Начхальство

 Вот скажи мне, мил человек, что ты видишь, входя в любой кабинет со столом? Нет, обстановка этого казенного кабинета совершенно не интересует. У всех всё одно и то же: стол, кресло, стулья для посетителей. Что в кресле-то ты видишь? Прилизанную, аккуратную голову? Голова нахлобучила на себя очки? Голова пишет? Э, нет, брат, это крупная мистификация из области иллюзионизма. На самом деле в кресле сидит оболочка, скрывающая под собой нечто совсем иное. И это самое настоящее мошенничество! На самом деле в каждом кресле сидит ужасный инопланетный монстр, понимаешь?! Просто монстр этот здорово маскируется под человека. Однако, земляне тоже не лыком шиты и его, монстра, легко можно узнать по приметам. Сейчас объясню.

 Самое простое. Возьмем глаза. В глаза же этих кабинетных каждый хоть раз, да заглядывал? А что там видно, на дне этого зеркала души? Стеклянные глаза, безжизненные. В них пустота и мрак. Значит, души-то в них и нет? Так выходит? А какой же он без души – человек-то? Франкенштейн. Монстр. Вот то-то и оно. И так – в каждом кабинете, в любой инстанции, на всем континенте! В Америке не был, не знаю, но говорят, там все на ушах ходят. Другие все они там. У них, там, может быть, все наоборот, а у нас так как есть.

 Ведь ты посмотри, неискушённому посетителю кажется как? Пришел ты по какому-либо вопросу, дважды отсидел в душном коридоре очередь, потому, что в первый раз не успел до обеда; не прошел и на этот раз до "звонка", и вернулся в следующий, через день, положим. Пустили тебя. Вежливо стукнулся в дверь. По этикету, как известно, делать это не обязательно, кабинет-то казенный, чай, обнаженную даму в подвязках там не застанешь, но ведь оторопь же берет, – что там, за дверным барьером? Как сложится диалог, каковы будут его результаты? И совершенно правильно волнуешься, контакт с инопланетным разумом - штука вполне себе непредсказуемая. Всякое может быть. Ученые – так те вообще рекомендуют бежать. Просто бежать при любом контакте с совершенно любым инопланетным существом. Увидел чудище инопланетное? Беги! Маленькое оно, вроде, и безобидное? А ты все равно беги! Наткнется на войска – они уж как-нибудь сами с ним разберутся.

 Но, вот скажем, не робкого ты десятка и нашел в себе моральные силы – вошел-таки в вожделенный кабинет, контакт устанавливать. А над столом голова парит, очки бумагу читают, штамп хлюпает в правый нижний угол листка, корявки подтягивают следующую бумажку. Судьбу, значит, людскую бармалей вершит. Захочет – порвет бумажку. А без бумажки человек – кто? Верно. Букашка. Вот его и растопчут. Выходит так, что в руках этого бармалея сосредоточены жизни десятков людей. Сидит это чудище в кресле, с судьбами людскими играет, прикрывшись столом своим письменным. И Боже упаси тебя обходить его конторку сбоку-то, такое увидишь – чертям жутко станет. Сбоку это чудище, видать, не замаскировано совсем. Вот потому, выходя обратно из дверей, иные плачут горючими слезами, аки дети малые – не смотри, что сажень в плечах и полу мужского. А некоторые даже сходят с ума. Я-то сам не видел, но говорят, что так оно и есть, которые прочностью пожиже – те съезжают с катушек начисто! Вот чем человека можно так раззадорить? То-то же. Монстры инопланетные оне, кабинетные эти.

 Ну или, скажем, задал ты свой вопрос этой прилизанной голове, рассказал, как есть, судьбину тяжкую, помощи попросил, закон, говоришь, есть в мою защиту. А на каком языке слышишь ответ? Русский вроде? А если русский, то почему ничего не понять? Так значит, не русский? А вот тебе и ответ на бумажке с печатью, возьми, почитай? Точно тебе говорю, на Земле такого языка нету. Буквы – те, слова, вроде как, тоже похожи, но как будто там все специально замешано как в латинском рецепте у доктора. То бишь, язык на самом деле не русский совершенно. Шифровка какая-то. Мне-то об том сам Феофан Самуилович Живоход говорил.

