безназвания-2

ДНЕВНИК
... Пусто и прозрачно внутри. Как стеклянная банка. Чистая, вымытая и пустая. Пустота требует заполнения. Тем, что было в ней раньше - я уже никогда её не заполню. А может - стать как все? Ходить по магазинам в поисках распродаж, покупать и радоваться ещё одному утюгу, ещё одной подушке, или платью? Ведь все так живут... А кто такие все? Все - всякие-разные. И вот, например те, кого я ждала и кто не пришёл, те опоздавшие - они не все? Или, всё-таки - "все"? Может, они и не те вовсе?

Так получилось, что Алик долгое время опять её не видел. начальство вдруг сделало очень заманчивое предложение, от которого Алик и не думал отказываться. Вобщем - образовалась командировка за границу. С весьма заманчивыми перспективами после неё.
А когда вернулся - то даже не узнал её при встрече. Она изменилась. Одежда была дорогая и модная и над внешностью её теперь явно регулярно трудились всякие стилисты-визажисты и прочие косметологи. Раньше этого не было. Но поздоровалась она с ним как раньше - просто, вежливо и приветливо.
"Влюбилась что ли?" - подумал Алик, - "В кого, интересно? А впрочем - не моё дело."

... Он снова появился из ниоткуда. Когда она опять не ждала его.
- Шикарно выглядишь. - сказал он, глядя словно сквозь неё своими глазами дохлой кошки.
- Что тебе ещё надо?
- Ты делаешь успехи.
- Вот как? В чём?
- По крайней мере - глупости свои из головы выбросила.
- Я тебя ненавижу.
- Да я тебя тоже не очень-то люблю. Быстро ты сломалась. Обычно люди вроде тебя - более стойкие. Но с ними тем и интереснее.
- Тогда зачем ты пришёл?
- Проведать. Не знаешь - зачем мы приходим?
- Уходи!
- А то ты меня - что?
Он ухмыльнулся одними губами. Глаза дохлой кошки остались такими же пустыми и дохлыми.
- Ну что ж - посмотрим - насколько я был прав. Кстати, ты заметила - этот красавчик тебя просто глазами ест.
- Какой?
- Тот, который тебя в чувства приводил. - он придвинулся вплотную и она отшатнулась от его зловонного дыхания. Воняло от него тоже как от дохлой кошки.
- Какие мы брезгливые...
           *********
... В какой-то момент Алик вдруг понял, что ищет встреч с ней. И старается, чтобы его утрение уходы на работу совпали с её. Что если утром не будет на лестнице этой встречи с запахом её горько-холодных духов и перестуком каблучков(а раньше ведь не носила каблуки) - то день прошёл зря.
Она, похоже, догадалась об этом, но повела себя неожиданно - изо всех сил стала избегать его. Это тоже оказалось замеченным. Сперва Алик обиженно терялся в догадках, но потом нашёл её поведению простое до банальности объяснение - женское кокетство! Ах! Ничто так не привлекает и в то же время так не злит мужчину как оно! Простое женское кокетство! Мысли о том, что у неё есть другой - Алик просто не допускал. То-есть - допускал, конечно, но всячески блокировал на подсознательном уровне. И исканий своих не оставлял. Но подойти напрямую и заговорить не решался. Мужчина - он крут по определению, но он трус. И больше всего боится оказаться несостоятельным в собственных глазах.
ДНЕВНИК
... Я помню тот день, когда он впервые заговорил со мной. Мне было лет 12 и я возвращалась из школы. Было тепло и я уже не надевала куртку. Ну да - был уже май, зацветала сирень. Он подошёл как всегда незаметно и неожиданно. И я опять испугалась его глаз дохлой кошки. Я никогда не думала - сколько ему лет. Он всегда был для меня кем-то без возраста. Я не помню, что он сказал точно, слова его были простыми и ничего не значащими, но в них была какая-то скрытая насмешка. Надо мной. Над всем, что я любила, что было мне дорого. Я стояла, не зная, что ответить ему. А он просто повернулся и ушёл. А я всё стояла.
На следующий день я увидела его возле школы. Он стоял в компании мальчишек из самых "отпетых" и что-то говорил им, а те внимательно слушали. Увидев меня, он показал на меня пальцем. Те повернулись и посмотрели.
С тех пор начался кошмар. Началось всё с того, что у одноклассницы пропали деньги, собранные на день рождения классной руководительницы и в краже почему-то обвинили меня...

                ***********
ДНЕВНИК...
... Вокруг меня - пейзаж катастрофы. вся моя жизнь превратилась в одночасье в груду развалин. Всё, что составляло прежде её смысл - лежит передо мной грудой хлама. А по ночам мне снятся сны. Да! Впервые за эти месяцы я снова вижу сны. Жутко-реальные, яркие. Вокруг меня тьма. Густая, как асфальтовая смола, без оттенков, липкая и вязкая, что усиливает сходство. И я закована в ней, как муха. Где-то там, впереди, во тьме, колышится разрыв. Дыра с неровными краями. И в ней - яркие краски летнего дня. Я знаю, что мне не достать до этой дыры и не вырваться. Вокруг меня голоса.
- Она уже принадлежит нам. - говорит чей-то голос. Я не знаю - мужской, или женский. Здесь нет ни мужчин, ни женщин.
- Да. Осталось только забрать её душу. - отвечает второй голос.
Картина меняется. Теперь я уже в каком-то большом помещении, похожем не то на мастерские, не то на пустующий цех какого-то завода. Где-то здесь мой любимый. Но меня разлучили с ним. Я не знаю, что со мной будет, но мне это уже всё равно. Меня охраняют те самыке мальчишки из моей бывшей школы. Один из них украл деньги, а всё свалили на меня. Теперь они уже взрослые, в этом моём сне, но я узнаю их, хотя после того случая я ни разу их не видела больше. Один из них овладевает мной на глазах моего любимого. Самое ужасное, что там, во сне, я испытываю величайшее наслаждение, которого никогда не испытывала наяву. А любимому всё равно. Он даже не пытается защитить меня. И я стремлюсь к наслаждению вновь и вновь, предлагая себя всем им. И они овладевают мной по очереди.
А потом начинается самое страшное. Откуда-то появляется высокая фигура. Тулуп, какая-то облезлая ушанка с опущенными ушами, под ней - круглые очки. Довершают костюм коричневые вытянутые на коленях штаны и высокие чёрные валенки. Ничего особенного, но эти вещи надеты на пустоту. Под шапкой нет лица, за очками нет глаз и тулуп надет на воздух, принявший форму человеческого тела. Мне становится жутко, но бежать я не могу, да и некуда. Тулуп сперва опадает на пол, а потом вдруг поднимается и надевается на меня. Сам. И я чувствую. как чья-то сила полностью парализует и подчиняет мою волю своей.
От ужаса я просыпаюсь.

Прошло несколько недель, в городе уже во-всю властвовало лето, когда Алик решился заговорить с ней. Впервые после той странной истории с пистолетом. Её реакция его удивила и озадачила. Вместо обычной сдержанной вежливости это была грубость и насмешка на грани хамства. Вот этого он от неё никак не ожидал. Вобщем - ему ничего не оставалось, как уйти, с трудом сдержавшись, чтобы не ответить ей адекватно. И он решил больше не беспокоить её своим вниманием.