Девочка, которой никогда не было... I

     Я никогда в жизни не врал потому, что у меня не было в этом потребности. Человек, который в детстве не научился врать, во взрослой жизни, рано или поздно, обязательно столкнется со значительными проблемами при общении с другими людьми. Ему надо быть готовым к тому, что вскоре на личном опыте он убедится в том, что правда не всегда, не везде и не всем нужна. В детстве мы не догадываемся о том, что взрослые, по каким-то ведомым только им причинам, чаще всего правду умалчивают или скрывают от детей, не объясняя им того, почему излишняя искренность или правдивость создают нам самые неожиданные проблемы.
     ***
                Надо быть правдивым, но не всегда, не везде и не со всеми.
     ***
     В детстве мне казалось, что правдивый человек – это герой, по крайней мере, такой шаблон навязывается детям взрослыми, родителями, учителями и примерами поведения литературных героев. Став взрослыми, мы не всегда задумываемся над тем, что правдолюба, всегда говорящего правду, назвать героем можно с большой натяжкой.
     В глубине души в детстве я с большим недоверием относился к призыву взрослых: «Всегда говори правду!». Интуитивно я понимал, что быть правдолюбом не совсем хорошо. То, что взрослые, требуя от детей говорить правду, руководствуются какими-то своими интересами, не вызывало у меня никаких сомнений. Я был уверен, что взрослые, просто напросто, предпочитают не говорить о них. Сейчас, во взрослой жизни, справедливость этого предположения   мне понятна – взрослые чаще всего желают знать о своем ребенке как можно больше. Им важно знать так же то, что делает ребенок и как поступает в тех или иных ситуациях, когда контроль со стороны взрослых отсутствует или, когда такой контроль просто невозможен. Желания взрослых понятны. Но, тем не менее, еще в детстве я понял, что говорить правду надо не всегда. Взрослые почему-то не объясняют детям того, что в жизни, очень часто бывают такие ситуации, когда правды лучше не говорить. Вступая во взрослую жизнь, каждый из нас на личном опыте со временем приходит к простому выводу – быть правдивым порой не выгодно, а неумение врать или, если быть более точным, умалчивать правду создает правдолюбу проблемы в общении со сверстниками и коллегами.
      ***
            Неумение врать – это не проблема, это стиль жизни.               
      ***
     Надо признаться, что в детстве я не научился врать потому, что примерно с пяти-шести лет я почти все время был представлен сам себе. Мой старший брат Ян предпочитал компании своих мальчишек-сверстников, а меня игнорировал. Я был младше брата на четыре года, что для брата создавало определенные проблемы. Мальчик, таскающий с собой малышню, в коллективные игры сверстниками не принимался. Его, как правило, отправляли подальше, поучительно бросив вслед: «Тебе наказали смотреть за малышней! Вот и смотри!» В свое время многие сверстники моего брата сами были няньками и прошли через этот этап. Они, имея за спиной опыт няньки, прекрасно понимали, что вкладывается взрослыми в понятие «смотреть за малышней!»
      Однако мой брат, всегда находил решение, которое позволяло ему освободить себя от роли опекуна и получить личную свободу хотя бы на какое-то время. И все это, несмотря ни на приказы родителей, ни на предостережения сверстников. Он удивительно быстро пристраивал меня к какой-нибудь няньке за обещание угостить конфетой или чем-то вкусным. Желая, как можно скорее получит свободу и возможность распоряжаться собой, он иногда прибегал к очень простому решению – запирал меня на час-два дома одного. Безусловно, игра в футбол или войну со сверстниками для него была намного интереснее, чем игра в песочнице с таким малышом, как я. При этом он всегда заставлял меня дать клятву, что я ничего не расскажу маме. Я не спорил и соглашался дать ему такое обещание. Это научило меня одному – если не можешь сказать правду, то лучше молчи.
       ***
               Одиночество – это особая форма восприятия мира. 
