Человек

Он спустил после себя и вышел из туалета. В баре с друзьями им нравилось играть в игру: кто больше снимет девчонок. Ему везло. Сегодня их было уже три. Кристи, Кристал и Кэрол. Друзья смеялись над ним. У них было по две. Смеялись, потому что он был высокий и неуклюжий. С желтоватыми зубами. У него были очки с такими диоптриями, что его глаза того и гляди, казалось, взорвутся. Глаза у него были синие. Поэтому, когда женщины, девочки, дамы, проститутки, домохозяйки, бабушки, стюардессы, и прочие представительницы прекрасного пола смотрели в них, им казалось, что они вот-вот поглотят все углы пространства вокруг. А друзья смеялись над ним, ведь у него был странный акцент, который не вязался ни с одним известным языком мира. Но у него был добрый нрав. Он был таким человеком, которых очень редко можно увидеть в уныние, одним из тех, кого никогда не увидишь на спине у другого, который никогда не смеётся над чужим несчастьем, потому что такие люди не любят показывать свои слёзы, ведь понимают они, что у каждого человека слёз уготовано ровно столько, сколько сможет он выдержать – и нечего жаловаться. Ведь такие люди, они понимают, что поддержка, любой хороший поступок, могут спасти жизнь, которая вечно находится в опасности, из-за не совсем удовлетворённого жизнью разума. За это его любили друзья. Сильно любили. За это женщины, девочки, дамы, шлюхи, домохозяйки, бабушки, стюардессы, горничные, поэтессы, пианистки, скрипачки, продавщицы, начальницы, и прочие представители поднебесья дружили с ним. Как с лучшим другом.
В баре они предпочитали пиво. Преимущественно, Будвайзер. Он любил виски. Преимущественно, Джим Бим. Он мало пил. Два – три стакана.
С Кристи он познакомился, когда в музыкальном аппарате заиграла песня Джона Ли Хукера «Ревность». Он любил блюз. Джон Ли Хукер тоже. Поэтому и играл его. А он слушал. Было бы странно, если бы не так.
Кристи любила танцевать. Она любила шумную и быструю музыку. Когда заиграл блюз он пригласил её на танец. Она танцевала только с красавцами. Но, взглянув в его глаза, её руки сами опустились на его плечи. Они танцевали медленно. Медленно и нервно. Подобно дуновению ветра и тишине перед грозой. Он сказал ей об этом, и она улыбнулась. Он говорил с ней. Она смеялась. Потом они пошли выпить. Когда она взглянула в его глаза, ей показалось, будто в каждом углу пространства существуют только они и распространяются всё шире и шире. Что только эти глаза знают все причины всего, что происходит, что только эти глаза могут говорить правду и никогда не врут. Она молча смотрела в них, примерно минуту, потом улыбнулась, взяла стакан и глотнула.
Его друзья знакомились с девчонками, чтобы потом отвести их к себе домой. А наутро забыть. Он знакомился, чтобы отвести их к себе в сердце, а потом не забывать никогда. Поэтому его сердце часто болело.
Когда они выпивали за барной стойкой, бармен Майк весело встревал в их разговор. Ему было приятно, что бармен помнит своих завсегдатаев. Ему было приятно, когда его вспоминали дворники, уборщицы, гардеробщицы, кухарки и вообще все, с кем он виделся минимум два раза. С Кристи они говорили обо всём. Он рассказывал ей всё. Он вообще всегда рассказывал всё, словно боялся, что не успеет что-то важное сообщить. Кристи смеялась.
Через час у неё зазвонил телефон, и ей пришлось уйти. Он сказал, что будет ждать её здесь каждый день. И что будет рад снова пообщаться. Она кивнула и выбежала из бара.
 - Как дела? – спросили его приятели, когда он вернулся.
 - Не плохо. Представляете, её зовут Кристи. Красивое имя. Она работает кем-то вроде продавца. Приятная девушка.
 - А ты взял у неё номер телефона?
 - Нет, зачем? Мы всё равно ещё встретимся.
 - Боюсь, что нет. – Сказал его друг и вышел из бара.
 Друзья его любили играть на бильярде. Он очень любил наблюдать и делать ставки. Когда он ставил на одного игрока, он с не меньшим волнением сопереживал другому, ведь они оба были его друзьями. В этот вечер он поставил на Гарри пять долларов, однако, иногда создавалось ощущение, что он больше волнуется за Тони. Тони был соперником Гарри, и плохо играл. Кий после его ударов не раз скользил мимо шаров. Все смеялись. Он подбадривал Тони. Когда Гарри выиграл, он отдал половину вырученных денег Тони. Он всегда возвращал деньги проигравшему, чтобы не было обидно, и чтобы друг не заточил камень неприязни к своему другу.
