть болям в его голове. Алиа настаивала, чтобы они остались подольше, но дома были одни женщины, и они решили не задерживаться.
Дома их встретили плачущие Хилла и Ойгла. Оказалось, что вчера утром Хелихелин сбежала из дома.  В то утро Ойгла отправилась в лес за малиной. В доме остались Хилла с ребенком и Хелихелин. Выйдя за чем - то со своей половины, Хилла столкнулась с сестрой, несущей большой тюк вещей.
- Куда это ты собралась? – спросила встревоженная Хилла.
- Только не вздумай меня удерживать, я все равно уйду, - вызывающе ответила Хелихелин.
- Куда ты идешь?
- Я ухожу, чтобы стать женой Агне Дарнера!
- Но ты не можешь стать его женой, - начала уговаривать сестру Хилла. – Ты знаешь, что наш род не отпускает ни мужчин, ни женщин, а род Агне не отпускает мужчин. Ты не можешь нарушить закон, которому подчиняется весь Гаутанд! Наш род находится под покровительством духа земли! Никто не посмеет оскорбить его! Родичи Агне не посмеют принять тебя, опасаясь нанести ему обиду! Подумай, что может из этого выйти! Тебя могут не принять в род там и изгнать здесь за нарушение закона!
- Закон обязателен для людей! – заявила Хелихелин. – Я же – дочь духа Фиилмарнена! Я стою над вами и вашими законами! Я гадала на костях в кузнице, и дух мне ответил, что я могу поступать по своему усмотрению!
- Подумай об отце! – взывала Хилла.
- Отец всегда хотел, чтобы я была счастлива! – ответила Хелихелин. – Я люблю Агне,  и без него мне счастья нет!
- Опомнись! Здесь столько хороших юношей!
- Уж не об Ирле Снайдерсе  ли ты говоришь? – расхохоталась Хелихе-лин. – Сама вышла за дурака, который сбежал от тебя перед самой свадьбой, а потом женился из жалости, и мне такого же хочешь навя-зать? Я люблю Агне и буду бороться за свою любовь, чего бы мне это не стоило!
После этого Хелихелин ушла в сторону реки. Хилла не смогла за ней пойти из - за ребенка.
Выслушав рассказ женщин, Стиг пришел в неописуемую ярость. Он решительно отказывался верить, чтобы его любимая дочь так могла поступить с ним. Он кричал, стучал кулаками по стенам, метался по дому как зверь в клетке. В конце концов Стиг пришел к выводу, что во всем виноваты Ойгла и Хилла, а Хелихелин была несчастной жертвой, которую обманули и выкрали из дому. Он не сомневался, что родичи Агне Дарнера побоятся оскорбить род Элсли и не примут Хелихелин как жену их родственника. Следовало, пока это не произошло, вернуть девушку домой,
 чтобы избежать позора.
     Стиг решил взять с собой Гюрда, чтобы плыть в поселок Снайдерсов с просьбой о помощи. Хиреворд и женщины остались дома.
      Гюрд не успел переброситься с мужем сестры ни единым словом по поводу этой истории. Смутно он чувствовал свою вину за то, что они скрыли от отца свидания Хелихелин с Агне на острове. В то же время Гюрд поражался выдержке Хелихелин: в дни, предшествующие побегу, ее поведение не вызвало ни у кого ни малейшего подозрения.
Когда Гюрд со Стигом спустились к реке, юноша вспомнил о запахе дыма, который почувствовала Хилла, когда ждала мужа.
«Неужели Агне был здесь так долго? – подумал он. – Неужели план побега был готов, когда вся семья волновалась за Хиреворда? А может быть, побег задержался именно поэтому?»
Как бы то ни было, Гюрд предложил отцу обследовать любимый остров Хелихелин. Толстый слой золы и обглоданные кости показали им, что Агне жил на нем довольно долго. След от лодки, которую столкнули с берега в воду, дал им знать, каким путем покинули остров беглецы. Закончив осмотр, отец и сын поплыли к Снайдерсам, помогая течению веслами.

Ситуация складывалась достаточно сложная. С одной стороны, Агне покусился на старый обычай, согласно которому род Элсли не отпускал от себя ни мужчин, ни женщин. Род кузнецов находился под покровительством духа земли, а, следовательно, нанесенная ему обида считалась обидой, нанесенной самому Фиилмарнену. Таким образом, его поступок навлекал гнев духа земли на всех Дарнеров. Отсюда вытекало, что Агне достоин изгнания. Стиг не сомневался, что этим дело и кончится. С другой стороны, выходило, что Хелихелин добровольно нарушила обычай, и по своему проступку ушла недалеко от Агне. Впрочем, нет, по мнению Стига, его дочь не могла совершить ничего плохого. Хилла солгала из зависти и для того, чтобы уменьшить свою вину. Ведь она и ее мать не усмотрели за девочкой! Нет, Стиг больше не сомневался, что его солнце, его Хелихелин была обманом и силой похищена бессовестным Агне!