       ***
    Предоставленный сам себе, я часто находил себе занятие сам. Особенно меня увлекала игра с пластилином, с разноцветными брусочками, из которых можно было сделать абсолютно все, начиная от посуды до человека или зверя. Не менее интересно было придумывать себе игры с вылепленными из пластилина игрушками, это чудесное занятие увлекало меня и надолго, кроме того, на следующий день можно было придумать продолжение своей вчерашней игре с пластилиновыми игрушками.
      Успешно освоив искусство лепки из цветного пластилина, я начал придумывать себе друзей-героев, которые могли бы мне заменить старшего брата и стать частью моей жизни хотя бы на то время, когда я остаюсь один. Чаще всего это были друзья-герои, которые защищали меня от фантастических чудовищ и других обидчиков. То, чего мне не хватало в реальной жизни, компенсировалось играми с пластилиновыми игрушками, среди которых у меня были и друзья, и защитники.  Проживая жизнь в придуманном мной мире, я иногда, забывал обо всем на свете и даже о том, что брат вернулся, оставив свои игры, чтобы выполнить главную обязанность - покормить меня. Выполнение этой каждодневной обязанности брата, контролировалось очень строго. Порой я капризничал и отказывался от еды, такие случаи были редки, но именно они создавали моему брату неожиданные проблемы. Мама, вернувшись с работы, первым делом проверяла, что из оставленного нам на обед мы съели. По остаткам еды в кастрюлях она безошибочно определяла то, что мой брат мною в какой-то конкретный день не занимался. Если такое случалось то, брат получал нагоняй, а мне устраивался настоящий допрос, в котором я впервые познакомился с такими понятия, как ложь и правда. Мама всегда ругала моего брата, обвиняя его в том, что он не дотягивает до звания старший брат. Мой брат всячески оправдывался. Во всех разборках я оказывался главным виновником потому, что брату важнее всего было доказать свою невиновность. То, что я не был накормлен и оставленный нам обед оказался нетронутым, представлялось маме страшным преступлением. Объяснения брата всегда были просты: «он не хотел кушать! Он то, что не доел, вылил в кастрюлю!» Расспрашивая меня о том, чем я занимался сегодня, мама незаметно для меня, выпытывала у меня почти все. Она умела докапываться до истины и выуживать у меня нужную ей правду. Мне эти расспросы-допросы не доставляли никого удовлетворения. Именно во время этих самых расспросов-допросов я понял, что правда не всегда бывает мне на пользу. Однако, научиться замалчивать и скрыть правду от мамы у меня никогда не получалось.   
     Тем не менее, в моих отношениях с братом ничего не менялось. Каждый из нас жил своими интересами. Я все больше убеждался в том, что самое интересное в моей жизни – это играть со своими пластилиновыми игрушками в придуманном мной мире. Там, как правило, никто ни с кем не ругался. Не было никаких разборок, расспросов и допросов. Придуманные мною во время игры сценарии-истории поначалу не имели продолжения. Но, со временем я стал возвращаться к тому, что было придумано вчера, и далее старался придумать продолжение вчерашней, неоконченной игре. 
              ***
                Мои воображаемые игры были хороши тем, что в них
                я, как игрок, всегда был в роли лидера.
               ***
      Вечером, убирая свои игрушки в картонную коробку, я, как правило, рассуждал вслух, как бы подводя итог только что закончившейся игре: «Сегодня, все было хорошо. Но, завтра будет еще лучше!» Мой детский оптимизм смешил взрослых, которые иногда спрашивали у меня: «Откуда у тебя такая уверенность?»
      Я, не раздумывая, почти всегда отвечал одно и то же: «Завтра я сделаю игрушки еще лучшие, чем сегодня потому, что я уже знаю, как это делается».

Продолжение:
http://www.proza.ru/2012/09/12/969
© Copyright: Ан Леере, 2010
А.Leere.
Иллюстрация:
http://www.photosight.ru/photos/2003640/