 Знаменитый был лингвист и философ, у нас в институте преподавал, да не менее десяти лет по казенным коридорам мыкался. Большой профессионал, все правду-матку искал. А где же ее, родимую найдешь, если тут такая инопланетная ужасная и непонятная морока? Вот так и сгинул, то ли из кабинета какого не вышел, то ли так пропал, стершись напрочь об эти вечные шершавые ковровые дорожки. А может быть даже и убился лбом об пол, запнувшись об задранный угол линолеума, такой по традиции в любом казенном доме есть.

 Так вот, язык этот чудовищный полурусский он называл юстическим... или юдическим... Юдовским! Верно! А ведь и прав же был Феофан, юдовский язык. Чудо-юды на другом языке разговаривать никак не могут по определению, да и русского знать им отродясь не дано, чудовища же!

 Еще вот ты мне еще скажи, кто-нибудь из настоящих людей в кабинет с креслом работать попадал? Да всем известно, что нет. Людей туда не берут! А если и попадал кто-то по случайной ошибке, то немедленно происходило – что? Правильно, подмена. Издали глядишь – вроде тот же, наш старый знакомый, а глаз попристальнее сощуришь – натурально подменили! Это они, монстры инопланетные, нашего человека, того, случайного, значит, съели, а чудище кабинетное вместо него и подставили, да оболочку похожую и напялили на него, чтобы никто не узнал. А ты глядишь, у твоего подмененного подбородок задрался – в потолок, щеки раздулись, походка стала важная, пузо-через-ремень, будто лом и арбуз проглотил разом, болезный, да людей и не узнает, не видит он никого вокруг-то. Вот ты мне как землянин землянину скажи, бывают такие совпадения и метаморфозы на нашей Планете? Не бывают. Вот оно как.

 Опять же, говорят, золото они любят. Собирают, значит, все имеющееся в наличии золото, деньги, побрякушки драгоценные, сгребают всё это в большую кучу посреди самого большого зала в своем коттедже, свернутся поверх калачиком и спят на нем, на золоте своем этом. Стерегут. А диваны и матрацы хранят для прикрытия, чтобы никто ничего не понял. А ты думал, что сказки про трехглавых драконов, которые ничего иного для сна, кроме золотой горы, не признают – всего лишь выдумка? Эк ты хватил. Сам-то подумай, куда им все деньжищи девать? Меняют на золотой песок и делают кучи, дело ясное. Иначе им спокойного сна нету. Вот у тех чудищ, что в больших кабинетах сидят, – большие кучи, а у тех, что попроще – и кучи поменьше. Растут, значит, развиваются.

 Тут ведь, какое дело. В древности, когда они только что к нам на Планету-то явились черт знает из какого далека, – этих тварей поначалу мало было. Всё больше по местам безлюдным, да по пещерам заброшенным мыкались. Кто же захочет с безобразной животиной по соседству жить. Гнали их в шею. Они тогда всё на испуг пытались род людской брать. То чудом-юдом натурально прикидываются, то змеем трехголовым, дань требуют, девственниц едят. Так славные витязи, поглядев на это безобразие, их поголовье почти что на нет и извели. Тогда эти чудища – не будь дураки – ушли в леса дальние, непролазные, понемногу расплодились там, да поумнели немного. С геройскими рыцарями драться – себе дороже, прикидываться гадами огнедышащими – глупо, лучше замаскироваться под чиновника, а вымогать с деревень можно не разом помногу, а сто раз по-чуть-чуть, со всех по-маленькой – то-на-то и выходит, только безопасно и чисто все. Радостно им. Ну и вот тебе результат, ареал обитания этих гадов спокойный, никто им головы не рубит, плодятся как на дрожжах, растут и ширятся. Смотришь, только вчера было пять кабинетов, а сегодня уже шесть, а если глаза протер, то и все десять, и во все зайди, в каждом – чудище бумаги мультициклирует.