Кристал сама подошла к нему, когда он заказал ещё выпивки у Майка. Он, разумеется, заказал выпивки и для неё. Она выглядела шикарно: чёрное платье так подчёркивало все достоинства её фигуры, что она казалась списанной с портрета идеальной женщины. Такой она казалась всем мужчинам. Но он не принимал идеалов. Он считал, что идеальным может быть только ребёнок, который в силу возраста, находится только лишь под влиянием природы. Кристал была далеко не ребёнком. Ей было двадцать восемь. Но, он сразу сказал ей, что её движения подобны волнению океана, когда в нём отражаются звёзды и стоит полный штиль. Кристал улыбнулась. Она улыбнулась и взглянула в его глаза. Когда его взгляд обрушился на неё, ей показалось, что в каждом углу пространства расцвели прекрасные цветы, и укрыли собой всё вокруг, образовав некое покрывало, присланное в этот мир, чтобы собой прикрыть всё зло и всю ненависть.
Кристал слушала его очень внимательно. А он говорил. Через полчаса зазвонил телефон и ей пришлось уйти.
 - Эй, донжуан, как дела? – спросили друзья, когда он вернулся в их компанию.
 - Отлично, а у вас?
 - Что вы с ней обсуждали? Она прям глаз от тебя не отрывала!
 - Да так. Я ей рассказывал, как в детстве мечтал полететь в космос.
 - Ну ты даёшь! Поинтереснее тем не нашлось?
 - По-моему, она не скучала, – улыбнувшись, ответил он и глотнул из своего стакана.
 - Взял телефончик-то?
 - Нет, зачем? Я сказал ей, что буду ждать её здесь каждый день.
 - Думаешь, придёт?
 - Думаю, да.
 - А мне кажется, нет. – Сказал его друг, надел куртку и вышел из бара.
Кэрол плакала, разбавляя слезами виски в стакане с водой, когда он подошёл к ней. Он сел на соседний табурет и заказал себе выпить. Майк с радостью налил. Он не спрашивал у неё, почему она плачет. Нет, он просто столкнулся с ней взглядом и она увидела его глаза, и ей показалось, что она их уже видела. Ей показалось, что она уже была в том месте, где кажется, что в каждой точке пространства распускаются цветы, и все переживания странным образом становятся настолько ничтожными, что даже цветы смеются над ними. Она спросила у него, почему он не со своими друзьями. Он спросил, почему она без подруг. Они смеялись.
Через двадцать минут у неё зазвонил телефон, и ей пришлось уйти.
; Слушай, странный ты парень. – Обратился к нему Майк.
; Да, я знаю. – Сказал он и пошёл к друзьям.
Потом они с друзьями решили уйти. Майк попрощался со своими постоянными клиентами. Они ушли.
Было поздно. Они направились гулять по городу. Фонари красиво освещали те дорожки, что днём не вызывали ни капли восторженных взглядов.
Ночью, вообще многое выглядит намного интереснее, нежели днём. У них был друг, который любил ночью смотреть в зеркало. Они, вместе со своей девушкой, напивались, а потом вместе смотрели по ночам в зеркало. Им нравилось фантазировать, глядя на свои отражения, как они заведут детей, купят дом на берегу моря, собаку, построят для неё будку, кошку, велосипеды, большой телевизор, миксер для приготовления коктейлей, и будут вместе наслаждаться жизнью. Они смотрели так каждую ночь. При выключенном свете. Потом, правда, через два месяца этот парень загремел в дурдом. Говорят, что сильное алкогольное опьянение и постоянное разглядывание своего отражения, играют в плохую игру с психикой человека. И что однажды он просто сорвался, разбил зеркало, а потом начал орать. Орал всю ночь, а наутро его упаковали в белую рубашку с длинными рукавами, чтобы связывать руки за спиной, и отвезли орать в другое место. Говорят, правда, ещё, что он спятил, когда целый месяц не видел в отражении её.
 Они гуляли по бульварам города и пели песни. Он очень любил петь. У него не было слуха, а его загадочный акцент не позволял ему похвастаться наличием голоса. Однако пел он неплохо.
 - Знаешь, что все девушки, с которыми ты сегодня познакомился в баре, проститутки? – спросил его шёпотом Тони.
 - С чего ты взял? – ответил он.
 - Так Гарри за полтинник поимел Кристи в туалете, а Сэм, за сотню, отвёл Кристал домой. Я твой друг, и мне очень обидно смотреть, как ты открываешь свою душу всяким шмарам.
 - Ни один человек не заслуживает такого.
 - Особенно, ты!
 - Да нет, я про девушек. А как же Кэрол?
 - Она…ну, в общем, она, может, ещё и нормальная.
 - Ну, вот и хорошо. – Улыбнулся он и похлопал Тони по плечу.
 - Эй, Тони! Сколько ты заплатил этой Кэрол за туалет? – выкрикнул Гарри.
 - Двадцать пять. – Опустив взгляд в асфальт, робким голосом ответил Тони.
 - Ого! Да ты не продешевил! Она милашка. Давай-ка завтра навестим их ещё раз! – не унимался Гарри.
Какая-то неловкая тишина обрушилась откуда-то сверху в этот момент. Тони смотрел вниз. А он смотрел на Тони, затем улыбнулся и прижал его к себе.
 - Ну, вот и хорошо. – Сказал он, похлопав Тони по плечу. – Значит, и я их ещё раз увижу.