В поселке Снайдерсов Стиг попросил помощи против злодея, укравшего его дочь. Как и ожидалось, Снайдерсы пришли в ужас и негодование. Мужчины быстро собрались и заняли места в лодках. В погоню за похитителем отправилось всего девять лодок. Задача осложнялась тем, что Агне Дарнер опережал их почти на двое суток, а плыть надо было по течению. С толку сбивало и то, что ни в поселке Дармутов, ни в поселке Эсклермондов лодки на реке не видели. Впрочем, она могла проплыть ночью. Также ее могли протащить  по противоположному берегу, чтобы не плыть на виду у всего поселка.
Погоне повезло лишь на третьи сутки к вечеру. Охотник из рода Сэндэль сообщил, что видел лодку с юношей и девушкой, которые усиленно гребли на восток. Стало ясно, что Агне плывет в земли, принадлежащие его роду.
Гнев участников погони возрос еще сильнее. Никто не поверил, что Хелихелин гребла вместе со своим похитителем, и вся ярость сосредоточилась, в основном, на молодом Дарнере, тем более что охотник видел лодку в сумерках и не настаивал на точности своих слов.  Особенно распалился Ирле Снайдерс. Он не давал покоя Гюрду излияниями своего возмущения. Гюрда же стало одолевать беспокойство. Дело в том, что его отец хотел верить и верил в похищение своей дочери. В этом он убедил и остальных своих спутников. Но у Гюрда были основания не доверять этой версии. Он не мог даже предположить, как поведет себя Хелихелин при встрече с отцом.
Переночевав в лесу, чуть свет погоня продолжила свое преследование. В поселке рода Элле им подтвердили, что Агне Дарнер проплыл мимо них вчера вечером, и что в его лодке была девушка. Жители поселка не сомневались, что он уже дома.
На пятые сутки в сумерках преследователи достигли поселка рода Дарнер. Он стоял на обрыве. Со стороны берега к нему можно было подойти только по открытому месту. Ворота частокола, окружавшего поселок, были заперты.
Приблизившись к поселку, Гюрд, Стиг и Снайдерсы стали кричать, вызывая главу рода – Фагни Дарнера, отца Агне. За частоколом были площадки, поднявшись на которые, человек мог возвышаться над ним на половину туловища. На них – то и появился Фагни Дарнер в окружении многочисленных вооруженных копьями и луками родичей.
- Кто вы такие и что вам нужно в моей земле? – высокомерно крикнул Фагни.
- Здесь находятся Стиг из рода Элсли, и Гюрд, сын Стига, а так же наши родичи Снайдерсы, - ответил Стиг. – Мы хотим знать, дома ли твой сын Агне.
- А какое вам всем дело до моего сына Агне?
- Он украл мою дочь Хелихелин. Я требую возвращения дочери и изгнания твоего сына, потому что в лице нашего рода он нанес оскорбление самому духу земли.
- Наш род отпускает от себя женщин в другие роды, а мужчинам повелевает искать себе жен  так же в других семьях. Мой сын Агне поступил по нашему обычаю. Девушка же пошла за ним добровольно. Уходите, нам не о чем говорить!
- Ты что же, Фагни, чувствуешь себя виноватым, раз говоришь с нами из – за частокола? Честному человеку незачем прятаться! Выйди к нам и выведи девушку для объяснений! – крикнул Айлиль Снайдерс, отец Ирне.
- Твой сын оскорбил весь род Элсли, навлек на всех вас гнев духа земли! Выйди и попробуй оправдаться, если сможешь! – вторил ему Ирле.
- Я хочу видеть свою дочь! - перекрывал их всех голос Стига.
- Хорошо, я спущусь, но после разговора вы все немедленно покинете мою землю, - гордо ответил Фагни.
Он  исчез за частоколом и вскоре вышел в полуоткрытые ворота в сопровождении вооруженных мужчин. Ни Агне, ни Хелихелин среди них не было.
- Так что вам нужно? – спросил Фагни надменно. Он был невысок рос-том, коренаст, лыс, но с окладистой бородой. Глазки у него были ма-ленькие и сощуренные. Руки он все время держал на кожаном поясе, на животе, заложив большие пальцы за верхний край, а остальные – за нижний. На его груди лежало широкой ожерелье из серебра с янтарями.