 И ведь всем же известно, как они трепетно относятся к обеденному перерыву. А все думаешь почему? Думаешь, просто так они никогда не опаздывают сделать обед? Думаешь, просто так закрываются в кабинете? Да потому, что устроены они по-другому, чем мы, и дышут-то они не чистым воздухом, а чугунно-ртутной эмульсией. Да-да, воздух наш – он им отродясь и не нужен был, такое у них устройство. Объявил перерыв, закрыл дверь, а сам бегом доставать из-под стола баллон с живительным своим металлическим бульоном. Надел дыхательную маску подышал полчаса – и на полдня хватает. А если обед не сделает, то помрет – как пить дать. Без еды-то они дюжат, а вот без этой своей инопланетной чугунно-ртутной дряни, которая им возух заменяет, не могут никак.

 А у них же и кожа другая потому. Если прикоснешься к этой оболочке – обязательно получишь ожог. Да многие уже пробовали! Бывало, увлечется человек, мол, батюшка ответственный работничек, заступись, пропадаем, – да и потянется через стол, возьмется за руку. Обожжется, отдернется, глядь, – а ладонь-то и пошла волдырями. А батюшка ответственный работник уже и лик изменил на ужасный,  змеей шипит, мол, трогать не позволено, укушу! Правду говорит, укусит – как делать нечего. Пасть разинет, голову оттяпает, удивительный ты потом домой-то поедешь, вперед-то ногами.

 Творят они, засланцы эти инопланетные, в наших краях – что хотят. Сказочных неуязвимых витязей, чтобы рубать этим гадам головы, больше нету. Вымерли наши витязи за ненадобностью, обманули их инопланетные монстры, дескать, и сами исчезли – и вы, витязи, теперь ни к чему. Вот и некому теперь этих гадов поганых, брат, бить. Такие дела. Плодятся безнаказанно, кровушку людскую пьют. Скоро, глядишь, совсем народу каюк настанет.

 Вот так, значит, и получается, что кабинетные монстры эти опаснее черта. Войдешь эдак в дверь по какой-либо петиции – да и сгинешь как Феофан-филолог, мир его праху. Вдруг чудище забыло позавтракать? Ну и закусит тобой или пообедает, лень до буфета идти. Или напугает, шайтан, – все одно.

 Пугать они умеют, будь покоен. Вот, знаешь, была у меня хорошая знакомая, Алина Сергеевна, женщина очень приличная, в возрасте и сказочной души человек. Так она пять лет, день-в-день, как на работу ходила сидеть в казенные коридоры. А один раз зашла в кабинет, вышла как-то боком, а лицо белое, ладони холодные – с сердцем бардак. Разозлила она своей настойчивостью прилизанную голову, напугало ее чудище инопланетное, перевоплотилось в змея, зашипело, значит, оно на неё, укусить хотело. А Алина Сергеевна – женщина очень воспитанная, поэтому у нее сразу же удар в сердце и обморок получился. С тех пор она правду искать больше и не ходит. Сердце не дюжит ходить. Вот и ты не ходи, мил человек. Беречь себя надо, пока молодой.

 А я-то..? Да что я... Мы – люди уже ко всему привычные, чай, не первый год маемся. Не одну сотню кабинетных прошли. А самое главное, знаешь ли, терять-то теперь особенно нечего, а правду, понимаешь ли, вдруг – да и найду. Сто человек знал, ходили по совести – не нашли, а сто первому, ведь, и повезти может. Не бывает же так, что всё время мимо пробоя – да в косяк лбом.

 Ну, бывай, человек хороший, помни мои слова-то. Вон, еще какого-то товарища по несчастью с трясущимися руками выводят. На, возьми, валерьянки тут бедному человеку накапай. Нашатырь еще с ваткой на всякий случай – вот. Мне оно боле не надо, а люди – они друг другу помогать должны. Особливо если вокруг одни демоны. Ну, а я пошел на его место, с чудищем говорить. Уже на этот раз я его уговорю. Уж я его разъясню, тудыть твою налево! Очередь, вон, подошла. Как есть, пятнадцатый раз к этой зверюге иду, – и все бестолку.

В приоткрытую дверь послышался гортанный рык, – Следующий!
– Ну, держи "пять", дорогой собеседник. Да в случае чего не поминай лихом! – и, украдкой поправив высунувшееся было из рукава остро выправленное лезвие, шагнул через порог кабинета...