О маленькой собачке

Нет повести печальнее на свете…

По-моему, так Тургенев

Жила-была за Кремлёвской стеною, как у Христа за спиною, большая русская барыня, старая, некрасивая и фатально глупая. А прислуживал ей по домашним делам один мужик: немой, горбатый, борода лопатой, весь синий от воровских мастей, – короче, образец для патриотических повестей.
Барыня от нехрен делать в окошко таращилась и семечки лузгала, мужик самогон жрал да правительство хаял, изъясняясь неприличными жестами да непристойной мимикой. Одним словом, типичные антагонистичные представители коренного народонаселения.

Вершки и корешки: одна извилина на две башки.

Жили они вместе ни много на мало, а целую вечность. И так за это время друг другу до смерти надоели, что хоть трави грибами, хоть рви зубами.
Барыня от скуки мужику в чай хлорку сыпала, он ей в ответ листовки да прокламации в кровать подбрасывал. Барыня подлеца выпороть приказывает, а тот ей *** в окошко показывает. И оно, конечно, приятная дерзость… Но – превосходство нам от Бога дано. Пролетарий? Фу, мерзость.

Вот что значит в прикупе Дама пик:
классовая ненависть завела в тупик.
Миротворца поблизости не случилось,
прескверная история приключилась.

Была у мужика собачонка, и он её любил. Как-то в ночь на Рождество барыня от глупости и старческого маразма говорит:
– Мужик, убей проклятую собаку, она украла у меня кусок сала.
Мужик взял и послушал в кои-то веки барыню, утопил собаку в проруби, выпил водки стакан и лёг спать на диван. А хозяйка сняла промокшие валенки, перекрестилась и заперлась в своей спаленке.

Явился обоим во сне Козёл в разбитом пенсне.
По-человечьи мычал, и головой качал.

Ну так вот, а собачонка знай себе опускается кверху пузом в бездну вод речных.
– Фатальная ошибка? Недоразумение? В глазах застыло недоумение…

Погубил хозяин – палач. Плач, сердце собачье, плачь.
Не утихает смертельная обида.

Отметка «ноль». Приплыли. Вот оно – царство Аида.

Окончено хождение живой души по мукам.
Раздайся, море, дай дорогу в Рай невинноубиенным сукам!

Заходит она, сердешная, в приёмное отделение, озирается и охреняется: сидит за столом не холёный мужик, не баба толстозадая… Собака чудовищная хвостом виляет приветливо.
Есть на планете скотина разная, но эта – уж слишком своеобразная. Три головы, пасти, исполненные зубов, белеют ошейники из человеческих черепов.

Пережиток классической древности;
глаза горят от служебной ревности.
Порвёт ненавистного гада хранитель Эллинского Ада.

Вот так вторгается давно прошедшее
в событие, намедни произошедшее.
Никак не думали, не гадали… Хотя, на Руси и не такое видали.

Обнимает трехглавый кобель суку печальную, заказывает по Интернету службу венчальную.

Глупая русская барыня, трактором её мать бы…
Да знаете ли вы, что такое – собачьи свадьбы?

Не видали на Руси подобного пира; собрались борзые псы со всего мира. Излила им сучка небывалое горе…
Всколыхнулось, ощерилось клыкастое море.

Пьяные гости орут «Горько! Горько!»
(по-гречески, АВРОРА – « кровавая зорька»),
влез на стол тамада Ельцин Борька.

Вращает зенками грозно:
– С утра, – говорит, – было рано, ещё стакан – будет поздно.

Пособим межвидовому браку, устроим БОЛЬШУЮ ДРАКУ.
Долой рукоплескания, да здравствует кровопускание.
Собачье племя, не трусь! Псы – рыцари, айда на Русь!
Свора блохастых Ариев, рви буржуев, жри пролетариев!

– Лети, лети, лепесток! Укажи нам путь на восток,
к потайной дверце в русское сердце.

Красное Солнышко закатилось, стая бешеных псов на восход покатилась.

Не в чести у сволочи разумные доводы, к столбу доебаться изыщут поводы. А тут ещё эта страдалица… Не оправдаться, язык от стыда отвалится.
Народ туповат. Сам во всём виноват. О том, что не все дома, получены справки из дурдома.

Маразматичку и дурака не призовёшь к отчёту.
Братцы, снова у нас война… Которая по счёту?

*
ЭТОГО ТЕКСТА ПРОСТАЯ МОРАЛЬ ДОСТУПНА И ДАУНУ
ЛЮБИТЕ БЛИЖНЕГО, КАК БУДТО СЕБЯ,
НЕ ОБИЖАЙТЕ ФЛОРУ И ФАУНУ!