- Твой сын украл из моего дома мою дочь Хелихелин, оскорбив тем са-мым в лице моей семьи духа земли. Я требую вернуть мне дочь и из-гнать из твоего рода этого законоотступника, - заявил Стиг.
- Девушка пошла за Агне  добровольно, так что он не нарушал закон, - ответил Фагни.
- Моя дочь знает, что наш род не отпускает ни мужчин, ни женщин, так что он мог заставить ее пойти за ним только силой. Кроме того, я – отец, и она никогда не посмела бы меня ослушаться.  Не забывай также, что Хелихелин поручена мне самим духом земли, который является ее подлинным отцом. Доказательством тому служат волшебные амулеты, найденные при ней и Гюрде двенадцать лет назад. Верни мне дочь, иначе дух земли Фиилмарнен обрушит кару на твой род, - сказал Стиг.
- Дух Фиилмарнен поручил тебе вырастить ребенка, но он не поручал тебе распоряжаться его судьбой. Людским законам подчиняются люди, а происхождение Хелихелин божественно. Она не подчиняется законам вашего рода. Она даже не обязана слушать тебя, потому что ты простой человек, а она – дочь духа земли. Перед тем, как уйти с Агне, она гадала на костях и спрашивала волю духа. Он одобрил решение девушки, - ответил Фагни с насмешкой.
Снайдерсы зароптали и зашевелились. Дарнеры в ответ плотнее окружили главу своего рода.
- Отдай мне мою дочь, или мы дотла спалим твой поселок! – закричал Стиг.
- Выведите сюда девушку, пусть она скажет ему все как есть, - поджал губы Фагни и вскинул голову.
Хелихелин вышла очень спокойная, но с опущенными глазами. Она встала за спиной Фагни.
- Хелихелин, иди сюда и ничего не бойся, - сказал Стиг.
- Я никуда отсюда не уйду и останусь здесь как жена Агне, - ответила девушка.
- Ты знаешь, что наш род не отпускает женщин в чужие семьи.
- Это человеческий закон, а я  - дочь духа, - возразила она.
- Фиилмарнен поручил тебя мне! Он накажет Дарнеров за то, что они похитили тебя!
- Меня никто не похищал. Я приехала сюда по своей воле. Я гадала на костях, и дух одобрил мое решение уйти сюда. Подумай сам, дух любит меня, потому что я его дочь. Станет ли он карать того, кого люблю я? Наоборот, теперь его покровительство перейдет и на Дарнеров, - сказала Хелихелин, не поднимая глаз.
- Они запугали ее! Мы должны вырвать ее из их рук! – закричал вдруг Ирле Снайдерс и бросился в толпу, окружавшую Фагни.
Его порыв разрушил охватившее его родичей оцепенение. Словно волна бросились они на Дарнеров. Около двух десятков тел сплелись в рукопашной схватке. Оружие не применялось потому, что луки и копья вблизи были бесполезны и обе стороны их взяли скорее, чтобы показать свою решимость. Кроме того, первый убитый означал бы, что в силу вступил закон кровной мести, требовавший убийства человека за человека, что приводило иногда к полной гибели даже очень больших семей.
- Уведите девушку! Все к воротам! – кричал Фагни.
Хелихелин отчаянно визжала, отбиваясь от тянувшего ее в сторону родных Ирле. Несколько Дарнеров дубасили его кулаками и драли за волосы, стараясь отцепить от нее. В конце концов, им пришлось утащить его вместе с девушкой за ворота. Большинству Дарнеров удалось пробиться к воротам, которые захлопнулись и были заложены засовом изнутри.
- Выходи, трус Фагни! Или мы спалим тебя в твоем логове! – кричал окровавленный и растрепанный Стиг, грозя частоколу.
- Зажигай! – отозвался Фагни, появляясь сверху. – Только приготовься к тому, что мы перестреляем из луков всех, кто будет находиться в видимости от поселка! Кроме того, попробуйте подойти сюда, и мы перебросим вам головы ваших родичей!
По знаку Дарнера на стену втащили окровавленных и избитых Ирле, Рори и Кетиля Снайдерсов, которых Дарнерам удалось утащить за собой внутрь. Их заставили опуститься на колени.
Нападающие онемели. Их распирал гнев и ощущение бессилия. Они по-глядывали друг на друга как волки, попавшие в западню. Впрочем, в их руках было двое таких же избитых Дарнеров.
- Мы не злопамятны! – продолжал Фагни. – Если вы вернете нам наших родичей и уберетесь отсюда, то мы сохраним жизнь вашим, но они останутся у нас как залог вашего смирения и понесут наказание за нанесенные нам  обиды.
С этими словами Фагни намотал на руку длинные волосы Ирле и одним ударом железного ножа отсек их. Этим движением он превратил Ирле в своего раба, отомстив за его дерзкие речи и поступки. Это был страшный позор.
- Не смей, Снайдерсы – наши родичи, а мы находимся под покровительством духа земли! – закричал Стиг отчаянно.
- В моем доме живет дочь духа земли, так что это ты и Снайдерсы ос-корбляете своим поступком волю духа! – возразил Фагни. – Дух выразил согласие на то, чтобы Хелихелин жила здесь! Мой род теперь тоже находится под покровительством духа земли, так что верни моих родных!
Возразить было нечего. Дарнер был со всех сторон прав. Из справедливых мстителей нападающие сами превращались в преступников. Стиг был так сражен этим, что ему отказал дар речи. Гюрд воспользовался молчанием отца. В начале похода гнев его сосредоточивался на одном Агне, во время переговоров и драки все Дарнеры превратились для него в одного коллективного Агне. Сперва ненависть ослепила его, но она же, при виде пленных, нашептала ему выход.
- Теперь ты под покровительством Фиилмарнена, Дарнер, как и мы,  - крикнул Гюрд. – Да, мы не можем ворваться к тебе, не оскорбив волю духа, но мы имеем равные с тобой права! Мы не вернем твоих родных, но и не убьем! Мы их тоже сделаем своими рабами!
С этими словами Гюрд ударом в плечо заставил одного из пленных, совсем молодого воина, упасть на колени и схватил его за волосы. Пленный попробовал вырваться и отчаянно мотал головой, но его крепко держали Айлиль и Мурир, отец Ирле. В глазах молодого воина стояли злые слезы: потерять волосы и стать рабом – это было самое позорное из того, что с ним вообще могло случиться.  Намотав заплетенные в косу волосы на руку, Гюрд поднял голову и закричал Фагни:
- Ты еще можешь получить своих родных обратно, если сейчас же отпустишь Снайдерсов!
Теперь наступила очередь сердцу Фагни забиться от горя. Второй пленный был его родным племянником, и с его горькой участью дядя легко бы примирился, но первый был его любимым и младшим сыном. Бросив взгляд на пленных Снайдерсов, глава рода Дарнер не мог сдержать злобы по отношению к Ирле, который посмел за этот день несколько раз задеть его самолюбие. Он пихнул его ногой.
- Я согласен обменять человека на человека! – заявил он, пытаясь пока-зать, что его позиции нисколько не ослабели.
- Нет! Ты вернешь нам всех! В счет третьего у тебя останется Хелихелин! – столь же уверенно возразил Гюрд. – После этого мы уйдем.
- Мне надо подумать! – Фагни сделал движение, словно хочет уйти. На самом деле он хотел проволочками добиться уступок у противников.
- Тогда мы тоже уйдем, - ответил Гюрд. – Мы поедем домой, а ты мо-жешь приехать к нам, привезти наших родных и забрать своих!
Фагни остановился. Во - первых, для него было бы позорно ехать на поклон к Снайдерсам и Элсли. Во - вторых, его поступок с Ирле не одобрили бы по всему Гаутанду, так что это было бы еще и опасно.
- Хорошо, - крикнул он, - будем меняться! Сейчас я отдам приказ, чтобы вас впустили.
- Нет, мы идем к своим лодкам, а вы выйдете к нам. Поменяемся на берегу, - отозвался Гюрд.
- А вдруг они не отдадут Ирле? – выразил свои опасения Мурир Снай-дерс.
- Отдадут.
Снайдерсы и Элсли спустились к реке и заняли места возле своих лодок. Через некоторое время туда явились Дарнеры.
- Не подходите к воде, - потребовал Гюрд. – Пусть подойдут только три человека с тремя нашими пленными.
- Не молод ли ты всем указывать? – отозвался кто - то из Дарнеров.
- Если я вас не устраиваю, мы найдем кого - нибудь подходящего на нашей земле, - ответил Гюрд, показывая, что готов уехать.
- Ты спугнешь их, - шепнул ему Ирне, с которым они занимали одну лодку.
- Они не должны усомниться в нашей решимости.
Когда шесть человек спустились к самой воде, было решено, что по особому знаку Дарнеры оттолкнут от себя двух пленных в сторону лодок, а Снайдерсы – одного пленного в сторону берега. После первого обмена Снайдерсы получили обратно Кетиля и Рори, а Дарнеры – племянника. Затем были обменяны Ирле и сын Фагни, причем Мурир в последний момент отсек ему волосы.
Поступок отца Ирле вызвал ярость Дарнеров, они выхватили луки и начали стрелять. Снайдерсы, быстро оттолкнувшись веслами от берега, вывели лодки на середину реки. Большинство стрел попадало в воду, и лишь одна скользнула по лицу Стига, но он даже не шевельнулся. После разговора с Фагни он впал в оцепенение. Безропотно он позволил отвести себя и посадить в лодку, но даже и не подумал помочь грести. Снайдерсы Мурира не осуждали. В любом случае, по обычаю, они должны были отомстить за нанесенное оскорбление. Теперь они были с Дарнерами квиты.
Они плыли всю ночь, лишь утром остановившись в поселке рода Элле. Элле встретили гостей радушно, но просили не задерживаться. Их родичи находились в заложниках у Дарнеров, что позволяло последним безнаказанно браконьерствовать во владениях рода Элле. Жители поселка боялись, как бы известие о том, что Снайдерсы и Элсли  были приняты у них, не повредило заложникам. Впрочем, гости и сами спешили поскорее достигнуть мест, где у них были прочные родственные связи с другими родами.
Впервые спокойно отдохнуть они смогли только в поселке Эсклермондов. Почти все сразу повалились спать, только Стиг остался сидеть во дворе, глядя в землю невидящими глазами. Не спали также Гюрд, не спускавший глаз с отца, пребывавший в молчаливом отчаянии Ирле, его отец Мурир и дядька Айлиль. Они сидели на бревне возле дома, в то время как Стиг – на куче суков, заготовленных на дрова. Одной рукой Мурир обнимал сына за плечи, потирая его руку, чтобы Ирле не замерз, а другой поглаживал обрезанные волосы – знак раба.
- Гюрд, отец твой точно не знал, что Хелихелин ушла с Агне по доброй воле? – спросил Айлиль.
- Нет.
- Это хорошо. Иначе бы получилось, что он нас сознательно толкнул на войну с родом, состоящим под покровительством духа земли. Вся вина теперь падает на Хелихелин. Она не сказала отцу, что гадала на костях, ввела в заблуждение Стига, а он – нас. Кто вам сказал об исчезновении девушки?
- Хилла.
- Ну, конечно, она видела их вдвоем, и решила, что Агне украл вашу сестру, - сделал вывод Айлиль.
Гюрд нагнулся вперед, обнял колени и стал думать о том, кто больше всех виноват в этой истории.
Виновата Хелихелин. Она презрела все обычаи и бросила свою семью. Она пыталась скрыться тайно, не думая о том, что подумают родные о ее исчезновении.
Виноват Стиг. Он знал со слов Хиллы, что дочь сбежала, а не была похищена, но это никогда бы не уложилось в его голове. В любом случае он поехал бы к Снайдерсам, утверждая, что Хелихелин украли.
Виноваты он сам и Хиреворд, потому что скрыли встречи Хелихе-лин и Агне на реке, желая избежать семейного скандала. Даже сейчас, в разговоре с Айлилем, Гюрд умолчал об этом. Он не хотел, чтобы его сестру считали безнравственной и погибшей девушкой.
Но больше всех виноват Агне. Он сумел ловко сыграть на вере де-вушки в ее божественное происхождение. Зачем? Хотел ли он заручиться покровительством Фиилмарнена для своего рода или действительно любил Хелихелин?
Все бы правильно, да вот мысль о божественном происхождении своем и своей названой сестры внушил всем Гюрд. Но его - то дух признал в конце  концов своим сыном, открыв тайну железа, только распространяется ли это признание на Хелихелин?
Размышления совершенно завели Гюрда в тупик. Он чувствовал, что произошло нечто непоправимое. Юноша ушел в дом и попытался забыться во сне, но даже к утру тяжесть на сердце его не оставила.
На следующий день к полудню Снайдерсы благополучно добрались до своего поселка, где Стиг и Гюрд с ними распрощались. При расставании Гюрд обнял Ирле и шепнул ему:
- Совсем скоро волосы отрастут.
К вечеру Элсли и сами были дома.
Прошло полгода, но Дарнеры ничего им не сделали, хотя и слыли людьми злопамятными. Они опасались, по - видимому, потерять покровительство духа земли. А весь Гаутанд замер в ожидании: какой же из двух родов выберет, в конце концов, дух Фиилмарнен?